За Гранью. Книга вторая

Глава 23

Изгой опять отсутствовал, и Лотэсса поймала себя на том, что ждет его возвращения. Хотелось, конечно, списать все на одиночество и естественную жажду общения, но стоит быть честной с собой. Раньше отлучки Дэймора если и тяготили ее, то лишь из-за мыслей, что он там творит на Анборейе. А сейчас ей просто не хватало его общества.

Что же изменилось? Почему Изгой стал ей ближе? Он ведь спас ей жизнь, вытащил из-за Грани, поделился своей силой, наделил бессмертием. Не так уж и мало, чтобы заслужить расположение. Но Тэсс слишком хорошо знала себя. Спасение жизни, неизменная забота и благородство не мешали ей ненавидеть Валтора. А ведь Дайриец при всех его прошлых грехах — далеко не Изгой. И пусть для Тэсс в то время Элар был целым миром, а жизнь Эдана казалась дороже тысяч чужих жизней, но даже это не могло равнять короля-узурпатора с тем, кто задумал уничтожить мир.

Так почему же Валтора она ненавидела долго и упорно, лелея ненависть в душе и безжалостно уничтожая все ростки иных чувств, а Изгоя готова понять и простить лишь за то, что не дал ей умереть? Что-то здесь не так. Дело не в спасении и уж точно не в навязанном бессмертии. Все гораздо сложнее и глубже.

Придя в себя после кошмарного приключения в Междумирье, Лотэсса будто поняла и приняла Дэймора. Не простила, не нашла оправдания, а именно приняла. Приняла целиком: с его извращенной природой, ненавистью и болью, со всей чудовищностью его планов. Так смиряются с неизбежным, осознавая собственное бессилие изменить что-то. Дэймор таков, как есть. Бессмысленно его ненавидеть или умолять изменить решение насчет Анборейи. Теперь она слишком хорошо понимала мотивы, двигавшие Странником. Взывать к нему, пытаться остановить — все равно что стоять на коленях посреди леса, охваченного пожаром и убеждать огонь погаснуть. Изгой при всей своей божественности остается рабом своей природы, своей силы, своих желаний, а более всего — рабом тех страшных столетий, что он провел на границе небытия.

Лотэссе непривычно и неприятно было так хорошо понимать Дэймора. Она словно делила с ним ужасный опыт и проникалась его сущностью. Однако даже хуже понимания и принятия было внезапно возникшее расположение. Поначалу Тэсс решила списать все на очередное колдовство, но она слишком хорошо отдавала себе отчет в том, что с ней творится. Совсем не похоже на наваждение, окутавшее ее на Звездном Пути. Тогда она кружилась в тумане из неподвластных ей мыслей и чувств, сейчас же мыслила ясно. Да и нынешнее ее отношение к Изгою было далеко от того восторга и обожания, которое он навязал ей во время звездной прогулки.

Нет, вряд ли она пребывает во власти чар. Скорее уж дело в том, что поделившись с ней бессмертием, Странник невольно или осознанно установил какую-то особую связь между ними. Он словно допустил ее в чертоги своей темной души. Она бы и рада бежать оттуда, но, похоже, не убежишь. Неужели эта непрошенная связь будет вечной? Вечной, как Дэймор и как она сама.

Ломая голову над новым восприятием Изгоя, она не заметила, как тот вернулся. Сегодня Странник решил предстать перед ней в образе Змея, чего давненько не делал. Он обвил Лотэссу кольцами, оставляя, впрочем, внутри достаточно пространства.

— Скучала по мне, цветочек? — змеиная морда привычно ухмылялась.

— Еще чего!

— Не лги. Я знаю, что скучала, — неуловимо быстрым движением он коснулся ее шеи и плеча холодным и влажным раздвоенным языком.

Тэсса вскрикнула и отшатнулась, упершись в груду синей чешуйчатой плоти. Немного придя в себя, она устыдилась охватившего ее первобытного страха.

— Ты еще сожри меня, чудовище! — с вызовом выкрикнула она.

— Не стану. Боюсь, против такого даже дарованное мною бессмертие не поможет.

— А если не собираешься откусывать мне голову или душить, то нечего запугивать и издеваться.

— Как скажешь, сердце мое.

Мгновение спустя вместо синего чудовища перед ней стоял прекрасный Странник. Покладистость Изгоя удивила Тэсс. Обычно он не сдавался так быстро, если уж на него находила блажь пугать ее и мучить.

— Знаешь, одно дело просто чувствовать все твои эмоции и впитывать страх и ненависть, и совсем другое — разделять их. Это портит все удовольствие, — пожаловался Дэймор.

— Ты разделяешь мои чувства?

— Теперь да. И не только их.

— А что еще? Мысли? — Тэсса похолодела.

Еще не хватало, чтобы ее мысли стали достоянием Изгоя. Узнав правду о ней, он уж точно пересилит свое нежелание ее мучить и быстро найдет способ положить конец бессмертию, которое сам же подарил.

— Ох, опять ты об этом, — Дэймор состроил страдальческое выражение лица. — Да не читаю я твои мысли, успокойся. Хотя, признаться, твой страх на этот счет лишь увеличивает соблазн. Но я уже не раз говорил, что чтение мыслей чревато для тебя безумием. А зачем ты мне, потерявшая разум и утратившая себя?

— Тогда о чем ты говорил? — Лотэсса немного успокоилась.

— Это сложно объяснить, — он присел на траву и потянул Тэсс за собой. — Если сильно упростить, то я теперь воспринимаю твои горести, как свои. Твою боль — как собственную. Это ужасно неудобно. Я больше не могу быть просто наблюдателем. Если так дальше пойдет, я, чего доброго, начну жалеть Анборейю.

Лотэсса с интересом посмотрела на Изгоя. Выходит, с ним происходит примерно то же, что и с ней. Значит, установившаяся между ними связь не односторонняя. Главное, понять, как это можно использовать.

— Только не обольщайся, цветочек, — усмехнулся Изгой, похоже, лишь притворявшийся, что ее мысли ему недоступны. — Вряд ли ты сможешь обратить это себе на пользу. Я все равно буду делать то, что считаю нужным, невзирая на скребущую душу печаль или даже боль. Потому что я знаю, эта боль не моя, а твоя. Просто мы теперь связаны.

— Связаны?

И без того догадываясь о возникшей между ними связи, она хотела услышать мнение Изгоя. Уж он-то должен лучше знать, что происходит.

— Ну да, любовь моя. Вдохнув в тебя бессмертие, я не сделал тебя Странницей, но поделился частичкой своей сути. А взамен забрал часть твоей. Иначе бы ничего не получилось. Оттого я теперь понимаю тебя куда лучше, чем хотелось бы.

— И я, — невольно призналась Тэсс, тут же пожалев о сказанных словах.

— И ты, — непонятно было, спрашивает он или утверждает.

Дэймор взял лицо Тэссы в ладони и хищно улыбнулся, глядя ей в глаза.

— Значит, ты теперь тоже понимаешь меня, маленькая моя. Выходит, не можешь больше ненавидеть с прежней силой.

— Не обольщайся, — приятно ответить Изгою его же словами. — Если ты сможешь вредить Анборейе, заглушая мою боль и печаль, то и я смогу ненавидеть тебя, даже понимая. Ненавидеть легко, ты же сам говорил.

— Но зачем? — он продвинул ладони чуть вперед, запуская пальцы ей в волосы. — Зачем тебе ненавидеть меня против собственной воли, цветочек? Какой в этом смысл?

— Ты хочешь уничтожить мой мир!

— И что? Миром больше — миром меньше, — Странник тряхнул головой. — К тому же я создам новый, еще лучше. Хочешь, сделаю тебя богиней своего мира? Люди будут поклоняться тебе, как когда-то Маритэ, строить храмы, посвящать тебе благие деяния. Хочешь, сердце мое?

— Не хочу! — она попыталась высвободиться из плена держащих лицо ладоней, но безуспешно.

— Зато я хочу, — Дэймор склонился к ее лицу, завораживая синим взглядом.

— Не вздумай колдовать, — вместо приказа вышла жалобная просьба.

— А я и не собирался, — улыбка стала еще шире и обворожительнее. — Я нравлюсь тебе, Лотэсса, нравлюсь по-настоящему. Без колдовства.

— Нет. Не так, — гнев и досада придали ей сил и помогли наконец высвободиться. — Ты не нравишься мне, Дэймор. Просто я… я теперь лучше понимаю тебя. Как и ты меня. Но нам обоим это не по душе. И если есть какая-то возможность оборвать эту связь…

— Такой возможности нет, пока ты жива. А жить ты будешь вечно. По крайней мере так задумывалось, — Изгой обвил ее плечи рукой, притягивая к себе. — И раз уж я подарил тебе вечную жизнь, то намерен ее использовать. Будешь вместе со мной царствовать в моем новом мире. Мы не расскажем людишкам, что ты — бывшая смертная.

— Я уже сказала, что не желаю этого! — гневно воскликнула Тэсс. — Я знаю, что тебе плевать на мои желания, но обещаю, что испорчу твою красивую легенду, если ты потащишь меня в свой новый мир, выстроенный за счет жизненных сил погибшей Анборейи. Я буду ужасной богиней, буду восставать против тебя и…

Изгой расхохотался.

— Восставать? Серьезно? Обещай, что будешь, маленькая моя. Я мечтаю на это посмотреть. А вообще не стоит дожидаться, пока я создам свой мир, можешь начинать прямо сейчас. Давай же, цветочек, восстань! Уничтожь меня!

Лотэсса не придумала ничего лучше, чем пихнуть его локтем в грудь. Дэймор, продолжая смеяться, сгреб ее в охапку.

— Неплохая попытка, любовь моя. Я почти сражен. Немного практики, и когда-нибудь ты одолеешь страшного Изгоя. Ничего, у тебя целая вечность для тренировок. Кстати, хочешь, научу тебя биться на мечах?

— Хочу, — с вызовом ответила Тэсс.

Ясное дело, он забавляется. Ну и пусть. Раньше Дэймор предпочитал мучить ее за дерзости, теперь же насмехается. Хотя какая уж тут дерзость? Глупость, скорее. Ну, действительно, кто она против Изгоя? Что может мошка противопоставить урагану?

— Договорились. Глупенькая, — Дэймор внезапно стал серьезнее. — Какой смысл со мной драться? Лучше бы попробовала договориться.

— А что я могу тебе предложить? — безнадежно вздохнула Лотэсса, радуясь, что не видит его лица.

— Себя.

Странник разомкнул руки и отступил на шаг, пристально всматриваясь в нее.

— Разве ты не сказал в самом начале нашего знакомства, что я чересчур возомнила о себе, если предлагаю себя в обмен на Анборейю?

— Говорил, — он кивнул. — И даже сильно изменив отношение к тебе, по-прежнему считаю, что целый мир — слишком высокая плата за твою благосклонность, сердце мое. Ты уж не обессудь. Но ты могла бы попросить что-то другое. Чего тебе хочется?

— Чего мне хочется? — теперь пришла ее очередь смеяться. — Свободы от тебя. Мне хочется обратно в мой мир.

— В твой гибнущий мир, — безжалостно уточнил Дэймор.

— В мой гибнущий мир, — она кивнула. — К Валтору.

Глаза Дэймора хищно и недобро блеснули. Тэсс каким-то непостижимым образом ощутила смену его настроения. Теперь она примерно понимала, почему он легко угадывал ее чувства. В подтверждение ее догадки небо резко потемнело, а резкие порывы ветра разметали полы и без того слишком открытого одеяния. Не хватало только новой грозы!

— Ты хотела меня позлить, вспомнив своего короля? Что ж, у тебя получилось. Только порадуешься ли ты своей удаче, цветочек?

— Я не собиралась тебя злить, — она старалась сохранять спокойствие и достоинство. — Просто ты спросил, чего я хочу. Я честно ответила.

— Хвалю за честность, маленькая моя. Тогда и я буду честен с тобой. Раз уж ты такая упрямая, придется мне слегка подправить твой образ мышления и вкусы.

— Опять заворожишь меня? — гнев помог справиться с нахлынувшим страхом.

— Придется, — Изгой фальшиво вздохнул. — Причем на этот раз я сделаю так, чтобы наваждение было по-настоящему глубоким и необратимым.

— Но зачем тебе это? — почти в отчаянии воскликнула Тэсс. — Зачем тебе пустая кукла вместо меня? Не проще ли создать иллюзию с моей внешностью, слепив из нее ровно то, что тебе нужно?

— Проще. Но так неинтересно. Какой смысл в жалкой подделке. Одна у меня уже есть, — он обвел рукой окружающий пейзаж, — не очень-то много радости она мне принесла.

— Так вот и я с фальшивым управляемым сознанием не принесу тебе радости. Ты насладишься победой, позлорадствуешь над тем, что сломал меня, но общение с созданием, лишенным собственной воли быстро наскучит тебе, Дэймор.

— Да уж, — после долгого молчания протянул Странник, — все-таки паршиво, что ты теперь слишком хорошо меня понимаешь. Ты права. Я хочу настоящий мир и настоящую тебя. И будь я проклят, но, похоже, с миром будет проще, чем с тобой.