Русский реванш. Ледокол Сталина

Глава 79

Бронетехника будет не единственным нашим козырем в грядущей войне. Игорь Сикорский теперь народный комиссар Авиапромышленности Советского Союза (НКАП СССР) и время он не теряет. В Красноярске-2 уже заканчивается строительство такой-же аэродинамической трубы, как у нас под Цюрихом. Там-же начато строительство авиазавода, для производства исключительно военной (секретной) техники.

В чертежах машины уже готовы, так что реактивная авиация у нас ко Второй Великой точно появится, а вертолёты ещё раньше, они уже испытываются. До серийного производства пока далеко, по итогам испытаний вносятся изменения в конструкцию, но время у нас есть, даже в части Швейцарии.

Аншлюс Чехословакии Третьим рейхом запланирован на тридцать седьмой год, тогда же ударят и по нам. Совместят события, чтобы Германия не смогла вмешаться. Через два с половиной года, за этот срок и Сикорский успеет свои вертолёты «допилить», и мы подготовить экипажи. Готовить своих лётчиков, вертолётчиков и авиатехников мы будем в Сибири, так что противнику наши новые ВВС свалятся как снег на голову, когда будут захвачены Женева и Базель и карты под стол уже не сбросишь.

Из Швейцарии я отправился в Москву, на Третий Всесоюзный съезд Советов, в качестве репортёра «Тайм». Событие очень интересное для всего мира — подведение итогов Второй пятилетки и принятие плана на Третью.

Социальный эксперимент в России продолжается, а экономика растёт бешеным темпом, вопреки прогнозам скептиков, удваиваясь за каждую пятилетку. Частный бизнес — НЭПманы в плановую экономику вписались отлично, и деловая активность не снижается, несмотря на адские налоги.

Не такие уж они адские, между нами говоря, в той исторической реальности совокупные пятьдесят пять процентов налога на бизнес никого не удивляли, там это было в порядке вещей, и никто этого Адом не считал. Приспособились НЭПманы и здесь. Жалко, конечно, отдавать большую половину заработанного, но зато заработок стабильный — и сырьё поступит вовремя по установленной цене, и продукцию примут в запланированном количестве. Аграриев обеспечивают кредитами на закупку техники, топлива, семян, удобрений и кормов, строителей заказами, а всяких рестораторов, парикмахеров и розничных торговцев — платёжеспособными клиентами и покупателями. Советская система хозяйствования обеспечивала стабильное развитие частного бизнеса вместе со всей экономикой, и эту стабильность очень ценили.

Делегатами Третьего Всесоюзного съезда Советов (высшего органа власти в СССР) представителей бизнеса избралось довольно много, а их мнения нашим читателям будут очень интересны. Главным преимуществом Советской системы предприниматели считали отсутствие частного банкинга, то есть посредника. Все счета обслуживались в отраслевых государственных банках, сами банки вели расчёты по пятилетним контрактам, переводили пролетариям зарплаты на сберкнижки и удерживали налоги.

Собственно, банки в СССР были не банками, а огромными центрами расчётов, которые и взымали налоги. Кредитные ставки никогда не менялись, как установили один процент на заре Первой пятилетки, так один и стоит. Правда и на облигациях надёжно заработать можно всего полпроцента, но там может выпасть выигрыш, иногда приличный. В призовой фонд направляется опять-же один процент. Расчёт между предпринимателями наличными деньгами запрещён (уголовная статья с высшей мерой от десяти тысяч рублей), всю наличную выручку (у кого она есть) обязательно нужно было сдавать в банк, сами банки её и инкассировали. Зато и предпринимателям требовался только один бухгалтер, чтобы с банком взаимодействовать и у банка ошибки искать. Один бухгалтер и всё, больше никто не нужен, юристов такой бизнес тоже не кормит. Сказка ведь.

Мы в Швейцарии вынуждены целое министерство содержать, с тремя сотнями юристов-бухгалтеров, а в СССР всего десяток бухгалтеров, для каждого из отраслевых банков. Десятком бухгалтеров в Морганграде запросто командует принцесса Джейн. По соглашению о разделе продукции мы товаром забираем только то, что требуется нам самим, а остальное отдаём внутреннему рынку или советской внешней торговле. Нам никто не препятствует самим заниматься реализацией, но это оказывается для нас невыгодно. На внешнеторговой монополии СССР цена держится выше. Мы выходим в рубль и заказываем для своих нужд всё необходимое — от технологического оборудования и обеспечивающих его функционирование специалистов по контракту, до вооружений и наёмников целыми дивизиями. Впрочем, читателям «Тайм» об этом знать точно не нужно. Возвращаемся на съезд.

Бизнес в СССР не имел возможности зарабатывать на обороте финансов, поэтому всё, что не вмещалось в расширение действующего производства, или организацию нового, вкладывал в государственные выигрышные облигации. Почти бездоходные (если не выпадал выигрыш), но зато в рублях, которые на бирже в Сталинграде постоянно дорожают к корзине иностранных валют. К американскому доллару, например, не так давно рубли подорожали втрое. Британские фунты и французские франки обесцениваются вдвое каждый год, рейхсмарки и японские йены тоже дешевеют, хоть и не так быстро, но по пять процентов в год теряют и они. Вот и получается, что сидеть в рублях выгодно, даже при доходности в полпроцента.

НЭПманы финансировали растущий бюджет дешёвыми деньгами и ждали возможности вложиться в новый бизнес. В том, что такие возможности появятся — никто не сомневался. Технологии развивались стремительно, и для их воплощения в товарной продукции требовались всё новые производства. Например телевидение, которое ещё буквально вчера было диковиной, скоро придёт в каждый дом. Потом это телевидение станет цветным, потом ещё что-нибудь добавится. Допустим, возможность общаться, как по телефону, только с изображением.

Фантастика? Да как сказать. В тридцать втором и чёрно-белый телевизор в каждом доме считался фантастикой, а сейчас всё сдерживает только распространение сигнала вещания. Дороговато пока распространение, но уже нет никаких сомнений, что в СССР эту проблему решат. Все проблемы решат. Такая уж у нас страна. Любую сказку может сделать былью.

По понятным причинам (личный друг Ленина и весь из себя уникальный дважды Нобелевский лауреат), я в Советском Союзе вообще и на Третьем Всероссийском съезде Советов в частности персона довольно популярная. Сижу в уголочке, подписываю книжки, делегаты приносят каждый день и просят организовать автограф-сессию. Там я себе для бесед-интервью контингент и подбираю. Подходит Сталин. У него «Лишние герои». Если охрана и есть, а она наверняка есть, я её не вижу, некомпетентен её обнаружить. Народ расступается и создаёт дистанцию, чтобы всё видеть-слышать и при этом не мешать.

— Для кого подписать, Иосиф Виссарионович?

— Надежде от автора.

Надежда Сергеевна Аллилуева в этой истории живёт и здравствует уже на два года дольше, чем в той. Ей я точно уже помог, хоть мы даже незнакомы. «Надежде от автора: сильные не бывают лишними. Эта книга про слабых».

Товарищ Сталин прочёл и задумался примерно на полминуты.

— Согласен. Это главная идея в романе. Сильные лишними не бывают.

В план Третьей пятилетки, ожидаемо включили строительство плотины приливно-отливной ГЭС в Пенжинской губе и города в устье Пенжи. Рабочее название города (для документооборота) пока Усть-Пенжинск, но в обиходном общении причастных он уже Зиновьевск, или Зиновьевград.

Зиновьевск и плотину с электростанцией планируется сдать в эксплуатацию уже в сорок втором году, но вряд ли этим планам суждено сбыться. Если из-за войны бюджет строительства сократят (вместе с сокращением персонала, подлежащего призыву, а это сразу предусмотрено в долгосрочных планах), то открытие самой мощной в мире электростанции состоится в сорок четвёртом. Так даже лучше, это будет уже после окончания Второй Великой, или на самом её излёте, во время обдумывания или самого начала воплощения «плана Сталина», здешнего аналога тамошнего «плана Маршалла». Почти девяносто гигаватт электроэнергии — это не подвалы с никчёмным, по сути, золотом, это экономическая гаубица, способная точно отстреляться по любой точке на земном шарике и прибить любого конкурента. В Зиновьевске/Зиновьевграде всегда будет самая дешёвая в мире электроэнергия, место это уникальное — настоящий дар Божий. Город обречён быть лидером всякого хайтека. Даже в постиндустриальную эпоху цена на электроэнергию была существенным фактором для размещения различных дата-центров и офисов майнинг-корпорейшн.

Это ведь настоящий золотой ключик к волшебному миру бесконечно возобновляемой энергии. В долю на Зиновьевградской приливно-отливной ГЭС нас впустили, с самыми льготными условиями, но с погашением инвестиций электроэнергией прямо здесь, на месте. Вот вам розетка на сорок пять гигаватт, а куда энергию из этой розетки тратить — думайте сами.

В совместный ресурсодобывающий бизнес в Гвинее товарищ Сталин входить отказался категорически, не нужны ему никакие Гвинеи. В состав СССР уже вошла Маньчжурия, ждёт разрешения Финляндия, со своими подопечными — Латвией и Литвой. Хоть завтра они организуют у себя плебисциты. К плебисцитам готовы обе Монголии и Синьцзян-Уйгурия, все они со стопроцентной гарантией. Это территории: во-первых, смежные (стратегически важные), во-вторых, малонаселённые (легко советизируемые-русифицируемые) и, в-третьих, в них уже прилично вложились. Худо-бедно по-русски там уже разумеют.

Короче, нам, Советскому Союзу, не нужна никакая Гвинея, товарищ Малетин. Кто бы в этой Гвинее бокситы не откопал, глинозём на переработку он всё равно в Зиновьевск привезёт. И заводы сам построит. Так что давайте там в этой Гвинее вы как-нибудь сами. Не до негров нам пока, и долго ещё не до них будет.

С Гвинеей у нас всё непросто. Насчёт Катанги Джек договорился, месторождения кобальта и урановую шахту в придачу мы там выкупили, причём из американской юрисдикции, банком «Морган-Рокфеллер Инвест», а вот впускать американцев в Гвинею и вообще французские колонии Петен отказался на отрез. В этом отношении Ротшильды нам сильно подгадили, напрочь рассорив Петена с Рузвельтом.

Рулить Америкой Рузвельту осталось недолго, чуть больше полутора лет, но и после него отношения между странами наладятся далеко не сразу. Мало снять с повестки вопрос жестокого обращения с сионистами, противоречий хватает и без них. Например, старые долги. И нынешнее правительство САСШ считает их в золоте по старому курсу, и правительство Справедливости будет на том-же настаивать. Конечно, в поисках компромисса списать что-то придётся, но это процесс довольно длительный.

Не можем мы зайти во французские колонии и через Швейцарию. То есть можем, но этого мы уже сами не хотим. В этом случае, с началом войны нам придётся и Гвинею удерживать, а такое не представляется возможным. Советский Союз отказался участвовать в колониальной концессии, а зарубежные активы Русской Аравии и Треугольника с началом Франко-Швейцарской войны у нас тоже конфискуют. Конфисковали бы и саму Аравию, но там нас Советский Союз поддержит всей военной мощью, Русскую Аравию с Советским Союзом связывает железная дорога, а Гвинею нет.

В общем, через дверь нас впускать не захотели, значит придётся влезать через окно. С кого-то всё равно нужно начинать постколониальную историю Африки — с Гвинейской Народной Республики и начнём. Самим нам такое замутить пока слабо, но намечающееся сближение интересов с Ватиканом открывает большие возможности не только в финансах. Католическим миссиям в Африке работать никто не мешает, а нам бы только внутрь проникнуть да осмотреться на месте — там сообразим, как организовать негров на борьбу за народную демократию.

Третий Всесоюзный съезд Советов закончил свою работу семнадцатого мая 1935 года, к этому времени Народный Комиссариат Обороны выдал заключение по предложенной нами бронетехнике. Вкратце — всё избыточно: и цена, и массогабаритные параметры, и калибр. Для такой техники нет боевых задач.

— Пока нет, — соглашаюсь с доводами критиков, — но они обязательно появятся, если придётся воевать со всей Европой, включая Германию.

О моих полномочиях в СССР известно троим — Иосифу Виссарионовичу Сталину, Григорию Евсеевичу Зиновьеву и Георгию Семёновичу Готуа. Расширять этот список я не хочу, не хочет и товарищ Сталин, поэтому все вопросы обсуждаются только в этом узком круге.

Вот и сейчас сидим в Горках вчетвером. Насчёт Германии все в теме. Вся благость отношений Советского Союза и Третьего рейха с той стороны держится всего на двух фигурах — Адольфа Гитлера и Хайнца Хофманна. Сейчас их авторитет непререкаем, а влияние безгранично, но сними с доски эти две фигуры — и всё. Даже Гейдрих не стал надёжным последователем курса на дальнейшую интеграцию с СССР. Несмотря на декларацию равного партнёрства, на общем рынке «Оси» Советский Союз занимает ведущую позицию, причём роль его постоянно возрастает, а немцев роль ведомых, естественно, не устраивает. Особенно тех немцев, которые продолжают считать советский народ унтерменшами, а таких там больше половины.

— А придётся? — интересуется Сталин.

— Не знаю, Иосиф Виссарионович. Лучше сразу рассчитывать на худшее. Для пессимистов жизнь полна приятных сюрпризов, в то время как оптимистам она приносит сплошные разочарования. По моему мнению — Гитлер и Хофманн слишком сильно давят своим авторитетом. Ту же «Ночь длинных ножей» им не простят. Прежде всего Хофманну этого не простят, а без него Гитлер долго на этом свете не задержится. Интересантов в их устранении слишком много, чтобы надеяться только на удачу. Они ведут себя как конунги викингов и обязательно поплатятся за это.

— Ты предостерегал Хайнца? — спросил Зиновьев.

— Нет, конечно. Без толку это. Он живёт ради достижения одной цели, причём точно знает, что её достигнет. Всё остальное его нисколько не волнует. «После нас — хоть потоп». Война с Германией в числе прочей Европы очень реальна. Фрунзе и компания этого не учитывают.

— Да, войну с Германией наши стратеги сейчас не планируют, — согласился Сталин.

— Пусть начинают планировать. Для такой войны тяжёлая бронетехника им понадобится — вскрывать укрепрайоны, которые очень быстро построят на самых опасных участках. Самых опасных для германцев и самых интересных для нас. Пусть думают — чем дополнить танки. На это же шасси можно установить стопятимиллиметровую пушку, или стодвадцатимиллиметровую гаубицу. Пусть рассчитывают вскрывать «Линию Мажино», как она запланирована. Германцы укрепятся не хуже, когда до дела дойдёт. Для решения других задач, для глубинных прорывов, спроектируем технику полегче. Испытаем в Швейцарии немецкую, внесём по итогам поправки и запустим в производство. На это нам времени хватит.

— Про время вы говорите уверенно, Андрей Николаевич. На чём основываетесь?

— Швейцарию на зуб попробуют, когда Третий рейх начнёт завоевание Чехословакии. Этот срок известен и вам — лето тридцать седьмого. Тогда мы новую технику испытаем, плюс полгода понадобятся на внесение улучшений в конструкцию, значит в тридцать восьмом можно будет запускать производство. Вторая Великая раньше тридцать девятого не начнётся. Судя по Польше, на переваривание Чехословакии германцам понадобятся два года. Остальные будут проводить работу над ошибками в Швейцарской войне и крепить сухопутную оборону. После фиаско в Швейцарии, другой разумной военной стратегии у Британии и Франции просто не будет — только держать свои укрепрайоны и надеяться на истощение сил противника.

— Это если Хофманна раньше не убьют. Ведёт он себя и правда ненормально для человека в таком положении. Бравада у него наглая, как у подростка, — заметил Зиновьев.

— Хайнц не просто ярл викингов, он сам берсерк. За это не переживай. Раньше, чем он примет парад Победы в Париже, его не упокоят. Он видел этот парад. Вторую Великую начнёт Третий рейх и начнёт успешно. В этом я абсолютно уверен.

— Вы уверены насчёт фиаско Антанты в Швейцарии? Союза Франции и Британии?

— И в этом уверен абсолютно, Иосиф Виссарионович. Швейцарию мы этим поганцам не сдадим.