Пять лет назад
На этот прием приехал он, Кристиан Легран. Мы два с половиной месяца играли в кошки-мышки и регулярно менялись ролями. То он упорно игнорировал меня и даже не подходил поздороваться, то я вполне успешно забывала о его давящем присутствии.
Меня неимоверно раздражал этот человек — с вечной надменной усмешкой, будто он единственный владел тайным знанием, и вокруг него одни идиоты. Естественно, он воображал, что все девушки помешаны на его персоне. С подобным самомнением мне сталкиваться не приходилось.
Но стоило выкинуть его из головы, как он тут же оказывался рядом. И томительно долго удерживал губы у кончиков моих пальцев, прежде чем поцеловать.
Мы встречались в одних и тех же домах. Оказывались на общих пикниках, но в разных компаниях. Пересекались в театре и на концертах. Я уже привыкла к его высокому силуэту в неизменно строгом черном костюме. Он всегда являлся один или в компании приятелей. Однако молва приписывала ему самых разных любовниц.
В том числе среди девиц. Это не могло не шокировать. Но не так давно этот мужчина переступил границу дозволенного.
— Вы сегодня красивее, чем вчера, леди Вальмонт. Будьте аккуратнее. Это противоречит законам природы. Нельзя быть такой привлекательной без конкретной цели.
Он мог вот так бесцеремонно подойти в любой момент и завязать разговор. Князь считал, что его земли и Источники Вилля давали такое право?
Перед этим лорд неделю делал вид, что меня не существовало. Причем только два дня назад мы с ним столкнулись на лекции о половом поведении перелетных птиц. Он меня в упор не видел, а теперь вот уже намекал…
— Не смущайте меня, Ваше Высочество. Как мы теперь оба знаем, в природе самки выглядят скромнее, чтобы не привлекать внимание к птенцам или другим детенышам. Моя цель — не семья, а магистратура и лекарская практика. А вот зачем же вы сами так не последовательны? Другая девушка на моем месте сочла бы себя обиженной. Последние раз пять, не меньше, вы предпочли сделать вид, что мы не знакомы.
В нарушение всех правил он перевернул мою ладонь внутренней стороной. Последовал поцелуй, хлесткий, как разряд холодного воздуха. Мои воздушные потоки заволновались. Но вместо того, чтобы дать им испуганно разметаться, я направила их ему навстречу, добавив немножко огненных искр.
Пусть Его Высочество взбодрится и не забывается. Легран дернулся, а уголок его рта пополз вверх.
— Я был в подавленном настроении и не развлек бы вас беседой, какой вы заслуживаете, прекрасная леди… Ох, как вы серьезны сегодня. Но я слышал другое. В этом сезоне вы ищите мужа, графиня. Якобы дали слово покойной матушке, а за его невыполнение грозит откат. Но, может, дело в том, что на ваши земли участились нападения и графству нужен заступник, а не излишне мягкая госпожа? Я тоже вздрогнула. Он умел ударить словом.
— Ваше внимание к моим делам, право, излишне. Благодарю за заботу. Если мне понадобится заступник, то мне есть, к кому обратиться.
Он недобро ухмыльнулся.
— То есть на свадьбу не позовете? И кто же счастливчик, Валентин Дюаль или Роберт Марбо? Оба крутятся у ваших ног, как комнатные шавки.
Это уже звучало как натуральное оскорбление, коим и являлось.
— Я не уверена, что мне приятно ваше общество, князь, — отрезала я. — Вы сделали для этого решительно все. Не смею вас более задерживать.
— Что вы, Белль, я еще даже не начинал, — рассмеялся он.
Эта перепалка произошла прямо на лестнице. Я оставила Марианну и Лориэль в компании дам постарше и заторопилась получить вестника, так как, действительно, ждала новостей из Круа.
Когда я пересказала весь возмутительный разговор Мари, то она сделала огромные глаза.
— Будь аккуратнее, дорогая. Князь, очевидно, имеет на тебя планы. Он вызывающе богат, влиятелен, и на его обращение с женщинами привычно закрывают глаза. Может, попросишь у Роберта охрану? Уверена, если ты заикнешься о чем-то подобном, герцог приставит к тебе людей, а Леграна вызовет на поединок. Без значимого повода они запрещены, но Роберт обязательно придумает…
Я тут же оборвала подругу. Она говорила полную ерунду. Легран не посмеет даже подумать о чем-то неприличном в мою сторону.
— Это смешно. Мой род по знатности не уступает его. Я лишилась родителей, но не состояния и связей. Чем он может мне угрожать? Поднимется такой скандал, что он пожалеет, что родился. Они с Робертом не ладят. Зачем сталкивать друга с этим неприятным типом? Просто глупо.
— Помнишь, Клариссу Педигрю, бесприданницу? Она, как и многие другие, строила Леграну глазки. Пошли даже слухи о скорой помолвке, но потом Клара пропала на несколько недель. Перестала посещать балы. Это в разгар сезона, когда ей всей семьей искали жениха. Могла быть только одна уважительная причина — смерть… И что, думаешь, случилось?
Марианна часто-часто взмахивала ресницами и дышала так, словно сейчас задохнется. Нельзя же так перетягивать корсет. И я не раз замечала, как в присутствии Леграна она постоянно держалась поближе к нему и неестественно громко смеялась.
Я пожала плечами. Кларисса заболела. В такой толпе, на сквозняках бальных зал, инфекции гуляли так же свободно, как ветер. И, кстати, я помнила эту милую жизнерадостную девушку.
— Утверждают, что Легран ее похитил, провел с ней время, а потом вернул семье, оплатив ее услуги. Педигрю быстро выскочила замуж за виконта из какого-то захолустья. Без денег князя он бы на нее и не взглянул. Но она перестала быть нищей.
— Ну, правители есть правители, — философски заметила я. — Такие истории случались веками. А когда Легран женится, то поселит рядом с семьей нескольких любовниц. И какая из этого мораль?
— Какая? — заинтересовалась Мари, провожая глазами бравого мага с военной выправкой и клиновидной бородкой.
— Не надо зависеть от мужчин. Ни от кого не надо зависеть. Слава Богине, и ты, и я можем себе это позволить. Жизнь слишком хороша, чтобы тратить ее на исполнение чужих желаний, — улыбнулась я.
Впрочем, я Марианне все равно не поверила. Разве можно представить, что блестящий Кристиан на самом деле мерзавец? Скучающий и пресыщенный хам, это да.
И вот теперь, спустя две недели после нашей перепалки, на последнем балу сезона Легран вышел на террасу с таким видом, будто кого-то искал. Наши глаза встретились, и никаких сомнений не осталось. Он искал меня.