Герцогиня из приюта

Глава 23

В какой-то момент мне померещилось, что он знал о моем присутствии. Все эти паузы… Князь взвешивал каждое свое слово. Но это вряд ли возможно. Я неуловима и находилась в том пограничном состоянии, что возникает у слабых созданий, которые уже едва контактируют с реальностью.

— Пять лет назад я влюбился в графиню Вальмонт.

Голова Мелены чуть дернулась, но Легран смотрел в другую сторону и не заметил.

— Трудно сказать, чем меня привлекла Изабель. Красотой? Но соблазнительных выпускниц магических учебных заведений полным полно. От других дебютанток она отличалась не показной, а совершенно естественной наивностью. Но я бы не счел это за комплимент. Впрочем, и на недостаток ее простодушие не тянуло. Подобное быстро проходит — как правило, вместе с юностью.

Я не была готова к его откровениям. Сердце — где-то там, за много комнат отсюда, — бешено забилось. Я дернулась было к своему телу, но передумала. Глупо убегать. Он говорил то, что ни за что не произнес бы, глядя мне в глаза.

— Белль увлекалась историей. Она забрасывала меня вопросами о становлении княжества. Материалов на эту тему и в самом деле не так много. Но вот девушек, которые бы горели своим хобби, — как ни странно, не мало. И если коротко, я препарировал свое чувство с упорством, достойным лучшего применения, и не находил для него причин. Тянулся к ней, как мальчишка, который первый раз увидел красивую женщину… В любом обществе, в любой зале она сияла изнутри.

Мелена утомилась даже от пары комплиментов. Ее глаза недобро блеснули.

— Дай угадаю. Ты ведь и тогда присматривал себе жену. А тут появилась она. Богатая, с землями и титулом. Если убрать все прочие обстоятельства, то мало кто, на всех континентах, мог бы предложить тебе то же самое. А ее магия, ее внешность… Так что здесь ты лукавишь. Ты бы хватал малышку не раздумывая, но она не соответствовала двум-трем пунктам в ваших диких фамильных условиях.

Теперь уже Кристиан перестал скрывать, что этот разговор ему неприятен. Холодная маска сползала с его лица, обнажая усталость и раздражение.

— Я не собираюсь оправдываться. Надо было хватать и послать подальше условия и условности. Я же заигрался в холостяка, привык не торопиться. Успокаивал себя, что это и есть рациональный подход… И что в итоге? Изабель вышла за мерзавца, а я отошел в сторону.

— Прошлое не изменить, Кристиан. Вы оба сделали выбор.

Она произносила правильные слова, но они звучали совершенно фальшиво. Легран же описывал те события так ярко, словно не переставал о них думать. Я боялась его жалости — но как отнестись к этим сожалениям?

— Иногда необходимо посмотреть правде в глаза. Увидев Белль вчера, без платья, израненную, без магии… я был потрясен. Ведь она не поменялась. Все так же сияет… Или даже сильнее. То что я принял за наивность — это чистота. Редчайший дар. И источники приняли ее, хотя не выносят чужаков. Если бы я тогда привез ее на Вилль…

Графиню перекосило. Она попыталась убрать досаду. Вот только получалось плохо. Я ее понимала. Ни одна женщина не выдержала бы столь пространные дифирамбы в адрес другой. Да еще из уст любимого. Но почему-то упоминание магических источников задело ее, пожалуй, сильнее всего.

— Я бы хотела увидеть это твое чудо. Но ты не станешь нас знакомить. Разве заслуживает женщина, которая поддерживала тебя все эти годы, внимания твоей герцогини… Однако насчет Источников я не соглашусь. Они признали ее потому, что она увечна. Серьезна больна. Если бы ты женился на этой девушке-мечте, то столкнулся бы с теми же симптомами, с которыми намучился ее действующий супруг.

Легран напрягся еще сильнее, но с Меленой он не позволял язычкам огненной магии выбираться наружу. Князь снова взял себя в руки.

— Ты во всем права. Знакомить вас я не буду. А здоровье Изабель требует моего немедленного вмешательства. Так что тебе пора, дорогая. Портал доставит прямо домой. В следующем месяце сумма за содержание не поступит на счет. Но я уже привел трех новых покупателей и договорился по поводу персональной выставки в Центральном музее Андории еще через месяц. Это новый для тебя рынок.

Художница тихонько фыркнула. Может, это был ответ на очередную попытку ее выпроводить, или она не оценила княжескую щедрость… Насколько я помнила, картины де Вирт стоили как предметы роскоши.

Она подняла глаза на Кристиана:

— Если ты так уверен в чистоте Ее Светлости, то почему же ты не заступился за нее сразу? Когда все увидели записи, как она лежала на коленях у темнокожего бугая или когда ее обнимали сразу двое. Не помню, какая из них пошла ходить первой. Но у тебя и память лучше, и при твоем внимании к де Роману — и его потрясающей жене... Раз ты не возмутился тогда, значит, тоже поверил в подлинность голограмм?

Упоминания об этих якобы оргиях вызывали у меня одну и ту же реакцию. Начинало тошнить. И сейчас, по-прежнему не чувствуя тела, меня, тем не менее, свернуло дугой, и затем на несколько секунд я перестала слышать Леграна с графиней. Он, похоже, успел сделать Мелене отповедь. Она стояла отвернувшись и с покрасневшими щеками.

— … Запретил себе вмешиваться. Когда стало очевидно, что здоровье Белль не в порядке, мои информаторы не смогли подобраться к его семье близко. Если бы не эти голограммы и не редкие похабные заметки в газетах, я бы сделал вывод, что герцог спрятал больную жену от общества. Я рассматривал все варианты — от тех, где против него интригуют его политические противники, до тех, где Марбо заставил жену развлекать его таким образом или Белль повредилась рассудком, а муж этим воспользовался.

Мелена скорчила такое выражение, какое я последний раз видела у Аманды Брайтон. Как же ее слуху претили подобные рассуждения... Она поднесла к носу надушенный платок.

— Ты же сама настаивала на откровенности, Мелена — хмыкнул князь.

Из других его комментариев я поняла, что в мою сексуальную распущенность без попустительства супруга он не верил — хотя бы потому, что де Роман контролировал каждый мой шаг.

— Он держал всех за идиотов. Как могла помешанная, случайно улизнув из дома и идя по улице, тут же оказаться на подобной вечеринке. Одно с другим не вязалось.

При этом Кристиана чрезвычайно насторожило, когда недавно меня признали недееспособной. Думаю, подозрения его не покидали — поэтому он постоянно подпитывал амулет.

— За это время я нанял троих детективов, однако двоих Марбо умудрился перекупить, и они снабжали меня теми сведениями, которые он подкидывал. А третий, совершенно случайно, погиб под колесами поезда.