Герцогиня из приюта

Глава 16

В комнату заехал столик. Блюда приземлялись на него уже позже, с короткими хлопками. Большая круглая супница с поварешкой и, кажется, каким-то томатным бульоном. Такая же, только чуть поменьше, наполненная тыквенным супом почти до краев. Тарелка с крутонами, еще одна — с дымящимися клецками. Нарезка ветчины и буженины, разделанные куски вареной говядины — и все это отдельно.

Подача в Ланвиле, определенно, отличалась от той, к которой я привыкла. У нас слуги приносили горячие блюда уже полностью готовыми. Но, главное, куда здесь делись эти самые слуги?

Если вчера я приземлилась в Энтин в ночи, то сегодня уже скоро вечер и я по-прежнему не встретила ни одной живой души, за исключением своих двух компаньонов.

— Уже ясно, что меня ждет? Я буду находиться на острове, или меня перевезут в другое место, пока князь…

Дальше я не находила слов… Пока князь — что? Каким образом я смогу доказать, что развод мне нужен совершенно не по той причине, на которой собирался настаивать Роберт? Да и он, наверняка, сменит тактику с учетом обстоятельств.

Сейчас я по-прежнему могу продемонстрировать отсутствие измен. И точка. Ни опровергнуть слухи о загадочных оргиях, ни о мужчинах, которые приносили меня в наш городской дом, ни, тем более, о своем безумии. Как там сказал доктор? Сумасшедшая жена закончила тем, что сбежала к заклятому врагу…

За Робертом стоял закон, общественное мнение на его стороне. Сегодня он полностью распоряжался имуществом Вальмонтов… Мне же нужна независимая коллегия врачей и чудовищный скандал. И даже это не заставило бы мужа вернуть земли.

У Шести королевств существовал общий судебный орган, который помогал разрешать споры, не прибегая силе. Однако для меня был бы толк при условии, что большинство судей встанут на нашу с Кристианом сторону, а герцог Марбо согласится с этим решением.

Вряд ли другие правители поспешат участвовать в этой распре. Роберт добился влияния, которое его отцу и деду даже не снилось… Тогда что остается? Люди Ланвиля пойдут биться за чужое графство, не имеющее с их княжеством даже общих границ?

— Браво, моя девочка, — рявкнула Ясмина так, что я чуть не расплескала ложку с томатным супом, не донеся ее до рта. — Ты сейчас выдала наиболее связное рассуждение за последние месяцы, если не за годы. Все-таки молодой организм восстанавливается быстро. И, конечно, повезло, что ментальное воздействие случилось таким опосредованным. Твой изверг предпочитал снадобья, а не мороки.

И это она называет обедом? Аппетит уже, кажется, не вернется.

— Очень вкусный суп, спасибо. Но я бы добавила рыбы. Мясо к нему не подходит, — хмуро буркнула я. — Миссис Линней, я за несколько часов в вашем обществе прониклась вашими несомненными талантами. С одной вами, думаю, будет надежнее, чем с целым штатом телохранителей и сиделок. Но я бы попросила не обращаться со мной, как с ребенком. Я выросла из того возраста, когда меня воспитывала гувернантка. Говорите, будьте любезны, прямо. И если собираетесь копаться в моих мыслях, то предупреждайте заранее.

— Да-да, ты мне тоже нравишься. Настоящая принцесса, какие перестали рождаться лет двести как, — улыбнулась Линней.

Аргус, который был отправлен на софу страдать в одиночестве, не удержался от шпильки:

— Ага, только один принц оказался не принцем, а вурдалаком, а второй проспал свое счастье, как спящая красавица. И еще бы чуть-чуть — и мог бы и вовсе не просыпаться.

Я поднялась. Полтарелки уже съела, большего мне все равно не осилить. Блюда стали исчезать одно за другим.

Ясмина достала из шкафа шерстяную накидку и набросила ее на меня. Готова поклясться, еще пару часов назад на вешалках не было никакой одежды. Однако менталистка пояснила наконец, почему в замке так пусто:

— В Энтине нет слуг. Только те, кто приходит из деревни или из приюта. Повар у нас тоже оттуда… Невозможно предсказать, как подействует на посторонних родовая магия. Многие из тех, кто нянчил Кристиана, работают на Его Высочество в столичном особняке. Крис может не ночевать здесь годами.

Аргус, сообразив, что я опять свободна, запросился на ручки. И потом не успокаивался, пока я не уселась на подушках.

— А что с докторами, Ясмина? Почему Изабель так расстроилась, что до сих пор не в духе? Ну, то есть не в духе еще сильнее, чем постоянно.

Миссис Линней, непоколебимая, как туча в ясный день, спокойно попивала свой чай.

— О, с ними все как раз просто. Донахью не успокоится, пока не раскопает все данные на Изабель Вальмонт. Сильнейшую магичку Северного континента. Вы в курсе, графиня, что стали пятой четырехстихийницей, родившейся здесь за последние сто лет, и второй — по уровню дара. Ни занимай вы столь высокое положение в обществе, то выходили бы замуж по специальному разрешению. Такая магия не должна была достаться абы какой семье.

Я продолжала гладить Аргуса. Это помогало не разрыдаться, потому что звучало как натуральное издевательство. Папа умер слишком рано, чтобы я знала его мнение на этот счет, а мама… Она скорее тяготилась силой моего ресурса: он накладывал серьезные обязательства и ничего не предлагал взамен.

Графиня — боевой маг? Графиня — строитель стихийных заслонов в океане или пустыне? От меня ждали целого выводка детишек, мальчиков и девочек, чтобы щедрый дар Вальмонтов, преимущественно магов земли, не угас. Мама с трудом вытерпела несколько лет моей учебы в академии и перед смертью взяла слово, чтобы я «не занималась дурью, а побыстрее выходила замуж».

Однако я верила в целительство как в свое предназначение. Сознавала, как много вижу я, и как мало — все остальные. Я согласилась на предложение Роберта, только получив с него обещание, что пойду в магистратуру и продолжу учиться. Да, живя с мужем, но посещая академию…. Какая насмешка этот второй по силе дар! Он весь ушел герцогу Марбо. И нет никаких оснований считать иначе.

— Лиам Донахью начнет искать и сопоставлять… Откуда у средненького мага Роберта де Романа взялась магия, чтобы выйти против маркиза Паретти и забрать у того оду из колоний? Донахью — педант с принципами. Он выступал против применения подозрительных амулетов в медицине, а тут такое…

— А что Эдвиг? Тот самый, который считает, что насилие над женой не является таковым… Они оба умудрились не заметить ни шрамы, ни синяки.

Ясмина достала из того же шкафа пушистое покрывало медового цвета. Оно настоятельно требовало в него завернуться. Я стащила с себя накидку.

— Ничего подобного. Они внесли в протокол осмотра все до единого следы. И это не Густаву решать, могли ли вы исполосовать себе спину, наделать синяков и успешно прятать рубцы… Понимаете, у него семья в Марбо, в одном из приграничных городков. Мало кто из нас хотел бы войны. Но он, совершенно точно, сообщит жене, что встречался с вами, в каком вы были состоянии и что говорили.

Не знаю, кто из них, менталистка или песик, перенес меня в кровать. Ясмина убрала тяжелое одеяло и набросила покрывало сверху.

— Поспите. Целый день на ногах вам пока тяжело… Эдвиг наблюдал немало людей, находящихся под внушением, припадочных, ослепленных ненавистью. Он много лет занимался реабилитацией военных магов, а затем курировал приют для магически нестабильных детей. Пусть он и сопротивляется мысли, что герцог Марбо чуть не свел жену в могилу, но он достаточно разумен, чтобы со временем признать свою ошибку. Что важнее, он безмерно уважает князя и не встанет на сторону тех, кто попробует очернить Леграна.

Я поняла, что она хотела сказать. Роберт уже принялся кричать на каждом углу, что Легран ради собственной выгоды похитил и соблазнил (или наоборот!) его убогую жену.