Черная Песнь

ГЛАВА 28

Он почувствовал запах дыма раньше, чем увидел его: темно-бурое пятно поднималось в утреннее небо над западным горизонтом. Штормовой ястреб" шел рядом с " Морской императрицей" во главе пиратского флота, выстроенного по приказу короля в боевой порядок два дня назад, когда впервые показались отдаленные острова Свободных Кантонов. Элл-Нестра настояла на том, чтобы флот обогнул Кантоны с востока, а затем повернул на Запад, к Аскире. Хотя судоходные каналы, пересекающие регион, позволяли проложить более быстрый маршрут, он считал, что их узость даст слишком большое преимущество кораблям Темного клинка, большинство из которых должны были быть построены для прибрежной или речной торговли. Корабли пиратов, напротив, были океанскими судами, многие из которых были захвачены на верфях Мельденейских островов или Объединенного королевства, и все они имели экипажи, опытные в сражениях в открытом море.

"Неблагоразумно с их стороны начинать без нас", - заметил Нортах, но легкость его слов была сведена на нет тревожным прищуром, который он устремил на сгущающийся столб дыма.

"Если есть дым, значит, еще не все кончено", - сказал Ваэлин и повернулся к капитану Охтану. "Лучше всего прикажите своей команде готовиться к бою".

После того как с " Морской императрицы" раздался шквал поднятых и опущенных флажков, форма пиратского флота начала меняться: он разделился на три отдельных группы, каждая из которых приняла форму, напоминающую наконечник стрелы. Все паруса были подняты, на носах расцвели белые гребни, и они с нарастающей скоростью понеслись по волнам. Ваэлин взобрался на грот-мачту и встал рядом с Эллеси на помосте, который она делила с горсткой лучников "Штормового ястреба". Вглядываясь в даль, он видел, что дым поднимается в основном с оконечности полуострова Токира, а море на севере испещрено темными пятнами, свидетельствующими о множестве кораблей. За ними виднелись залитые солнцем воды, заслоненные огромной массой кораблей, гораздо большей, чем он когда-либо видел в одном месте.

Он привел с собой весь свой флот, заключил он. Луралин была права.

"По крайней мере, день для этого подходящий, дядя".

Он повернулся и увидел, что Эллеси смотрит на него с веселой, но явно вынужденной улыбкой. В ее взгляде появилась неуверенность, а костяшки пальцев побелели, когда она взялась за резной лук из вяза. Я многого от нее требовал, понял он. Возможно, слишком многого. Но теперь ее было не остановить, не избавить от этого, да она и сама бы этого не допустила. Истинная храбрость - это умение преодолевать страх, а в этом, он знал, она никогда не будет обделена.

" Позволь?" - сказал он, жестом указывая на лук.

Она передала ему лук и наблюдала, как он поднимает древко, подтягивая тетиву к уху. Натянуть тетиву было нелегко, но и Эллеси, и Рива всегда делали это без усилий. "После падения Волара, - сказал он, опуская оружие и проводя большим пальцем по изящной резьбе, - твоя мать позволила мне выпустить несколько стрел из этого оружия. Насколько я помню, я не был особенно метким".

"Она говорила, что ты всегда был лучшим фехтовальщиком, чем лучником.

"Верно, но дело не в этом. Этот лук плохо лежит в моих руках, потому что он сделан не для меня. Это лук Аррена, созданный для того, чтобы им мог владеть только мустор".

"Я не мустор". Несмотря на кашель, который она пыталась скрыть, в ее голосе послышались нотки горечи. "В этих жилах не течет кровь благословенной леди Ривы. Я всего лишь сирота, ребенок женщины, убитой чудовищем, похитившим тело моего отца. Я . . ." Она глубоко, с трудом вздохнула, прежде чем выдавить из себя слова. "Я не помню ее лица, дядя. Женщина, которая родила меня. Я знаю, что она лелеяла меня, любила меня. Но я не могу вспомнить ее лица. И все же я помню лицо человека, который убил ее, так же ясно, словно он стоит сейчас передо мной. Я думала, что, следуя за тобой сюда, прослеживая шаги этого монстра к его повелителю, я смогу... изгнать его каким-то образом. Вместо этого мне осталось только забыть множество лиц. Так что" - она издала невеселый смешок, покачав головой, - "я не Мустор. Я... ущербная, сломленная. Я всегда была такой. И всегда буду. Сила Пресветлой Леди не заключена в этом недостойном сосуде".

"И все равно этот лук, кажется, не замечает разницы". Он взял ее за запястье и положил лук ей на ладонь, сомкнув пальцы и положив свою руку на ее. "В тот день, когда мы отвоевали Варинсхолд для Королевы, я видел, как твоя мать убила не меньше дюжины воларианцев с помощью брата этого лука. Она сделала это после того, как провела твой народ через осаду Оллтора, а позже была на стороне королевы, когда та брала Волар. Если ты думаешь, что за все это время она ни разу не испытала сомнений или слабости, то ты ошибаешься".

Он сжал ее руку и направился к веревочной лестнице на краю платформы, обернувшись, когда она заговорила, и обнаружил на ее губах искреннюю улыбку. "Дюжина? Я уверена, что смогу выдать тебе не меньше тридцати".

Он поставил Сехмона и Ми-Хан рядом с Эрезой, приказав охранять Луралин. Они вчетвером сгрудились у основания грот-мачты: бывший разбойник сжимал копье, Эреза сгибала пальцы, а Луралин сжимала в обеих руках кинжалы. Ваэлин с неуверенной гримасой наблюдал, как она кладет золотой самородок к остальным в кошелек.

"Если дать ему возможность почувствовать меня, то эффект может оказаться противоположным желаемому", - сказала она. "Это может привлечь его к нам".

"Он будет знать, что, пытаясь захватить тебя в разгар битвы, ты рискуешь жизнью. Придется поставить на то, что его любовь к тебе победит жажду победы". Ваэлин затянул шнурок мешочка и позволил ему упасть рядом с другим, более крупным, на поясе.

"У нас есть альтернатива, - заметила Луралин, кивнув на большую сумку.

"Время еще не пришло. Я должен быть уверен, где он, и нам потребуется... ...помощь".

Он перешел на носовую палубу, где собралась боевая группа "Штормового ястреба". К полудюжине членов экипажа, которые могли позволить себе носить оружие, присоединились пятнадцать пиратов, на которых настоял Элл-Нестра. Они были похожи друг на друга только своей злодейской внешностью. Высокие, низкорослые, с саблей, секирой или булавой - в зависимости от предпочтений - они смотрели на Ваэлина с худыми, обветренными лицами, на которых застыла неподвижная угрюмость. Их предводителем был крепкий мускулистый мужчина по имени Ирвек, который служил третьим помощником на борту " Морской императрицы". На лысой голове он носил кожаный ремень с тисненым серебром каким-то круглым символом. Кожа его была почти такой же темной, как у Алума, а акцент Ваэлин не смог определить, хотя заметил, что ругательства парень произносил в основном на грубом воларианском. Его лицо отличалось от лиц собратьев-пиратов полным отсутствием шрамов, однако на мускулах рук виднелись многочисленные отметины, свидетельствующие о неоднократном участии в боях.

"Скорее всего, сначала мы сразимся с Искупленными, - сказал ему Ваэлин. "Не жди, что они будут бояться тебя так, как другие".

Легкая улыбка искривила губы Ирвека, когда остальные пираты сурово зашумели. "Любой, кто не боится нас, - дурак", - сказал он своим незнакомым и несколько раздраженным тоном. "А дураки умирают легко".

"Не все они мужчины", - ответил Ваэлин. "И пока их бог еще дышит, можешь быть уверен, что никто из них не умрет легко".

Он оставил их наедине с их насмешками и присоединился к Нортаху и Алуму на носу. "Не слишком хорошо выглядишь, брат, - посоветовал Нортах, протягивая ему подзорную трубу. Пиратский флот находился всего в миле к востоку от полуострова, пробиваясь вперед сквозь дрейфующий дым, который то рассеивался, то исчезал. Сфокусировав взгляд на самой северной оконечности полуострова, Ваэлин увидел немало причин для беспокойства Нортаха. Множество кораблей сгрудились в беспорядочный узел в центре Императорской стены, а те, что находились по краям, пылали. Море к северу было усеяно сильно обугленными или тонущими кораблями, их почерневшие мачты дымились в воздухе. Ваэлин видел, как на одной из мачт развевалось недавно изготовленное знамя Нефритовой империи, тонущее под волнами. На востоке и на западе другие корабли сцепились в схватке, пуская огненные стрелы в ближайших врагов или дрейфуя в неопрятном танце с прижатыми друг к другу корпусами, когда их команды сражались на палубах.

"Огненные корабли, - сказал капитан Охтан, появляясь рядом с Ваэлином и прижимая к глазам свой бинокль. "Похоже, Темный Клинок послал массу пылающих громадин впереди своего авангарда. Они проложили себе путь через флот адмирала Нураки, разрезав его на две части. Похоже, они дорого за это заплатили".

Переведя взгляд на стену, Ваэлин проследил за многочисленными телами, покачивающимися на волнах. Темная, похожая на муравья масса пыталась взобраться на нее с кораблей, сгрудившихся у ее основания. Темный Клинок, или та хитрая душа, которую он привлек к планированию нападения, хорошо выбрал место и время. Они дождались прилива, чтобы корабли с войсками, следовавшие за огненными кораблями, достигли стены, а не сели на мель у берега, избавив их от неизбежного шторма со стрелами. С такого расстояния трудно было судить о ходе борьбы за стену, но сквозь дымку он уловил проблески знамен Янтарного полка. Либо орда неудачно атаковала точку, которую держали самые стойкие войска Имперской армии, либо генерал Дулан поспешил перебросить их навстречу угрозе. В любом случае исход битвы еще не был предрешен, и все зависело от того, насколько быстро Темный Клинок сможет ввести в бой основную часть своих войск.

Опустив подзорную трубу, Ваэлин переместился к правому борту и стал наблюдать за флотом Элл-Нестры, который шел галсами навстречу надвигающейся угрозе. Пока он не мог заметить никаких колебаний в массе кораблей, направляющихся к полуострову. Оставайся с " Морской императрицей", - приказал он Охтану, взглянув на Луралин. Инстинкт подсказывал ему направиться к берегу и напасть на тыл сил, атакующих стену, но он знал, что это даст лишь временную передышку, если флоту Темного клинка удастся пробиться через пиратов Элл-Нестры. Чтобы предотвратить это, Темному Клинку нужно было дать передышку, а что может быть лучше, чем угроза жизни сестры, которой он все еще дорожил?

Капитан Охтан с привычным мастерством управлял "Штормовым ястребом" в гонке за пиратским флагманом, отдавая точные указания матросам на такелаже, а сам крутил и держал штурвал. Меньшее судно вздыбилось и нырнуло в след за " Морской императрицей", прежде чем превосходящая скорость привела его в боевое положение. К тому времени первые несколько вражеских кораблей были уже на расстоянии выстрела.

Элл-Нестра идеально выбрал угол подхода: самый южный из кораблей вошел во фланг ведущей когорты флота Темного Клинка, а два других - в северную часть. Баллисты, установленные на корпусе " Морской императрицы", издали знакомый скрежет и треск, когда они приблизились к кораблям противника, и поток болтов фонтаном хлынул на их переполненные палубы. Пиратские корабли по левому и правому борту запустили свои баллисты и шквал огненных снарядов из катапульт, установленных на их носовых палубах. Ваэлин видел, как один из огненных шаров угодил в корму корабля орды, породив ярко-желтый цветок пламени, который отправил в море дюжину или более искупленных. Воздух между пиратами и флотом орды превратился в метель из скрещивающихся стрел и болтов, когда лучники Тухла и Шталхаста пытались сразиться с баллистами. Ему и остальным пришлось пригнуться за луками, чтобы избежать густого ливня стрел; к тяжелому шлепку их железных голов о палубу присоединился крик боли одного из пиратов Ирвека, который обнаружил, что его нога прижата к доскам.

"Хватит ныть, мать твою!" Ирвек укорил его, нагнувшись, чтобы схватить его за лодыжку обеими руками, а затем рывком освободить его ногу от палубы, окровавленную стрелу и все остальное. "И не отлынивай, - добавил он, вынимая древко. "Если ты умеешь прыгать, то умеешь и сражаться".

Они потеряли еще двух матросов из-за вражеских лучников, прежде чем расстояние окончательно сократилось. С правого борта раздался сильный скрежет и стук корпуса " Морской императрицы", столкнувшегося с другим кораблем, и огромный корабль, содрогнувшись, остановился, когда мимо пронесся "Штормовой ястреб". Вода за бортом оставалась чистой лишь мгновение, прежде чем в корпус корабля с правого борта врезался высокий изогнутый нос прибрежного грузового судна. Палуба грузового судна была на несколько футов ниже, чем у "Штормового ястреба", поэтому Ваэлин не мог определить, сколько на нем солдат; однако количество захватных крюков, перекинутых через поручни, свидетельствовало о внушительном составе. Ритмичный звон лука Эллеси, методично выпускавшей стрелу за стрелой, также свидетельствовал об обилии мишеней.

"Перерезать веревки!" Ваэлин обратился к Ирвеку, но пират и его товарищи уже принялись за дело. Ваэлин успел перерубить канаты двух захватов, прежде чем его взгляд обратился к поручням. Крупный Искупленный наполовину вскарабкался на палубу, не обращая внимания на стрелу, торчащую из его плеча, и успел поднять саблю в тщетной попытке отразить удар Ваэлина. Сабля глубоко вонзилась в открытый сустав между плечом и шеей Искупленного, и Ваэлин, выхватив ее, нанес удар ногой, от которого тот рухнул на своих товарищей, скопившихся на палубе внизу. В метре слева от Ваэлина на поручни запрыгнула проворная женщина с изогнутым кинжалом, оскалив зубы в злобном оскале. Копье Алума поймало ее в воздухе, когда она сделала выпад, и пронзило ее насквозь, несмотря на светлую кольчугу, в которую она была одета. Нортах появился справа от Ваэлина, и меч, расплываясь, отбросил двух Искупленных назад, кровь потекла из ослепленных глаз.

Еще больше людей пытались вскарабкаться на деревянный скат, падая дюжинами, пока все свободные руки на борту "Штормового ястреба " пытались их срубить. Тела лежали на палубе корабля, и Искупленные могли использовать их в качестве рампы, чтобы выбраться наверх. Один человек, на туловище которого не было никакой брони, но был надет богато украшенный шлем, сумел подпрыгнуть достаточно высоко, чтобы перемахнуть через поручни "Штормового ястреба", и, перевернувшись через головы защитников, приземлился у них в тылу. Впечатляюще быстро и ловко орудуя двулезвийным топором, он срубил матроса и одного из пиратов, прежде чем булава Ирвека вонзилась в его шлем с достаточной силой, чтобы раздробить череп.

Остановившись, чтобы посмотреть на дергающийся труп, Ваэлин услышал горькое бормотание Ирвека на своем грубом воларианском языке. "Не так-то просто, черт возьми".

Почувствовав резкое движение палубы, Ваэлин увидел, что поручни правого борта теперь свободны от Искупленных. Наклонившись к борту, он обнаружил, что нос грузового корабля, придавленный весом мертвых и раненых, опустился под воду, оторвавшись при этом от "Штормового ястреба". Грузовое судно опрокинулось, когда море покрыло палубу и заполнило корпуса, а упавший Искупленный соскользнул в воду, опрокинувшись несколько секунд спустя. Однако ее место у борта " Штормового ястреба" пустовало недолго. Приземистая джонка с квадратным парусом, низко сидящая в воде благодаря весу солдат, заполонивших каждый ее дюйм, вскоре появилась в проеме, подгоняемая гребцами на нижней палубе.

Тогда "Морская императрица " двинулась вперед, очевидно, одолев всех ближайших противников: массивные носовые орудия отбросили джонку в сторону, весла заскрипели о ее корпус, когда баллисты возобновили свой смертоносный грохот. К граду болтов добавились залпы огненных стрел, выпущенных лучниками с флагманского корабля, и огненные горшки полетели вниз среди бури снарядов. Через несколько секунд пламя расцвело по всей длине джонки, и Искупленные упали с нее темным каскадом. С громким треском " Морская императрица " врезалась горящей джонкой в судно орды по правому борту, и пламя тут же перекинулось с одного судна на другое.

Заслонив вид на море с севера громадой "Морской императрицы" и поднимающимся клубом черного дыма, Ваэлин поспешил взобраться на грот-мачту. "Дядя, я уже получила свою дюжину", - сказала ему Эллеси, когда он придвинулся к ней. Она натянуто улыбнулась под измазанным сажей и грязью лицом, из небольшого пореза над глазом текла струйка крови. "Еще не все закончилось, да?"

Полагаю, все только начинается", - сказал он, глядя сквозь дымку на море за мачтами " Морской императрицы". Казалось, будто новая дорога была проложена по воде на расстоянии не менее четверти мили - так плотно стояли суда орды. По левому борту их теснили пиратские корабли, а по правому - их товарищи, пытавшиеся держать курс на битву, все еще бушевавшую на Императорской стене. Трудно было сказать, что находится за пределами этого длинного деревянного острова, но он уловил проблеск открытых волн. Это могло означать, что Темный Клинок задержал свой флот, опасаясь того, что может постигнуть его сестру, или же направил их в другую точку нападения. Попытавшись получить указания от черной песни, Ваэлин услышал лишь возмущенное ворчание. Обычный всплеск похотливой и диссонирующей музыки, сопровождающий битву, сегодня не раздался. Он уже подумывал отказаться от ежедневной дозы эликсира Шерин, чтобы не лишать себя прозрений песни, какими бы опасными они ни были. Но все же этот упорный отказ дать подсказку о намерениях Темного клинка расстраивал и даже настораживал. Неужели она хочет, чтобы он победил?

Почувствовав, как накренилась платформа, он понял, что "Штормовой ястреб" снова толкает " Морскую императрицу": более крупное судно само по себе сдвинулось под тяжестью сжавшихся кораблей орды, когда преобладающий прилив потянул их к берегу. Случайный порыв ветра на мгновение развеял дым, и он смог оценить состояние противостоящих кораблей. Многие горели, другие тонули, все палубы были усеяны мертвыми и умирающими, а болты и огненные шары продолжали сыпаться дождем. То тут, то там группы Искупленных по несколько десятков человек собирались вместе, чтобы попытаться противостоять неизбежному исходу. Нескольким удалось вскарабкаться на кили и канаты, чтобы броситься на пиратов, но большинство было срублено болтами баллисты или уничтожено удачно расположенными огненными стрелами и горшками с маслом. Морское сражение было закончено, по крайней мере, на данный момент. А вот битва на берегу - совсем другое дело.

Повернувшись, Ваэлин увидел, что в центре Императорской стены больше нет борьбы. Имперские контингенты оставались на своих местах по обе стороны, но развевающиеся знамена за краем стены в центре говорили о продолжающейся ожесточенной борьбе внутри страны. С кораблей у основания стены поднимались Искупленные и Шталхаст. Хотя их штурму удалось закрепиться на суше, без немедленного подкрепления они, несомненно, были обречены. Однако его уверенность испарилась, когда черная песня вновь зазвучала. Силы ее резкого, пронзительного звучания, сочетающего в себе предупреждение и узнавание Тьмы, хватило, чтобы заставить его пошатнуться. Ваэлин стиснул зубы, издав непроизвольный рык осознания. Он нашел еще одного Одаренного. Под узнаванием он услышал более глубокую ноту предупреждения - фирменную мелодию, хорошо знакомую ему с тех времен, когда он владел более чистой песней; кто-то, кого он любил, был в опасности.

"Дядя?"

По тревожной настороженности на лице Эллеси он понял, что она опасается повторения того, что видела в битве за дюны. "Мне нужно перебраться через стену, - сказал он ей. "Пусть они от меня отвяжутся".

Не дожидаясь ответа, он спрыгнул с платформы и взобрался на левый поручень. Он смотрел, как масса перекрывающихся и частично разрушенных палуб приближается, а черная песня все нарастала. Она сжигала все остатки защиты, созданной Шерин, но почему-то на этот раз не смогла захватить его целиком. Мир вокруг него оставался реальным и узнаваемым, хотя и воспринимался теперь с нетерпеливой, голодной отстраненностью.

"Ваэлин?"

Оглянувшись через плечо, он увидел, что в нескольких шагах от него остановился Нортах, лицо которого было куда более озабоченным, чем у Эллеси несколькими минутами ранее. Песня издала слабую, рассеянную трель веселого презрения, предположительно больше заинтересованная в предстоящих удовольствиях, чем в беспокойстве брата, и Ваэлин смог найти в себе силы заговорить. "Помни о своем обещании", - сказал он, прежде чем перемахнуть через борт.