За Гранью. Книга вторая

Глава 11

Опять он пришел. Зачем они все приходят? Что им нужно? Неужели так трудно просто оставить его в покое? Что толку от власти, если никакие приказы не в силах подарить ему блаженное одиночество, не говоря уже о столь желанной смерти. Чего стоит власть над другими, если он не властен распоряжаться даже собой?

— Ваше величество…

— Оставьте меня, эн Эдан.

Как бы сейчас пригодился повелительный тон, который он выработал за недолгое время правления. Но вместо этого с его губ срывается полухрип-полушепот. Должно быть, поэтому его приказы спокойно игнорируются, и люди вокруг делают то, что считают нужным, а не то, что он им велит.

— Но, ваше величество, вы сами велели мне прийти.

В голосе Эдана Линсара слышна ставшая уже привычной печаль. Заранее оплакивает своего почти покойного короля. Что ж, о нем по крайней мере будут сожалеть, тогда как смерть Йеланда вызвала у всех лишь облегчение. Так себе утешение, конечно. Но других, увы, судьба ему не оставила. Жалкий обездвиженный кусок плоти, которому и дышать-то тяжко. За Гранью и то слаще, должно быть. Впрочем, он скоро узнает.

Но до того, как вечная тьма сомкнется над ним, нужно сделать что-то важное. Но что? Нейри привык, что моменты ясного мышления сменяются туманным маревом апатии. Второе состояние ему нравилось больше. Не в силах справиться с телесной болью, оно притупляло хотя бы душевную. Когда же наставало очередное прояснение, приходилось вновь мыслить, как король, отдавать распоряжения, пытаться хоть что-то уладить и спланировать. Ведь за этим, собственно, он и позвал Эдана.

— Да, точно, я звал вас, — как же тяжело говорить. — Пришло время решить самый главный вопрос.

— Какой? — голос Эдана звучал обреченно.

— Вы отлично понимаете.

Где-то внутри закипела злость. Не на Эдана, а на то, что приходится обсуждать такие вещи. Легко ли планировать свою смерть, когда тебе тридцать два года? Какими незначительными кажутся на этом фоне прошлые проблемы — тяжесть бремени власти, потеря Лотэссы, разрывавшая ему сердце. Теперь Нейри куда лучше понимал умирающего брата, готового отдать все, что имел, за одно лишь право жить дальше. А он — Нейри — был так жесток к брату, понятия не имея, что творится в душе умирающего. Что ж, теперь он знает. Судьба дала ему прочувствовать отчаяние и боль Йеланда на своей шкуре. Однако в отличие от брата, он не станет тратить последние часы утекающей жизни на слезы и жалобы. Есть дела поважнее.

— Эдан, — к чему тратить лишний мучительный вдох на почтительное обращение? — Когда полгода назад умирал мой брат, ему не приходилось хотя бы тревожиться о стране, которая останется без государя. Я же вынужден думать и об этом. И настала пора принять решение.

— Но, Нейри, — Эдан тоже, видно, решил отказаться от церемоний. — Вы не должны хоронить себя раньше времени. Волею богинь, вы живы…

— Каких богинь? — Нейри захотелось усмехнуться, но вместо этого из груди вырвался мерзкий каркающий звук. — Маритэ, бросившей нас на произвол судьбы? Остальные две и вовсе покинули наш мир-давным давно.

— Но Маритэ пыталась… — возразил Эдан.

— Что она сделала? Развернула время вспять, чтобы все случилось вновь? Разве вы не видите? Мир снова во власти Изгоя, а все, кто должен был умереть, один за другим отправляются за Грань. Мой брат, теперь я. События меняются, но смерть тянет свои жадные лапы к тому, чего лишилась по прихоти богини. Подозреваю, что смерть куда сильнее всех Странников, и ее желания значат куда больше, чем их воля любого божества.

— Но вы еще живы!

— И что? Йеланд тоже был жив несколько часов после того, как получил удар кинжала в живот. Не тешьте надеждами себя, и уж тем более не пытайтесь внушить их мне. Да и какой смысл жить в моем положении? Даже выживи я каким-то чудом, править лежа в кровати я не смогу.

— Но ведь был же Имрэ Третий. Последние годы жизни он был парализован и прикован к постели, но между тем, продолжал править и довольно мудро.

— Это были лишь последние годы жизни. Мирные годы. Страна процветала, кроме того, король собрал вокруг себя советников, которым мог спокойно поручить большую часть обязанностей.

— Но ведь и вы могли бы поручить их нам с Рейлором, — Эдан запнулся.

— Что я и собираюсь сделать. Я должен выбрать и объявить наследника эларского престола.

— Я не об этом, — с досадой возразил Линсар.

— А я об этом. Не спорьте, Эдан. Лучше постарайтесь дать дельный совет. Итак, возможных наследников трое.

— Трое?

— Да. Ваш отец, герцог Таскилл и… Валтор Малтэйр.

— Малтэйр?! — Эдан вытаращился на короля, будто тот бредит.

— Именно. Всем известно, что он Ильд по крови, а потому вполне может претендовать на освободившийся трон Дайрии. Будем честны, в нынешнем положении ему ничего не стоит отстоять свое право на власть силой.

— Но ему сейчас явно не до того. У него война с Айшелом Имторийским.

— Вы серьезно полагаете, что он не откажется от возвращения царице Армире короны Латирэ ради возможности увенчать собственную голову короной Элара и тем самым восстановить великую империю?

— Считаете его способным нанести такой подлый удар?

— Это политика, Эдан. Уверен, Дайриец видит в присоединении Элара не власть для самого себя, а благо для своей страны, точнее обеих стран. Вы же видели, что он за человек и какой он король.

— Вот именно! — воскликнул Линсар. — Человеком он мне показался достойным. Иначе я бы отдал ему Лотэссу. Не верю, что он способен на такую низость, особенно, сразу после заключения перемирия.

— Лотэссу отдали ему не вы, — вздохнул Нейри. — И не я, — почти про себя добавил он. — Кстати, сама женитьба на вашей сестре укрепляет позиции Малтэйра, придавая дополнительный вес его претензиям на эларский трон.

— И все же я не верю, что он станет…

— Можете не верить. Просто имейте в виду и такой вариант развития событий. Я же полагаю, что лучше миром вручить Малтэйру то, что он может взять войной.

— Но…

— Дослушайте меня, Эдан. Мне тяжело говорить, поэтому постарайтесь поменьше перебивать. Дайриец умен, обладает всеми талантами, необходимыми правителю, к тому же видит во власти прежде всего долг и ответственность перед страной. И в отличие от меня, вашего отца или Рейлора он имеет опыт правления. Его с детства готовили в короли, и король из него вышел отменный. Помните, Лотэсса рассказывала, что в том другом прошлом он покорил Элар и заботился о благе захваченной страны больше чем об оставленной Дайрии? Это звучит кощунственно, но я не сомневаюсь, что правление Малтэйра будет для Элара благом. К тому же, ваша сестра станет королевой.

— Моя сестра и так королева, — вздохнул Эдан. — А вы, значит, уже все решили?

— Не решил, потому и позвал вас. Позвал не для того, чтобы просто сообщить свою волю, но чтобы выслушать ваши доводы и советы. Если вы считаете, что власть вашего отца, а в перспективе — ваша или правление герцога Таскилла будут для страны лучше, то я приму ваши аргументы.

Нейри ощутил бесконечную усталость, навалившуюся свинцовой тяжестью. Он не говорил так много с того самого дня, как камни старой стены похоронили под собой его будущее.

— Все, что вы сказали о Малтэйре — правда, — после затянувшегося молчания проговорил Эдан. — И все же мысль о том, чтобы передать власть ему кажется мне дикой. По сути дела это предательство всего святого. Добровольно отдать Элар в руки того, кто пытался его захватить, даже ради предотвращения новой войны — это как-то…

— Не трудитесь, Эдан, я сам знаю, как это выглядит. Повторяю, Малтэйр — всего лишь одна из трех кандидатур. Что скажете о двух оставшихся? Понимаю, вам непросто, ведь речь идет о вашем отце и вашем лучшем друге, однако, полностью полагаюсь на беспристрастность ваших суждений.

— Да уж, — пробормотал Линсар. — Беспристрастным оставаться нелегко, но все же попробую рассуждать отстраненно. Отец, безусловно, имеет преимущество по праву возраста и опыта, но… Изгой, как же трудно! И все-таки я должен это сказать! Отец грезит былыми победами, дай ему волю он втянет Элар в какую-нибудь войну, да и вообще… — Эдан махнул рукой. — Боюсь, что править за него будет мама, а вот этого я Элару не пожелаю при всей любви к матушке. Да и дело не только в ней. Просто отцом легко помыкать, и обязательно найдутся те, кто захочет этим воспользоваться, а подбираться к нему будут, опять же, через матушку. Смею надеяться, я не худший сын, и все-таки благо страны я ставлю превыше блага собственной семьи. А потому я выбрал бы Рейлора. У него, конечно, тоже нет опыта правления, но он учится, как и все мы. И его мать, в отличие от моей, будет помогать ему на этом пути, а не мешать. Да и из Лана выйдет очень толковый политик. Право, даже жаль, что не он старший брат. Думаю, из парня с годами получился бы достойный король. Но в любом случае он будет надежной опорой Рейлору. Так что, если уж менять королевскую династию, то на Таскиллов.

— Вы понимаете, что сейчас практически отказываетесь от короны?

Лицо Эдана было спокойным и уверенным, он чуть улыбнулся уголками губ.

— Отлично понимаю. Но я никогда и не думал о том, чтобы примерить ее на свою голову.

— Как и я. И, поверьте, власть не принесла мне радости. Я даже умереть не могу, пока не озабочусь спокойствием страны. Как же я устал! — Нейри прикрыл глаза.

Внезапный стук в дверь вырвал его из накатившего было забытья.

— Что там? Эдан, посмотрите, — с трудом пробормотал он, невольно пытаясь отвернуться к стене и в который раз убеждаясь, что теперь даже это сверх его сил.

Лежа с закрытыми глазами, Нейри слышал, как Линсар встал и направился к двери. Затем раздался его удивленный возглас:

— Ты?!

Нейри хотел бы взглянуть, кто там явился, но не мог повернуть голову к двери. А потому и глаза открывать не имеет смысла. Если посетитель явился к королю, то он в любом случае подойдет. А если пришедшему нужен Эдан, то они уйдут вдвоем, оставив его наконец в покое. Нейри предпочел бы второй вариант. Нужно только потом спросить у Линсара, кто это был.

Мягкая черно-серая тьма подобралась совсем близко, принимая его в постылые объятия. Но звонкий женский голос разорвал ее в клочья:

— Нейри!

Душа короля рванулась, словно пытаясь увлечь за собой омертвевшее тело, но то, конечно, осталось неподвижным. Однако ворвавшаяся в комнату девушка будто угадала, почувствовала его безнадежный порыв.

— Лежите, умоляю вас! — она оказалась возле кровати и вместо того, чтобы сесть за стоявший рядом стул опустилась на колени.

— Не надо умолять меня, Лотэсса, — Нейри улыбнулся чуть ли не впервые за все эти дни. — Лежать — это единственное, что я могу.

Он видел, что Лотэсса вцепилась в его ладони, но не мог ощутить ее прикосновений. Она беззвучно плакала, и правая его рука была мокра от ее слез, но он не чувствовал и их. Вспомнились те объятия в дворцовом парке Ортейна, когда он в первый и последний раз в жизни прижимал ее к себе в безнадежной попытке удержать утраченное. А теперь ее прикосновения он может воспринимать лишь разумом.

Словно поняв, о чем он думает, Лотэсса протянула ладонь к его лицу и робко провела по щеке. И это легкое касание пронзило его как стрелой. На какой-то бесконечно короткий миг Нейри показался себе прежним, словно смог ощутить все тело целиком. Но, конечно же, это было обманом, пусть и сладостным.

А Тэсса продолжала водить пальчиками по его лицу, так легко и нежно, что хотелось длить это блаженство вечно. Нейри впервые задумался о том, что небрит и вообще должно быть выглядит совершенно кошмарно. До чего же злая ирония — дождаться ласки от любимой женщины лишь когда она вышла замуж за другого, а ты сам стал калекой.

— Ну почему?! — всхлипывала она. — Почему я лишилась дара исцеления, который мне достался от Маритэ? Он так нужен сейчас! Маритэ, слышишь! Верни мне дар! На один только раз, молю! Или исцели его сама, — продолжая стоять на коленях, Лотэсса молитвенно сложила руки.

Она была прекрасна. Разве может Маритэ оставаться равнодушной к просьбе прекраснейшего из своих созданий? Нейри безумно захотелось одолеть проклятую немощь лишь для того, чтобы порадовать любимую. Но, увы, его желания не обладали магической силой. Да и сама Тэсса, как ни старалась, как ни цеплялась за него, как ни вглядывалась, словно пытаясь вложить свою светлую душу в его искореженное тело, не смогла ничего изменить.

— Ты жестока! — в отчаянии крикнула Лотэсса, обращаясь к богине. — Если не он достоин жить и заботится о части Анборейи, то кто? Ты позволяешь губить лучших, а потом удивляешься, что твой мир катится за Грань? Спаси его, если ты хоть что-то можешь!

Она не просила, а требовала, но уж точно не ему учить Тэссу, как разговаривать со Странниками, учитывая, что она водила личное знакомство, как с Маритэ, так и с Изгоем. Словно угадав его мысли, девушка порывисто вскочила на ноги.

— А если благостной Маритэ нет дела до короля Элара, то, может, стоит обратиться за помощью к Изгою? Дэймор, исцели его, я требую!