В поисках короля

Глава 50. Доверие

В промежутке между ранним утром и поздним днем в «Ледя Хмель» было относительно тихо. Гаррету было все равно, демон еще не отошел от вчерашней потери силы и присутствовал в бренном мире скорее физически, чем еще как-нибудь. Даже ничего не сказал по поводу гадкой склизкой каши из хлебного злака, которую уже всю развозил по стенкам глиняной миски, изредка вспоминая, что ее надо засовывать в рот и глотать. Каша, в общем, была не такой и гадкой, но с той, что готовил он, не шла ни в какое сравнение.

Хмель сидел рядом, пихая плечом, когда демон начинал заваливаться. С другой стороны его пихал Герк. От падения назад не страховал никто, но с этим гворт успешно справлялся сам, навалившись на стол едва ли не всей грудью. Лависса скромно сидела с краю, снедаемая любопытством. Сверху бодро спустилась Рут, по-прежнему бледная и с намертво заложенным носом, но довольная собой и весьма голодная. Гаррет подавился ложкой и поспешил спрятать глаза. Еще недавно еле видное клеймо распустилось демонским цветом, колыхалось, вызывающе яркое, словно живущее отдельной жизнью. В темной придорожне оно производило впечатление огненного смерча. Нахального и своенравного.

— Чего пялишься? — Рявкнула Рут, с грохотом плюхаясь за стол.

Лависса подскочила, раньше за варваркой она не замечала таких эмоциональных вспышек. Демон вместо того, чтобы огрызнуться в ответ, что пялится на совершенное ничто, промямлил нечто невразумительное и принялся заглатывать кашу, как будто в ней содержался эликсир вечной жизни. Рут прищурила глаза и решила, что надо действовать, пока он не очухался.

— Что ты сделал со мной?

— Ничего. — Гаррет поскреб бока миски, собирая остатки каши. — Кто, я?!

— А получить не хочешь?

— Ничего я не делал! — Огрызнулся демон, противно скрежеща ложкой по глине. — Могла бы и спасибо сказать! Я тебя нашел на улице, бредущую с потерянным видом, как ты это любишь в последнее время делать. И привел сюда. Благодари богиню, что на меня нарвалась, а не на воров каких-нибудь!

— Вот демонская задница. — Смутилась Рут. — Ну ладно, это… я так жрать хочу! Пусть я сдохну, когда еда полезет из лопнувшего пуза, но я буду сегодня есть весь день!

— Раз такое дело, надо обслужить даму! — Потер ладони Хмель, бодро вскакивая с лавки. — Есть особые пожелания?

— Мяса! — Мечтательно сказала Рут. — Похлебки сперва, а то не полезет! Рыбы, орехов!

— Щас все будет.

Хмель незаметно ощупал оставшиеся в кармане деньги. Оставалось в обрез, но последнюю неделю Рут совсем ничего не ела.

— Герк, помоги ему донести. — Распорядилась Тринидад. — А то нет сил ждать! Исса! Выбери там что-нибудь на свой ледский вкус, а то они сейчас понаберут всякого дерьма…

Дождавшись, пока спутники уйдут, Рут перегнулась через стол и схватила демона за висевший на шее амулет в виде бронзового пера.

— Ты мне зубы не заговаривай! По улице я шла? Не шла, а летела, видать!

— Отпусти! — Демон дернул амулет и откинулся назад.

— У меня ноги чистые. — Холодно сказал Рут. — Я никуда не ходила.

— Твой вариант?

— Не знаю. Хмель сказал, дверь в комнату была закрыта, а значит, мы вернулись не через дверь.

— Как же? — Иронично поинтересовался демон, глядя куда-то в сторону ее плеча.

— Через окно. — Сказала Рут. — Ты такое можешь.

— То есть, это я виноват?

— То есть, ты чего-то недоговариваешь, и мне это жутко не нравится.

— А в чем дело? — Рассердился Гаррет. — Ты жива, здорова, даже лучше, чем была, и при чем здесь я?

— Если найти достаточно сильную ведьму, она скажет, что я делала.

— Я желаю тебе удачи. — Издевательски бросил гворт, прекрасно зная, что денег на ведьму сейчас не наберется у них всех, вместе взятых.

— Лучше скажи. — Холодно потребовала Рут.

— Лучше отстань. — Огрызнулся демон, изведенный издевательством клейма.

На прямой мысленный приказ Рут забыть или хотя бы замолчать оно никак не реагировало, лукаво спрятавшись под рубашку и еле видно мигая из-под нее.

Разговор прервали спутники, вернувшиеся с огромным подносом еды. Рут мрачно отгребла себе половину, чтобы успеть все попробовать, и занялась похлебкой, чтобы промочить отвыкший желудок.

— А тебе не будет хуже? — Спросила Лависса.

— Всегда есть, куда хуже. — Философски ответила Рут, вдыхая божественный запах еды, от которого больше не мутило.

— Стоило выздоравливать, чтобы потом опять упасть с больным животом! — Не унималась леди.

— Стоило. — Непререкаемо ответила варварка, отставив похлебку и пальцами отрывая себе мяса. — И живот у меня не болел. Жуй лучше, а то обеда может и не быть.

— Почему?

— Завтра бой. — Привычно ответила варварка выражением, ставшим дикарской поговоркой. — Просто ешь.

Лависса взяла себе мяса и попросила у Хмеля нож. К ее удивлению, наемник ответил, что ножа у него нет, мясо он тоже рвал пальцами.

— Что вы все, как варвары! — Рассердилась леди, глядя на поступающего таким же образом Герка. — Неужели нельзя отрезать?

— При чем это здесь варвары?! — Тут же вскинулась Тринидад.

— При том! На каждом ножей на целую кухню, а мясо зубами рвут и хлеб кусками отламывают! Ладно тут вилок нет, но ножи-то! Дикость полнейшая!

Мужчины и Рут застыли, не в силах вымолвить ни слова. Первым сообразил Герк.

— Леди, этими ножами нельзя резать еду.

— Почему?

— Потому что ими уже резали людей, ннэ. — Объяснила варварка. — Нельзя резать то, что вкушаешь, тем, чем убиваешь.

Лависса подумала, посмотрела на внушительные ножи спутников.

— Ну и что. Они же чистые. Зато острые.

Хмель и Рут вытаращились на нее так, будто леди сказала неслыханное святотатство. Учитывая обычную толстокожесть наемника и варварки, сказанное было действительно вопиющей непотребностью. Герк, более знакомый с тем, как воспитывают леди, не был столь шокирован, а Гаррет, как демон, мог сотворить вещи и похуже.

— Так нельзя. — Железным тоном отчеканила Рут.

— Да что вы все на меня орете? Подумаешь! Сами-то! Вы… вы вообще!..

На этом месте приличной леди полагалось расплакаться, но Лависса яростно фыркнула и в качестве мести забрала себе всю чашку со сладкими медовыми шариками. Гаррет внезапно рассмеялся.

— Леди, если бы вы так сделали по неведению, те, кто это увидел, решил бы, что вы самая опасная из нас!

— Так и есть. — Лависса сверкнула глазами, вызвав приступ веселья. — И хватит звать меня леди. Лордов больше нет.

— Но есть торнхе верчерикс. — Подтвердила Рут.

— Нет. — Отрезала Лависса.

— Нам надо разделиться. — Перебил Гаррет. — Опять мы вместе собрались.

— Разделимся. — Беспечно согласилась Рут. — И придорожню сменить.

— А зачем мы здесь? — Осторожно поинтересовалась последняя леди, не видящая причин оставаться.

Ответ Герка ее убил.

— Заработать. Деньги почти вышли.

— С комнатой повезло! — Хмель потянулся и хрустнул плечами.

— Я думала, все варвары злые. — Улыбнулась Лависса. — А эта девушка была очень милой. Мало кто может просто так взять и… просто так сделать что-то хорошее ради незнакомца.

— Слабость сильных рождает в людях либо великую подлость, либо великое благородство. — Процитировала Рут древнего классика.

— Что?

— Ничего. Ей было приятно видеть меня такой. В бою против меня у нее не было бы шансов.

— Откуда ты знаешь?

— Хорошие бойцы видят друг друга с первого взгляда. — Гаррет подтолкнул Хмеля локтем.

Наемник скромно потупился. Бойцом он стал куда лучшим, чем до встречи с Рут, но оценить чужие способности смог бы по-прежнему только в драке.

Лависса задумалась.

— У вас же женщины дерутся наравне с мужчинами. А вдруг ее убьют?

— Надеюсь, так и будет. Не в постели же ей умирать. Старухой. — Рут содрогнулась.

— И она не боится?

— Нет.

— А ты не боишься, что тебя убьют?

— Нет. Видишь ли, Исса, когда отнял столько жизней, невежливо трястись за свою. Кроме того, не так и просто меня убить.

— Она совсем молодая. — Вспоминала леди понравившуюся ей варварку. — Разве она выстоит против рыцаря?

— Смотря в чем. — Хохотнула варварка. — А ты Герка спроси. Что, выстоит варварка против тебя?

— Милостью Троеликой, я жив, несмотря ни на что. — Уклончиво ответил мужчина.

Убивать вертких варварок было непросто не столько из-за разницы легкого и тяжелого вооружения. Рука отказывалась поднимать меч на женщину. А ведь иногда они были совсем почти детьми. Именно поэтому варварок объявляли порождениями тьмы и страшными нечестивицами. Не так трудно пырнуть сталью богохульную мерзость. Простые солдаты верили, а те, кто поумнее… приказ есть приказ. Кроме того, сами варварки в бою не церемонились, прекрасно зная, какой эффект производят на вражеских мужчин, и в открытую презирая за непонятную им слабость.

— А мужчина с ней, это ее муж? — Продолжала Лависса. — Он такой страшный! Как она его не боится?

— Никакой не муж. — Рут быстро объяснила, как отличить пару по особой форме кос и расположению бусин. — И даже не жених.

— Он же может ее ударить! — Переживала романтичная леди за радушно поделившуюся комнатой девушку.

— Зачем? — Не поняла Рут.

— Просто так!

— Просто так даже кошки не рождаются.

— А что, у вас мужчины не бьют женщин?

— А надо бы! — Показушно вздохнул Гаррет.

— Конечно, бьют. Мы же учимся драться.

— Нет, я имею ввиду… — Лависса покраснела, — ну, как мужья бьют жен.

— Ты что! — Вытаращила Рут глаза. — Ни один муж в здравом уме не ударит жену!

— А не в здравом?

— Никогда! Зачем же жениться тогда? Это… — Рут замолчала, подбирая слова. — Есть просто случайные парни, понимаешь? Вы можете встретиться, а назавтра забыть друг друга. Вы друг другу ничего не должны. Стычка между кланами — и вы уже враги. Когда ты становишься чьей-то женщиной, это другое. Вы вместе. Такие и ругаются, и дерутся. И каждый волен уйти, если ему надоест. Но когда мы женимся это, ну…

Варварка смущенно замолчала, подобные темы среди ее племени поднимать не полагалось.

— Мы внимательно слушаем. — Пропел Хмель, подвигаясь ближе.

— Это значит… вместе. Что-то одно. Разве ты можешь ударить сам себя? Это очень… крепкая связь. Поэтому у нас редко женятся.

— Ну да, зачем жениться, когда и так можно… — Хмель ковырнул в воздухе рукой.

— Но ведь бывает. — Сказал Герк. — Он может ударить случайно. В гневе. Всякое же бывает. Не может не быть. У вас же есть легенда о женщине, которая попросила у мужчины сердце его матери.

— Понимаешь, — Рут сплела пальцы и посмотрела сквозь них на Герка, — когда наша женщина соглашается стать чьей-то женой, это означает с ее стороны полное доверие. Тотальное. И предать это доверие все равно что… все равно что ударить собственную жену. Но ты прав, бывает всякое. И в этом случае муж должен попросить прощения. Не так как это делаете вы. Женщина за то, что он сделал, может не простить. Но если прощает, то может попросить у него все, что угодно. И если он это делает…

— Как это все? — Не поняла Лависса. — Что значит все?

— То и значит. Вон, одна сердце матери попросила. Плохая легенда, я бы на месте этого слабака вырезала бы сердце этой твари.

— А что бы было, если бы он не согласился?

— Она перестала бы быть его женой. Но вообще прощают, конечно. Могут попросить новый меч или куртку. Или разрешения переспать с кем-нибудь другим…

— Какой ужас! — Воскликнула Лависса. — Как после такого ее любить?!

— Никак. Он может отказаться. Я же говорю: ударить свою женщину это страшная вещь. — Терпеливо объяснила Рут. — Не из-за последствий. Просто потому, что этого нельзя.

— Тот парень из легенды не был ее мужем. — Вспомнил Хмель. — Она попросила сердце его матери в обмен на согласие выйти за него замуж.

— Это примерно то же. Все дело не в статусе пары, а в обманутом доверии. Слово не совсем верное, но я не знаю, как это по-вашему будет. И это по традиции. А так у нас бывает, что жена мужу выпускает кишки за измену. И наоборот.

— А у вас за это не судят? — Поинтересовался Герк.

— Нет, конечно. — Фыркнула Рут. — У нас говорят, что тот, кто позволяет себя убить, хочет быть мертвым.

— А если на войне убьют? Что делают жены?

— Исса, что бы ты сделала, если бы любила человека, а он тебя бросил?

— Но это не одно и то же!

— Ты бы была в ярости. — Твердо закончила Рут. — Умирает только тот, кто хочет умереть.