Герцогиня из приюта

Глава 44

Плетение браслетов — это такая традиция у магически одаренных Северного континента. В первые дни весны, когда день едва заметно удлинялся, а на козырьках крыш появлялись сосульки, слезящиеся на солнце, подо льдом оживала не только земля. Все четыре магические стихии пускались в пляс.

В эти дни заключалось примерно столько же помолвок, сколько за весь год. А количество детей-магов, зачатых весной… Когда я видела эти цифры, то каждый раз приходила в изумление. В нашей части континента неделя для ритуального выбора мужа или жены заканчивалась праздником Златоверт. В Круа его называли еще проще — Родомир.

Вот почему мы с Робертом ждали ровно до этого момента. Соединить мои четыре стихии и его три, усилить поддержку для новой семьи, заручиться поддержкой Богини. Хотя я знала, что Марбо с удовольствием объявил бы о нашем решении и полгода назад, не дожидаясь окончания моего траура.

— Я боюсь, что тебя похитят, моя принцесса. Даже спать не могу, — смеялся друг, но в глазах его не было смеха.

Моя мама не просто взяла с меня обещание не тянуть с замужеством и назвать жениха в течение года. Она благословила наш союз с де Романом. Именно в ему она не боялась отдать свою хрупкую дочь. Наши семьи веками поддерживали друг друга. И хотя герцогство ширилось, а графство сужалось, добрососедские отношения прерывались распрями лишь изредка.

Отцу идея выдать меня за ближайшего соседа не слишком нравилась. Так позже рассказывала мне нянька. Он считал Роберта ничем не выдающимся, кичливым юнцом, не достойным его крохи, то есть такого сокровища, как я. Папа вообще полагал, что просватает меня императору через два моря. И ничего, что тот был еще младше меня.

Так при чем здесь браслеты? Судьба девушек магичек часто оказывалась незавидна, особенно в давние лихие времена. Они собирались вместе в эту неделю бурлящей магии, — в час, предшествующий закатному, — и в буквальном смысле плели для себя надежду. Браслет посвящался тому, кого на самом деле выбирало сердце.

А дальше происходило настоящее волшебство. Если плетение, а, значит, и чувства, держали нити крепко, то украшение попадало в нужные руки. Избранник не только видел ту, кто к нему обращалась, но и читал ее послание — каким ей представлялся их союз.

Более того, молодой человек давал ответ. Соединял свою энергию с браслетом или же отказывался от него.

Мы сели в комнате, обращенной окнами на заходящее солнце, вместе с другими девушками. Две дюжины магичек собралось здесь точно.

Валери была абсолютно спокойной. Ей нравился один из преподавателей, но она не верила, что одной симпатии хватит, чтобы оживить плетение. Мари в свою очередь что-то задумала. Я хорошо изучила этот ее взгляд. Скорее всего попробует зацепить кого-то другого, кто за эти месяцы не вошел в ее свиту. Пальцы Агриппины мелко дрожали — она тоже на что-то решилась.

Я же молча взяла моток со стола. Провела указательным пальцем по нити, мало чем отличавшейся от обычной медной проволоки. Мы с Робертом ни разу об этом не заговаривали, но мне и в голову не пришло бы отказаться от плетения.

Он мой единственный близкий человек. Никто из подруг не поддерживал меня так. Год за годом. С девчонками мы ссорились, разъезжались по разным учебным заведениям, виделись не так уж и часто. А он всегда был рядом.

Да, страсти я к нему не испытывала. Мы знакомы с детства. В шестнадцать лет мне нравился в академии парень с параллельного потока. Сильно… Я так нервничала в его обществе. Пока не застала задирающим юбку смотрительнице в библиотеке. Случались другие симпатии. С Леграном, например, мне тяжело встречаться даже взглядом.

Но семья это не про жар внутри. Это размеренное уверенное горение. Уважение к друг другу, уверенность, что всегда поддержат. Мы с Робертом дополняли один другого. Наши дети станут достойным продолжением обеих фамилий.

Я скрутила первый жгут и завернула первый узел. Вспомнила момент, который заставил взглянуть на будущего герцога иначе. В одиннадцать лет я сбежала в сад и спалила грядки с мятой, потому что повздорила с мамой. Ей не понравилось, что при гостях я сотворила заклинание, которое не смог перебить никто из мальчиков. Она сочла это неприличным для девицы… Роберт нашел меня в том закутке. Накормил ежевикой, назвал королевой и сказал, что ожиданиям родителей соответствовать крайне сложно.

Ему только исполнилось девятнадцать, и для меня он вдруг вышел из тени. В женихи мне и так сватали всех правителей подряд. Он же ходил в наследниках.

Встряхнула первые слои, придала жесткость… и онемела. История не складывалась. Точнее, писалась совсем другая и вовсе не с Робертом… Вот бал-маскарад три месяца назад. Я в платье а-ля летучая мышь, с рукавами, соединенными с корпусом и в короткой полумаске. Губы ярко накрашены, а декольте не подходило для девицы. Ведь я же поспорила с Сюзанной и изображала смелую одинокую даму.

Впрочем, на том балу меня сопровождал лучший друг Роберта Валентин и сразу две компаньонки. Но действо предполагало, что девушки и молодые люди начинали маскарад по отдельности. Мои дамы вообще были без костюмов и дожидались в соседней зале.

От окна отделилась высокая суховатая тень. Ко мне шагнул мужчина в черной рубашке и черных брюках, без шейного платка — с вызывающе открытым лицом. Правила на него не распространялись. Он не стал надевать маску.

В зале горели только свечи; был создан искусственный полумрак. Поэтому его лицо и волосы, убранные сзади в тугой хвост, серебрили обе луны. Я в растерянности вглядывалась в заостренные черты. Кожа незнакомца мерцала, как у призрака.

— Какая маленькая неопытная мышка. Слепая, но летишь на тепло. Такому искушению нельзя сопротивляться, — сообщил он и схватил меня за руки, пока я тщетно пыталась увернуться и проскользнуть мимо. — Ты чего, это же игра, балаган. Откроем бал, мышка?

На втором танце возмущенный Валентин увел меня от наглеца. Они чуть не сцепились. Приятель ничего не объяснял, только кривился. Через несколько дней меня представили «пирату» официально — Его Высочество Кристиан Легран.

И князь даже не вспомнил про девушку-летучую мышь, пока я не поинтересовалась, всегда ли он так смел с незнакомыми дамами.

— Милая леди, я засмотрелся на ваши губы и перепутал с другой особой, — не моргнув глазом, отбился он.

…Пальцы продолжали вливать в нити магию. Петелечка, еще одна, а здесь сгиб и снова разворот. Все встречи с князем оборачивались для меня неловкостью. Но я никак не могла переключиться на общие с Робертом воспоминания. Легран целует запястье. Или на благотворительном вечере наклоняется так низко, что сейчас носом коснется подбородка. А как с этого ракурса видно приподнятую корсетом грудь… Кошмар! И он смотрит ровно вниз.

Я закончила свое плетение последней. Ничего хуже придумать было нельзя. Варианты плетений Изабель. № 1. Соорудить такое за час — точно, магияВариант № 2

Вложила в украшение все свои эмоции — растерянность, удушающий стыд, решимость сохранить достоинство. И что дальше? Определенно, это сильное влечение с мой стороны. Какое может быть будущее, когда князь настолько непоследователен…

Покачала браслет на ладони. Довольно тяжелый. Теперь надо зажечь бисерины. Я не такая уж рукодельница, поэтому их немного… Чтобы каждая загорелась, нужно обозначить свою цель.

А какая может быть у меня цель? Я бы хотела, чтобы в его глазах горел не только мужской интерес, но и восхищение. Чтобы он выделял меня среди всех прочих как единственную. И не потому, что я юна, хороша и мои платья шьют самые модные портные. Нет, пускай убедится, что я лучший из молодых целителей, хотя и девушка. Пускай поверит в меня. И, разумеется, пусть обожает — как свою жену, как мать его детей.

Чего еще приличная девушка могла желать от мужчины? О его пальцах на моей голой коже я старалась не думать. Мы с Робертом целовались несколько раз, но совершенно невинно. Поцелуй с Кристианом я боялась даже вообразить. Но предвкушение близости его губ все равно засияло мерцающими огоньками в каждом стеклянном шарике.

Ох, теперь уже точно все. Я закрыла лицо руками, оставив браслет на коленях. Подружки уже отправили свои. Это несложно. Достаточно завершить заклинание, часть которого произносилась перед тем, как начать закручивать первые нити.

Минута растянулась так, что я слышала каждый удар сердца. Я могу смять украшение, а затем сжечь. Да, я не подарю его как символ, как приглашение Роберту, который ухаживал за мной почти десять лет, но и не буду связываться с полубезумным хозяином Ланвиля.

Он просил не торопиться с замужеством, но зачем-то рассказал про отборы. Хорошо, если таким образом пытался выразить заинтересованность в браке… Все равно я не стану ждать год и затем участвовать в них. Это унизительно для семейства Вальмонт. Пусть выберет достойнейшую простой арифметикой, если его сердце молчало столько лет… Он звал меня на остров, но предложение руки и сердца делают совсем иначе.

Опять я утонула в сомнениях. Браслет слегка подрагивал, напоминая, что он заряжен моей энергией до краев и медлить больше нельзя.

Что я теряю? Зато я узнаю правду. Разгадаю загадку по имени Кристиан.