Журналистка на королевском отборе

Глава 16

В глазах старика на миг мелькнула растерянность, но он быстро совладал с собой и добродушно рассмеялся.

– О, ничего особенного. Малкольм, этот милый мальчик, привык любыми методами получать то, что ему нужно. Ломится напрямую, как и вы. Он хотел, чтобы я передавал ему все, что скажут мне невесты на личной проповеди. Но вы ведь понимаете, что я не могу так поступить. У каждого должно быть право на маленькую тайну, вы не находите? – его глаза блеснули с молодецким озорством, так что мне оставалось лишь улыбнуться в ответ и кивнуть.

Однако выйдя за дверь, я по старой привычке закусила кончик бумаги и задумалась. Меня не покидало ощущение, что фраза про тайну стала намеком: Вотан рассказал не обо всем, точно нет. Впрочем, наверняка и не солгал: звание носителя Светлой магии и гордость не позволили бы ему этого сделать. Скорее сказал лишь часть правды.

Раздумывая о том, что же такого мог скрывать священник, я вернулась в спальню. Поймала осуждающий взгляд горничной и только сейчас вспомнила, что не имела права находиться в компании мужчины, пусть и столь пожилого, без компаньонки. Будь прокляты эти условности!

С раздражением отбросив постылый лист с текстом на стол, я снова вздохнула и взъерошила волосы. В пальцах осталось несколько серых перьев. Ну вот, опять! Надеюсь, они появились уже после того, как я покинула обитель священника.

Переодевшись, с гордо поднятой головой прошагала до столовой, то и дело чувствуя на себе недовольные взгляды «конкуренток». Эх, знали бы они, что на самом деле я тут единственная, кому корона точно не светит… Но увы, принц вряд ли обрадуется, если я заявлю об этом во всеуслышание.

Завтракали под гробовое напряженное молчание. Я краем глаза наблюдала за девицами: все они двигались как куклы, каждой верховодили правила этикета. Каждая старалась не допустить ни малейшей ошибки, сделать свое поведение идеальным, достойным истинной леди. Да и я не могла позволить себе расслабиться: приходилось постоянно контролировать собственные размашистые движения, чтобы ненароком не толкнуть одну из соседок.

Когда лакей забрал у меня прямо из-под носа наполовину полную тарелку с мясной нарезкой, которая одурительно пахла пряными травами, я с трудом удержала желание зашипеть ему вслед. «Леди не полагается так много есть» – слышала я от гувернанток, но и мать, и отец каждый раз осаживали обеспокоенных приличиями дам, напоминая, что организм у меня построен несколько иначе, чем у людей. Эх, где те времена, когда мы на пару с отцом могли умять за один обед целую сочную индейку, а мать посмеивалась, глядя на наш буквально зверский аппетит и мои торчащие из-за выреза платья ключицы?

Принц поднялся и, бегло осмотрев невест, поднял руку, прося тишины. Никто и так не говорил, но теперь все повернулись в сторону Филиппа.

– Сегодня я хочу объявить о первом испытании. В нем вы сможете проявить свою грацию и манеры, – торжественно заговорил он.

Ну просто прелестно, только танцев мне не хватало! Последний раз я танцевала, когда мне было по человеческим меркам около восемнадцати.

– И все эти добродетели вы продемонстрируете на балу, который состоится сегодня же вечером! – объявил принц, на лицах претенденток на его руку тут же расцвели радостные улыбки. На этом этапе ни одна из девушек в себе не сомневалась: они ведь с детства привыкли к таким «развлечениям»: сначала просто смотрели, как танцуют и флиртуют их молодые тетушки и старшие сестры, а потом, в шестнадцать лет, и сами присоединялись к этому фарсу.

Дамы зааплодировали, мне пришлось их поддержать. Прежде, чем стихли последние хлопки, лакеи распахнули массивную дверь и перед нами, гордо выпрямив спину, предстал священник Вотан.

Что он тут забыл?

Приторно улыбнувшись, он взмахнул кадилом, ударил о его металлический бой золотым жезлом и направился вдоль стола, распространяя невыносимо-сладкий запах благовоний. Я старалась дышать реже и мельче, чтобы не закашляться и не выказать таким образом уважение, тем временем служитель магии Света объяснил, какого демона забыл у нас на завтраке.

– Вчера в связи с печальными обстоятельствами мне не удалось завершить церемонию, и я подумал, что сегодня отвлекать вас от подготовки к балу повторным посещением мессы с моей стороны будет неправильно. Поэтому завершим ритуал сейчас.

По груди дегтем растеклась паника. Это еще зачем? Ведь окуривание – необязательный ритуал? Или с тех пор, как я перебралась в город, что-то изменилось? Всякий раз, когда мы бывали в церкви с родителями, отец и я уходили до заключительной части этой жуткой экзекуции: отец рассказывал, что зверь начинает сопротивляться давящей магической силе, и лучше просто не дразнить его.

Но могу ли я уйти сейчас?

___

Дорогие читатели, если вам нравится история, не забывайте поддерживать ее звездочками и отзывами:) Спасибо!