Звёздный Человек

Охота

"Милостивые небеса," ахнула она, схватила Фарадей за руку, оттаскивая её в сторону. За ними торопливо попятились в сторону и хозяйка с Авар.

Хозяйка Хордлей каталась по полу, хныкая от радости, возле тела того, что было когда-то её мужем.

Было, но больше не будет.

Почти вся одежда Хордлея свалилась с него, оставив только короткую набедренную повязку и короткий плащ на его плечах. Его кожа, которая была мягкой и белой, теперь потемнела, как будто он провёл годы под палящим солнцем, мышцы извивались и напрягались под кожей. Его лицо осталось таким же широким, но стало рябым и покрылось шрамами. Всё его тело перекручивалось и удлинялось; снова перекручивалось и снова удлинялось немного.

Азур могла слышать скрежет и скрип его костей, когда они изменяли облик под действием силы руководящей ими.

Он застонал, потом крякнул и перекосился, волна усилия пробежала по его телу, а затем медленно и дёргаясь, он поднял руку и выдернул нож из живота.

Зияющая рана съёжилась и закрылась.

Ом моргнул, сжал пальцы сильнее на рукоятке ножа, и огляделся в поисках…

"Сука," заорал Артор, поднимаясь с пола одним плавным движением, и атаковал Азур.

Одна из его обутых в сандалии огромных ног наступила на хозяйку Хордлей, которая лежала перед ним, и Азур услышала хруст переломленного позвоночника. Артор не терял времени, одна его рука рванулась к горлу Азур, другая была направлена, чтобы полоснуть её по животу, в отместку за смерть Хагена.

Фарадей шагнула вперёд, но остановилась, схваченная за руку Берсерб. "Оставь её," прошипела Запрещённая, пытаясь оттащить Фарадей. "Она это то, что ему нужно. Оставь её."

Азур изогнулась, нож прошёл в ширину пальца от неё, и почти упала, пытаясь сохранить равновесие. Артор сделал выпад ножом, уверенный, что достанет её сейчас, но почувствовал, что маленькие руки схватили его за лодыжку, стараясь повернуть её.

Шра отчаянно дралась за жизнь Азур, как когда-то Азур дралась за её.

"Ар-р-р!" зарычал он и пнул слабое тело от себя, заставив Шра проскользить по полу и влететь в дальнюю стену. В тот же самый момент Фарадей изогнулась и ударила Берсерб так сильно, что та отлетела и упала на четвереньки.

Короткая, но отважная атака Шры выиграла время для Азур. Теперь она шагнула вперёд, её лицо было напряжённым и целеустремлённым; она перехватила руку, державшую нож.

Артор зарычал вновь искал другой кулак, чтобы ударить Азур в лицо… но обнаружил, что и другая рука его схвачена хрупкими руками, которые, однако, вобрали силу Матери.

А вокруг них носились и завывали псы от невозможности вмешаться, когда эти трое находились так близко друг к другу.

"Почувствуй мощь Матери," прошипела Фарадей в ухо Артора, и почувствовала его отвратительное дыхание, когда он повернулся к ней.

"И почувствуй силу Девятерых." сказал Азур, её лицо горело, но было спокойным, и её серо-голубые глаза встретились с глазами Фарадей.

"Почувствуй силу Земли" сказала Фарадей.

"И мощь Звёзд," прошептала Азур таким низким голосом, что он почти потерялся в завывании псов. Кольцо Круг Звёзд на её пальце пробудилось к жизни, и принесло силу Девятерых.

В то время как Азур направила её на Артора, Фарадей, почувствовала, что оковы, которые препятствовали изумрудному огню ослабли, и направила его на тело бога, он наблюдал несчётные поколения, как погибал лес под Плугом, и сейчас обратил всю силу своего отмщения на Артора. Тот корчился и кричал; Азур и Фарадей старались удержаться на ногах, но обе крепко вцепились в его запястья, зная, что упустив их, они проиграют.

Разъярённый укусами земли и небосвода, почти ослеплённый кольцом, которое излучало огненное свечение перед его носом, Артор начал терять свою собственную силу, привязанный к женщинам. Авар и хозяйка орали, упав на пол, извиваясь и держась за уши. Алаунты завывали всё громче, но они держались на ногах и мотали головами, пытаясь найти лазейку, в которую они могли кинуться, чтобы схватить ненавистного бога.

Азур чувствовала, что его мощь вредит её собственному телу, и, что необходимость не отпускать Артора отнимает все её силы; звёзды знают, как Фарадей держится ещё. Она бросила быстрый взгляд на лицо Фарадей. Та была бела как снег, а губы её были разбиты, в её отчаянных попытках удержать Артора. Но глаза её были широко открыты с силой Матери в них, и она открыла рот, чтобы заговорить.

"Уходи, Артор." её слова были еле слышны, но они дрожали и колебались, а затем набрав силу зазвучали эхом от стены.

"Мы не хотим тебя, Артор," сказала Азур, и голоса женщин перемешались и подпитывали друг друга, и вскоре они ревели через зал, как будто обзавелись собственной жизнью.

Артор откинул голову и взревел с такой силой, что стены зала потрескались. Каждый мускул на его теле напрягся, и женщины сместили свою хватку, опасаясь чтобы руки не соскользнули на его потном теле.

"Пошёл!" прошептала Фарадей.

"Отправляйся!" пробормотала Азур, и их слова крутились и переплетались с эхом от воплей и рычания Артора.

Зал Служения был наполнен штормом звуков, хотя воздух и не двигался.

Хозяйка доползла до Шры и потащила бесчувственную девочку из зала. Когда она ползла около женщин Авар, всё ещё скорчившихся на полу, она поймала руку Крии. "Пошли отсюда теперь," воскликнула она. "пока не поздно."

Крия тупо кивнула, слёзы боли катились по её лицу, и, схватив ближайшую к ней женщину, потащилась к двери. Скоро все Авар доползли до безопасного места.

Трое сцепившихся в схватке даже не заметили их ухода. Против силы Звёздных Богов и Земной Матери Артор направил всю силу, которую мог. Она закричала сквозь межзвёздную грязь и встретилась с объединённой силой земли и звёзд. Сила была грозной, она рвала и била женщин, но они были отважны, знали, за что борются и черпали силу друг у друга..

А Артор был слаб, слабее, чем тысячу лет назад. Тогда он имел силу и веру Сенешалей, которая поддерживала её, теперь Сенешали были разбиты, и вера в Артора ослабла в Тенсендоре.

Там где когда-то была распаханная равнина, теперь шумели леса. Там где процветала несправедливость и ненависть, теперь смеялись Икарии и люди, разделяя боль и удовольствие жизненного опыта и любви.

Сейчас земля и звёзды стояли вместе как они не сделали тысячу лет назад.

Сейчас круг был замкнут.

Артор вскрикнул, и забился, и зарычал, и завертелся, но женщины вцепились и их слова больно били его."Уходи!"

"Сделай, чтобы тебя не видели!" "Оставь нас!"

Азур, наконец, умудрилась вывернуть руку Артора за спину и навалиться на него как на любовника. "Будем охотиться," прошептала она, её губы скользнули по его уху.

Артор побежал, как Охотница и рассчитывала. Он выскользнул из рук, державших его и умчался в темноту, окружающую Смиртон.

Фарадей откинулась назад без сил, но Охотница посвистела своих собак и лошадь, вскочила на неё, послала собак искать, а лошадь за ними, выхватила стрелу из колчана и наложила её на лук.

"Охота!" закричала она.

Так они и сделали.

Они мчались сквозь тьму настолько густую, что она висела завесой над ними, но звуки, которые подавали Алаунты, слышались громче и прорывались сквозь пространство, а звук смеха Охотницы раздавался в ушах преследуемой добычи.

Он вёл своих быков твёрдо и быстро, сгибаясь над Плугом с усилием, подстёгиваемым ужасом, и его ужас передавался красным и бешеным бестиям перед ним, и сделал их дыхание полным горячего пара и крови из ноздрей, а их рога свернулись большой дугой, когда они наклоняли свои головы.

Позади них, ближе и ближе, Охотница подбадривала свою призрачную стаю псов, и её красный конь и собаки чуяли запах страха перед собой, и удваивали свои усилия, ликуя.

Стук лемеха и гром подков отражались эхом в темноте.

"Взять его!" шептала Охотница.

"Плуг!" закричал Пахарь, и повернул своих зверей, чтобы встретить опасность лицом.

"Стоять," Охотница остановила псов, которые лаяли во всю глотку на огромных буйволов, и села на седло, и заставила коня остановиться, глядя сквозь нацеленную стрелу.

Она вздохнула, выпустив стрелу, чувствуя её потерю так остро, как, возможно, она чувствовала бы потерю интимного тепла любовника.

Стрела устремилась сквозь темноту, ведомая местью, и во имя мести за всех замученных во имя Артора, она направила себя в глаз одному из рычащих буйволов.

Животное рухнуло, и мгновенно было покрыто псами, которые рвали мягкую плоть горла и живота, пока бык не испустил дух среди витков собственных кишок.

Охотница улыбнулась и наложила ещё одну стрелу на лук.

Другой бык замычал сейчас, и в его мычании потонул даже визг Артора; стрела сквозь глаз проникла в мозг, а собаки рвали и вгрызались в его живот.

Всего один удар сердца стоял Артор позади бесполезного Плуга и смотрел в глаза Охотницы.

Её улыбка стала шире и она достала ещё одну стрелу.

Все как один псы подняли свои покрытые пятнами крови морды от обгрызенных скелетов быков и уставились на Азур, сев на задние лапы и показывая зубы в молчаливом оскале.

"Взять!" закричала их хозяйка и они поднялись.

Но Артор уже исчез в темноте.

Псы устремились за ним, лая в восторге, запах его пота и страха был силён в их ноздрях, их хозяйка смеялась позади.

Они неслись вперёд и подвывали.

И они загнали его в конце концов, когда даже его сила иссякла, а ужас и страх заставили его оступиться.

Сикарус схватил его первым, его клыки разорвали важные сухожилия на правой щиколотке бога, и тот рухнул на землю. Ещё одна собака погрузила зубы в его подколенное сухожилие, и Артор взвыл беспомощно. Пока он выл, ещё один пёс упал на землю вырвав кусок его сладкой плоти из подмышки, Артор заорал.

"Хорошие собачки," сказала Охотница, остановила коня, соскочила на землю и подошла к покалеченному богу.

"Артор," сказала она, опускаясь на колени около него и положив руку ему на плечо. "Улыбался ли ты, когда Хаген воткнул свой нож в мою спину? Смеялся ли ты, когда Ниа корчилась обугленная на кирпичах очага? Питался ли ты болью всех тех, кого поймали, сожгли или убили во имя твоё?"

Она потянулась за спину спокойной рукой, затем медленно… медленно… она вытащила то, что достала из колчана на спине.

Нож Хагена с костяной ручкой.

Артор завопил, и Алаунты, стоящие вокруг него, задрали головы и завыли.

Азур потрогала пальцем остроту лезвия.

"За всех тех, кто умер во имя тебя, Артор." она сказала без эмоций в голосе, затем аккуратно поставила остриё ножа под шестым ребром на его грудной клетке, немного подвинула его, быть может на ширину пальца, чтобы быть уверенной в правильности положения, затем сунула его внутрь и повернула, разрезая его сердца.

Когда она вытащила нож, от горячей крови поднялся пар.

Она поднялась на ноги.

"Есть!" скомандовала она, и в секунду тело бога было покрыто собаками.

"Ешьте его!"