Русский реванш. Ледокол Сталина

Глава 32

В конце ноября 1928 года в «Правде» (бывшем «Рабочем пути») вышла статья заместителя председателя Совета Народных Комиссаров (фактического главы правительства СССР, из-за совмещения Сталиным сразу трёх высших руководящих государственных постов) Сергея Мироновича Кирова. Статья-ответ обнаглевшим олигархам от сохи.

Как я и предполагал, оформление крестьянских наделов в частную собственность с правом продажи, очень быстро перераспределило землю в пользу самых предприимчивых хлеборобов, которые тут-же начали «качать» права, образовав в феврале 1928 года собственную «Аграрную партию». Как им тогда казалось — серьёзную политическую силу, способную нагибать в нужную сторону высшую власть в государстве.

В апреле 1928 года, эта партия «сохатых олигархов» проигнорировала предложение созданного «Госплана СССР» об установлении долгосрочных договорных отношений с государством. Взаимовыгодных отношений, стоит отметить. Сначала этим лапотникам были предложены действительно шикарные условия — с товарными кредитами техникой, топливом и удобрениями, в обмен на поставки сельхозпродукции по фиксированным ценам, причём вполне себе рыночным по меркам мирового рынка.

Обнаглевшая свора сельских олигархов предложения Лазаря Моисеевича Кагановича (в этой истории первого председателя Госплана) отклонила с глумливыми ухмылками. Никто их не принуждал и даже не угрожал репрессиями. Вольному — воля. Только и государство вольно в выборе вменяемого партнёра на рынке сельхозпродукции.

Поставки летом-осенью 1928 года из Южноамериканского «Треугольника» составили примерно две трети от выращенного в СССР урожая и полностью закрыли потребность городов в продовольствии. Не только муки и круп, но и кормов.

Госплан к этой акции готовился больше года, поэтому при промышленных предприятиях, вошедших в его систему, организовали подсобные хозяйства по откорму скота и птицы, так что и мясо-молоко-масло-яйца поступали в продажу в достаточном количестве.

Деваться со своим урожаем олигархам от сохи стало некуда. Нет, зерно хранить можно, даже не один год, но только в элеваторах, по сути своей, крупных промышленных предприятиях с использованием высоких технологий, а не в сельских овинах, где мыши за год сожрут большую половину урожая.

А ведь эти нахапали кредитов у Совсельхозбанка. С удовольствием брали и технику, и топливо, и удобрения, плюс налоги, плюс оплата наёмного персонала — бывших батраков, а теперь просвещённых сельских пролетариев, которые отлично знали свои права и в случае их нарушения моментально инициировали производство процедуры банкротства очередного охреневшего «кулака».

Суды, по Советским законам, проходили без тягомотины. Вот долг, подтверждённый твоими же подписями. Уплатить можешь? Тогда свободен, имущество продадим на открытом аукционе. Если продадим дороже суммы совокупного долга, то и ты что-то там получишь. Мы ведь не звери-эксплуататоры, у нас всё по-честному.

Только не оказалось на аукционах предложений, превышающих сумму долга. Все интересанты этого бизнеса сами стояли в очереди на судебные разбирательства о банкротстве и им никто в СССР не сочувствовал. Их уже воспринимали в качестве новых помещиков-кровопийц.

Статья Кирова содержала четыре главных тезиса' «Первое — большевики все свои обещания по земельному вопросу выполнили и землю крестьянам раздали. Всю землю, и помещичью, и монастырскую, и пахотную государственную. Причём передали именно в собственность, с правом продажи, как того требовало само крестьянство. Второе — большевики никому не обещали платить завышенные цены на урожаи. Ведь эти цены в итоге будут платить рабочие в городах, а перед рабочими у нас тоже имеются определённые обязательства. Третье — всем аграриям были предложены очень выгодные условия взаимного сотрудничества в рамках Госплана, но их партия даже обсуждать эти условия отказалась. Четвёртое — принуждать мы никого не будем. Военный коммунизм с продразвёрстками закончился ещё пятилетку назад. Мы найдём, где купить зерно дешевле и выше качеством, а вот найдёте ли вы куда продать свои урожаи? Не мните себя вершителями судеб — ничего такого незаменимого вы не производите. Мы найдём, чем накормить города, в этом не сомневайтесь. Если понадобится, мы и пять лет будем закупать зерно за границей, и десять. Там ведь оно даже дешевле, несмотря на перевозку. И мы обязательно так поступим, если „Аграрная партия“ не заключит с Госпланом взаимовыгодные и взаимоответственные отношения. Если эта партия не станет для нас по-настоящему своей. Всё что было нами обещано крестьянам мы дали. Земля — ваша, никто вас ни к чему не принуждает. Но и принуждать нас мы вам (в скобках, по смыслу — лохам) не позволим. Найдём вам замену, при необходимости, без особого напряга найдём, в этом не сомневайтесь».

С товарищем Сталиным правильное решение аграрного вопроса мы обсуждали чуть ли не вдвое больше времени, чем индустриализацию. Ну никак не хотел он «въехать», что на самом деле этот вопрос «яйца выеденного» не стоит. Ну, не этим лохам играть в такие игры с государством.

В такие игры вообще любым лохам играть очень опасно для здоровья, включая в этот список и наш триумвират Морган-Рокфеллер-Форд, что уж там про «лапотную сохатню» говорить. Но триумвират хоть пользуется плодами моего провидения-послезнания, а эти-то сиволапые поперёк исторического процесса прут, если не вообще навстречу «паровозу истории», причём прут очень нагло. Со сраными дебильными транспарантами «Вы без нас — никто». Дурачки.

Самый сложный вопрос в наших спорах был — кому передавать конфискованную у лапотников за долги землю. Киров и Каганович настаивали на создании совхозов (Советских аграрных хозяйств) по примеру подсобных хозяйств предприятий, уже довольно успешно себя зарекомендовавших.

Мне стоило очень большого труда доказать этой большевистской троице — что это вообще разные вещи.

Подсобное хозяйство даже таких промышленных гигантов, как авиазавод «Крылья Советов», или автозавод ЛЗИЛ (Ленинградский автомобильный завод имени Ленина) не субъекты экономики, а интегрированные в производство «цеха», без права ведения собственной хозяйственной деятельности. Ничего «налево» они продать не в праве. По закону не в праве, так-то продают, конечно, но это уже криминал, с которым государство обязано бороться. В этом и есть сама суть государства — обеспечение законности, для того он и нужно.

А вот Совхозы — это уже субъекты с полным правом. Директор Совхоза — это уже реальный Боярин. И ладно, если он припёрся откуда-то приблудный, с раздобытыми где-то там деньгами. Такого и на кол посадить в случае чего полезно — для народа это будет только шоу, причём одно из самых любимых.

А своих, назначенных, председателей совхозов вам придётся покрывать. Придётся, ведь они будут вашими назначенцами и бросать тень будут именно на вас. Вы же серьёзные и трезвые люди, так что должны учитывать, что как минимум половина ваших назначенцев окажутся крысами.

Сельское хозяйство — это такой поганый бизнес, что любое здравомыслящее правительство должно стремиться впихнуть его кому получится. Хоть бы даже и иностранцам, которые будут соблюдать законы СССР.

Законы устанавливает правительство, монопольное право на применение насилия тоже у него, так что всучить кому-то из дураков-иностранцев совхоз — это высшее государственное благо. Он и денег вложит, дурачок, и ничего обратно забрать уже не сможет. Это будут уже идейно наши люди, которые прежде сего вступят в конкуренцию с нынешними лапотными олигархами. А конкуренция — это всегда снижение цен. Часть прибыли забирать натурой в госхранилища-элеваторы, а в остальном пусть конкурируют. Установить им вилку цен, в случае превышения которой государство вмешается закупкой экспортной продукции — и вуаля.

Всё честно — землю мы вам отдали, а теперь крутитесь сами. А попробуй покрутись, когда по вполне естественным природным условиям ты на мировом рынке заведомый аутсайдер. Я даже не беру «Южный конус» Латинской Америки, где земля в обороте круглый год, а по скошенному полю пшеницы, или ячменя, выгодно выпасают говядину с бараниной. Россия, для сельскохозяйственного производства — совершенно жуткое место. Даже самые благодатные наши земли дают всего один урожай в год, или два покоса сена на корм скотине. Всего два, в то время как в той же Аргентине, или южной Бразилии таких покосов можно организовать пять-шесть в год. Только нет там смысла какие-то покосы организовывать, снегом ничего не засыплет, просто перегоняй вовремя скотов из загона в загон, чтобы всё сожрали и заодно удобрили землю.

В итоге «Аграрная партия» охреневших олигархов от сохи стала самым верным проводником курса товарища Сталина на проведение Государственного планирования. Они сами организовали нечто вроде профсоюза, лидеры которого очень уважительно выслушивали пожелания Лазаря Моисеевича Кагановича. Торговались, конечно, лапотники, но это уже был торг за копейки в цене готовой продукции, или поступающих в кредит топлива и удобрений. Совсем угробить собственное сельское хозяйство Советская власть не планировала. Что такое продовольственная безопасность страны — Лазарь Моисеевич Каганович просёк сходу.

Да, у нас всего один урожай, и тот, по правде говоря, довольно убогий, но крутиться можно. Госплан распределяет технику, топливо и удобрения, он же определяет экспортные квоты. Прежде всего на топливо, конечно. Крестьянская лошадка, как производительная сила в сельском хозяйстве, из употребления вышла ещё в 1927 году. В качестве пахотных мощностей их больше не учитывали. Сорокасильные тракторы завода Форд-Нижний Новгород стоили всего вдвое дороже привычной крестьянской скотинки, а выхлоп соответствующий, в двадцать раз больше, если пересчитать в рублях.

В итоге, Каганович согласился ограничить экспорт сельхозпродукции, а в ответ получил вполне вменяемый Госсельхозплан. И не понадобились насильственная коллективизация с новым крепостным правом. Всего за пару лет сложилась система, способная прокормить страну даже в случае внешней блокады.

Наш Треугольник, после исполнения контракта с Советским Союзом, вдвое снизил заказы на зерно — этого количества Аравии хватит на пару лет полной блокады, если такая вдруг случится. Но рвать уже налаженные связи с партнёрами-подрядчиками мы не стали. В городе построили ещё два крупных завода — мясоконсервный и маслобойный, так что все, кто хотел продолжать сотрудничество с «Triangulum SA» такую возможность получили. Кроме того, обсуждается строительство заводов по производству сухого и консервированного (сгущённого) молока и яичного порошка. Сухое молоко и яичный порошок, благодаря вакуумным полимерным упаковкам теперь тоже товары длительного хранения, так что найдём куда пристроить, пусть даже по началу без особой прибыли. Рынок опять новый и в его разогрев придётся вложиться, но это теперь понимают и наши партнёры. Теперь они понимают, что и сама по себе торговая марка (в данном случае «Triangulum» может стоить приличных денег, а ведь она для всех. Для наших подрядчиков мы образовали некое подобие кооператива, в который вошли уже больше трёх сотен крупных землевладельцев.

Теперь они сами решают — как распределить между собой заказы по загрузке предприятий сырьём и строят планы по расширению ассортимента. Тот же спирт, например — очень востребованное в химической промышленности сырьё, а промышленность эта растёт сумасшедшими темпами. Мы не возражаем. Для нас не станет трагедией падение спроса во время Великой депрессии, ведь этого падения не произойдёт в СССР и Германии, а только этих двух рынков хватит, чтобы потребить всю продукцию нашего Треугольника.

А после обязательно начнётся Вторая Великая война, которая разрушит множество торговых связей, и в которой Аргентина, Бразилия и Уругвай останутся нейтралами. Тогда вся наша продукция будет улетать реально со свистом.

Пока же мы остались с практически монопольной судоходной линией Монтевидео — Асунсьон и потихоньку готовимся к «Чакской» войне. На стороне Парагвая, конечно, ведь именно он победит, хотя в это сейчас почти никто не верит.

На «Треугольнике» мы пока ничего не заработали, если считать только живые деньги, но все наши владения уже подорожали почти в два раза от цены покупки, и дорожать продолжают. Вокруг нас, в департаментах Артигас и Корриентес и штате Рио-Гранде-ду-Сул, постепенно образуется самое настоящее государство. Вся округа считает своей столицей именно Triangulum, а не какие-то там Буэнос-Айрес, Рио-де-Жанейро и Монтевидео.

Город растёт, окрестные доны и сеньоры строят себе особняки, уже работают отделения трёх банков, две школы и колледж, в проекте строительство клуба, театра и кинотеатра, а кроме того, уже гуляет идея упразднения трёх национальных муниципалитетов на разных берегах в разных странах и создание одного, собственного городского-столичного. Причём инициатива эта исходит снизу, Сергей Юрьевич Лосев к ней никого не подталкивает. Не было у нас такого плана, но жизнь сама вносит коррективы в любые планы, так что наш Треугольник вполне может стать и государством. Маленьким, типа Люксембурга, но ведь тот же Люксембург не самое плохое место для жизни, прямо скажем. Этой политической географии Южной Америки меньше ста лет, так что перекроить её можно запросто, это не тысячелетнюю Римскую империю разрушить, а ведь и её разрушили.

Второй отвлекающей акцией от главных событий 1929 года стала национально-освободительная революция в Маньчжурии. Пока на территории севернее оккупационной зоны японцев, условно управляемой китайской администрацией, то есть в нашем Харбине и окрестностях.

Подполковник Свиридов уже принял у генерал-лейтенанта Хорвата должность управляющего КВЖД, то есть возглавил русскую администрацию в регионе. Сподвигнуть маньчжуров на революцию было не так уж сложно. Народ это малочисленный, если сравнивать с китайцами, но очень воинственный.

Свиридову, отлично поладившему с Дмитрием Леонидовичем Хорватом, удалось перевезти в Харбин свергнутого китайцами десятого императора, последнего представителя маньчжурской династии Айсиньгьоро, то есть фактически наследника трона всей Поднебесной империи. Айсиньгьоро Пуи у японцев практически выкрали, но при полном его содействии. Сотрудничать с японцами Пуи совсем не понравилось.

Человеком он оказался очень неглупым, и отлично понимал, что в любом случае останется марионеткой — либо японской, либо русской, но русские проявляли хотя бы видимое уважение к законному наследнику трона Поднебесной, а японцы остальных даже людьми не признавали.

Айсиньгьоро Пуи и распорядился изгнать из Маньчжурии понаехавших «саквояжников» китайцев, причём не только их поганую революционную администрацию, а вообще всех «южных чурок». Маньчжурия — для маньчжуров. И это только для начала, отказываться от претензий на власть в «Запретном городе», после консультаций с подполковником Свиридовым и заместителем наркома Иностранных дел СССР, Алексеем Алексеевичем Игнатьевым, десятый император династии Цин, Айсиньгьоро Пуи передумал.

Раз русские не боятся дразнить нелюдей японцев, значит у них есть для этого основания. Да и терять ему, по сути, нечего. Простым обывателем где-нибудь на Кубе жить даже комфортнее, чем на Дальнем Востоке, где он постоянно находится под прицелом различных интересантов.

В общем, договорились к обоюдному удовольствию. Маньчжуры занялись зачисткой родной земли от обнаглевших «понаехов», а корпус Свиридова страховал «национально-освободительную революцию» от вмешательства кровожадных япошек. То есть, теперь уже армия Свиридова. Большевики зачислили в штат сотрудников «Save Service AG» целых две дивизии «добровольцев-интернационалистов» с комдивами Василевским и Рокоссовским. На этих кандидатурах настоял я, от имени Организации, естественно.