Хозяйка сгоревшей усадьбы

Глава 33

— Слушайте, Милн. Ваш патрон говорил — вы сиднем сидите здесь уже добрый десяток лет. Точнее — об этом говорят наши соседки. Как вы ухитрились прошляпить этот дом?

— Не понимаю, — он нахмурился.

— Ну, маркиза интересуют рунные спирали. Ко мне вы явились из-за них же. Что мешало вам прибрать к рукам этот дом и изучать его хоть до скончания веков? Это я наткнулась на него случайно. И случайно же обнаружила, что дом… не вполне обычен. Но для вас-то всё было очевидно!

— Совсем не понимаю, — Милн откинулся на спинку кресла. — С чего вы взяли, что для нас всё было очевидно?

— А что здесь не очевидного⁈ — изумилась Фиона. — Дом старый, давно сгорел. История, как я поняла, какая-то подозрительная. Соседка наша отказалась рассказывать! Разом сослалась на усталость и дурное самочувствие. Столько лет он стоял пустым. Опять же — слухи о доме ходили прескверные. Хозяин отчаялся продать его — я сторговала руины с садом за смешные для столицы деньги! Ни сами наследники не пожелали здесь жить, ни кто-либо не купил за четверть века с лишним развалины и не отстроил здесь жилище.

Милн хмыкнул.

— Понимаете, — протянул он. — Не так всё очевидно, как вам, похоже, кажется. Мы обследовали пустующие жилища в Ковентри. И это тоже.

— Только не говорите, что дотошный маркиз ничего не нашел!

— Никто ничего не нашел. Я поражен, что вы ухитрились вскрыть двери первого этажа пристройки. Что-то отыскать внутри сгоревшего здания. Что вы раскопали путь в подземелье…

— Да я и не искала ничего!

— Да я-то в это верю, — он усмехнулся. — Понимаете. Да, я знаю, что люди маркиза обследовали этот дом — наряду с несколькими десятками других в городе. И не нашли ничего примечательного!

— Вы хотите сказать, что маркиз набирает недотеп? — недоверчиво протянула она. — Не верю! Если бы было так — разведка Манора давно бы стала всеобщим посмешищем.

— Я не это имел в виду, — он вздохнул. — Не надо так скептически на меня глядеть! Вы и сами всё поняли. Дом… позволил вам узнать его тайны.

— Не смешите! Я сама всунула всюду нос. Сомневаюсь, что дом сумел бы как-то помешать людям маркиза, прояви они достаточно рвения.

Милн покачал головой.

«Ты просто не понимаешь, о чем речь».

Невысказанные слова повисли в воздухе. Фионе казалось, она слышит снисходительную насмешку в голосе соседа. И это отчаянно раздражало.

А призраки⁈ Смешно думать, что только ее они и ждали. Им нужно было, чтоб их хоть кто-нибудь услышал. Чем их не устроили рыщущие по руинам люди Кесселя? Что мешало оставить кому-нибудь из них на лице отметину вроде той, что оказалась у связанного соглядатая? А лучше — жутким потусторонним шепотом, звучащим прямо в голове, поведать о былом. О памяти, что рвется ожить. И о том, чего же им, призракам, собственно, нужно.

— Вы, миледи, когда-нибудь слыхали о таком, чтобы привидение перепугало толпу народу? — напомнил о себе Милн. — Ну, или сколько-нибудь крупную компанию?

— К чему это вы? — удивилась Фиона. — Не знаю, — прибавила она, подумав над последними словами. — Как-то не задумывалась о таком.

— Леденящие душу истории о мистических явлениях рассказывает обычно один человек или двое-трое. Реже сталкиваются с ними небольшие компании. Представьте сами: вы — привидение, и вам нужно напугать пару-тройку десятков мужчин.

— И что, эти руины действительно обыскивали два-три десятка человек разом? — усомнилась Фиона. — Наверное, они были вооружены… на месте привидения я бы напугала кого-то одного. Чтоб он пристрелил кого-нибудь из своих товарищей.

— Я понял, — он хмыкнул. — И, сократив хорошенько численность, напугали бы выживших. Вот только слушать вас после этого уже никто бы не стал. И уж точно ничего бы не запомнил! Да и потом: эти мужчины были не столько вооружены, сколько просто крайне шумны. Оружием-то призрака не напугаешь: живые для него безопасны.

— Вон вы к чему! То есть, они просто не могли бы обратиться к незваным гостям.

— Подозреваю, дело именно в этом. Ну, а те, к кому они ухитрялись обратиться, оказывались куда менее хладнокровны, чем вы.

— Какие нервные бывают люди, — пробормотала Фиона.

— Не желаете снова прогуляться в вашу пристройку?

— Чего вам от нее еще нужно?

— Что значит — чего? — возмутился сосед. — Я хотел осмотреть ее как следует. Возможно, спуститься вниз.

— А не поздновато нынче идти вниз? — усомнилась она.

— Ну, мы не будем пытаться пройти весь подземный ход. А вот на колодец хотелось бы взглянуть. И да, у вас ведь найдется моток бечевки?

Фиона вздохнула. Идти в пристройку было лень. А тащить туда соседа не хотелось вовсе. Но это ведь не просто бродяга с улицы! Человек маркиза. И к гиенам его не пошлешь, и отцепиться он не отцепится. Пришлось искать бечевку и тащиться обратно.

— Я даже спрашивать боюсь. Почему вы появились только сейчас? Обо всем, что у меня творится, маркиз узнал еще седмицу назад.

— Во-первых, маркиз не сразу разглядел знак, что оставили ваши призраки на лице бедняги, которого увезли ваши друзья, — Милн помрачнел, шагая с нею рядом по широкому гулкому коридору. — А во-вторых, он не сразу смог говорить. И рассказать в подробностях, как и о чем вы его допрашивали. Без этого вы казались моему патрону вполне безопасной особой. Взбалмошной, не слишком чистоплотной — но не требующей его внимания.

— А теперь, значит, — в груди разлился холод.

— А теперь — вы, оказывается, источник ценных сведений! И ваши изыскания способны помочь моему патрону в вопросе, который он давно изучает.

— Неутешительно, — поморщилась Фиона. — А вы еще и подозрительно ни разу не сказали мне, что я задаю слишком много вопросов.

— А что в этом подозрительного? — Милн озадаченно глянул на нее.

— Подозрительно то, что вы на вопросы еще и отвечаете. Хотя дела разведки — уж точно не мое дело! Получается, я вляпалась по уши.

— То есть, когда вы жгли поместье, вы не считались, что вляпались по уши?

— Когда я жгла поместье — вообще рассчитывала уехать куда подальше от Манора! В сторону Гельвеции, может, дальше. Или на запад! — она помолчала. — Так что там со знаком, который маркиз увидел на лице вашего коллеги? Агнес сказала — это знак предупреждения об опасности. Разведчики таким пользуются. Чтобы предостеречь своих. Что он говорил — так мы маркизу сразу всё рассказали, вряд ли он мог услышать что-то новое.

— Отчего же. О том, как после вашего ухода, когда вы его оставили одного в пристройке, у него в ушах бесконечно раздавался крик — нас никто не слышит, мы не можем дозваться! — вы маркизу точно не рассказывали.

— О, — выдавила Фиона.

Сделалось поневоле жутко. Она представила на миг, каково это — лежать связанным, после действия сонного порошка и зелья правды. И слышать в голове неумолчный хор призрачных голосов. Как бедняга с ума только не сошел!

Она поморщилась. Вот только жалости к шпиону ей не хватало! Парень знал, что за стезю выбрал. Едва ли вояж в ее дом — самая опасная из авантюр.

— Так вот, — заключил Милн. — Ваши призраки, уверяете, говорили вам что-то о Великом древе. Сами вы раскопали сведения о секте. А призраки оставили на лице Вуди знак близкой опасности, — он примолк.

И что? — хотелось спросить Фионе. Выходит, это призраки уверяют — секта Великого древа обосновалась где-то поблизости? И представляет собой угрозу…

— При том, что призраки — тени давно минувшего, — заговорил Милн после паузы. — А вот знак этот среди наших разведчиков появился, если мне не отшибает память, лет так тридцать-сорок, как.

— Ну, можете спросить. Глядишь — они вам объяснят эту нестыковку.

Какое-то время шли молча. Милн с любопытством оглядывался по сторонам. Фиона раздумывала — помогут ли ей амулеты Агнес, если он вздумает что-нибудь выкинуть. Их она нацепила украдкой, пока доставала амулеты для того, чтоб видеть в темноте.

— Поразительное дело, — заметил сосед. — Ваш подвал давно вышел за пределы вашего участка! Такое чувство, что это — какая-то древняя улица.

— Сомневаюсь, что древняя улица так хорошо сохранилась бы. Так вы все десять лет здесь выслеживаете фанатиков Великого древа?

— А вы уже и не боитесь задавать вопросы, — хмыкнул Милн. — Решили, что раз вляпались по уши — так и терять больше нечего?

— Можете не отвечать. Если мне это знать не нужно — я немедленно забуду свой вопрос! И все догадки заодно.

— Приятно иметь дело со здравомыслящим человеком.

— Полностью согласна.

Милн расхохотался. Дальше шагали молча. Когда наконец показалась нужная ниша с постаментом в ней, Фиона потеряла дар речи от изумления. Кромка ниши и швы между камнями, облицовывающими постамент, оказались измазаны сажей. Не слишком густо, но заметно.

— Я вот даже предполагать боюсь, — пробормотала она.

— Не стоит, — отозвался сосед. — Разумеется, сейчас проверим — но я не вижу причин для беспокойства, — он выудил из кармана плоскую бронзовую коробочку.

Гладкая с обеих сторон, безо всяких рисунков, символов или надписей на крышке, величиной чуть больше половины его ладони. Фиона с любопытством вытянула шею. Короткое движение — и коробочка раскрылась. С одной стороны крышку удерживали петли. Внутри оказалось зеркальце. На одной крышке — ясное, стеклянное. На другой — затемненное, словно припорошенное патиной, полированное бронзовое.

— Любопытно! — вырвалось у нее.

Ясно ведь, что это — отнюдь не зеркальце модницы! Милн — ученый, механик. И шпион.

— Сейчас поглядим, — отозвался он задумчиво.

Из прорези сбоку нижней крышки, с бронзовым зеркалом, выпал веер из тонких металлических пластин — по площади чуть меньше крышки. Потайной отдел! И не увидишь, пока не откроется. Узкие боковинки — гладкие, словно литые. Должно быть, чтоб открыть, Милн нажал какую-то потайную кнопку или рычаг.

Фиона ощутила невольное восхищение. Как бы ни раздражал ее сосед — но мастерство и тонкость работы всегда внушали ей уважение.

Милн огляделся по сторонам и, видимо, не придумав ничего лучше, раскрытое зеркало вручил ей. Приподнял, установил под нужным углом.

— Не двигайтесь, — распорядился деловито.

— Да я уж поняла, — пробормотала Фиона. — Вы хоть расскажите, что вы делаете. Это ведь связано с эфирными зеркалами, верно?

— Вы ведь сами рассказывали — видели, как бродяжка притащил к усадьбе осколок. Подозреваю, это был не осколок обычного зеркала. И зеркало же почудилось вам, когда вы якобы падали вниз, в расщелину.

— Вода, — поправила Фиона. — Это была вода! И это было видение, — прибавила тихо.

Милн молча отобрал у нее амулет для зрения в темноте, снял свой. И зажег пару магических светильников. Один поставил на пол, другой разместил прямо на стене, на высоте своего роста. Просто запихнул его в малозаметную щель. Тут же вокруг заплясали тени и блики. Чуть дальше ниши с постаментом коридор тонул во мраке. Фиона поморщилась — амулеты позволяли видеть ровную, хоть и тускло-серую картинку. А здесь — теней больше, чем возможности хоть что-то разглядеть. Коридор разом показался незнакомым, даже пугающим.

— Ваши амулеты не дадут точных отражений, — пояснил он скупо. — Они ведь ничего не освещают на самом деле!

Обошел ее и стал сбоку между нею и нишей. Раскрыл обеими руками веер, нахмурился. Переставил светильник на полу чуть дальше, чтобы не оказываться между ним и зеркалом. Фиона обратила внимание, что он старается не приближаться к нише с постаментом: светильник поставил ближе к ней, вытянув руку.

Выпрямившись, снова раскрыл веер и принялся ловить отражение пластинок в зеркале по очереди. Фиона попыталась скосить глаза, увидеть, что отражается. Не удалось.

Ладно, может, потом разъяснит, что он делал. Ну, или она сама отыщет в скриптории книги об эфирных зеркалах. Восполнит прорехи в образовании. Которого, по сути, и нет.

Острая досада мелькнула и пропала.

— Если здесь был осколок эфирного зеркала, следы его действия на естественные зеркала должны остаться, — заговорил Милн. — Ну, и если здешние призраки что-нибудь накрутили с рунами, это тоже должно отразиться. Неохота попасть в ловушку, которой здесь раньше не было, — прибавил он.

— От эфирного зеркала можно отколоть кусок? — переспросила Фиона.

— Считалось, что нельзя, — он рвано пожал плечом. — Вот только… лет тридцать назад ученым мужам пришлось пересмотреть свои взгляды. В городе появилось нечто, — прибавил он рассеянно. — Места, в которых свойства пространства изменились под влиянием мелких осколков.

— То есть, самих осколков никто не видел.

— Не знаю. Патрон уверял, что отец его такой осколок держал в руках. Сам я тоже не отказался бы подержать. Увы — пока не довелось!

Эфирные зеркала. Милн и ими занимается⁈ Как это связано с разведкой Манора, хотелось бы знать…

— И что, сильно в Ковентри свойства эфирных зеркал отличаются от таковых где-нибудь в другом месте?

— Славный вопрос, — Милн ощерился. — Хотите спросить — насколько их свойства в столице отличаются от нормы? Не знаю, миледи. По-моему, никто не знает, существуют ли они где-нибудь в состоянии так называемой нормы. Всюду они чем-то искажены. Так или иначе.

— А здесь?

— И здесь, — согласился он. — Но следов рунных ловушек вроде не видно. Непонятно, зачем им сажа понадобилась здесь. Может, просто напугать хотели?

— То привлечь внимание и что-то поведать, то напугать. Уж определились бы.

Милн хмыкнул. Надвинул на пластинку веера другую, продолжая глядеть в зеркало. Руки начинали гудеть, но не жаловаться ведь! Не так-то долго она держит его.

— А у вас здесь зеркало из зеркального лабиринта? — полюбопытствовала Фиона наобум, чуть качнув зеркало.

— Что? — Милн побледнел, уставился на нее.

Металлический веер, звякнув, захлопнулся. Сделалось поневоле жутко. Что-то лишнее она ляпнула! Пора бы вспоминать, каково это — держать язык за зубами! Со шпионами лучше помалкивать, не болтать лишнего о своих догадках. Ну, чего он с таким ужасом глядит на нее⁈

— Держите зеркало ровно, — выговорил он.

Руки с веером дрожат. Да что ж такого страшного в случайно высказанной догадке? Если эфирные зеркала — такая тайна, какой гиены он так беспечно вытащил их, да еще и сунул ей прямо в руки⁈

— Ничего не понимаю, — Милн нахмурился. — В зеркалах можно увидеть искажения силовых линий в атмосфере, — пояснил он. — И я эти искажения вижу. Не понимаю только, чем они вызваны. Почему настолько сильны!

— Мы же рядом с рунным колодцем.

— Нет, дело в чем-то другом, — он мотнул головой. — Эти искажения начинаются дальше. Там, за колодцем. Руны внутри никак не влияют на потоки сил.

— Откуда вы знаете? — скрыть нервозность не удалось.

— Как вам сказать, — Милн запнулся, глянул на нее озадаченно. — Словом, опыт. Я не шпион маркиза. Я ученый, — и вздохнул. — Хотя и работаю на него, — захлопнув веер, помолчал. — Чтобы у вас не сложилось превратного представления… да, я человек маркиза. Но здесь я поселился не для того, чтобы за чем-то наблюдать. Это тихий район, а я — ученый. И мои изыскания лишь косвенно связаны с разведкой. Хотя и помогают порой.

Помилуй святой Иероним! Его правда так волнует, что за представление сложится у нее о нем и его работе на пользу разведки?

— Оправдываться вам точно ни к чему.

— Я и не оправдываюсь. Просто хочу, чтобы вы понимали: я не настолько осведомлен, как может показаться, — он снова раскрыл веер. — Держите зеркало ровнее! — прибавил с раздражением. — И поднимите чуть выше.

— Что вы там такое углядели? — осведомилась Фиона, когда он спустя минут десять снова его захлопнул и убрал.

— В тот момент, когда вы спрашивали о зеркале, — он запнулся. — Мне почудилось очень сильное искажение. В глубине коридора. Оно неслось прямо на нас.

— Так вы поэтому так побледнели?

— А потом оно вдруг пропало. Словно растворилось в воздухе!

— Я-то думала, вас так встревожила моя догадливость. Даже испугалась.

— Зря, — он поморщился. — Да, догадка верна. Но большой проблемы я в этом не вижу. У вас едва ли найдется возможность трезвонить на всех углах о вашем открытии. А вот искажение мне не нравится. И его перемещения — тоже. Потоки сил могут искривляться, но если это искривление движется, — он не договорил.

Опустив сложенный веер, обернулся и уставился на уходящий вдаль коридор. Ну, что там⁈ Фиона опустила зеркало — руки устали.

Может, стоило взять с собой амулеты, отпугивающие призраков? В конце концов, они не побеседовать с тенями минувшего шли. А просто взглянуть на руны в колодце! Вот и огни внутри светильников ослабли, потускнели. В глубине коридора чудилось копошение теней — совсем, как бессонной ночью перед покупкой амулетов. Фиона устало вздохнула. Снова! И хоть бы изъяснялись они внятно…

— Почему они всегда говорят загадками? — посетовала вслух.

— Кто? — встрепенулся Милн.

— Призраки! Записки, видения, всё, что они говорили, когда им удавалось прорваться. Даже сейчас они просто клубятся где-то вдалеке. Сначала так спешили передать весточку, что замучили этого бедолагу, а потом — молчали несколько дней! Хотя я ни один из амулетов на место не вернула.

— Это всё, что вас волнует в данный момент⁈

— Не всё, но, — Фиона осеклась.

Это пляшущие неровные тени так искажают его черты, или страх? Она снова глянула на клубящийся в глубине коридора мрак.

— Вам это внове, да? — тихо спросила она.

— Мне это, — отозвался он хрипло. — Ложитесь! — выкрикнул приглушенно.

И тут же, не дожидаясь ответа, сгреб ее в охапку, падая на пол. Оба светильника потухли. Тьма тучей шелеста и слепящей сажи накрыла, пронеслась над их головами.