В поисках короля

Глава 46. Часть 2. Кровь невинности

Либо Троеликая считала, что поводов для зависти у незаконного сына великого рода недостаточно, либо просто издевалась над юным Хольтом. Ибо леди из Рут получилась куда лучше, чем из него самого варвар, хоть и старалась она всего один месяц, а Хольт — полтора года. Самая воинственная из дочерей Тринидада отнеслась к заданию с пугающей ответственностью, не став изводить «учителя» истериками, вопросами с подвохом, высмеиванием не похожих на варварские обычаев, но и без того было трудно. Рут уже научилась есть вилкой, знала назначение разных видов бокалов, умела ходить мелкими шажочками, правильно носить платье. Хуже дело обстояло с выговором. Язык лордов изобиловал мягкими плавными, а варварские диалекты — взрывными фарингальными. Рут по тысяче раз повторяла слова, но так и не смогла избавиться от рокочущих в глубине горла призвуков. С конными прогулками тоже дело шло из рук вон плохо. Сидеть боком у варварки получалось, только пока лошадь шла шагом. Стоило ей перейти даже на мелкую рысь, как Рут лихо перекидывала ногу через конскую голову и садилась, как привыкла, по-мужски. Дело пошло лучше, когда Хольт вырядил ученицу в длинную тяжелую юбку, но вид у Рут был до крайности затравленный и неуверенный. На рыси она держалась, да и сделать эффектную свечку ей удалось, но как только ободренный Хольт шлепнул лошадь по боку, чтобы перешла в галоп, Рут, попытавшись перейти в знакомое положение, запуталась в платье и на всем скаку упала. Ударилась она не сильно, выучка позволила сгруппироваться, и испугал ее больше подбежавший белый как убиенец Хольт.

Хуже всего было то, что ей, похоже, нравилось. Рут резко отдалилась от всех друзей, стала холодной, надменной и замкнутой. Единственным, о чем она могла разговаривать, были лорды: их жизнь, обычаи, традиции, литература, жизненный уклад. Даже Дон пришел в замешательство и предложил дочери устроить день отдыха, который Рут потратила на изучение истории дома Норвент. До леди ей еще было очень далеко, но варваркой она тоже переставала быть с пугающей быстротой. Впервые юный и старый Хольты были единодушны, хоть и не признавались: Дон ради замка губит благословение Троеликой и обязательно за это поплатится.

За неделю до официального визита Рут заперли в шатре и запретили выходить, чтобы не насажала синяков и ссадин, не приличествующих леди. Лекарки успешно свели оставшиеся, а ведьмы поделились зельями, сделавшими ступни лордской невесты мягкими и нежными. Рут изменилась в лице, пройдясь по ковру, но быстро справилась с собой и ничего не сказала. Руки она держала в пропитанных жирной мазью перчатках, чтобы быстрей сходили мозоли, и не было искушения обгрызть ногти и обкусать заусенцы самостоятельно.

Ей не запрещали видеться с сестрами, но Рут отказалась, все свободное время проводя с Хольтом и высасывая из него информацию, как демон кровь из жертвы. Хольт привык терпеть всякое, Рут учила, что ничто не длится вечно, и если в его бошку так вдолбилось желание за все расплатиться, надо хотя бы дожить до этого момента, но и он не выдержал под конец, и так разорался, что она не должна и не обязана, что Рут рассмеялась, а потом резко стала серьезной. А что же мне еще остается делать, спросила она. Он ведь мне не только вождь, он мой отец, а это двойная сила. Если я не захочу, найдется другая, но меня уже не будет. Дон не убьет тебя, ты ведь не только его дочь, ты дар Троеликой, в тон ей ответил Хольт. Не убьет, согласилась Рут. Но меня все равно не будет, понимаешь?

Хольт понимал, он ведь сам был изгоем. Но смотреть, как она леденеет, было выше его сил. Ты должен, сурово сказала лордская невеста. И должен быть сильным, потому что ты пойдешь в этот замок рядом со мной и останешься там, а другому там не место.

Ну, хоть она его не бросит, подумал юный Хольт, а потом понял, что думает только о себе, и устыдился.

Трепетание женщин и грозная оторопь мужчин вселяли гордость в душу лорда Норвента. Никто не предполагал, что предложение союза обернется такой удачей. Лорд-сын Грегори предрекал, что варвары посмеются над ним и приведут вместо невесты уродливую старуху или инвалидку, или бородатую женщину, но также он пророчил, что дикари загадят всю территорию вокруг замка, перепортят всех крестьянок, будут устраивать загулы. Вопреки его словам дикари вели себя тихо и скромно, расположившись за лесом возле реки, и редко покидали границы стана, так что и это его пророчество лорд Норвент проигнорировал.

А теперь делегация варваров или, вернее, свадебный кортеж, двигался к замку. Ливрейные мальчишки уже доложили лорду, что численность кортежа небольшая, и двигаются они на лошадях, а невеста едет в паланкине. Несмотря на отмашки, этот пункт вызывал у лорда беспокойство. Если бы союз не был так важен, и если бы лорд не бы вдовцом, он отдал бы варварку за надоевшего своим зудением Грегори в качестве наказания, и неважно, инвалидка она или нет, иметь в женах даже здоровую и красивую дикарку Грегу не улыбалось. Пора — доложили Норвенту, и он проворно спустился во двор, пользуясь привилегией хозяина замка, остальные ждали на холоде, переминаясь с ноги на ногу и согревая дыханием руки. Герольды вскинули трубы и пронзительно задудели. Музыка резанула по ушам и тут же оборвалась, сменившись удивленными и испуганными вскриками. Двое передних варваров опустили пращи. Дальше они ехали в полной тишине, нарушаемой лишь потрескиванием снега, и от этого торжественность момента только возрастала. Паланкин с невестой тихо вплыл в ворота замка и остановился. Все варвары спешились и рассредоточились по двору, игнорируя растерянные взгляды охраны и гостей. Возле паланкина никого не осталось, кроме высокого еще по-подростковому нескладного парня, одетого теплее остальных. Он ловко спрыгнул с коня и подошел к паланкину, почтительно, но как-то небрежно поклонился лорду, откинул полог и подал руку находящейся внутри. Лорд так и прикипел глазами к вставшей на снег девушке, потом медленно и со значением повернулся к Грегори. Лорд-сын посмотрел на будущую мачеху сначала с выражением недоумения, потом его взгляд стал жестче. Не понравилась, подумал лорд Норвент, тем лучше для меня. Не хватало еще, чтобы сопляк… додумать он не смог. Будущая варварская леди плыла над снегом, словно не касаясь земли, длинный подол белоснежного платья, шуршащий по поземке, лишь усиливал ощущение, и если бы не остающиеся за ней следы, лорд бы подумал, что она вознесется в небеса вместе со снежинками, не дойдя до него. И вся она была невыносимо белой, начиная от меха, украшавшего ее плечи, заканчивая волосами, заплетенными в эти немыслимые дикарские косички. Потом она подошла ближе, и лорд разглядел на белых щеках румянец, не яркий и красный, как у сопровождавшего ее парня, а легкий, будто светилась сквозь нежную кожу кровь.

— Рут из рода Моргов с Гремящих холмов приветствует Освальда Норвента из рода Норвентов с земли Норвентов. — Нараспев произнес юный варвар, протягивая ему руку будущей невесты.

Лорд удивленно дернул лицом, уже наполовину решив, что нахал издевается, официальное представление звучало иначе и не предусматривало столько повторений, но голос парня был предельно серьезным, а если бы лорд был меньше занят Рут, то решил бы, что и горестным. Сама Рут смотрела прямо, чуть приподняв подбородок, и словно сквозь лорда, но явно видела все, что происходит, ничем не выражая своей реакции.

— Славный род Норвентов приветствует принцессу варваров. — Тоже решил сократить до минимума Освальд и принял тонкие пальцы, успевшие заледенеть на морозе.

В конце концов, не в речах дело, и лучше поскорее убраться в тепло, а там можно поучить наглого щенка манерам и вообще указать ему его место. Варвары вроде не возражали против того, что он повел невесту в замок, ее мальчишка увязался следом, хотя Грегори грозил, что варвары обидятся на несоблюдение какого-нибудь их глупого обычая и начнут резню прямо во дворе.

— Останься здесь. — Бросил лорд через плечо, но мальчишка дернул его за плащ, заставляя обернуться.

Короткая заминка, и нервные стражи уже окружили его со всех сторон, тыча в лицо копьями. Остальные варвары не спешили его защищать.

— Я обязался сопровождать принцессу везде и всюду, и последую за ней. — Спокойно сказал парень, отводя в сторону одно из копий.

— О ней позаботятся. — Оскорбился лорд. — Не думаешь ли ты, что я причиню вред моей будущей жене, матери моих будущих детей?

Мальчишка молчал, делая паузу неловкой. Грег уже начал делать знаки людям, да и варвары ненавязчиво вытаскивали оружие. Освальд досадливо дернул невесту за руку и был весьма удивлен, когда она не сдвинулась с места. Как и этот паршивый дикарь, она была одного с ним племени. Внезапно лорд Норвент понял, что она варварка, и до него стал доходить весь ужас принятого решения.

— К тому же, я могу быть переводчиком. — Вдруг покладисто поспешил сгладить положение дикарь. — Ваша милость вряд ли захочет гавкать на варварском.

— Она что, не умеет разговаривать по-человечески? — Опешил лорд. — На кой она мне тогда сдалась?!

— С женщинами можно не только разговаривать. — Совершенно серьезно ответил парень. — Но Рут знает благородную речь лордов. Я говорил об остальных.

— И они, что ли, потащатся в замок?

— Не беспокойтесь о них, ваша милость. Они умеют себя прилично вести.

— Пошли. — Коротко бросил лорд, которому осточертело стоять.

Он бросил короткий взгляд на невесту, но она ничем не показала, что оскорблена или шокирована его словами, а продолжала смотреть прямо перед собой, но не в пустоту, а как будто видела что-то перед глазами, и важность этого чего-то была стократ сильнее мелкой суеты вокруг.

Вопреки опасениям Грегори она прекрасно себя держала и сидела ровно во главе стола, чуть наклоняя голову в ответ на приветствия и представления домочадцев. Переводчик маячил за спинкой ее высокого кресла, но ситуация не требовала его участия. Лорд разглядывал девушку, без мехов оказавшуюся гораздо младше, чем он ожидал. На его предыдущую жену, шестнадцатилетнюю леди Тристи, она была ничем не похожа. Воспитанная быть светской дамой леди трепетала и нервничала на первом приеме, а дочь варваров Рут была спокойна и невозмутима, как истинная принцесса крови, похоже, предстоящая свадьба нисколько ее не пугала.

— Где твой отец, дитя мое? — Обратился к ней лорд, разглядывая полные розовые губы.

Хольт прикрыл глаза, взмолившись про себя. Ну, давай, давай же, ответь ему, как бы ты мне ответила! Какое она тебе дитя, старый ты похотливый козел, это скорее ты ей в сыновья годишься, да в такие, которых лекарки тишком душат, едва народятся, а матерям сообщают, что дитя родилось мертвым!

Сказать по правде, Хольт то и дело сначала с замиранием сердца, а потом с нарастающей надеждой ждал, что Рут что-нибудь выкинет. Откажется ехать в паланкине и потребует лошадь. Раздерет на себе подол платья, чтобы легче было ходить, как она привыкла, широко и размашисто. Будет насмехаться над приданым, собранным в немалом количестве, из которого благоразумный Дон велел выкинуть взятые в набегах на замки вещи. Что плюнет в лицо будущему мужу, выдернет у него меч и воткнет в брюхо. Что начнет насвистывать, проходя по длинным холодным коридорам, завешанным коврами, какую-нибудь похабень, которую варвары и за похабень-то не считали. Что начнет есть руками и изображать глупую неумеху. Да мало ли что она могла сделать! Но Рут ничего этого не делала, молчала, и оттого казалась ненастоящей, как привидение давно умершего друга, внезапно появившееся в ночи, подсевшее к дорожному костру и попросившее налить и ему тоже.

— Мой отец вождь. — Ответила Рут просто и немного нараспев, чтобы сгладить акцент. — У него дела в войске.

— Как же он выдаст тебя замуж? — Не понял лорд, снова начиная подозревать подвох.

— Я сама выйду. — Ответила Рут, не глядя на лорда и не меняя тона. — Зачем он мне?

— Женщины варваров сами устраивают свою судьбу. — Вклинился Хольт, облегчая ей задачу, столько слов Рут еще не знала. — У них не бывает предварительных сговоров.

— Как женщина может решать такие вещи? — Поднял брови лорд Освальд.

— Дикари. — Коротко объяснил Хольт, не вдаваясь в подробности.

Как показала практика, варварские женщины решали и не такие вещи, но за два года сам Хольт еле-еле к ним притерпелся.

— Говорят также, варварские женщины ложатся со всеми, кто позовет. — Лорд Грегори бросил скомканную салфетку на стол и взялся за новую.

— Грег! — Одернул его отец.

Рут медленно повернула к нему голову, не опуская подбородка, и посмотрела жутковатым немигающим взглядом.

— Это неправда. Только с теми, с кем сами захотят.

— Именно поэтому ваша невеста такая юная. — Поспешил прекратить конфликт Хольт. — Мы знаем, как вам важно, чтобы невеста была девицей. Старше все равно бы не нашлось.

Грег тихо фыркнул, а лорд Норвент покраснел, мальчишка прекрасно понял его мысли.

— Надо официально представить тебя гостям, дорогая, и произнести тост. — Засуетился он, поднимаясь.

Увидев это, гости перестали жевать и звенеть приборами, над столами повисла тишина. Не над всеми, варвары, взглянув и решив, что ничего не происходит, продолжили трапезу, как ни в чем не бывало, переговариваясь вполголоса на своем диком наречии.

— Господа! — Обратился лорд к пирующим. — Сегодня, в этот ясный солнечный день, проглянувший в череде туч…

Говорил он долго и красиво, о хорошем предзнаменовании, которое на самом деле наколдовали ведьмы, чтобы паланкин с Рут вовремя добрался до места, о союзе с могучим и грозным племенем, которое за глаза называл не иначе, чем вонючими выродками, об истории замка Норвент, в которой опустил некоторые нелицеприятные подробности, о своей молодой невесте и много еще о чем.

Когда он закончил, гости захлопали в ладоши. Варвары недоуменно переговаривались, глядя на этот непонятный ритуал, у них речь вождя было принято одобрять воплями и стуком мечей о щиты.

— Желаешь ли ты сказать что-нибудь, дитя мое? — Обратился лорд к Рут, довольный собой и речью.

К его удивлению, варварка не отказалась и поднялась, держа в руке хрустальный бокал с вином. Все варвары тоже встали.

— Кровь лордов. — Сказала она на варварском и перевернула бокал над столом, выливая рубиновый напиток на белую скатерть.

Красная дорожка потекла по столу, впитываясь в ткань и темнея. Хольт наклонился к Освальду и быстро перевел ее слова, озадаченный не меньше остальных.

Тем временем Рут взяла нож и сделала глубокий разрез на руке, занеся ее над бокалом, который быстро наполнился.

— Моя кровь. — Сказала она.

Согнула руку, прижимая рану, встала из-за стола и направилась к столу варваров, стукнула бокалом о стол.

— Передайте Дону. — Сказала она. — Союз заключен. Пусть пьет.

Вернулась и села, как ни в чем не бывало, снова уставившись перед собой. Варвары, все как один, встали на одно колено, коснулись пальцами левой руки пола, потом лба, поднялись и вышли, не проронив ни слова, и забрали с собой бокал. Все вздохнули с облегчением.

— Это варварский брачный ритуал. — Авторитетно объяснил лорду Хольт, чувствуя, что у него внутри все переворачивается. — Невесты, эм… в большинстве своем будучи не в состоянии проливать кровь невинности, поступают вот таким образом.

— Главное, что они, наконец, убрались. — Проворчал Освальд.

Главное, что ничего еще не кончено, с замиранием сердца подумал Хольт, глядя как Рут деловито принялась за еду.