За Гранью. Книга вторая

Глава 29

Тэсса могла лишь молча созерцать трагедию Странников. Она видела, как истаяла в объятиях Дэймора Маритэ; как тот какое-то время стоял на коленях, парализованный ужасом и отчаянием. Она чувствовала отголоски того, что творилось у Дэймора в душе. Его боль была ее болью, но не в полной мере, а лишь подобием, тенью. Но и этого хватало с избытком, чтобы понять, каково сейчас Страннику.

Пока Дэймор пребывал в оцепенении, казалось, само время застыло, поглотив их четверых. Лотэсса ощущала себя песчинкой в песочных часах, перевернутых набок. Но стоило ей смириться с тем, что так будет вечно, как безвременье внезапно закончилось.

Дэймор порывисто вскочил и принялся крушить все вокруг. Дерево, у которого сидели они с Маритэ, вспыхнуло ярко-синим огнем и в мгновение осыпалось горсткой пепла. Небо потемнело и приобрело тот самый зловещий желтоватый оттенок, который Тэсс помнила по проклятой грозе в Тиарисе. Скалы пошли трещинами, с их вершин покатились камни, а кое-где откалывались целые куски.

Мужчины, словно очнувшиеся от заколдованного сна в безвременье, заключили Лотэссу в плотное кольцо, пытаясь защитить ее от буйства стихии. Хотя сама Тэсс куда больше боялась за них, чем за себя. Но даже сейчас она не могла унять в себе боли и отчаяния, уже не зная, кому они принадлежат — Дэймору или ей самой.

Сердце разрывалось от сострадания к обоим Странникам. И дело было не только в связи с Дэймором. Тэсса и сама отчасти разделяла его отношение к Маритэ. Было время, когда она искренне ненавидела богиню. Да и потом не раз мысленно упрекала ее за то, что создательница даже не пытается спасти собственный мир. Зато теперь, узнав каким страшным образом Маритэ выкупила спасение Анборейи, Лотэсса кроме ужаса и боли мучилась еще и чувством вины. А ведь ей в отличие от Дэймора не в чем себя упрекнуть. Каково же приходится ему, ставшему истинной причиной гибели Маритэ?

Какого Изгоя эти двое, любящие друг друга, все так запутали между собой, что не осталось иного выхода, кроме как одному погибнуть, а другому прожить вечность в неизбывной тоске и страдании?

Небо разразилось первым громовым раскатом, потонувшем в крике Дэймора.

— Я найду тебя, Маритэ! Куда бы ты ни отправилась, кем бы ни стала. Я обойду все миры Звездного Лабиринта, загляну в глаза всех созданий, населяющих их. Мы оба вечны, а потому рано или поздно я отыщу и верну тебя.

Лотэсса ощутила облегчение, пришедшее за этими словами. И вновь она не знала, чьи это чувства — Дэймора или ее собственные. Но это неважно. Надежда придала ему сил и смысла для того, чтобы жить дальше, а ей стала хоть каким-то утешением. Пусть даже она никогда не узнает, смог ли Дэймор отыскать Маритэ, но по крайней мере, сможет в этом верить.

Словно прочтя мысли Тэсс, Странник наконец-то посмотрел в ее сторону.

— Лотэсса, подойди ко мне! — его повелительный голос перекрывал шум камнепада и громовые раскаты.

Валтор попытался ее удержать, но Тэсса выскользнула из объятий мужа, успев шепнуть: “Не бойся за меня. Он не причинит мне зла”.

Не успела она преодолеть расстояние, отделявшее ее от Странника, как хлынул дождь. Сильные тугие потоки били по телу и затрудняли дыхание. Впрочем, стоило Тэсс подойти к Дэймору, как тот увлек ее под нависающий выступ скалы. Теперь хлеставший снаружи ливень казался водопадом, а они словно прошли сквозь него и очутились на другой стороне.

— Я разыщу Маритэ! — несмотря на шум воды, слова Дэймора слышались громко и четко.

— Конечно, ты ее найдешь, — Лотэсса постаралась ободряюще улыбнуться, с трудом сдерживая бившую ее дрожь. — Это лучшее, что ты можешь сделать.

— Я знаю. Но мне нужна твоя помощь, цветочек.

— Моя? — Тэсса опешила. — Ты же не ждешь, что я отправлюсь с тобой?

— Не пугайся, — тень усмешки на миг коснулась его искаженного страданием лица. — Этого я от тебя не жду. И знаешь, все что я говорил тебе прежде о любви и обо всем остальном…

— Можешь не объяснять, — прервала его Лотэсса. — Я всегда знала, что твоя любовь ко мне лишь попытка спрятаться от истинной вечной любви. Ты мог отрицать, что любишь Маритэ, обманывая самого себя, но не меня.

— Да, ты говорила, — он нехотя кивнул. — И была права. Как ни сложно мне это признавать, но тут ты оказалась мудрее.

Тэсс так и подмывало сказать, что мудрость тут ни при чем, просто она знала о чувствах Маритэ от самой богини. Но даже сейчас она не решилась раскрыть перед Дэймором свою тайну. Кто знает, как поступит Странник, узнав, что однажды Лотэсса помогала Маритэ вернуть его в плен небытия? Скорее всего, даже бессмертие не сможет защитить ее от гнева Дэймора.

— Так чем же я могу тебе помочь? — она поспешила увести разговор в другое русло, как делала всякий раз, когда Дэймор мог распознать ее страх и начать выпытывать причину.

— Дело касается твоего мира. Проклятой Анборейи — он с ненавистью выплюнул название. — Маритэ навязала мне власть над своим бесценным творением, лишив меня свободы. Мне нет дела до Анборейи, я всей душой желаю ей сгинуть, но не могу бросить на произвол судьбы. Такова власть уз, наложенных Маритэ.

— Значит, ты не сможешь пойти за ней? — Тэсса испытала разочарование и тревогу.

— Смогу, если оставлю кого-то присматривать за этим дурацким миром.

— И кого же? — она уже знала ответ.

— Разумеется, тебя, цветочек. Неужели сложно догадаться? Ты идеально подходишь. Ты бессмертна и у нас с тобой связь. Стоит тебе позвать и я явлюсь, как бы далеко ни завели меня звездные тропы.

Ох уж эти Странники! Сговорились они что ли вешать на нее судьбу Анборейи?! Сначала Маритэ, теперь вот Дэймор.

— А мое мнение на этот счет тебя хоть сколько-нибудь интересует? — Лотэсса приготовилась к схватке, хоть и осознавала ее безнадежность.

— Ты же знаешь, сердце мое, что нет. Когда оно меня интересовало?

Внешне Дэймор пришел в себя и стал прежним невыносимым Изгоем. Но Тэсса знала, какая страшная боль тугим коконом опутала его душу. Он может насмешничать и издеваться, но внутри царит леденящая пустота и отчаяние.

— Хорошо, — Тэсса подставила руку под струи воды, отрезавшие их с Дэймором от остального мира. — Я согласна, но с одним условием.

— Ты еще условия выставляешь? — изумился Странник. — Разве все это время ты не стремилась спасти свой мир? И вот теперь, когда судьба Анборейи зависит от тебя, начинаешь торговаться?

— Представь себе. Да и какая из меня спасительница мира? Его спасла Маритэ. Самой страшной угрозой для Анборейи был ты.

— Ты так и не поняла! — простонал Дэймор, закрывая лицо руками. — Самая страшная угроза для любого мира — люди. Если боги не будут хоть изредка вмешиваться в ваши дела, вы уничтожите друг друга и оставите мир мертвым и пустым. Я бы показал тебе такие миры, чтобы ты поняла, чего на самом деле следует опасаться. Для того и нужны Хранители, чтобы вмешиваться в людские дела, когда они принимают совсем уж дурной оборот. Но у меня нет ни времени, ни малейшего желания сидеть тут и приглядывать за людишками. Для этого я и хочу оставить тебя. Просто позови меня, когда поймешь, что дело плохо. Это так сложно?

— Вообще-то да. Я, знаешь ли, никогда не присматривала за целым миром. Кроме того, я не собираюсь целую вечность изображать из себя богиню-хранительницу в полном одиночестве. Ты нарисовал страшные картины, рассказывая, как близкие мне люди один за другим состарятся и отправятся за Грань. Знаю, это естественный порядок вещей, но вечное одиночество — слишком страшный удел. Его не пожелаешь и врагу. Даже тебе, Дэймор. Я прошу, подари бессмертие Валтору.

— Это и есть твое условие?

— Да, — Тэсса вскинула голову, чтобы смотреть Страннику в глаза, в полумраке казавшиеся черными.

— С чего это я буду дарить бессмертие твоему мужу? По договору я должен был лишь спасти его во время Заката мира и позволить тебе провести рядом с ним человеческую жизнь.

— Тот договор утратил силу и смысл, — напомнила Лотэсса.

— Тут ты права, цветочек, — задумчиво признал Дэймор. — Отчасти. Ты больше не нужна мне как спутница, но нужна как Хранительница Анборейи. Мы просто поменяем условия соглашения.

— Тогда поменяй и условие насчет Валтора. Даруй ему бессмертие.

— А знаешь, — Странник вдруг будто ожил. — В этом есть смысл. Твой король умен, он дальновидный политик и отличный стратег. Пожалуй, от такого человека в качестве Хранителя Анборейи будет куда больше пользы, чем от тебя. Не обижайся, сердце мое, но ты можешь просто не разглядеть по-настоящему опасных ситуаций. Или, скорее, наоборот, начнешь дергать и призывать меня по всякому пустяку, отвлекая от поисков Маритэ. Нет уж, пусть лучше и впрямь обстановку оценивает твой муж.

Лотэсса молча ликовала, удивляясь, что сама не додумалась до таких простых и логичных аргументов.

— Позови его.

Дождевая завеса мгновенно исчезла, открыв, к удивлению Тэсс, звездное небо. Вершины скал почти сливались с небосводом, едва выделяясь на его фоне.

— Валтор! — крикнула Тэсса.

Силуэты мужчин показались из темноты. Странник покосился на Торна, но тут же отвернулся, обращаясь к Валтору.

— Знаешь, король, о чем меня просила твоя жена?

— И о чем же? — Валтор даже не обернулся на слова Странника, он смотрел только на Тэсс тяжелым взглядом, в котором кроме настороженности было что-то еще, по-настоящему пугающее.

— Она просила о бессмертии для тебя, — Дэймор явно оценивал, какое впечатление произведут его слова.

— Тэсса, что все это значит? — тон мужа напугал ее еще больше.

— Это значит, король, что она хочет для тебя того же, чем обладает сама. Как я понимаю, Лотэсса не говорила тебе, что бессмертна?

Будь проклят Изгой с его извечной страстью мучить людей! Тэсс забыла, что только что была исполнена сочувствия к нему. Бедная Маритэ! Если Дэймор и найдет ее, то лишь для того, чтобы мучить целую вечность. Хотя будущие проблемы богини ни в какое сравнение не шли с теми, что свалились на голову Лотэссы по милости Изгоя.

— Хотел бы я посмотреть на вас, когда вы останетесь вдвоем, — слова Дэймора сочились мстительным удовольствием. — Жаль, мне будет не до того. Но, уверен, вам много чего есть сказать другу.

— Мы разберемся без тебя, — отрезал король.

— Ну разумеется, — ухмыльнулся Странник. — У вас будет на это целая вечность.

— Я еще не дал своего согласия.

— Брось, кому это интересно? Я ведь не спрашивал твоего согласия, как не спрашивал и согласия твоей жены. Впрочем, она и не могла бы мне его дать, так как умирала.

Теперь взгляд, обращенный к Тэсс был совсем другим, полным тревоги.

— Ты не умираешь, и не умрешь, — Странник подошел к Валтору и тяжело опустил руки ему на плечи. — Так ты действительно будешь полезнее для меня. Раз уж мне навязали мир, то пусть за ним присматривает умный мужчина, привыкший к власти, а не девчонка, чья голова набита нелепыми идеалами и наивной верой в людей.

— Чего ты хочешь от меня? — по-лицу Валтора было видно, что он с трудом терпит прикосновение Изгоя.

— Хочу, чтобы ты стал Хранителем Анборейи до тех пор, пока я найду Маритэ, притащу ее обратно и найду способ вернуть этот гнусный мирок под ее покровительство. Мне нужно, чтобы ты здраво оценивал обстановку, понимая, когда люди могут сами разобраться между собой, а когда необходимо вмешательство божества, чтобы не дать миру скатиться за Грань. Тебе ясно?

— Ясно, — Валтор коротко кивнул. — Я согласен.

— Как я сказал, согласие твое мне не требуется, король. Но хорошо, что ты принял эту ношу без лишнего сопротивления. Ты должен быть мне благодарен. Я дарю вам с Лотэссой вечность — одну на двоих. Никто из смертных не мог и мечтать о таком. И вот еще что, — гранитное лицо Дэймора внезапно озарилось задумчивой улыбкой. — Как бы ни было забавно наблюдать твою досаду, ревность и гнев, все-таки знай — твоя жена их не заслужила. Все, что она делала, было ради тебя. Все тайны, которые она скрывала, хранились лишь во имя твоего благополучия. Не слишком приятно признавать это, но выбирая между Странником и смертным, она выбрала тебя. Ужасно глупый выбор, но тебе, полагаю, он должен льстить.

Лотэсса онемела от изумления. Едва она успела заново возненавидеть Дэймора всей душой, за то, что он ради забавы решил воздвигнуть стену между нею и Валтором, как Странник сам же принялся эту стену крушить.

— Моя жена не нуждается в заступничестве Изгоя, — Валтор смотрел на Странника с вызовом.

— Тебе виднее, — Дэймор ухмыльнулся и пожал плечами. — Ладно, голубки, у вас будет время разобраться друг с другом. Очень много времени. И да, кстати, бессмертие даровано только вам. На ваших потомков оно не распространяется, — в его словах слышалось явное злорадство. — Уверен, Лотэссу это мало волнует, а вот тебе, король, придется принимать непростые решения. Но это не моя забота, — неожиданно он повернулся к Элвиру, которого до этого словно не замечал. — Ты, наверное, умираешь от зависти к этим двоим и жаждешь получить тот же дар?

— Бессмертие? — Торн усмехнулся не хуже Изгоя. — К чему оно мне? Все чего я хочу — это оказаться рядом со своей женой и прожить с ней обычную человеческую жизнь. Мне этого довольно. А быть фигуркой в играх богов — незавидная участь.

— А ты непритязателен, смертный. И это при том, что в тебе течет кровь Ильдов. Даже более чистая, чем в твоем повелителе. Ты знал об этом?

— Мне нет до этого дела.

— Как знаешь, — сквозь насмешливое удивление Дэймора пробивалось что-то вроде уважения. — А ты похож на своего предка. На Дренлелора. Из таких получаются мудрые и сильные правители. Отчасти потому, что власть сама по себе не манит вас.

— Не манит, — подтвердил Торн. — Отнеси меня к жене.

— Да отнесу, — отмахнулся Дэймор. — Конечно, я всех вас верну обратно. Вот только одарю этих двоих способностями Хранителей. Конечно, это не сделает их Странниками, но даст возможность свободно перемещаться по Анборейе и следить за всем, что творится в мире.

Дэймор подошел к Лотэссе и взял ее за руку. Другую руку он протянул Валтору. Тэсса ощутила потоки непонятной и чуждой силы, вторгающейся в ее сущность. Это было не больно, но тяжело. Валтор смотрел на нее с пониманием и сочувствием.

— Ну вот и все, — Дэймор удовлетворенно кивнул, скорее себе, чем им. — Позже я свяжусь с тобой, Лотэсса, и расскажу, как обращаться с моими дарами. А сейчас верну вас туда, откуда забрал. Но должен предупредить, время здесь и там течет по-разному. Здесь, в одном из преддверий Звездного Лабиринта оно движется медленно подобно смоле, а в вашем мире бежит, как весенний ручей. В самом же Звездном Лабиринте времени нет.

— Сколько же там прошло?! — вскричал Торн.

— Не знаю, — равнодушно ответил Дэймор. — Надо полагать, несколько месяцев, может год.

— Изгой бы тебя побрал!

— Это вряд ли. Хоть он и будет продолжать жить, когда я уйду. Люди приписывали Изгою все свои грехи и беды тысячу лет, пока я томился в небытии. Я знаю, ничего не изменится. Вы выдумали себе Изгоя, который имеет мало общего со мной, но как выдумка он страшен только вам, не мне. Поэтому можете и дальше проклинать друг друга моим именем. Мне не жалко.