Журналистка на королевском отборе

Глава 14

Упасть на холодный каменной пол я не успела: Малкольм подхватил меня и прижал к тебе сильнее, чем позволял этикет. Вода, стекавшая с его волос, попала на мою одежду и пока королевский сыскарь тащил меня до ближайшей лавочки, я чувствовала, как намокает тонкая туника, поддетая под платье.

Прохлада освежила меня, однако накатила слабость, как и всегда после контакта с излюбленной священниками магией. Я попыталась вяло извиниться, но остановилась, услышав шипение над ухом.

– Пернатая заноза, – Малкольм произнес это так тихо, что расслышать смогла только я.

– Хвостатый дикарь, – не осталась в догу я, отстраняясь от мокрого оборотня. В его взгляде читалось явное возмущение, но он ничего не успел мне ответить, потому что рядом уже засуетился священник.

– Ох, бедное дитя, вы так смиренно несете свое бремя, – лепетал он и лишь отмахивался на мои попытки извиниться.

Я стиснула зубы и проглотила желание посоветовать священнику засунуть свою жалость себе в зад.

– Леди Даркрайс, как вы себя чувствуете? – спросил подоспевший к нам принц.

Пришлось натягивать на лицо вялую улыбку.

– Уже лучше, благодарю за беспокойство, Ваше Высочество.

Поймав на себе злобные взгляды остальных невест, которые наверняка расценили мой обморок как попытку привлечь внимание Филиппа, я отряхнула влажные волосы и выпрямилась.

– Церемонию прошу считать завершенной! – громогласно объявил священник и дамы поднялись, но не спешили покидать церквушку. Каждая из них старалась подойти как можно ближе к принцу, но терпела неудачу: Филипп изображал искреннее участие моей проблеме и не обращал внимания ни на одну из девушек. Лишь некоторые из них, в том числе и Мариса Финчи нашли в себе силы сквозь зубы вежливо справиться о моем самочувствии, после чего гордо удалились. Их вежливость явно не укрылась от внимания Его Высочества, который и из этой ситуации умудрился устроить проверку для невест. Вот же хитрец, не хотела бы иметь такого изворотливого мужа.

Когда в помещении стало совсем тихо и принц, поручив Малкольму проводить меня до покоев, тоже удалился, слабость в теле только усилилась, но я почти без труда поднялась и повернулась к священнику.

– Мне необходимо поговорить с вами… – начала я, но старик замахал руками.

– Что вы, милая, вам необходимо отдохнуть. Приходите завтра, перед завтраком или позже, когда вам будет угодно. Вы всегда сможете найти меня здесь, – он указал на неприметную дверку за шторой, я благодарно кивнула и улыбнулась.

До спальни добралась в гробовом молчании, под конвоем молодого графа Вейна. Передав меня с рук на руки горничной, он поклонился и, не сказав ни слова, ушел так быстро, как позволяли приличия.

Только оказавшись в одиночестве, я наконец осознала, какую глупость сделала, и даже слегка устыдилась. С другой стороны, Малкольм и сам виноват, мог бы хоть попытаться скрывать свое раздражение, которое несомненно испытывает каждый раз, когда видит меня.

Амалия открыла шкаф с одеждой и вопросительно посмотрела на меня. Я не понимала, что она хочет услышать, так что ей пришлось спрашивать напрямую.

– Горничные-участницы отбора сказали, что после проповеди будут ждать вас в бывшей оружейной, она недалеко отсюда. Вы пойдете или мне передать им, что вы решили на время отложить занятие?

Демоны, еще и это! Ладно, развлечения – развлечениями, но я не должна забывать, зачем ввязалась в эту историю: надо добывать материал для статей.

– Я пойду.

Следующий час я показывала девушкам торжественные поклоны и объясняла, как следует отвечать на простые вопросы. Они схватывали все на лету, и хоть поначалу вели себя не слишком уверенно, под конец первого занятия в их движениях появились намеки на гордость и грацию. Успехи невест меня ничуть не удивили: работая в замке, они часто видели и слышали, как ведут себя и общаются благородные господа. Теперь этим заложницам судьбы предстояло лишь научиться применять все те знания, которыми они уже обладали.

Никакой особенно интересной информации из них вытянуть не удалось, но само по себе их участие – уже сенсация. Теперь надо только подать ее с правильным заголовком. Так что, вернувшись в комнату, я уселась за стол. Амалия настаивала, что необходимо сменить платье, но я лишь отмахивалась: здесь меня никто не видит и нет никакого смысла соблюдать десяток пустых формальностей.

Набросав черновик новости, я поняла, почему Малкольм отправил меня к священнику: текст получился очень уж неоднозначным. Словами о равенстве между горничными и их знатными конкурентками за руку принца я фактически стирала грань между аристократией и простыми людьми. Мне собственные братья голову бы сняли за такие речи, их позволялось вести лишь священникам, но никак не светским дамам. И хоть я верила, что грань между людьми «голубой крови» и остальным народом – лишь выдуманная формальность, мне придется маскировать свои убеждения под душеспасительные речи служителей культа Светлой магии.

Перечитав заметку, я вздохнула и принялась переписывать ее снова, чтобы показать потом священнику, но усталость наконец овладела мной полностью. Решив немного передохнуть, я опустила голову на сложенные на столе руки, на миг прикрыла глаза и тут же провалилась в тяжелый сон.