Журналистка на королевском отборе

Глава 57

Анабель Даркрайс

Пробежавшись взглядом по письмам, обнаружила компромат не только на нашего священник, но и на остальных троих Верховных, с молчаливого одобрения которого и происходила попытка захвата власти. Сделав женщину, связанную с церковью клятвой, женой принца и в будущем Королевой, они собирались заставить ее отравить мужа. После этого она уже не смогла бы сопротивляться и действовала бы под диктовку церкви. Верховные же, конечно, прежде всего объявили бы новую войну аэрун.

Я уже примерно догадывалась, что собирается сделать Малкольм, и когда он принялся писать письма остальным священникам, которые сейчас жили в разных городах, только убедилась в своей догадке.

Чтобы не тратить времени даром, сделала несколько набросков статей, используя в них цитаты из писем. Без самих документов мои записи выглядели как голословные обвинения, но и их будет достаточно, чтобы вызвать среди людей раскол и заставить многих засомневаться.

От работы меня чуть ли не силком оттащила Амалия. Она принесла нам еду и сменную одежду: Малкольму – его привычный, не привлекающий лишнего внимания камзол, мне же она догадалась захватить тот самый удобный костюм, в котором я впервые встретилась с Его Высочеством. Облачившись в брюки, я почувствовала себя гораздо увереннее, и рассвет встретила с уже готовыми черновиками на руках.

– Спрячь их, никто не должен их обнаружить. Если наш план не удастся, то с одобрения Его Высочества передай эти документы и… – я задумалась, пробежала пальцами по стопке писем Верховного и вытащила одно из них, не самое важное, но достаточно красноречиво говорящее о его планах, – вот это письмо в редакцию моей газеты. Если мы вернемся и все получился, то передай им другой конверт, – на этот раз я протянула меньшую по объему статью. – Ребята поймут, что делать.

– Думаешь, они согласятся рискнуть своими шеями и напечатать такое? – Малкольм кивнул в сторону моих записей, которые Амалия прижала к груди как величайшие драгоценности.

– Ради денег они еще и не такое напишут. Тем более. у них есть доказательства – письма с печатями, – улыбнулась в ответ я.

– Будем на это надеяться. Амалия, – Малкольм повернулся к ней и смерил жестким взглядом, – с писем сними копии и спрячь их. Если не вернемся – передашь оригиналы принцу.

Когда статьи были надежно спрятаны, а письма отправлены по адресам, нам оставалось только ждать. Несколько дней тянулись медленно и однообразно, но расслабиться не получалось: мы каждую минуту готовились сорваться с места и бежать. Томительное ожидание прервалось, когда нам пришел ответ от Верховных – в одном письме они все разом просили нам прибыть в тот самый храм, из которого мы и вытащили главный компромат против них.

По коже пробежался холодок при воспоминании о подвалах и истерзанном пленнике, из-за которого я потеряла контроль над птицей. Заметив мою нерешительность, Малкольм подошел и нежно обнял меня за плечи. Я прикрыла глаза, наслаждаясь теплом и уютом, но не позволила себе слишком сильно расслабиться.

– Пора.

Нас не пригласили в главный храм, где обычно Верховные раз в год встречаются и принимают высоких гостей. Вместо этого провожатый, лицо которого скрывал черный капюшон, а тело – мешковатая мантия неопределенно-бурого цвета, вел нас по узким городским улицам.

Мы с Малкольмом, тоже кутаясь в длинные плащи, оставались начеку. Теперь, когда я научилась ладить с птицей, благовоний уже опасалась не так сильно, но никто ведь не отменял старую добрую арбалетную стрелу в спину.

Мельком взглянув на графа Вейна, заметила его ободряющую улыбку. И, глубоко вдохнув, напомнила себе: убивать нас священникам нет никакого смысла. Если погибнем мы, то новость об их плане разлетится по стране со скоростью ветра – даже если они успеют перехватить кого-то из людей Малкольма, никому не под силу вымарать все грязные заголовки из столичных газет. В их интересах сотрудничать.

Провожатый привел нас к захудалой таверне, вывеска которой, кажется, недавно обгорела, так что название ее выяснить не представлялось возможным. Да уж, отличное место, чтобы вершить судьбу целой страны!

Трактирщик мелком взглянул на нас, как только заскрипела входная дверь, наш провожатый кивнул ему – грузному и, судя по красному лицу, уже пьяному мужчине – и повел к лестнице.

– Что-то слишком тут тихо, – недовольно пробормотал Малкольм в спину неизвестному провожатому.

– А тебе лишние свидетели нужны? – отозвался он знакомым голосом.

Прежде, чем я успела сообразить, где уже слышала его, граф рванулся вперед и схватил мужчину за горло. Капюшон упал, открывая лицо молодого военного.

– Орто, почему? – Малкольм впился взглядом в ярко-голубые глаза бывшего подчиненного. – Что они тебе пообещали?

Помощник замер, не пытаясь вырваться, но сжал губы до побеления и сверкнул злым, полным ненависти взглядом.

– Они планировали переформировать тайную канцелярию, обещали мне хороший пост, – прошипел он в лицо бывшего начальника.

Я обхватила руками плечи, плотнее кутаясь в плащ, и опустила взгляд. И спрашивать не надо, чтобы понять: парнишка из обедневшего, не слишком знатного рода. Способный, но без денег и связей так и будет бегать в помощниках у кого-то действительно значимого. Верховные надавили на очевидную больную мозоль и вот, пожалуйста, мальчишка лишился и того немногого, что у него было.

Малкольм тем временем приподнял парня и занес кулак для удара, но в последний момент ослабил хватку и Орто свалился на дощатый пол, хватаясь за горло.

– Второй этаж, последняя дверь справа, – Орто мазнул рукой в сторону лестницы: очевидно, сопровождать нас ему больше не хотелось.

Мы взбежали по скрипучим ступеням, под ногами взметнулось облако пыли. На краю сознания мелькнула догадка, что мы вовсе не в таверне, а в какой-то заброшенной хибаре, на миг страх снова подступил к горлу, сковывая волю, но я повела плечами, сбрасывая наваждение. Раз хибара старая, значит, доски уже давно сгнили: если придется бежать, выбраться отсюда будет легко.

Отыскав нужную ведь, мы оба замерли. Малкольм первым шагнул в проем – настолько низкий, что даже мне пришлось немного наклониться, чтобы попасть в комнату.

Внутри нам уже ждали три старика. На их сморщенные лица падала густая тень, единственное в комнате окно еще до нашего прихода завесили какой-то грязной тряпкой. Для старых интриганов поставили три крепкий стула из светлого дерева, которые совершенно выбивались на фоне ветхой кровати, покосившегося стола и комода без дверок.

– Как вы посмели угрожать нам, демоны?! Немедленно верните письма, иначе кара Силы постигнет вас! – проскрипел один из стариков, чуть подаваясь вперед.