За Гранью. Книга вторая

Глава 6

Нейри встал и прошелся по кабинету. Он только что отослал главного распорядителя похорон и теперь пытался привести мысли в порядок после тягостного разговора. Неужели нельзя избавить его от согласования отвратительных ритуальных подробностей, вроде того, как долго королевский гроб должен быть выставлен на обозрение народа и стоит ли возлагать корону на голову покойного монарха? Хорошо хоть, что ему не приходится выбирать материал и цвета для обивки гроба.

Смерть старшего брата сама по себе не печалила Нейри. Поначалу принц упрекал себя за равнодушие и черствость, но попытки вызвать фальшивые страдания быстро ему опротивели. Йеланд успел сделать все, чтоб его кончина не вызывала сожалений. Другое дело, что смерть короля навлекла на голову принца множество проблем, среди которых организация похорон была наименьшей.

На самом деле Нейри злился оттого, что предстоящий ему разговор пугал намного больше предыдущего. Но ему придется разобраться с Таскиллами, и чем раньше он покончит с этим делом, тем лучше. Эну Алдору, как убийцу, заключили в королевскую темницу, расположенную в одной из башен Нианона и предназначенную для заключенных знатного происхождения. Стоило Йеланду испустить последний вздох, как Нейри отдал распоряжения, чтоб об узнице заботились соответственно ее высокому положению, возрасту и полу. Братьев Таскиллов тоже взяли под стражу, но поместили во дворце под охрану гвардейцев. Через несколько часов к ним пришлось отвести нежданно явившегося во дворец Эдана Линсара, пытавшегося подобно герцогу Таскиллу и его брату взять на себя вину за убийство, совершенное эной Алдорой.

Нейри находился в совершенной растерянности относительно дальнейшей судьбы этих людей. Именно поэтому так тяготился неизбежным разбирательством убийства. Изгой, ну почему именно Таскиллы?! Почему в этом замешаны герцогиня Алдора, к которой принц питал неизменное почтение и, главное, Рейлор? Отношения Нейри к старшему Таскиллу были не то, чтобы откровенной неприязнью, но тем не менее очень сложными. Он завидовал герцогу — его красоте, отваге, воинской доблести. Рейлор был воплощением рыцарства, на его фоне Нейри казался себе жалким и скучным. Принц безотчетно ревновал Лотэссу к Рейлору Таскиллу даже тогда, когда считал ее своей нареченной. В глубине души он отлично понимал, что отнял Тэссу у Рейлора так же, как Йеланд потом отнял невесту у него самого. Да, герцог не был помолвлен с Лотэссой Линсар, но, между тем, их союз считался делом решенным. И без всяких сомнений Рейлор любил Тэссу.

Нейри всегда испытывал чувство вины перед Рейлором, а в совокупности с завистью и ревностью выходила совсем уж паршивая смесь. Оттого былое дружеское расположению между ними сменилось холодной вежливостью и обоюдным стремлением избегать друг друга.

А теперь ему придется не просто беседовать с Рейлором, но вести допрос. Отвратительно! Нейри обхватил голову руками, сжав виски. Затем решительно встал, открыл дверь и отдал распоряжение привести к нему герцога Таскилла. Конечно, можно было бы, поддавшись малодушию, начать с Эдана Линсара или Лана. Но все же правильнее допросить первым именно герцога Таскилла, а уж затем разбираться с остальными. О допросе эны Алдоры даже думать было муторно, хотя убийца — именно она.

В ожидании Рейлора Нейри с тоской осматривал кабинет. За окном ветер гнал тяжелые зимние тучи и оттого серые тона, царившие в отделке кабинета казались более мрачными. В солнечные дни жемчужно — серые оттенки штор и обивки мебели, идеально гармонируя со светлым деревом, создавали легкую и светлую атмосферу, в то же время не отвлекая излишней яркостью и пышностью. Как жаль, что скоро ему придется оставить свои покои, чтоб занять королевские. Комнаты Йеланда пестрящие красным и золотым были ему невыносимы и прежде, а в последнее время вызывали отвращение. Теперь же бывшему принцу надлежит туда переехать. Хорошо бы там все переделать, только вот в ближайшее время ему точно будет не до того.

Как же тяжко думать о том, что теперь он — король. Будучи наследником престола, Нейри никогда не мечтал о короне. Во-первых, потому что до недавнего времени желал старшему брату всяческого благополучия и долголетия, во-вторых из-за осознания собственной непригодности к исполнению обязанностей правителя. Нейри понимал, что монарший титул — прежде всего долг, и долг тяжелый. У него же не было ни мудрости, ни энергии истинного правителя. Ему попросту не хотелось взваливать на плечи эту ношу. И пусть видеть, как ужасно старший брат распоряжается властью было тяжко, но именно пример бездарного правления Йеланда еще больше отпугивал принца от соблазна взойти на трон.

Теперь у него нет выбора. И пусть коронация состоится не завтра, по сути он уже король. На нем лежит ответственность за благополучие страны и судьбы подданных. К трону и короне прилагается пустая казна, бездарные сановники и крайне напряженные отношения с Дайрией.

Вспомнив о Дайрии, Нейри слегка воодушевился. Теперь в его власти не допустить ужасную войну, задуманную братом, а если повезет, то и наладить отношения с Малтэйром. Остается только надеяться, что король Дайрии не захочет возобновить кампанию против Элара. Сам же Нейри не станет посягать на независимость соседей. И в своем государстве хватит дел до конца жизни. Как странно все-таки думать об Эларе не просто как о своей стране, но как о стране, порученной отныне его заботам.

Кроме стратегических преимуществ возможное перемирие с Дайрией таило в себе еще и личную выгоду для Нейри. Одним из условий он поставит возвращение Лотэссы в Элар, разумеется, если она сама захочет вернуться. Нейри надеялся, что захочет. Ведь она бежала от Йеланда, а теперь, когда он мертв, у Тэссы нет причин скрываться вдали от родины.

Воспоминания о Тэсс натолкнули Нейри на мысли о ее брате. Что с ним делать? Эдан признался в участии в заговоре, и это нельзя просто так оставить. Но Лотэсса любит брата больше жизни. Если с Эданом случится что-то дурное по вине Нейри, Тэсс никогда не простит нового короля Элара. И тогда о ней можно будет забыть навсегда.

Но разве сейчас у него есть основания лелеять надежды? Разве он не утратил всех прав на эту девушку, отказавшись бороться за нее? Если она и вернется то лишь для того, чтоб стать женой Рейлора Таскилла…если тот, конечно, будет жив и свободен. А вот это уже зависит от решения короля. Но причинив зло Рейлору, пусть даже и заслуженное, Нейри вряд ли сможет рассчитывать на расположение Лотэссы. В этом случае не стоит надеяться даже на дружбу. Как же все сложно!

Шум за дверью отвлек его от размышлений. Когда в кабинет ввели Рейлора Таскилла, Нейри испытал чуть ли не облегчение. Чем скорее он начнет этот тяжелый разговор, тем быстрее его закончит.

Мужчины холодно раскланялись друг с другом. Рейлор был бледен, лицо отражало следы страданий, но держался он чуть ли не с вызовом, отчего у Нейри складывалось невольное впечатление, что герцог имеет на это право. Но ведь он преступник. Заговорщик! Цареубийца!

— Эн Таскилл, вам есть, что мне сказать?

Нейри попросту не представлял, какие вопросы следует задавать и, главное, что он хочет услышать в ответ. Поэтому предоставил герцогу говорить самому.

— Да, ваше высочество. То есть, ваше величество, — поправился он.

Неужели смеет намекать на то, что именно их заговор возвел принца на престол? Не может же он всерьез ждать снисхождения на этом основании. Даже мечтай Нейри о короне, и тогда не имел бы права миловать убийц короля.

— Итак? — Нейри сурово нахмурился, давая понять, что обращение по новому титулу ничуть его не смягчило.

— Вы должны помиловать мою мать! — пылко воскликнул Рейлор.

— Должен? — ядовито поинтересовался Нейри. — И почему же? На каких основаниях я должен помиловать убийцу короля. Лишь потому что она — женщина и одна из первых дам в королевстве? Но именно эти обстоятельства, казалось, должны препятствовать самой мысли о подобном деянии…

— Вы правы, Алдора Таскилл — женщина, — в голосе герцога звучала почти лихорадочная горячность. — И она — мать! Мать, которой я буду гордиться до последнего вздоха. Мать, взявшая в руки меч возмездия в призрачной надежде спасти сыновей от кары и оставить их руки чистыми от крови законного правителя. О, мама, — простонал он, пряча лицо в ладонях, — зачем ты это сделала?!

— Вот именно — зачем? — Нейри старался казаться безжалостным, хотя не мог оставаться равнодушным к душевной муке, сквозящей в словах и жестах Рейлора. — Зачем ваша мать подняла руку на законного короля?

— Она не должна была! Это должен был сделать я. Я и мысли не допускал, что мать способна на такое. До последнего не догадывался, что она задумала.

— Вы все это задумали. Вчетвером. Даже если ваша мать не нанесла бы удар своей рукой, это не снимает с нее ответственность за участие в заговоре. Ни с кого из вас, включая вашего младшего брата.

При упоминании Лана герцог побледнел еще сильнее, хотя казалось, что это невозможно.

— Это ведь заговор, — продолжал Нейри. — Вы отдаете себе в этом отчет?

— Безусловно, — лицо Таскилла обратилось в камень. — Я не горжусь тем, что нам пришлось сделать, но это был наш долг. Мы не видели иного способа спасти Элар от правления мерзавца.

— Думайте, о ком говорите! — взорвался Нейри, хотя в глубине души был полностью согласен с характеристикой, данной Йеланду.

— Я уже давно все обдумал. И принял решение, за которое готов нести кару. Вы имеете полное право казнить меня, если сочтете это правильным. Но не трогайте мать и брата!

— Я трону всех, кого сочту нужным, — ему было почти больно произносить эти слова. — Вы задумали и осуществили убийство короля!

— А вы, ваше величество, не считаете нашего бывшего короля мерзавцем? Ваша душа совсем не болела за страну? Вы не думали о том, чтоб что-то изменить? Не пытались?

Каждое слово било наотмашь, словно пощечина.

— Думал, — глухо отозвался Нейри, — но не пытался. То есть, я пытался — спорил, убеждал. А что я еще мог сделать? Схватиться, подобно вам, за кинжал и вонзить его в сердце брата?

— Да уж, в сердце брата — это, пожалуй, слишком. Но нас-то родственные чувства не связывали.

— А верноподданнические?

— Верность бывает разная, — отрезал Таскилл. — Есть верность королю, а есть верность стране. И когда они входят в противоречие нужно выбирать страну. Не согласны?

Что он может ответить? Что не согласен? Это будет ложь. Что согласен? Но тогда за что же карать тех, кто выполнил свой долг?

— Мой брат бездарно правил страной, — наконец выговорил он. — И я, по сути, ему не препятствовал. Но он был не первым и не последним никчемным правителем. Что же, всех за это убивать?

— Бездарное правление можно потерпеть. И мы терпели. Но Фьерра…

Страшное слово. Нейри проклинал себя за то, что не смог воспрепятствовать кровавому безумию брата. Изгой побери все это! Рейлор прав! За одну Фьерру Йеланд заслуживал, самое меньшее, свержения. Но как свергнуть законного короля? На это нужны колоссальные силы и годы подготовки. Годы, за которые он может превратить страну в руины. А что сделал он — наследный принц? Молча смотрел, ненавидел, проклинал. Какой в этом толк? Как это могло помочь Элару? А Таскиллы с Линсаром решились рискнуть своим благополучием, жизнью и честью ради страны. И какую же благодарность они за это получат? Темницу и плаху?

— Фьерра… — эхом отозвался Нейри, уже не скрывая боли. — Я понимаю вас, эн Таскилл. Понимаю мотивы, двигавшие вами.

— Но вы знаете не все, — перебил Рейлор. — Если бы вам довелось услышать рассказ Лотэссы, вы взглянули бы на короля другими глазами, хоть он и брат вам.

— Рассказ Лотэссы? — упоминание любимого имени взволновало Нейри. — Она говорила с вами? Разве она не в Дайрии?

— В Дайрии. Но до того, как отправиться туда, она поведала брату много интересного о Йеланде Ильде. И, будем честны, даже не устрой он истребление во Фьерре, мы все равно считали своим долгом лишить его жизни.

— Расскажите об этом мне, — потребовал Нейри.

— Я бы рассказал, да вы все равно не поверите, — усмешка на лице Рейлора странно сочеталась с безысходностью.

— Но вы же поверили, — запальчиво возразил он.

— Я поверил потому, что люблю Тэсс, — Таскилл взглянул на Нейри, словно бросая вызов. — Я знаю ее с детства, и скорее поверю, что мир сошел с ума, чем в то, что Тэсса стала бы врать Эдану или мне.

Если герцог рассчитывал сделать ему больно, то стрела попала в цель. Ревность горячими искрами опалила душу. На какой-то миг захотелось отправить Таскилла на плаху просто за то, что смеет вот так открыто признаваться в любви к его невесте. К его бывшей невесте, на которую Нейри утратил все права. И если Тэсс решила вручить их Рейлору, найдя в нем более достойного защитника, то не прогадала с выбором. Поручила герцогу Таскиллу убить короля, и тот исполнил. Нейри попытался взять себя в руки.

— Я хочу услышать историю, которую рассказала вам Лотэсса, а уж что делать с этим знанием я решу сам.

— Вы помилуете мою мать и брата?

— Вы торгуетесь? — гневно воскникнул Нейри.

— Нет, — глухо отозвался Таскилл. — Я молю.

Он порывисто вскочил из-за стола и опустился на колени.

— Пощадите мою мать и Лана, ваше величество. Если угодно, сошлите их, но не оставьте им жизнь и свободу. Я расскажу вам все, что знаю. В вашем распоряжении моя жизнь, но проявите милосердие к ним.

— Вы ничего не говорите об Эдане Линсаре, тогда как он сам признался, что состоял с вами в заговоре.

— Эдан — взрослый мужчина и первый рыцарь королевства. Он сам решил прийти к вам, понимая последствия. Желай он спастись, просто исчез бы. Отправился бы к сестре в Дайрию. Ведь почти никто не знал, что он в Вельтане. Но Эдан рассудил иначе. Я скоблю о его решении, но принимаю его и горжусь своим другом.

Это невыносимо! Невыносимо на фоне благородства и самопожертвования заговорщиков видеть, как жалок и слаб ты сам. Будь в мире справедливость, голову Рейлора следовало бы увенчать короной, а не класть на плаху. Но королем станет он, Нейри. И ему, как королю, пора начать править и принимать решения. Первое он примет прямо сейчас.

— Я отпущу эну Алдору, — видя, что Таскилл хочет что-то сказать, Нейри жестом остановил его. — Знаю, что по закону я не имею на это права. Но и мой покойный брат не имел прав на то, что делал со страной. Будучи королем, он творил, что вздумается. В этом я последую его примеру. Остается лишь надеяться, что моя блажь, идущая вразрез с неписанными законами правления, не окажется столь пагубной для Элара. Итак, я дам вашей матери свободу. На какое-то время, пока все не утихнет, пусть эна Алдора отправится в Лиртию, в ваш родовой замок. Мне придется объявить ее безумной и действовавшей в состоянии временного помутнения рассудка. Как король я имею право помиловать пожилую женщину, лишившуюся разума. Позже она сможет вернуться в столицу, если пожелает. Вас же с братом и Эданом Линсаром я отпускаю, сняв все обвинения в заговоре. Я осознаю, что это вызовет скандал на всю Доэйю, но мне все равно. Если уж монархи соседних держав закрывали глаза на зверства во Фьерре, то это точно переживут.

— Ваше величество, — голос Рейлора дрожал. — Я и надеяться не смел… — он замолчал, не находя слов, а затем тихо проговорил, обращаясь будто к самому себе: — Похоже, Элару наконец-то повезло с королем.

— Бросьте, — почти зло ответил Нейри. — Какой из меня король? Вряд ли из меня выйдет правитель намного лучше, чем из Йеланда. Быть может, у меня есть совесть и любовь к своей стране, но в то же время мне бесконечно недостает мудрости и опыта истинного правителя. Единственный способ это возместить — окружить себя порядочными и умными людьми. И дурак бы я был, если бы вместо этого рубил им головы!