В поисках короля

Глава 15. Страхи и предрассудки

Тяжелое тело навалилось сверху, потом упало всем весом, где-то наверху стукнул металл о металл, наемник вскрикнул и выматерился. Рут все-таки открыла глаза и столкнула с себя тело, успевшее испачкать ее кровью. Гворт вытаращился на нее, как на воскресшего убиенца. Рут с трудом села и подтянула коленки к груди, потом завалилась на бок, досталось ей больше, чем она хотела показать. Орг сражался с упорно сопротивляющимся наемником, звон железа разносился по всей поляне.

— Остальные. — Прохрипела Рут. — Тише… тише…

— Остальные отправились на Дорогу Сна. — Пренебрежительно ответил Гаррет. — Мы застали их врасплох.

Он деловито осмотрел убитого разбойника, с одобрением пощупал ткань рубашки и жилет из вареной кожи с металлическими заклепками. Плащ наемник стащил еще раньше, и демон укутал в него то и дело теряющую сознание Тринидад.

Орг все еще гонял по поляне последнего разбойника, не так-то просто убить наемника из Стронгхолда.

— Стой! — Выкрикнул он, поднимая руку. — Стой, Хмель, погоди! Что даст тебе моя смерть? А у меня есть деньги. Я знаю, ты их любишь.

Орг заинтересованно остановился, придержав меч. Наемник завел руку за спину, туда, где висел кошель.

Демон предупреждающе вскрикнул, но Орг уже пригнулся от свистнувшего мимо ножа, одновременно выкидывая свой. Наемник схватился за горло и, булькая, осел на землю.

— Как ребенок, ради Троеликой. — Беспечно сказал Орг, выдергивая нож и обтирая его об траву.

— Повезло тебе. — Проворчал Гаррет.

— Повезло? Не позорь меня, я знал, что он за ножом полезет. Я сам всегда так делаю. Ты сапоги своего будешь примерять? А то у моего нога больно здоровая.

— Там еще четверо лежит, иди с них собери.

— Мне у твоего больше нравятся.

— Заткнитесь. — Прохрипела Рут. — Надо бежать. Скоро приедет еще один… Моррек…

Орг сильно побледнел и мигом посерьезнел, Гаррет недоуменно посмотрел на него, но ничего выяснять не стал.

— Когда? — Чуть более высоким голосом, чем обычно, спросил Орг.

— Не знаю… скоро.

— Тогда надо действовать быстро. — Пожал плечами гворт и сноровисто принялся раздевать убитого наемника.

Орг тем временем разыскал новые сапоги вместо своих старых, и уже рыскал в поисках денег и оружия. Они также забрали всех коней, а трупы бросили гнить в лесу. Хотя такое было не по нраву Троеликой, непогребенные мертвые часто сходили с Дороги Сна, времени закапывать или сжигать наемников не было.

Тринидад не помнила путь, хотя знала точно, что ехала на коне одна, а второго вела в поводу, так же, как Гаррет и Орг. Ее шатало, но она не падала, давняя привычка спать в седле сказывалась благотворно, тело знало свое дело, и ему не нужен был разум. Единственное, что казалось неправильным — отсутствие вечной раздражающей болтовни Орга. Парень упорно молчал всю дорогу.

Очнулась она уже ночью, раны были перевязаны чистой тканью, ребра туго замотаны, на руке лубок. Пламя костра плясало между камнями умело сложенного очага, пахло печеным мясом рогача, но Рут только замутило. Спутники, одетые в рубашки и штаны убитых наемников, не заметили, что она очнулась, и продолжали тихо разговаривать, то и дело вороша палками угли.

— Моррек колдун. Очень сильный. И очень богатый. Не знаю, на кой ему Рут, и что за бредятину он сочинил.

— Убери палку.

— Если он кого невзлюбил, так можно начинать шить себе погребальные одежды. От него никто живым не уходил. А не любит он многих. Ему чуть слово поперек скажи…

— Убери палку, ты мне мешаешь! Хватит пепел поднимать, на зубах скрипеть будет!

— Один колдун решил ему вызов бросить. Так Моррек его в камень превратил и поставил на перекрестке. И сделал так, что камень все чувствует. То есть, тот колдун живой, но камень. С него куски откалываются, ветер разрушает, он все чувствует. И пить ему, и есть небось хочется, а он вечно мучается…

— Мясо переверни.

— Я раз с ним имел дело. И с наемниками этими. Есть такие вещи, которым даже в Стронгхолде не учат. Так он жуткий такой, мне потом неделю снился. На рожу-то смазливый даже, девкам нравится, но холодом от него так и несет.

— Почему он тебя Хмелем назвал? — Спросила Рут, приподнимаясь на локте.

Орг заерзал и потупился, гворт улыбнулся.

— Так ты тот самый Хмель и есть?

— Какой еще тот самый? — Недовольно огрызнулся Орг. — Развесили уши, как какое-то бабье! Слушать противно!

— Тот самый! — Торжествующе повторил Гаррет и расхохотался.

Рут смеяться было больно, она схватилась за сломанные ребра здоровой рукой. Имя Хмеля гремело по всему королевству, его история пересказывалась во всех придорожнях, знаменитее был только король. Даже имя Тринидада блекло по сравнению с ним. А началось все с того, что обычного крестьянского парня задумали женить. Жениться ему не больно-то хотелось, но что делать, раз невеста забрюхатела. Хмель клялся, что это не он, но никто ему не верил до тех пор, пока молодая жена не разродилась полудемоном, которого тут же забили лопатами. Однако брак был уже заключен, расторжению не подлежал, и незадачливый муж попросту сбежал. Через несколько лет он объявился вместе с бандой наемников, и в изрядном подпитии поклялся жениться на первой встречной. Первой встречной оказалась супоросая свинья. Не менее пьяные дружки велели крестьянам обряжать невесту и заперли сопротивляющегося жениха в амбаре с зерном, чтобы не удрал. Напуганный до смерти храмник Троеликой провел церемонию по всем правилам, а уже как Хмель целовался со свиньей, воспевали все менестрели. За минуту до брачной ночи свинья начала пороситься, и новоиспеченному отцу подносили «детишек», желая, что они будут ему утешением в старости. Свинью же было решено заколоть, на что Хмель принялся яростно возражать и даже полез в драку, но его отколошматили и бросили в грязь, где он чуть не задохнулся. Еще через несколько лет он, уже один, спас в лесу дочку лорда, она упала с лошади и сломала ногу. Хмель довез леди до замка, где счастливый отец предложил ему руку и сердце ненаглядной. Хмель, который клялся в жизни больше не напиваться, на свадебном пиру пил все, до чего дотягивалась рука, и с тоской вспоминал красоту своей второй жены. Отвертеться от свадьбы было невозможно, лорд ласково поглаживал рукоять меча и перемигивался с суровыми стражниками, закрывавшими входы. А когда пришло время исполнять супружеский долг, несчастный муж с криком выбросился из окна, и только кусты, растущие под ним, спасли ему жизнь. Как он сбежал от стражи, было неизвестно, но все с нетерпением ждали истории о следующей свадьбе Хмеля, которая, по всем расчетам, была уже не за горами.

Орг сжал кулаки и бросился на ловко увернувшегося демона. Гаррет, продолжая хохотать, отступал в темноту.

— Прекратите! — Сипло выкрикнула Рут и закашлялась. — Нас заметят! Хмель! Нагни тебя раком демон, нашел время!

— Между прочим, это предрассудки. — Сказал Гаррет. — Отстань, Орг, чего ты ко мне пристал? Злись на себя. Демоны не занимаются мужеложством. Это выдумки крестьян.

— Ты-то откуда знаешь? — Недоверчиво протянул Хмель.

— Уж знаю. — Гаррет переступил с ноги на ногу.

— Якшался с проклятым племенем?

— Племя как племя. Сядь.

— Не командуй!

— Сядь! — Повысила голос Рут. — И скажи, ты остаешься или уходишь?

Хмель осекся.

— Я? Почему?

— Не зря же ты распинался, какой Моррек страшный. Теперь тебе с нами опасно.

— А ты? — Спросил Хмель гворта.

— Я останусь. — Демон насмешливо повел плечами. — У нас друг к другу взаимный долг.

— Дурак! — Тут же выдал парень. — Моррек тебя даже не заметит, перешагнет, как кучку на дороге, и сапог не замарает.

— Мне колдун ничего не сделает. — Гаррет пожал плечами. — На меня магия не действует.

— Что? Почему? И на нее тоже?

— Еще как действует. — Скривилась Рут.

— Нет, я не уйду. — Хмель резко сел, скрестив ноги. — Я еще не превзошел тебя. И не уйду, пока не положу на лопатки. И еще мне стало интересно, зачем ты ему сдалась. Он баб не особо любит. Таких, как ты, я имею ввиду. Ему чернявых подавай, кожа чтобы смуглая. И чем моложе, тем лучше.

— Они требовали у меня кошелек. — Поделилась Рут. — С монетами. Которые Нокс дал, за то, что я тебя побила.

— Они говорят, что ты его убила. — Вставил Гаррет и кратко пересказал все, что услышал от подавальщицы в придорожне.

— Она сказала, тебя казнят, как принято у варваров. — Хмель потряс руками. — Мы уж боялись, что не успели. И ежели так у вас казнят, то вы просто звери!

— Казнят? Никто не собирался меня казнить. И казним мы не так.

— Что? А как?

— Просто убиваем и все. — Рут пожала плечами. — Это только крестьяне мучают друг друга перед тем, как отправить на Дорогу Сна. Это демоны научили их, потому что в каждом человеке скрыта ярость, которая требует выхода, и мы выплескиваем ее в бою. А крестьяне мучают своих, прикрываясь законом.

— Неправда! — Возмутился Гаррет. — Люди сами чего только не выдумают! А демоны не ищут причин, если хотят увидеть, как кто-то страдает.

— А давай не будем тут защищать семя Сатаны! — Вскипел Хмель. — Мало того, что эти уроды, созданные из дерьма Троеликой, вообще существуют, так они отнимают у честных наемников работу! Будь проклят тот, кто первым выдумал направить корабли в Ад и привезти оттуда диковин!

— Дай мне кошель. — Прервала его Рут, обращаясь к Гаррету, у которого уже начали опасным светом загораться зеленые глаза. — Поглядим, что в нем особенного.

— Ничего особенного. — Заключил Хмель, когда они закончили разглядывать потертый кожаный кошелек с вязаными крючком узорами. — Кошель как кошель. Такие в той деревне на торге продаются за одну медяшку.

Гаррет, хмурясь, развязал старую веревочку, связывающую горлышко, и высыпал монеты на ладонь.

— Мы из него тратили? — Беспокойно спросила Рут.

— Нет, еще те оставались.

— Дайте посмотреть. — Хмель сноровисто принялся перебирать монеты. — Это настоящая Стронгхолдская, эти три крестьянские, гладыши варварские, даже серебряные! Нокс их за одну посчитал, старый дурак. Это медяшки, а эта порченая. Вообще она дорогая, старинная, квадратные сейчас не делают, но чеканка стерлась почти, и дырка… за нее одну монету дадут. В придорожне поесть один раз. Это демонский листок, какой-то странный, обычно они зеленые… а это горский черный золотой, и откуда только взялся? Вообще ничего особенного.

— Смотри лучше. — Посоветовал Гаррет. — Моррек пришел за этим кошельком к Ноксу, а когда не нашел, пришел в такую ярость, что от него только кровавая лужа осталась. И кишки по всей придорожне.

Они еще раз добросовестно пересмотрели монеты, вывернули кошелек, но это были самые обычные монеты и самый обычный кошелек. Так ничего и не решив, путники договорились отсидеться в этой пещере, где их не нашел бы ни один колдун на свете, а когда Рут выздоровеет, двинуться дальше со всеми предосторожностями.

Тихое пламя костра еле теплилось, Тринидад то и дело просыпалась от боли и подбрасывала в него здоровой рукой ветки. И думала, неустанно думала о том, что если на гворта не действует магия, ее рыжая сестра ничем не сможет ему помочь.