За Гранью. Книга вторая

Глава 22

Нейри поднялся с кресла, дошел до стола и, обернувшись, торжествующе посмотрел на Рейлора с Эданом. Только после этого он, как ни в чем ни бывало, налил себе стакан воды.

Кто бы мог подумать, что всего несколько шагов без посторонней помощи могут вызвать такой прилив радости и гордости. Хотя еще месяц назад счастьем казалась возможность просто сидеть в кресле и пользоваться собственными руками. Нейри постоянно сравнивал себя с младенцем, который шаг за шагом постигает управление своим телом, и удивлялся тому, что много лет принимал все это как должное. Теперь, даже если он полностью поправится, то никогда не устанет удивляться вновь обретенной способности двигаться.

Вот бы поскорее показаться Шафире и порадовать ее очередной победой. Нейри улыбнулся предвкушая ее удивление и радость. Она так искренне ликовала, видя каждый его успех, что просто невозможно было не стремиться к новым. Ради Шафиры. Как жаль, что не она первая увидела эти самостоятельные шаги. Но Нейри не решился сделать их в ее присутствии, опасаясь неудачи. Теперь же он уверен в себе, и уже сегодня вечером Шафира увидит, как он ходит, не опираясь на чужие плечи.

— Скоро ваше величество перестанет нуждаться в наших услугах, — шутливо посетовал Рейлор.

— Бросьте, герцог, — Нейри чуть нахмурился. — Я всегда буду нуждаться в вас. И, видят богини, вы оба мне нужны вовсе не для того, чтобы поддерживать под руки. Кроме того, сколько можно говорить, перестаньте обращаться ко мне как к королю. Ваш… и мой король сидит на троне в Тиарисе.

— И, похоже, спустя несколько лет он сможет присоединить к своим владениям Латирэ, — Рейлор скорее спрашивал, чем утверждал.

— Это не совсем так, — Нейри сделал несколько шагов обратно до кресла, и не смог сдержать гримасы боли.

В душе он горячо поблагодарил обоих мужчин, что не бросились ему на помощь и сделали вид, что не заметили с каким трудом ему дался обратный путь.

— Вы получили вести из Дайрии? — Таскилл как ни в чем ни бывало продолжил разговор.

— Привыкайте к тому, что вскоре Дайрия станет зваться Эларом, как три века назад. Валтор Малтэйр уже подготовил закон об объединении. Но столицей восстановленной империи будет объявлен Тиарис. Заранее сочувствую нашем аристократам, когда они утратят статус столичных жителей. Интересно, сколько из них со временем переберутся в Тиарис?

— Могу заверить, что мои родители будут в числе первых, — усмехнулся Эдан Линсар. — Собственно, они уже собираются. Матушка жаждет наконец-то ощутить себя королевской тещей, а отец… Он все еще обижен на ваше… на вас за то, что так и не обрел после смерти Йеланда реальной власти в королевстве. Представляю, насколько велико было бы его возмущение вашим решением отказаться от короны в пользу Малтэйра, если бы не вышло так, что это делает Тэсс королевой империи. Теперь он, как отец королевы и тесть короля надеется получить при дворе Малтэйра то, чего был лишен здесь.

— Мне жаль, что герцог Линсар таит обиду на меня, — Нейри покачал головой. — Однако, боюсь, что и при дворе короля Валтора его ждет разочарование. Малтэйр не из тех, кто перекладывает бремя власти на чужие плечи. По крайней мере в том, что касается серьезных решений. Впрочем, полагаю, на место канцлера эн Оро вполне может рассчитывать. Насколько мне известно, место Фрэлома Табрэ, подавшего в отставку больше полугода назад, по-прежнему свободно.

— Надеюсь, отец его получит. Ну а маменька будет и вовсе счастлива, обретя кроме родства с монархами еще и статус жены верховного канцлера.

— Значит, ваши родители скоро переберутся в Тиарис. А вы, эн Эдан? Не думаете последовать за ними? — Нейри очень старался, чтобы вопрос звучал спокойно и безразлично. — Ведь ваша сестра…

— О моей сестре и без меня найдется кому позаботиться в Тиарисе, — перебил Линсар. — Нет уж, я останусь тут, пока вы согласны терпеть меня.

— Разве вы не скучаете по Лотэссе?

Опасный вопрос. Ведь точно такой же можно задать ему самому. И положа руку на сердце он должен будет ответить положительно. Он всегда будет скучать по своей несбывшейся судьбе. Однако стоит порадоваться хотя бы тому, что тоска больше не причиняет боли, уступив место светлой грусти и любви, свободной от всяких ожиданий.

— Конечно, скучаю, — Эдан откинул темные волнистые пряди со лба. — Мы с ней пишем друг другу чуть ли не каждый день, с тех пор, как она вернулась в Тиарис. Хотя я до сих пор не могу простить Малтэйру, что не известил меня о ее похищении.

— Мне тоже сложно это простить, — кивнул Нейри. — Однако известия дошли бы до нас немногим раньше, чем Валтору удалось вернуть Тэссу. Удивительно все-таки все сложилось. Айшел Имторийский мертв. Отравлен собственным сыном, кто бы мог подумать.

— А мне кажется, вполне закономерный конец, — возразил Рейлор. — Грызню этих двоих и раньше обсуждала вся Доэйя, а после захвата Латирэ их отношения переросли в откровенную войну. Понятно было, что одному из них придется отправиться за Грань по воле другого. Однако, я бы поставил на Айшела.

— Но вышло так, что мертвы оба, — Эдан Линсар обвел собеседников задумчивым взглядом. — Тэсса писала, что ее спас Изгой. Трудно в это поверить, но я знаю, что она не станет лгать.

— И я верю ей, — Нейри на миг прикрыл глаза, вызывая в памяти знакомый образ. — Верю, но не жду ничего хорошего от его вмешательства. У Изгоя свои планы на наш мир, и он уж точно не станет делать ничего, что идет вразрез с ними. Возможно, его устроила междоусобица в Имтории, хотя сторонники законной династии быстро положили ей конец, отстояв трон для принца Кайлира. Я далек от мысли, что действовали они бескорыстно из патриотизма и преданности сыну Айшела. Просто Кайлир молод, мало смыслит в политике. Не один год им можно будет управлять, дергая за нитки. Боюсь, Имторию ждет судьба Элара времен правления моего брата.

— Остается лишь порадоваться, что эти времена для нас миновали, — заметил Рейлор. — А всерьез жалеть имторийцев, после того, что натворили Айшел и его бастард, я не смогу при всем желании.

— Вы не правы, Рейлор. Конечно, жалеть стоит не о королевской семье, а о людях, которых теперь ждет незавидная участь. Казна разоренная войной, слабый правитель, дрязги у трона. Увы, все это отразится на народе. Однако соглашусь с вами в том, что нам надлежит прежде всего думать о народе собственном.

— Это так. И хотя формально теперь забота о народе Элара — дело Валтора Малтэйра, с нас ее никто не снимал, — Эдан слегка постукивал длинными пальцами по подлокотнику. — Именно поэтому я остаюсь здесь, а не отправляюсь с родителями под крылышко Тэсс.

— Благодарю вас, эн Эдан.

— Так что там с Латирэ? — Рейлор решил вернуться к началу разговора. — После смерти царевны Ирианы Армира лишилась единственной наследницы. Ходили слухи, что после своей кончины она завещает латирский престол Малтэйру. Но вы говорите, это не так. Выходит, она передумала?

— Слухи правдивы лишь отчасти, — Нейри, устав держаться прямо, откинулся на спинку кресла. — Армира действительно решила не искать наследников в Латирэ. Подозреваю, основная причина в том, что все ее возможные родственники настолько дальние, что их и родней-то сложно счесть. Однако корону Латирэ после своей смерти царица решила доверить не Валтору, а их с Лотэссой старшей дочери.

— Что?! — хором воскликнули Таскилл и Линсар.

Значит, даже брату Лотэсса не успела сообщить новость. Что ж, логично, что король… бывший король должен первым узнавать такие вещи.

Даже странно, что у него больше не сжимается сердце от тоски и боли при одной мысли о будущих детях Лотэссы от другого мужчины. Теперь он может думать об этом спокойно и отстраненно и даже порадоваться тому, что их старшая дочь сможет когда-нибудь унаследовать Латирэ.

Что же все-таки с ним произошло за последние месяцы? Еще летом он умирал от ревности, пряча отчаяние за показным смирением и фальшивой дружбой. Даже тогда, после землетрясения, именно появление Тэсс вернуло ему желание жить.

И все-таки теперь она — лишь прекрасное грустное воспоминание. Лотэсса Линсар всегда будет ему бесконечно дорога, в его сердце осталась теплота, восхищение и желание заботиться о ней. Но это уже не любовь. Вернее, любовь, но не та, что прежде. Скорее всего, теперь он чувствует к Лотэссе то же самое, что она испытывает к нему.

И глупо было бы не замечать, чему, а точнее кому он обязан этой переменой. Если бы кто-то еще полгода назад сказал Нейри, что место Лотэссы в его сердце займет другая женщина, он бы с возмущением отверг подобное предположение. И уж тем более, если бы ему сказали, что это будет женщина, которую он давно знает и привык относиться к ней, как к сестре.

И тем не менее это так. Шафира Ильд, его невестка, постепенно превратилась в его глазах из родственницы и друга в женщину. Это преображение произошло не сразу. Довольно много времени понадобилось Нейри, чтобы понять природу своих чувств к ней. Да и то до конца он понял лишь тогда, когда над головой нависла угроза разлуки.

Отец Шафиры — Юлдари до Берра после отречения Нейри потребовал возвращения дочери в Тарнику, не скрывая своих намерений вновь выдать ее замуж. Понимая его мотивы, Нейри осознал, что просто не сможет отпустить Шафиру в Тарнику. Он не представлял, как будет обходиться без нее. И дело вовсе не в трогательной заботе, которой она его окружила, дело в ней самой.

Почти с удивлением Нейри осознал, что Шафира — привлекательная женщина. Она и правда словно расцвела после смерти мужа. В отличие от большинства женщин бывшей королеве вдовство пошло на пользу. Сейчас Шафира выглядела почти так же, как пять лет назад, когда двадцатилетней девушкой приехала из Тарники, чтобы выйти замуж за Йеланда. На ее лицо словно вернулись краски молодости, казалось, безвозвратно ушедшей до срока. Даже светлые волосы теперь выглядели более густыми и блестящими. Шафира словно светилась изнутри, и это сияние преобразило ее внешность, открыв истинную красоту этой удивительной женщины.

И эту женщину Нейри не может потерять, как уже потерял Лотэссу. Но как удержать ее? И имеет ли он право на это? Вот, кстати, еще один вопрос, который он хотел обсудить с Эданом и Рейлором. Разумеется, не как личную проблему, а как государственную.

— Я ведь уже говорил, что король Тарники требует возвращения своей дочери? — он старался, чтобы голос звучал спокойно.

— Говорили, — кивнул Таскилл и переглянулся с Линсаром, почти не пряча улыбку. — И как же вы намерены поступить?

— Мне кажется, прежде всего надо узнать мнение моей невестки. Мне важно знать, что она сама думает на сей счет. Если эна Шафира согласна с отцом, тогда… — он не закончил.

— Ну так и спросите у нее, — теперь герцог откровенно ухмылялся.

Неужели его чувства так очевидны? Впрочем, в улыбках его ближайших советников не было насмешки, скорее дружеское понимание.

— Пожалуй, я так и поступлю, — кивнул Нейри, избегая смотреть им в глаза.

— Мне пригласить эну Шафиру? — Эдан проворно вскочил.

Почти за год после смерти Йеланда все постепенно привыкли говорить о бывшей королеве не как о “ее величестве”, а как об “эне Шафире”. Нейри же на правах родственника мог обращаться без всяких титулов.

— Прямо сейчас? — Нейри растерялся.

— А почему нет? Впрочем, как вам будет угодно. А нам в любом случае пора. Правда, Рейлор?

Таскилл энергично кивнул и оба поспешили удалилиться. А Нейри, оставшись один, сожалел о том, что не воспользовался предложением Эдана позвать Шафиру, но в то же время малодушно радовался отсрочке. И все-таки откладывать этот непростой разговор не имеет смысла. Будь, что будет. Едва только он решился послать за невесткой, как дверь его покоев распахнулась, являя на пороге Шафиру собственной персоной.

— Здравствуй, моя дорогая, — первым его порывом было подняться ей навстречу и самостоятельно пройти несколько шагов, разделявшие их.

Но он так и остался на месте, боясь, что из-за волнения все провалит. Лучше перенести демонстрацию возможностей на другой раз, когда не будет перехватывать дыхание, а сердце не будет пытаться выскочить из груди.

Приглядевшись к невестке, он заметил, что и она выглядит взволнованной и растерянной.

— Я получила письмо от отца, — вместо приветствия сказала Шафира.

— Вот как, — пробормотал Нейри.

— Так ты знаешь? — догадалась она. — Знаешь, чего он ждет от меня.

— Знаю, — он обреченно кивнул.

— И что? — вопрос прозвучал требовательно. — Что ты об этом думаешь?

— Шафира, куда важнее, что думаешь об этом ты. Что бы я ни думал, как бы ни нуждался в тебе, как бы ни хотел тебя удержать, решение можешь принять только ты сама.

— Значит, ты не хочешь отпускать меня?

Увидев, как просияло ее лицо, Нейри испытал огромное облегчение. Как бы то ни было, но сама Шафира явно не хочет возвращаться в Тарнику. Эта мысль грела ему сердце.

— Разумеется, не хочу, — признал он. — Я же и дня не могу без тебя прожить. Только не подумай, что мне нужна лишь твоя забота. В этом дворце довольно людей, которые могут поднести мне чашку с горячим медовым настоем или накинуть одеяло в сырой день. И хотя ничья забота не будет мне приятна так как твоя, но будь моя воля, я бы давно освободил тебя от всех хлопот, Шафира.

— Но я не хочу, чтобы меня освобождали, — воскликнула она. — Я никому не доверю заботу о тебе, пока ты окончательно не поправишься.

— Что ж, — улыбнулся Нейри. — В таком случае я не найду в себе сил отказаться от твоей помощи. Но я хотел сказать, что ты нужна мне не как сиделка, а сама по себе. Не знаю, как я смог бы обойтись без возможности ежедневно видеть тебя, говорить с тобой, — он запнулся, смутившись того, что сказал слишком много.

— Нейри, — Шафира опустилась на низкую кушетку подле его кресла. — Ты даже не представлять, что для меня значат твои слова. Теперь уж я точно никуда не уеду, даже если отец пошлет за мной армию. В конце концов, он больше не вправе распоряжаться моей судьбой. Когда-то он отдал меня за Йеланда, не спросив моего мнения. Впрочем, тогда бы мне и в голову не пришло возражать. Не говоря уже о том, что принцесс с младенчества приучают к мыслям о династическом союзе. Но я уже выполнила свой долг перед отцом и Тарникой. И не позволю ему продать меня во второй раз. Разве у меня нет права прожить оставшуюся жизнь так, как я хочу и рядом с тем, кого люблю?

От ее слов у Нейри закружилась голова. Он и раньше догадывался, что самоотверженная забота Шафиры — нечто большее, чем просто дружеское и родственное участие, и все-таки ее признание стало для него откровением.

— Нейри? — ее пальцы нервно теребили цепочку и кулон. — Ты молчишь? Прости, если я…

— Шафира, дорогая, — он взял ее за руку, отметив как холодна узкая ладонь. — Теперь я никуда тебя не отпущу. Ты сама виновата. Однако, надеюсь, твоему отцу все-таки не придется посылать за тобой армию. Возможно, выбирая тебе второго мужа, он сочтет меня не худшим претендентом. Конечно, я больше не король, к тому же калека…

— О, Нейри! — теперь уже она обхватила его руки своими. — Как ты можешь говорить так? Скоро ты будешь совсем здоров, но даже останься ты таким, как тогда в приграничной крепости, я все равно не оставила бы тебя. Не из жалости и сострадания, а потому что люблю. Я всегда тебя любила, просто долгие годы прятала эту любовь за дружбой и родственной приязнью, притворяясь сестрой. Но ведь теперь можно больше не притворяться?

— Можно, — он склонился к ней и обнял. — Увы, я не могу встать на одно колено, поэтому просто спрошу. Шафира до Берра, согласишься ли ты во второй раз взять фамилию Ильд?