Герцогиня из приюта

Глава 100

— Когда старина Годфри опубликовал свое интереснейшее исследование, мое существование за пределами собственных поместий оказалось затруднено. В любой из столиц Союза… Да что там столиц, в любом большом городе или даже в поместье, где я гостил, везде велась кампания — загони Леграна под венец… Добрые люди уверовали, что мне достаточно один раз соблазниться, а дальше Источники все сделают сами. Если не удастся женить сразу, то можно будет подождать и женить позже. Зачем тянуть до отборов, полагаться на волю случая, когда самый находчивый мог сорвать куш сразу. Точнее, та, между ног которой меня пристроили…

Видно было, что он до сих пор злился. Я слегка дернула его за непослушную прядь, спадающую на бровь.

— Фу, не будь таким циничным. Ты же понимаешь, что несчастные девушки выполняли навязанные им распоряжения.

— Да, дело не в моей красоте и статях?.. Ты такая наивная, Белль… Такой и оставайся.

Он прикусил ту часть плеча, которая приподнималась из вспененных оборок платья.

Я не наивная. Предполагаю, что часть девиц присоединилясь к погоне по собственной инициативе. Я помнила, как женщины смотрели на Кристиана, когда он появлялся в зале. Да и мои собственные подруги дышали неровно. Хотя к тому времени он уже обзавелся свой убийственной репутацией, как щитом. Однако взвалить на них вину, это так по-мужски.

— У меня были дела в границах разных административных территории. Я много путешествовал. Непредсказанный астрологами всплеск на солнце заставил проявиться дремавшие аномалии уже у взрослых магов. Так что я не мог прятаться и договорился с одной юной леди, которая приезжала в Ланвиль к своей выжившей из ума бабке-баронессе, сыграть мою пассию. Она похоронила жениха, жила на южном континенте, не собиралась замуж в ближайшие два десятилетия и не видела ничего зазорного, чтобы побыть жертвой моего произвола.

Что-то подобное я и предполагала, хотя выходило чересчур гладко. Свои сомнения я высказала вслух:

— То есть ты ее якобы бросил, она пострадала в кругу девушек своего возраста и исчезла. И этот случай настолько разрушил твое имя, что тебя отнесли к негодяям, которые регулярно…

— Инцидент с Мелли, тогда мы даже дрались на дуэли с ее братом — я пообещал ей, что его не трону и обещание сдержал, — показал всем заинтересованным, что соблазненная девица — всего лишь соблазненная девица. Источники ни к чему меня не обязывали. Я развлекся и оставил бедняжку ни с чем. Вернее, оставил с деньгами. Вот это и было ошибкой. Молва о моей щедрости пошла расти. В его голосе звучала усталость. Так… Допустим, сначала родители мечтали выдать свою дочь за него. Ну, или хотя бы сделать неодобренной парой в случае неудачи — ведь Легран и тогда обеспечивал семейству все, кроме внуков. Но когда такой вариант перестал выглядеть вероятным, он превратился просто в богатого покупателя невинности. И в конце сезона отчаявшиеся родичи могли…

— В конце сезона в те годы я старался убраться от светской жизни как можно дальше, — подтвердил мои догадки князь.

— Но та вымышленная история не была единственной. Точнее, потом имели место и не такие уж вымышленные, — упавшим голосом протянула я. — Зачем, Кристиан? Зная, что бедняжка улеглась с тобой из безысходности, как ты допускал подобное?

— Кракова бездна, не мешай все в одну кучу, Изабель. Это единственное, о чем прошу. Я не идиот. Я не приближался к девицам, которые не выказывали в мою сторону вполне определенного интереса. Зачем мне это? Я никогда не вел переговоры с родителями, посредниками и прочими выгодоприобретателями. Девушки приходили ко мне сами. А уж вывод о ее мотивах я способен сделать. Я не прикасался к излишне влюбленным, перепуганным, загнанным обстоятельствами в угол… Но в некоторых случаях не выдерживал и давал им немного денег.

Тут уже я закатила глаза. И на что он после этого рассчитывал… Что о нем забудут?

— Когда же ты говорил "да", Крис? Когда она влюблялась чуточку, а деньги им нужны были по-настоящему… Тратить время на стандартные ухаживания ты не желал. Вернее, похоже, желал совсем иного… И сколько же девиц перестали быть девицами твоими стараниями?

Стул у туалетного столика повалился назад, как будто что-то тяжелое опустилось ему на спинку. Букет взял высокую ноту, а потом опустился на две октавы и тревожно зазвенел. Однако ни одной искры поблизости не возникло. Его Высочество идеально сдерживал магию разрушения

— Это не исповедь, Белль. Я не скажу, потому что это тебя нервирует, — отрезал маг. — В некоторые моменты я соглашался, хотя и не любил иметь дело с невинностью. Я не кривил душой. Единственный раз, когда я пожалел, что девушка уже была с другим, — это наша с тобой встреча. Когда подонок Роберт на пару с приятелем так заморочили всем голову... Это еще больше усложнило бы наш визит к Источникам. И, прости меня, но я с самого начала чувствовал себя чудовищным собственником во всем, что тебя касалось. Я ревновал к каждому мужчине, на которого ты смотрела.

Опять он за свое. Конечно, мы все равно пришли к тому, что для него существовала лишь одна женщина. Но я-то знала, как легко было обмануться всем остальным. Он такой… такой сильный и порывистый.

— И почему же ты соглашался? Что случалось с ними потом?

— Хорошо. Только не изображай ханжу. Я содержал любовниц, иногда и двух. Однако время от времени девушки, находящиеся в поиске мужа, все же вызывали у меня интерес. Я упоминал, что тяжело и редко влюблялся. И я не слишком доверял своему чутью. Вдруг бы я не узнал ее, ну то есть, тебя… В общем, я не видел ничего плохого в том, чтобы углубить знакомство, если и ей, и мне достаточно комфортно — и оба понимали, чем это грозило. Иногда я ограничивался лишь свиданием тет-а-тет, и до секса не доходило. Но по своей глупости, я тоже отчасти верил… Ну, что сначала следовало присвоить, а потом уже будет видно, та или не та.

Я попробовала расцепить объятия:

— Очуметь, Кристиан. Ты слышишь, что такое ты говоришь… Ты понимаешь?

— А что я говорю? Что не так, если девушка сама выбирала себе мужчину для первой ночи? Ведь он ей нравился, а сверху она получала целое состояние.

— Это все равно сделка. Торгашество! Ты ее покупал.

— То есть не надо было платить? Просто переспать?

— Да, так честнее! Я бы тебе эти твои деньги... Даже если бы у меня их не было, если бы я голодала… Ты топтал их достоинство, дай мне встать!

— Так, успокойся; очуметь — это если я упаду на пол и стану целовать внутреннюю часть твоих бедер. Все прочее — ерунда... Успокойся, прошу тебя.

Я на миг замолчала, перестав молотить его по спине. Вот уж точно единственный мужчина — единственный, кто доводил меня до белого каления.

— Давай рассуждать холодно. Я не обещал жениться. Я брал по обоюдному согласию. Я не распространял слухов, и все это держалось в глубочайшей тайне. Девушка могла на следующий же день восстановить эту свою кракову ценность у лекаря… Так, Белль, перестань драться. Я не святой и никогда из себя его не изображал. Я точно знаю, где проходит граница между насилием и разрешением. Иначе давно бы обернулся в кого-то другого.

Оценив, что я перестала молотить руками, он продолжал:

— Такие встречи являлись исключением из правил. Я их не искал и не повторял. Но мое жуткое реноме они поддерживали. Однажды случилось то, из-за чего я ощутил себя форменным идиотом. И поставил точку. Репутация поддерживалась уже без всяких усилий.

— Расскажи, — потребовала я.

Разумеется, он только этого и ждал.