007. Вы живёте только... трижды

Бонд впервые близко сталкивается с Чжоу Чанг

Джеймс Бонд вихрем влетел в спальню, чуть не столкнувшись с Роном Уизли, направлявшимся в ванную комнату.

— Классное утро сегодня, правда? — воскликнул суперагент.

— Амгхнэ? — просипел Рон, тщетно пытаясь разлепить глаза и оттирая со щеки отпечаток подушки.

— Рон, так нельзя! — Джеймс Бонд ласточкой нырнул под балдахин своей кровати. — Мы во враждебном окружении во время магической войны. Сам-Знаешь-Кто не спит! А строит свои гнусные планы. Ну, конечно, при условии, что он и правда возродился, не спит и строит планы… А ты спишь! Вот скажи, Рон, ты сможешь помешать ему привести свои планы в жизнь, если будешь дрыхнуть, как сурок?

— Мнгхэмнгхэ! — ответил Рон, возмущённый этим сравнение до глубин своей души. Кои глубины он немедленно продемонстрировал, широко зевнув.

— Враг не дремлет! — Суперагент вынырнул из-под балдахина, сжимая в руке небольшой конверт. — Вот я проснулся в шесть, совершил утреннюю пробежку, выполнил комплекс разогревающих упражнений, потом совершил четыре подхода силовых и чуть-чуть поработал над выносливостью, затем занялся общеукрепляющими и расслабляющими упражнениями. После чего принял душ, и сейчас бодр, свеж, весел, благоухаю и с радостью смотрю в будущее. Хотя нет, благоухал я до душа. Ты бы присоединился ко мне, что ли. Мало что освежает с утречка лучше двухмильного кросса.

— Хгхфф! — возмутился Рон и попытался пройти в ванную комнату сквозь стену, промахнувшись мимо дверного проёма.

— Как хочешь, — пожал плечами Бонд. — Если меня будут искать, я на совятне, мне кое-что отправить надо.

Джеймс Бонд закинул за плечо школьную сумку, выскочил из спальни, сбежал по винтовой лестнице, вихрем промчался мимо первокурсников, столпившихся у доски объявлений под новым деловым предложением Фреда и Джорджа, и через лаз за портретом Толстой Леди вывернулся в коридор.

— Так, а где у нас совятня? — суперагент уже неплохо ориентировался в школе, но громада замка, оснащённого многочисленными переходами, тайными и не очень, всё ещё действовала ему на нервы. Хуже всего было то, что до любой цели можно было добраться как минимум пятью разными способами, а Бонд ещё не выучил расписание пробок и заторов в коридорах.

Потоптавшись на месте, Джеймс сделал выбор в пользу галереи, идущей по верхнему этажу главного корпуса. Большинство студентов сейчас шли на завтрак, который подавался в Большом Зале, поэтому вряд ли ему встретится слишком уж много народу. Суперагент легко промчался по коридору, сбежал вниз из стилобата замковой башни, пересёк флигель, поднялся на два лестничных пролёта и побежал вдоль панорамных окон, наслаждаясь видом осеннего шотландского леса. Солнце только-только поднялось над холмами, и поверхность озера курилась туманом.

Совятня встретила суперагента сшибающей с ног волной запаха нескольких сотен птиц, основным занятием которых в стенах школы было производить ценные сельскохозяйственные удобрения.

— Хедвига! Хедвига! — позвал Бонд, прикрывая нос ладонью.

Снежно-белая полярная сова спустилась к юноше и, обиженная на него за редкие визиты, ласково попыталась отодрать от вихрастой головы ухо.

— Хедвига, послушай, — нежно заворковал агент, одновременно отбиваясь от птицы блоками из кун-фу, — мне надо, чтобы ты отнесла этот пакет туда, где ты уже один раз побывала. На Воксхолл, понимаешь? Лично в руки невысокой тётке, которая всё время бегает с таким лицом, как будто у неё в животе устрицы объявили войну швейцарскому сыру, а до конца приёма у королевы ещё четыре часа. Ты её помнишь, у неё ещё секретарша такая…

Бонд изобразил руками нечто вроде гитары и пропустил два укуса и удар крылом в нос. Хедвига прекрасно помнила интерес мисс Манипенни к совиному пуху и не горела желанием встретиться с ней снова.

— Мне очень надо! — прогнусавил Бонд. Удар крылом заставил его судорожно вздохнуть; лёгкие, набравшие воздух совятни, горели и грозились подать в отставку, а обонятельные рецепторы оказались перегружены. Менее привычный человек просто упал бы в обморок. К счастью, четырнадцать месяцев заключения в северокорейском плену приучили агента игнорировать немощь тела, что, впрочем, не облегчало его страданий. В неимоверном амбре ало-золотой галстук Гриффиндора начал тускнеть и сворачиваться в трубочку, как осенний лист. Отрешённо Бонд подумал, что было бы неплохо выяснить, кто убирается в этом аду, и после окончания операции выхлопотать ему медаль за отвагу. Если, конечно, психиатрическая экспертиза покажет его вменяемость.

Хедвига, переминаясь с ноги на ногу, позволила Джеймсу примотать к ноге небольшой свёрток. Совы не моги переносить большие тяжести, но пакет, масса которого, к тому же, была уменьшена магически, был вполне по силам крупной полярной сове.

— Имей в виду, если тебе покажется, что за тобой погоня, — торопливо шептал Бонд, завязывая узелок, — дёрни вот за этот шнурок. Это освободит тебя от поклажи. Можешь сделать это на виду у преследователей; пусть увидят, что за тобой нет смысла гнаться дальше. Если груз достанется преследователям, ничего страшного, так будет даже лучше. Но помни: как только дёрнешь, у тебя будет примерно пять секунд, чтобы вылететь из зоны поражения осколками. Ты всё запомнила?

Сова добродушно ухнула, гордая от возложенной на неё миссии. У Джеймса возникло ощущение, что Хедвига не слишком хорошо разбирается в терминах вроде «зоны поражения», но дополнительные объяснения могли только уменьшить энтузиазм. Поэтому суперагенту оставалось лишь убедиться, что сова достанет клювом до шнурка, погладить блестящие белые перья и проследить за взлётом птицы.

Когда Хедвига улетела, Джеймс повернулся к остальным совам.

— Ну, кто здесь школьная сова и готов выполнить важное поручение ученика?

На верхних жёрдочках возникло некое шебуршение. К Бонду мягко спланировал симпатичный рыжий филин.

— Дежурный на сегодня, да? — сочувственно цокнул языком Джеймс, привязывая к ноге филина туго свёрнутый пергамент. — Ну что, как служба? Что там говорят синоптики, погода сегодня лётная? Какова динамика изменения численности поголовья мышей в округе? Мне просто интересно: вас здесь, по самым скромным подсчётам, около трёх сотен, может, больше. И вам всем нужно кушать по мелкому грызуну несколько раз в день. А ежедневных караванов, гружёных клетками с мышами, я что-то не заметил. И откуда же в таком случае берётся ваша еда? И не говорите мне, что наш декан-айлурантроп трансфигурирует для вас какие-нибудь обычные объекты в мышей. Во-первых, это означает трансфигурацию нескольких тысяч объектов ежедневно; она прокачала бы свои магические способности настолько, что скрутила бы Волан-де-Морта в бараний рог одной левой. А во-вторых, её кошачья природа просто не позволит ей изо дня в день делать мышей и не охотиться на них.

Филин задумался. Он до сих пор не имел обыкновения интересоваться источником своего ежедневного рациона. В его глазах засветилась надежда, что, если он немного поднапряжётся, он сможет не интересоваться этим и дальше.

— И если мышей мы сами делаем на трансфигурации, — продолжил Джеймс, затягивая узелок на ноге птицы, — то жучков-паучков ведь мы ни разу не создавали. И чем тогда питается жаба Невилла? А ведь жабы предпочитают насекомых. Как бы так у Невилла выяснить, чтобы он не заподозрил?

Джеймс погладил птицу:

— Это письмо тебе надо отнести Сириусу Блэку. Он скрывается от всех, но, по странному выверту законов и правил магического мира, на почтовых птиц это ограничение не распространяется, так что ты его легко найдёшь. Я уже весь мозг вывихнул, но смог найти только одну причину, по которой аврорат или Пожиратели Смерти до сих пор не сцапали Блэка при помощи маячка, навешенного на пакет, отправленный ему с совой: это будет неспортивно. Так что лети, передай ему эту записку лично в руки, и возвращайся.

Филин понятливо ухнул и взмыл в небеса. Одновременно Джеймс услышал, как позади него скрипнула дверь.

— Привет, — произнесла девушка с явно азиатскими чертами лица, проходя внутрь с письмом и свёртком в руке.

— И вам привет, юная леди, — вежливо поклонился Джеймс. — С кем имею честь беседовать?

— Я Чжоу Чанг, — юная леди смущённо поправила галстук, выполненный в синем и серебряном цветах. «Когтевран», — подумал Бонд, пытливо разглядывая галстук — и заодно его окрестности, обрисованные натянувшейся тканью. — «Нет, если так пойдёт и дальше, мне всё-таки придётся принять пару доз „Целибата”». Джеймс с некоторым усилием вернул глаза к лицу девушки.

— А меня зовут Поттер, Гарри Поттер, — представился Бонд.

— Да, разумеется, Гарри, я тебя знаю, ведь ты ловец квиддичной команды Гриффиндора, — Чжоу робко улыбнулась. — И нам ещё предстоит встретиться на поле. Я ведь прошла квалификацию на должность ловца команды Когтеврана, как Сед-д-д…

Внезапно её черты лица исказились, и Чжоу расплакалась.

Суперагенты британской разведки, разумеется, обязаны изучать психологию, потому что в их работе психологические битвы занимают ничуть не меньше времени, чем физические. Но с девушкой, рыдающей навзрыд от того, что она добилась права играть за квиддичную команду факультета, представителю британской разведки пришлось столкнуться впервые.

— Ну, ну, Чжоу, честное слово, я понимаю твою беду, — соврал Джеймс, обнимая девушку за плечи и склоняя её голову к себе на плечо. — Но пойми, ведь существуют вещи, над которыми мы не властны. Иногда события просто случаются. Даже очень неприятные. Впрочем, если тебе надо выплакаться, то я всегда буду рядом…

Бонд поглаживал девушку по спине и бормотал какую-то утешительную чушь, подходящую под все случаи жизни, до тех пор, пока рыдания не перешли во всхлипывания, а затем не прекратились вовсе.

— Я… Прости, — Чжоу подняла голову, оторвавшись от основательно промокшей мантии гриффиндорца. — Прости меня, пожалуйста, Гарри, просто для меня это всё ещё шок. Понимаешь, я ведь теперь буду летать в команде на таком же месте, как и Седдрик Диггори, мой… Ну… Бывший. Он был моим парнем до того, как его уб-б-б… — Чжоу всхлипнула. — Прости, Гарри. Я вела себя так…

— Эмоционально, — подсказал Джеймс деревянным голосом. Он по-прежнему полуобнимал девушку, легонько прижимал её к себе и чувствовал её тепло. Пятнадцатилетнему организму этого было достаточно, чтобы плотины самоконтроля начали трещать под атакой гормонов.

Чжоу шмыгнула носом, и слёзы потекли снова. Совятня, увы, осталась совятней, и режущий глаза запах никуда не исчез.

— Чжоу, как ты смотришь на то, чтобы продолжить беседу в менее ароматном месте? — с улыбкой предложил Джеймс, демонстрируя чудеса самообладания и отодвигаясь от девушки. Он, наконец, вспомнил, кем был Седдрик Диггори. — Сельская экзотика — это, конечно, очень аутентично и самобытно, но располагающей к беседе обстановкой здесь и не пахнет. — Суперагент вдохнул и закашлялся. — То есть, может, и пахнет, но эта вонь забивает…

— Минутку, мне надо только отправить письмо, я совсем забыла, что у мамы сегодня день рождения. — Чжоу отступила на шаг, и Джеймс мгновенно перебросил висящую на плече школьную сумку вперёд, позаботившись, чтобы она прикрывала его хотя бы от середины бедра. Девушка повернулась к суперагенту спиной и промокнула глаза бумажной салфеткой, ликвидируя ущерб от неожиданного приступа плача при помощи крошечной пудреницы с зеркальцем.

— Я подожду тебя снаружи, — решил Джеймс и направился к выходу, как вдруг дверь совятни снова распахнулась.

— Ага! — сказал завхоз Аргус Филч, наступая на Джеймса и потрясая дряблыми щеками. — Это ты! Мне сообщили, что ты намерен послать большой заказ на навозные бомбы!

Джеймс ошеломлённо отшатнулся от Филча:

— Я?! Зачем?!

— Чтобы разбрасывать по школе, ясен пень! — Филч сделал длинный шаг вперёд и хлопнул Джеймса по карманам. — А ну, показывай своё письмо! А это что за труба у тебя под мантией? Свинчатки в школе запрещены!

— Это не труба, — процедил сквозь зубы Джеймс. — И если вы стукнете меня там ещё раз, я подам на вас в суд за сексуальные домогательства. У меня есть свидетель!

— Есть, — подтвердила заинтересовавшаяся Чжоу, убирая пудреницу.

— Ладно, парень, давай разойдёмся миром, — Аргус, не ожидавший подобного развития событий, отступил на шаг и поднял вверх руки. — Просто отдай мне письмо.

— Не могу, я его уже отправил, — пожал плечами Бонд. — А кто сказал вам, что я собираюсь сделать заказ на навозные бомбы?

— У меня свои источники, — высокомерно ответил Филч. — Погоди, то есть как — отправил?

— Совой, — вздёрнул бровь Джеймс. — Мы вообще в совятне или где? Отсюда что, можно отправить письмо каким-то другим образом?

— Отправил?! — челюсть Филча отвисла. — Точно отправил? А может, хотел, но забыл, а?

— Точно отправил, — кивнула Чжоу. — Я сама видела.

Губы Филча задрожали, он явно был готов расплакаться. У Джеймса второе плечо всё ещё было сухим, но по каким-то своим личным причинам он не горел энтузиазмом подставлять его престарелому завхозу.

— Аргус, я даю вам своё честное слово, что не заказывал навозные бомбы, — твёрдо сказал Бонд. — Я вообще не одобряю это развлечение, считаю его глупым, недалёким и примитивным. Я бы ещё понял, если бы речь шла о фейерверках, петардах или хлопушках, хотя и это тоже на грани допустимого. Но навозные бомбы? Мистер Филч, вы меня обидели. Да, мне говорили, в прошлом я вёл себя, как придурок, но вы должны знать: я никогда, никогда больше не буду заказывать навозные бомбы.

Джеймс Бонд величавым жестом простёр руку в сторону, где под жёрдочками сов высились настоящие терриконы свежего гуано:

— Платить за то, что можно набрать бесплатно?! Да за кого вы меня принимаете?!