Русский реванш. Ледокол Сталина

Глава 100 Вместо эпилога

18 сентября 1941 года. Военный госпиталь в Ницце, новой столице Швейцарской Конфедерации.

— Как вы себя чувствуете, мсье Малетин?

Полное дежавю. Такое уже происходило с Андреем Малетиным двадцать три года назад, только госпиталь находился в Майнце, а так и доктор похож, и даже голос.

Очнулся я вчера, но после пяти суток отключки не смог выдавить из себя ни слова. Да и не хотелось ничего выдавливать. Всеобщее вернуло меня обратно, значит угроза сатанизма этот мир ещё не миновала.

— Намного лучше, чем вчера, доктор. Не нужно смотреть на меня как на несчастного мокрого котёнка, которому отдавило телегой лапу.

— Очень образно, но мимо. Я смотрю на вас с искренним изумлением. Вы не должны были выжить, мсье Малетин. Это чудо. Насколько я знаю, это уже второе чудо произошедшее с вами.

Да, я довольно знаменит. Весь мир знает — кто прорвал «Линию Гинденбурга» после «Года Верденской мясорубки».

— То, что в первый раз чудо, во второй уже привычка, доктор. Что опять не так?

— Зачем вы на этой войне, мсье Малетин? Силюсь понять — что вами движет. Вы ведь наверняка понимали, что Кюэ попадёт под главный удар.

— Вы тоже лечите людей не только ради денег и славы, доктор. Вы исполняете своё предназначение, а я своё. Меня кто-нибудь домогался во время… хм… продолжительного сна?

— Проще перечислить тех, кто вас не домогался, мсье Малетин. Весь мир пребывал в шоке. Завтра я стану звездой медицины.

— Действительно рад за вас доктор. И за себя, конечно, тоже. Повезло нам обоим, поэтому когда-нибудь после войны вместе отпразднуем очередную годовщину этого события.

После разрешения доктором визитов, первым меня навестил лично глава Швейцарской Конфедерации (время опять военное), главнокомандующий Вооружёнными силами, генерал-адмирал Игорь Сергеевич Свиридов. Бывший ротный ввёл меня в курс дел.

Мой батальон отступил в полном порядке, хоть и под артиллерийским обстрелом. Вынесли всех — и живых раненых (в том числе меня), и тела погибших. На меня Игорь Сергеевич уже подал представление к ордену «Святого Георгия» третьей степени, в чинах я до этой награды уже дорос, а статус ордена предусматривал награждение отличившихся союзников. Приятно, что тут ещё скажешь.

Мы сдали «западный плацдарм» (кусочек Лазурного берега от Сан-Тропе до Фрежюса), завоёванный уже во Второй Швейцарско-французской войне, но зато на основной линии обороны «перекрутили в фарш» три дивизии воодушевившихся и слишком увлёкшихся тевтонов. Серьёзные дивизии, особенно Вторая («Ди Цвайте») механизированная дивизия Ваффен-СС, начинавшая с Хофманном ещё в Боливии. Таких громких военных побед пока даже у Советской России на счету не имелось. В этом отношении мы действительно ярко сверкнули. Мальту обживаем, а право завоевать Крит предоставили итальянцам, вместе с обязанностью водить мимо него конвои из Чёрного моря и обратно. «Дорога жизни» проложена, жизнь налаживается.

В госпитале я пролежал до первого Дня космонавтики (17 ноября 1941 года). Осенью сорок первого события развивались стремительно. Запасы нефти у евросоюзников заканчивались, и они вынуждены были начать переход к гидролизу каменного угля. Производство это дорогущее, а кроме того, очень уязвимое для атак реактивных четырёхмоторных дальних бомбардировщиков СТ-1рдб /ссылка 75: авторской волей самолет Сикорского-Туполева первый реактивный дальний бомбардировщик/. Русские очень быстро узнавали — где арийцы «гонят самогонку» и наводили на местности «Лунный пейзаж». Первым делом выжигали топливные производства, но и промышленные не забывали. Били русские пока не сказать, чтобы массированно, но и одной прилетевшей бомбы хватало, чтобы на неделю остановить всё производство. Так по одной в неделю и прилетало — по заводам, узловым станциям, мостам — только немцы успевали всё починить и привет, начинай по новой.

Британцы высадили десант в Пуэнт-Нуаре, но продвинуться в Конго не смогли. Они оказывается рассчитывали на поддержку бельгийского колониального корпуса. Странные люди эти британцы, между нами говоря. Предали бельгийцев дважды — сначала удрали из Дюнкерка, а потом и вовсе передали Конго Третьему рейху, и после всего этого они всерьёз рассчитывали привлечь себе на службу колониальный бельгийский армейский корпус. Который мы уже успели поставить на довольствие, ха-ха. Огребли, подлые джентльмены, конечно, да ещё и дали нам (Треугольнику) повод для нанесения удара возмездия за применение боевой химии.

Венгры уступали Рейху Словакию, но в упорной борьбе, а турки провели мобилизацию и наступали в Греции.

Американцы пока тренировались «на кошках»: в Белизе и на Карибских островах. В Штаты пошли первые победные сводки с этой войны. Победы пока одерживались не слишком значимые, но янки и таким были очень рады, накал патриотизма этому способствовал. Армейско-флотская группировка «Южного конуса» (Аргентина, Бразилия, Уругвай, Парагвай и Треугольник) заняла Фолклендские острова и архипелаг Южная Георгия, но при этом Аргентина потеряла Огненную землю, захваченную японским флотом и морской пехотой.

Японцы тоже провели мобилизацию уже второй очереди и серьёзно давили в Китайской империи Цин. Ничего с этим пока было не поделать, только отступать и терпеть, на Дальневосточном фронте у нас слишком мало сил. То есть, условно наших китайцев там хватало, вот только бойцы из китайцев не очень, мягко говоря, а у японцев боевого опыта ненамного меньше, чем у германцев, а боевой дух даже выше.

В Третьем рейхе затеяли мобилизацию резервистов уже третьего срока, а это выдавало отчаяние узурпаторов-национал-предателей. Они прекрасно понимали, что «мясом» ситуацию на фронтах не переломят, но промышленности перестало хватать энергоресурсов, а народ куда-то нужно было пристраивать, чтобы не взорвать расколотый Рейх изнутри.

В общем, к семнадцатому ноября стало очевидно, что мы выстояли. Японцы ещё пёрли, но и они не так быстро, как планировали. Планировали в ноябре брать Красноярск, а пока не взяли даже Пекин. Военные обещали и не сделали. В Японии за такое всегда наказывали, так что и там уже наступали смутные времена.

После лечения меня пытались комиссовать, но не преуспели. Ну, спишите вы меня со службы Швейцарии, я устроюсь на другую, например к королю Корсики, кому это на пользу пойдёт?

Семнадцатого ноября меня признали годным к строевой службе и отправили в месячный отпуск на реабилитацию. Дальний бомбардировщик СТ-1рдб у ВВС Швейцарии имелся всего один, но Свиридов мне его буквально навязал. В Америке натурально выли от разлуки со мной наши патриархи, да и Марго за моё здоровье переживала очень искренне, чем изрядно моего бывшего ротного напрягала. Игорь Сергеевич приказал мне слетать в отпуск.

СТ-1рдб не выходил на сверхзвук из-за геометрии крыла, но и близкой к сверхзвуку скорости хватало, чтобы оторваться от нынешней истребительной авиации евросоюзовцев. А после сброса бомбовой нагрузки он и вовсе поднимался почти в стратосферу — ни для ствольной ПВО, ни для винтомоторной авиации недосягаемую.

Так я возглавил Дальнюю бомбардировочную авиацию ВВС Швейцарской Конфедерации в количестве одного самолёта и приказал бомбить Лондон. Раз уж он нам оказался нам почти по пути.

Хулиганить мне Свиридов запретил — ни к чему «англичанку» раньше времени пугать, оказывается русские до сих пор специально не бомбили «Проклятый остров», чтобы сильнее злить немцев, так что такие действия теперь нужно согласовывать со Сталиным, а я и не знал. Отстал от жизни, пока воевал и лечился. Сталина я запрашивать, разумеется, не стал. Незачем выставлять себя инфантильным балбесом. Ничего, отложим развлечение. Слетаю с нашим «спецбоеприпасом», уже в качестве военного корреспондента.

Чем мне понравился военный самолёт, так это скоростью — до военной базы в Аннаполисе получилось всего шесть с половиной часов лёта. Так быстро мне даже при развитом сатанизме полетать не доводилось. Всё остальное понравилось не очень. Шумоизоляции как таковой нет, поэтому гермошлем здесь не только страховка на случай разгерметизации кабины, но и спасение от шума. Да и место для инструктора такое, что не заснёшь при всём желании.

Марго смотрела укоризненно, но до упрёков не опустилась. Детей она назвала Робертом и Юлей, по-американски Бобом и Джулией. Пойдёт. Имена давно утратили всякий смысл и ничего не значат, лишь служат одним из идентификаторов, но имена ближневосточного происхождения меня бы наверняка расстроили.

Я заверил Марго, что смерти не ищу, а моя так называемая «идиотская выходка» — это часть большого и важного плана старого и мудрого шамана. Всё было заранее запланировано — и подвиг в том числе. Я не за Швейцарию готов был отдать свою жизнь, а ради предотвращения пришествия сатанизма. Я выжил, а значит угроза всё ещё реальна и это меня очень мотивирует. На войну я обязательно вернусь, но в пекло больше не полезу.

Америка хоть и жила в режиме «неограниченного чрезвычайного положения», но до сих пор жила мирно. Диверсий на коммерческих авиалиниях пока никто не устраивал, поэтому гражданская авиация рыночный спрос по возможности удовлетворяла, никто этому бизнесу не препятствовал. Сначала я слетал в Гавану Руса, на встречу с Игнатьевым-вторым и Кутеповым, а оттуда в Нью-Йорк, повидаться с Жюлем Граналем и триумвиратом патриархов.

Игнатьев-второй и Кутепов запланировали немного-немало, а десант в Ирландию: «Зачем нам мусорные активы в виде никому ненужных островов в Атлантике, если сил хватает на Ирландию? Да, хватает пока только на бумаге, но ведь хватает. Это шанс на подвиг, и он нам очень нужен. Нужно только убедить американцев организовать нам морской конвой, а дальше…»

Дальше понятно, из Ирландии до «Проклятого острова» можно «валенком добросить». Ирландцы нас поддержат безоговорочно. Никто не имеет в Ирландии позиции лучше, чем Игнатьев-второй, даже Папа Римский, а ведь в этом и Папа за нас. У Ватикана не имелось своих дивизий, но его политические ресурсы недооценивать не стоило. Прежде всего кадровые и финансовые, но и католическое мракобесие себя ещё до конца не источило, в Ирландии-то точно. С американцами договориться было возможно даже без привлечения «главного калибра» «Королевы Марго». Всё можно было решить в узком кругу, через Эрла Уоррена и его связи с военными моряками, поэтому содействие соратникам я пообещал, и от имени «Save Service» в том числе. Кутепов лично повёл свою армию в бой, а значит своего шанса на эпический подвиг он точно достоин. Иншалла, как говорят пуштуны в захваченном Нестором Ивановичем Махно Пешаваре.

В Нью-Йорке я ожидаемо подвергся суровой критике патриархов. Им и так было непросто сдерживать свою молодёжь от корпоративного сепаратизма, а тут ещё я веду себя как подросток. В общем, молодёжь наша не стремилась в космос, она стремилась полностью выйти из рублёвого контура в американские активы. Полностью точно не получится, с инвестиций в Пенжинскую приливно-отливную электростанцию мы по договору имели только гигаватты производимой энергии, а ведь это больше миллиарда нынешних долларов, но молодёжь это не останавливало. Они завидовали достижениям отцов и мечтали себя проявить, для начала энергично встряхнув колбу нашего общего бизнеса. Дело это опасное — а ну как в колбе нитроглицерин, но подрастающее поколение этого не боялось. Про таких пассионариев отлично спел гениальный Владимир Семёнович Высоцкий в мире сатанизма:

'Ребятишкам хотелось под танки.

Не досталось им даже по пуле,

В ремеслухе живи да тужи.

Ни дерзнуть, ни рискнуть, но рискнули —

Из напильников делать ножи'.

Ребятишки не желали оставаться в тени своих великих отцов и настойчиво лезли на свет. Лианами, по стволам деревьев, высасывая жизненную силу из тех самых стволов. Это я до стариков донёс, но те только развели руками — ничего не поделаешь, это сама жизнь и есть. Это запрос поколения и лучше нам самим его удовлетворить. Я не против, только разделить всё нужно справедливо, банкуйте.

После общего собрания правления Организации, Джек Морган довёл до меня расстановку сил среди наших «комсомольцев». Хороводил молодёжью Джон Дэвисон Рокфеллер-третий. Это понятно, в этом поколении у Дома Рокфеллеров подавляющее численное преимущество, пятеро сыновей Рокфеллера-второго уже тянут лямку нашего бизнеса и имеют определённое влияние. Генри Морган хоть и старше годами Рокфеллера-третьего, роль лидера не потянул, он увлечённо конфликтует со старшей сестрой Джейн, которая опять собралась выставлять свою кандидатуру в президенты. Эдсель Брайант Форд подавал большие надежды, но его мы похоронили, а третье поколение Дома Форда ещё не вошло в авторитет, старшему из внуков Генри Форда всего двадцать три.

В общем, молодые Рокфеллеры опасаются лично меня. Точнее, Советского Союза, интересы которого в нашей Организации я якобы представляю. Джек Морган знает, что это не так, но только он один. Кстати, Джейн Морган наша молодёжь тоже считает моей «торпедой». Итого: с таким партнёром как я заниматься бизнесом очень опасно, ибо мотивация моя никому непонятна.

Что тут скажешь? «Развестись» я не прочь. Только при разводе стоит правильно оценить наши активы. Русская Аравия состоялась, сумела себя защитить, полив свою землю кровью, поэтому наивно надеяться, что там будут выполнять чьи-то приказы. Там нужно договариваться о справедливой доле в долгосрочном бизнесе и уже эту долю учитывать в качестве актива. Вывести деньги из внутреннего рублёвого контура не сложно, кроме Пенжинской электростанции, все вложения в неё мы просто потеряем, если выйдем из проекта. Мы потеряем кучу бабла уже вложенного в Гвинею и Конго, мы потеряем «Save Service», ибо по отдельности никому из нас такой актив не нужен. Всё это нужно учесть и взыскать неустойку с организаторов «развода». Так — справедливо. С этим Джек согласился. Раз Генри роль лидера не потянул, то единство Организации и Дому Моргана не очень-то интересно, но неустойку с виновников взыскать нужно обязательно.

При развале Организации мы лишимся прежде всего влияния, а ведь именно влияние наш основной актив в той же Швейцарии. Собственность в Швейцарии не пропадёт, а вот власти мы там почти наверняка лишимся.

Не всё так мрачно, конечно, но торговаться нужно начинать с верхней точки требований, вот мы с Джеком всё и считали. Это не подло. Только в СССР активы Организации увеличились в восемь раз, если считать в долларах. В золоте всего в пять, но и золотой запас у нас на зависть любому государству. Организация контролирует около трети американской экономики (теперь считая с Канадой и Ньюфаундлендом) в самых разных отраслях. По самым скромным оценкам, вложенный в общий бизнес Организации капитал увеличился в пятнадцать раз — спасибо нам с Джеком, так что мы в полном праве и остальных патриархов убедить в этом сумеем. Они отлично помнят с чего начинали.

Обсудили с Жюлем выход на биржу «Граналь Медиа». После запуска двух ретрансляторов на геостационарную орбиту, оценку при листинге на Уолл-Стрит можно было ожидать в районе двух-двух с половиной миллиардов, а стесняться нам больше нечего. Жюль решил обналичить на бирже всё свою долю, передав мне «золотую» акцию. Деньги ему между наследниками поделить намного проще, чем доли в бизнесе, поэтому я не возражал. Стесняться действительно больше нечего и некого. Мы уже в космосе, какие тут могут быть стеснения?

Двенадцатого декабря 1941 года над необитаемым островом Коронейшен (архипелаг Южные Оркнейские острова) провели испытание нашего термоядерного «спецбоеприпаса». Испытание прошло штатно, мощность взрыва составила четыреста килотонн тротилового эквивалента. Таких изделий мы могли производить по три штуки в год, по сто килотонн в месяц. Серьёзный аргумент, столько конвенциональной взрывчатки во всём мире не производилось.

Семнадцатого декабря я вернулся в Ниццу. В Аннаполисе нам загрузили шесть пятисоткилограммовых противобункерных бомб американского производства, которые мы отправили приветом «Англичанке» в Гибралтаре, последней позиции британцев в Средиземном море. Отбомбились удачно, внизу нехило что-то взрывалось, горело и тонуло, а мы после сброса трёх тонн взмыли на пару тысяч метров, прибавили скорости и ушли от пары Мессершмиттов как от стоячих.

В Рождественскую ночь, с двадцать четвёртого на двадцать пятое декабря 1941 года, советская армия пошла в наступление, началась операция «Кутузов». За ночь линию западного фронта прорвали четыре ударные армии, в районах Вильно, Барановичей, Ровно и Хмельницкого, к вечеру двадцать пятого оформились два котла, в которые угодили семьдесят две дивизии евросоюзников. Фелиз Навидад, как говорят мои земляки-уругвайцы.

Тяжелая бронетехника, оснащённая приборами ночного видения и инфракрасными прожекторами проявила себя блистательно. Прорывы от Вильно и Барановичей сошлись в Белостоке, а от Ровно и Хмельницкого в Лемберге (Львове), уже на довоенной территории Третьего рейха. Потери, конечно, имелись, случались и поломки, но проведённая операция показала, что такой броне противнику противопоставить нечего. Разве что начинать строить линии долговременных укреплений, но на это нужно время и колоссальные средства, а ни того ни другого у Германии уже не было.

Немцы затеяли лихорадочную перегруппировку своих сил и ослабили свой Южный фронт. Второго января 1942 года началось наступление Швейцарской армии и армейского корпуса Королевства Корсика от Лиона на Дижон, в которой принял участие и я, уже командиром мотострелкового полка. Чины на войне растут быстро, так что у меня имелся вполне себе реальный шанс дослужиться до генерала. Без военного образования, а тем более академического, но в военное время кадровый отбор ведётся по другим критериям, и матёрые фронтовые окопники-живодёры довольно востребованные командиры, особенно такие счастливчики, как я.

Наступали мы бодро, в оперативной пустоте, практически не встречая сопротивления, и вынудили германцев перебрасывать к Парижу части с других южных театров военных действий, все резервы они исчерпали ещё при создании новой линии Восточного фронта. Открылись возможности для союзников. Пятого января в контрнаступление в Словакии перешли мадьяры, а восьмого итальянцы в Словении.

В Третьем рейхе начали проведение мобилизации четвёртой очереди, в фольксштурм собирали даже поражённых в правах унтерменшей-поляков. Немецкие стратеги прекрасно понимали, что в современной войне этот сброд ни на что не годится, но ничего другого им не оставалось, только выставлять фольксштурм с винтовками и ручными гранатами и заградотряды с пулемётами позади него, в надежде, что мы завязнем гусеницами в этой грязи из земли, крови и фарша из человечины.

Семнадцатого января 1942 года на сторону Королевства Корсика перешла Алжирская эскадра Третьего рейха, бывшая Средиземноморская-Стамбульская. Отто Скорцени и Карл Дёниц, два обергруппенфюрера СС создали мощный полюс притяжения для германцев. Сначала королю Отто Первому присягнула дивизия Эрвина Роммеля, которую везли в Басру для наступления на Багдад, да так и сдали в плен прямо в трюмах транспортов, а теперь вот и морячки подсуетились вернуться под командование обожаемого Дёница. Серьёзные силы, хоть и требуют модернизации и перевооружения. Главное — опытные моряки и лётчики в наличии, а всё остальное просто стоит денег. После победы деньги мы вернём через контрибуцию и репарации, в победе мы не сомневаемся, поэтому банкуем ленд-лиз Швейцарской Конфедерации Королевству Корсика. Стамбульская эскадра собрана из кораблей, которые могли проходить Суэцким каналом, так что варианты её использования у нас имелись разные.

Второго февраля 1942 года на Нью-Йорской фондовой бирже состоялся повторный листинг «Граналь Медиа» (первый мы свернули в самом начале Великой Депрессии). Я серьёзно недооценил востребованность «голубых фишек» на рынке, к тому-же, в связи с войной, хай-тек набирал всё большую популярность у инвесторов, а «Граналь Медиа», безусловно, был самым высокотехнологичных холдингом. Оценили нас в два миллиарда восемьсот пятьдесят миллионов долларов (примерно двести восемьдесят пять миллиардов долларов эпохи развитого сатанизма той исторической реальности). На первой-же торговой сессии наши акции выросли почти вдвое.

В феврале советская армия вышла на довоенные границы на всей территории страны. На Западном фронте войска заняли всю Привисленскую область (бывшее Царство Польское) и часть Финляндской (Литву и половину Латвии), а на Южном армия Махно взяла Равалпинди (это уже Индия-Индия, за Гиндукушем, с дорогами во все стороны огромной страны). Восточный фронт Василевского пока отступал под напором японцев, но отступал он в Китайской империи Цин, державе хоть и союзной, но суверенной.

Мы в феврале обороняли Дижон, перемалывая в фарш мясо ополченцев фольксштурма с производительностью «Дижонской мясорубки» в несколько тысяч тушек ежесуточно, а они всё пёрли и пёрли. Пытались наступать даже бегом. Куда торопитесь, дураки?

Восьмого марта 1942 года вступил в эксплуатацию нефтепровод Морган-Сити (Эль-Кувейт) — Басра — Багдад — Масьяф — Тартус. Совместный проект Советского Союза, Русской Аравии, Исламской Республики Ирак и Шахиншахства Иран. Железные дороги Багдад — Масьяф — Латакия и Алеппо — Масьяф — Исмаилия исключительно советской железнодорожной концессии вступили в строй ещё раньше, но сначала про нефть. Нефть начали разливать уже в Средиземном море и удержание позиции на Крите утратило для Германии всякий смысл. Ход из Чёрного моря Люфтваффе с Крита кошмарили, хоть и немалой ценой, уплаченной своей кровью, но ход вдоль вражеского для Третьего рейха берега Северной Африки им перекрыть было просто нечем. Да и Турция уже в Салониках, готовится к повороту своего фронта на юг, мадьяры подготовили вполне приличные дивизии из мобилизованных резервистов и начали наступление в Хорватии на Загреб. После снижения давления на Северный фронт в Больцано и Удине значительно активизировались на Балканах итальянцы, они наступали в Словении и на юге Хорватии через Черногорию, двумя сходящимися ударами по берегу Адриатического моря, так что Крит всё равно скоро лишится всяческого снабжения и достанется итальянцам без боя.

В марте японцы прорвали Дальневосточный фронт в Калгане (нынешний Чжанцзякоу), наступление советских войск на Западном фронте пришлось остановить на рубеже Одера. Такой прорыв планами Генштаба Советской армии рассматривался как вполне вероятный вариант развития событий, не в Калгане, так на другом участке, поэтому Дальневосточный фронт организованно распался на две армии, которые отступили в укрепрайоны под Сталинградом и Пекином. На Сталинград японцы бросили главные силы, так что Сталинградская битва состоялась и в этой исторической реальности, а учитывая, что у Василевского изначально было в пять раз меньше сил (если считать в личном составе), получилось даже более славным-эпически-героическим.

Наступающую полуторамиллионную группу двух армий, которые планировали разделиться на два направления — Владивосток и Читу, остановила трёхсоттысячная армия русских. Со своих позиций японцы получили возможность долбить ствольной артиллерией по ориентирам небоскрёбов Сталинграда и городу прилично прилетело, пока Василевский накапливал силы, самую высокую башню Рокфеллер-Центра завалили, да и прочему Сталинградскому Сити теперь предстояло пойти под снос из-за полученных конструкционных увечий, но это всего лишь деньги, а вот тот факт, что Василевский в Сталинграде и Черняховский в Пекине не только отбились, но и окружили и принудили к капитуляции целую группу армий в какую сумму оценить можно? Стоило это разрушения Сталинградского Сити? Как по мне — так стоило. Сити отстроим заново, ещё и заработаем при этом, а вот для великой Империи Японии-Ямато, полученная под Сталинградом травма стала фатальным ущербом, сродни повреждению позвоночника.

Японский тиранозавр утратил прыткость и начал отползать, поскуливая и подволакивая задние лапы. Отползли японцы, и даже закрепились на довоенной границе в Южном Китае, прорывать которую Василевскому было просто нечем, учитывая угрозу Корейского фланга, но ведь вопрос накопления русскими сил на Дальнем Востоке — это всего лишь вопрос времени.

На фоне эпического (в плане потерь) поражения армии под Сталинградом, в Японской империи сменился кабинет министров (Тайный совет Гэнро). «Кабинет национального спасения» возглавил адмирал Исороку Ямомото, который совместил эту должность с возвращением к командованию Японским императорским флотом. Император Хирохито Сёва поручил своему безупречно верному самураю искать дорогу к миру. Из глубин Великой войны к миру без сражений не выйдешь, а ситуация, судя по Рейху, уже аховая, но путь к миру всё равно нужно искать самый выгодный. Император не самурай, он не идёт по кратчайшему пути к смерти, на нём лежит ответственность за сохранение всей нации, её многовековых традиций и культуры, а не только собственной чести. «Дворцовый переворот» в Японии на этот раз свершился личной императорской волей. В Большую игру вступил лично Божественный Тенно. Под свою ответственность и мои аплодисменты.

Прекращения войны желала не только Япония. Трагичность своего положения отлично сознавали Третий рейх и Британская империя, но у них шансов на заключение мирного договора не имелось — они и напали без объявления войны, и запрещённую конвенцией боевую химию применяли. В отличие от Японии, которая никаких правил ведения войны пока не нарушала. За мир японцам, конечно, придётся заплатить, агрессию они проявили, хоть и по правилам, но это всё равно намного лучше безоговорочной капитуляции и утраты значительной части суверенитета.

Двенадцатого апреля 1942 года Советская армия начала проведение операции «Суворов», предполагавшая взятие двух столиц — Берлина и Вены и выведение из войны Третьего рейха. Одновременно с этим, Швейцарская армия и армейский корпус Королевства Корсика закончили отдых в Орлеане и выступили на Париж, Венгрия от Загреба на Грац, Италия от Больцано на Инсбрук, а Турция от Лариссы к Афинам.

Двадцать первого апреля союзная армия Парагвая, Уругвая и Треугольника, под командованием Александра Павловича Кутепова, начала высаживаться в Ирландии, в Голуэйе. Британцам пришлось срочно возвращать свои дивизии из Швеции на Проклятый остров, хотя они уже были обещаны Рейху на Восточном фронте. Как всегда, вроде и хотели на этот раз подлые джентльмены честно союзнику помочь, но опять ничего не получилось.

По Белфасту Кутепов ударил «с колёс» и уже двадцать седьмого апреля контролировал весь остров, плацдарма в Северной Ирландии Британия лишилась. Наша, никем не принимаемая в расчёт, трёхсоттысячная латиноамериканская армия оказалась укомплектована на уровне подразделений Ваффен-СС Третьего рейха, только бронетехника полегче и в основном колёсная, зато вертолётов у Кутепова больше трёх сотен. Батальон десанта с миномётами за раз на шотландский берег переправить можно, а за сутки дивизию — пролив между островами всего двадцать километров шириной.

Ирландия начинала эту войну в компании Евросоюза, но в боевых действиях участия не принимала, поэтому никто не возражал против перехода ирландцев на сторону нашей коалиции антиколониалистов

В Париж мой полк вошёл первым, шестого мая 1942 года. К этому времени Рокоссовский окружил Берлин, а Тимошенко взял Вену. Немцы уже капитулировали в Алжире, да и в Европе никто особо не упирался — сдавались при первой возможности. Берлин, правда, сопротивлялся отчаянно, но это была уже рефлексия загнанной в угол крысы. Оно и понятно, в Берлине собрали всех упырей-отморозков и висельников, которым отчётливо светила высшая мера социальной защиты. Никто эту погань штурмовать не собирался. Слишком много чести — разменивать их конченые жизни на наших бойцов. Пусть хоть год в осаде под бомбёжками и артобстрелами страдают, пока с голода не передохнут.

Некомбатанты, невинные дети и прочий гуманизм? Их свои не жалеют, а нам-то чего переживать? Мы своих жалеем и бережём, это и есть настоящий гуманизм.

Третий рейх капитулировал седьмого июня 1942 года. Не сдался только Йозеф Геббельс, принявший яд. Выпила яду и его жена, а перед этим отравила своих детей. Вы от них ждали гуманизма?

Капитуляцию подписали рейхспрезидент Рудольф Гесс, рейхсканцлер Ялмар Шахт и рейхсфюрер Рейнхард Гейдрих, после чего все трое были арестованы. Принял капитуляцию командующий Западным фронтом Советского Союза генерал-фельдмаршал Константин Константинович Рокоссовский, в присутствии командующего вооружёнными силами Швейцарской Конфедерации (в военное время полномочного главы государства) генерал-адмирала Игоря Сергеевича Свиридова, королей Италии и Корсики (Юнио Валерио Боргезе и Отто Скорцени), регента Венгрии Милоша Хорти и президента Турции Мустафы Февзи Чакмака. Ну и я, конечно, в этот клуб попал, на этот раз представлял Русскую Аравию.

Соединённые Штаты представлял посол в Рейкьявике. Чисто для протокола, в Европейской континентальной войне Штаты участия не принимали и голоса не получили, только право фиксировать события и интриговать в кулуарах. Все их венно-морские заслуги зачтутся при капитуляции Британской империи. Европа — «наша Канада», остальное обсуждается.

После победы над Третьим рейхом я получил производство в бригадные генералы Швейцарской Конфедерации и очередной отпуск, в ходе которого я обязывался посетить саммит в Рейкьявике в начале июля. До саммита меня жаждали лицезреть патриархи-триумвиры в Нью-Йорке. Даже не патриархи, а их Дома в полном составе, пришло время «хоронить» нашу таинственную Организацию.

План расчленения совместно нажитых активов, предложенный «комсомольцами» Дома Рокфеллера, меня устраивал с самого начала (ведь я сам, с помощью Джека Моргана направлял его в это русло), так что торговался я исключительно ради повышения квалификации, прокачивал навык. Когда ещё с такими людьми доведётся так увлечённо поторговаться? Может быть и никогда. Нам предстояло разделить примерно десятую долю мировой экономики, при том, что именно наша доля стремительнее всего дорожала во время войны. Именно для нас война — мать родная, поэтому я и прошёл через неё от Кюэ до Парижа. Пока до Парижа. Я за эти деньги свою карму компенсирую служением.

Поторговался я с «комсомольцами» с большим удовольствием и небезрезультатно, хотя активы за пределами Соединённых Штатов и так оценили невысоко. Мне сразу предложили развод по линии «заграницы». Все активы Организации в САСШ для триумвирата Великих Домов, а все зарубежные для меня и тех, кого я представляю.

Предложения отличное, учитывая то, что Конго, Гвинею и «Save Service» оценили как убыточные активы, рублёвый контур в Советском Союзе предлагалось обнулить, хоть бы и через выход в золото. В Швейцарии сосчитали только ликвидные производственные и банковские активы, сразу со значительной скидкой, учитывающей потерю контроля исполнительной власти, то есть обесценивания до уровня денег в текущей позиции, когда Европа лежит в руинах, а Средиземное море по-прежнему запирает Британия в Гибралтаре. Такой себе уровень оценки, очень недальновидный. Русскую Аравию в пассив не списали, но и перспективы нефтяного бизнеса оценили не высоко. И доходность инвестиций в него постоянно падала, то война, то канал перекроют, то наоборот — цены обрушатся, а содержание Русской Аравии в такие периоды стоило недёшево, в том числе и в плане нервов. Нефть постоянно где-то находят, вполне может найтись месторождение богаче Персидского залива, которое обесценит все инвестиции в эту отрасль на порядок. Так что потенциал (учитывая мои личные связи в Русской Аравии) тоже оценили примерно в десять процентов от реальной стоимости.

Треугольник и Гавану Руса (с Гайаной) мне отписали без торгов. Должен же я хоть какие-то беспроблемные активы заиметь, чтобы потом на других с топором не бросаться. Космос в Гайане сам собой заглохнет, или перейдёт под контроль Великих Держав, вместе со всей научной школой Треугольника.

В то время, как в Америке (большой Америке, с Канадой и Ньюфаундлендом) капитализация активов ещё долго будет вырастать в среднем на двадцать процентов в год.

Согласен Малетин? Нет, конечно. Я разрывать отношения с Советским Союзом не собираюсь, поэтому финансирование проекта строительства Пенжинской электростанции мне проводить придётся. Это моё моральное обязательство, влекущее для меня прямой финансовый ущерб, который вам нужно чем-то компенсировать.

Мне неявно подыгрывал Джек Морган, а Генри Форд занял совершенно нейтральную позицию, так что «комсомольцев» Рокфеллера за сепаратизм мы наказали внушительной неустойкой. Нет мы не разделились совсем. На этом уровне так разделиться вообще невозможно, но всё-таки разделились по основным интересам.

Дом Моргана при разделе получил основные финансовые активы, Рокфеллера — сырьевые, а Форда — промышленного производства. В общем, откуда зашли, туда и вышли, только богаче раз в десять-пятнадцать-двадцать. Рокфеллер примерно в десять, Форд в пятнадцать, а Морган в двадцать.

На достройку Пенжинской приливно-отливной электростанции средства в рублёвом контуре оставили по моему требованию, так что с Советским Союзом Организация разойдётся без конфликтов и претензий. Молодёжи на это наплевать, а патриархи хорошие отношения с товарищем Сталиным очень ценили. Их именами названы советские города, в этой истории вместо Мончегорска построили Морганград, вместо Тольятти Фордград, а вместо Нового Уренгоя Рокфеллерград, их статус в Советском Союзе равен статусу глав государств, а вклад в построение первого в мире социалистического государства ценил весь советский народ. Разменять всё это на деньги, да ещё и во время войны?

Шестого июля 1942 года начался саммит в Рейкьявике. Четвёртая встреча Иосифа Сталина и Маргарет Митчелл. Победа во Второй Великой войне уже не вызывала сомнений, настала пора обсуждения послевоенного мира.

Восьмого июля мы получили весьма шокирующую новость. Японский императорский флот высадил десант в Панаме. Шлюзы «Miraflores» и «Pedro Miguel» взорваны, Панамский канал выведен из строя на неопределённое время. Японцы высадили две дивизии смертников и что они ещё успеют натворить — оставалось только гадать. Двадцать четыре тысячи фанатиков-диверсантов способны на многое.

Одурачил Ямомото американцев. Слил дезинформацию о строительстве хорошо укреплённой базы флота на архипелаге Огненная земля, оттянул на юг крупные силы янки и ударил по Панаме. Засекли японцев уже перед входом в Панамский залив и парировать удар не успели. Японцы понесли серьёзные потери, в том числе линейный крейсер «Микаса» и два авианосца, но людей большей частью спасли. Десант добровольцев-смертников высадили и ушли от удара возмездия. На Огненной земле «ЮЭсНэви» тоже никого не застали. Разменяли Панамский канал на Магелланов пролив без сдачи. Ай да Ямомото, ай да миротворец. Воевать вокруг Южной Америки янки придётся начинать с Австралии и Новой Зеландии. Вряд ли там окажут серьёзное сопротивление, но брать под контроль такие огромные территории — дело небыстрое. Япония после этого хода получила отсрочку на год, как минимум, а на войне время — ресурс бесценный. За год они запросто наладят производство аналогов наших «СЛ» и «СТ». Копировать технику японцы умели лучше всех.

В общем, не состоялся в Рейкьявике раздел мира, не то было настроение, зато согласовали термоядерный удар по Лондону. Не ведали Марго и товарищ Сталин, что творили — это мой, только мой грех. Это возмездие подлым джентльменам за их сатанизм в другом мире. Это моё возмездие и аз воздам. Я и бомбу лично собираюсь доставить. Из Ирландии это недалеко, за час обернёмся.

Марго злилась на своих моряков и на «шляпу» Уоррена, который недосмотрел, но я сумел её убедить, что нет худа без добра. «Само Всеобщее с помощью Ямомото указало тебе правильный путь — в Австралию и Новую Зеландию. Это ещё две „Канады“, ещё два личных трофея королевы Марго. А с японцами я договорюсь. Добьём „Проклятый остров“ и займусь. Не кипятись, Марго. Эрл Уоррен точно ни в чём не виноват. Это война, а Ямомото чёртов военный гений. Считай его указующим перстом Всеобщего. Я здесь в том числе и для того, чтобы растолковывать такие знамения непонимающим».

С товарищем Сталиным Японию обсуждали дольше. Организация распалась, но я теперь и без Великих Домов нехилая Организация, сам по себе. Сталин знал гораздо больше, и отписанные мне активы оценивал иначе. Особенно Треугольник, государство-мегаполис, государство-корпорацию, мегаполис-наукоград и безусловного мирового технологического лидера. Советский Союз в доле, поэтому Сталин владел полной информацией.

Мне отписали «Save Service» (включая взятый на довольствие армейский корпус бельгийцев) и тропическую Африку, как следствие этого шага. Некому больше Африку подбирать. А в Африке у нас бокситы для Пенжинской электростанции и настоящая шкатулка с драгоценностями в Конго. Колониальную систему мы собирались упразднить, но независимые Гвинею и Конго я удержу неоколониальными способами.

При мне осталась служба Игнатьева-второго (о которой даже Джек знал очень немногое), у меня доминирующее влияние в Швейцарии, Русской Аравии, да и в Корсиканском королевстве, его тоже списывать не стоит, именно Отто Скорцени сдались немецкие войска в Алжире и Марокко.

Эти «новые корсиканцы» уже захватили испанскую Сеуту и готовятся к штурму британского Гибралтара. Экономики у Корсики как таковой пока нет, зато армия уже будь здоров, а во время войны армия не только сама себя кормит, но и неплохо зарабатывает. Все заслуги учитываются, а контрибуции и репарации с побеждённых будут распределяться именно с учётом военных заслуг. Испания и Португалия пока не капитулировали, и мой друг король Отто Первый получил отличный шанс принять их капитуляцию.

Малолетние дурачки сбежали с корабля Организации, но теперь лично мой корабль и не думал тонуть. Я даже в американском политикуме назад не сдам. За меня Марго, тут планируется уже крепкий семейный союз двух уважающих друг друга состоявшихся личностей, а кем станет Марго для Америки, предсказать было не трудно. За меня Эрл Уоррен, мои Калифорния и Невада, у меня «главный калибр» — «Граналь Медиа».

Парагвайско-уругвайско-треугольная армия тоже теперь моя, а ведь она уже наращивает присутствие на плацдарме в Шотландии. Кутепов первым высадился на британский остров, ага. Так что молвить слово за Японию я полномочен не должностью, но реальным влиянием.

Японскую империю нужно сохранить. Сейчас это очень беспокойный субъект геополитики, но традиционный японский цивилизационный ход точно антисатанинский. Не зря его первым делом сатанисты обнулили в той истории. С континента: из Китая, Индокитая, Кореи, Таиланда и Сингапура мы этих «гопников» обязательно выставим, а Океанией пусть себе владеют. Империя Япония-Ямато островная, вот пусть острова и возделывает. Если янки осилят аннексию Австралии и Новой Зеландии, то уже в обозримой перспективе они снова начнут конфликтовать именно с японцами. Обязательно начнут, непреодолимой силой географии, лет через двадцать-тридцать, когда переварятся их новые рынки.

Да и континентальные туземцы Дальнего Востока, при живой и здравствующей Японской империи будут нам беззаветно верны. Русский язык будут учить не за страх, а за совесть.

Как минимум тридцать лет нам понадобятся, чтобы навести порядок у себя на заднем дворе (в Евразии и Африке) и создать военную ракетную базу на светлой стороне Луны, пока она ничейная и никто из-за неё воевать не планирует. С Луны по Земле можно камнями кидаться, физика это позволяет уже нашими технологиями. Это дёшево и сердито — корректировать траектории астероидов, достаточно крупных, чтобы не сгореть в атмосфере до соприкосновения с поверхностью.

Товарищ Сталин ничего личного против японцев не имел. Сегодня они противники, а американцы союзники, но в перспективе все они конкуренты, причём американцы опаснее.

Не получилось долговременное сотрудничество с Великими Домами, связь разорвалась при первой же смене поколений, то же самое произойдёт и с остальным американским истеблишментом. Причём не через тридцать лет — это я слишком оптимистично, столько лет Justice Party у власти точно не продержится. Да и партия Справедливости — не гарант. На Эрла Уоррена можно рассчитывать, а вот дальше всё может быть. Justice Party — не чья-то собственность, она уже живёт своей жизнью.

В общем, Япония пригодится в качестве геополитического противовеса, в этом я товарища Сталина убедить сумел. В Японии моё влияние гораздо весомее, а Хирохито Сёва не Эрл Уоррен, его через восемь лет не переизберут. С континента японцев выбить обязательно нужно, теперь есть чем, сил хватает, а дальше будем договариваться. Лондонский Армагеддон нам поспособствует.

Совет вождей кланов Швейцарской Конфедерации одобрил участие швейцарских вооружённых сил в Британской кампании. Всё, что сочтёт нужным применить генерал-адмирал Свиридов — армию, авиацию, флот — всё одобрили. Не ведали что творили. Игорь Сергеевич ведал, он о результатах испытаний изделия знал, но применение спецбоеприпаса по Лондону одобрил.

Швейцария больше не нейтральная страна. Ведущая региональная держава с выходом к морю и даже заморской территорией на Мальте просто не может быть нейтральной, а клановые вожди ни от чего отказываться не собирались — ни от моря, ни от флота, ни от регионального лидерства, завоёванного в трёх войнах за десять лет. В этих войнах родилась довольно амбициозная, хоть и малочисленная нация, которая уже планирует своё активное участие в проектах неоколониализма. Если такое по плечу Треугольнику и Корсике, то и Швейцария кусок Африки освоит запросто.

С выходом Великих Домов из Организации, влияние нашего клана в Швейцарии даже выросло. Развелись русские со слишком жадными и слишком шустрыми (читай наглыми) янки — и слава Богу! Обойдёмся без них — и в Европе, и в Африке.

Командовать экспедиционным корпусом в Британской кампании Игорь Сергеевич Свиридов назначил меня. У меня в корпусе десантная бригада двухполкового состава (новая вертолётная кавалерия), две эскадрильи многофункциональных истребителей «СЛ» и один бомбардировщик «СТ». Одного только технического персонала больше тысячи человек, но и штабы уже опытные, и люди, командовать такими одно удовольствие.

Академическое образование командующему нужно чтобы учить людей, а у меня все учёные и матёрые. Им нужны не мои гениальные приказы, а моя уже легендарная удача. Все знают, что я чертовски везучий дилетант. Удачу на войне очень ценят, удачливых командиров ведь гораздо меньше, чем образованных. Это ещё не говоря о том, что я знаменитость мирового уровня и наверняка напишу об этой войне очередной бестселлер.

В Ирландии у меня собственность — аэропорт Дублина. После начала войны этот актив у «Космос Эйрлайнс» отжали, но Кутепов уже отжал всё обратно, так что разместился мой экспедиционный корпус на своей территории. Отсюда мы бросимся на Ливерпуль и дальше на Манчестер. Александр Павлович Кутепов оттянул большую часть сил британцев к своему плацдарму в Шотландии, Константин Константинович Рокоссовский собрал полумиллионную десантную армию в Роттердаме и Антверпене и отвлекал на себя остальных. Мы пойдём в оперативной пустоте, через заслоны ополчения с охотничьими ружьями, а за нами пойдут расовые ирландцы. Они уже собрали орду добровольцев и начали учиться ходить строем.

Шестого августа 1942 года Отто Скорцени принял капитуляцию британского гарнизона Гибралтара. Крепость «Скала» познакомилась с объёмно детонирующими боеприпасами и быстро осознала свою уязвимость перед новыми военными технологиями. Двенадцатого августа, объединённый корсиканско-швейцарский флот, под командованием адмирала Карла Дёница обозначил угрозу Лиссабону, принудив к полной и безоговорочной капитуляции Португалию. Линейный крейсер, четыре авианосца и шесть вертолётоносцев с десантом никаких оговорок не допускали. Горе побеждённым!

Стабильно благоприятного прогноза погоды — движения воздушных масс, а с ними и радиоактивного облака на юго-запад, мы дождались девятого сентября 1942 года. К тому времени Японская императорская армия уже эвакуировалась из Кореи. Русские втихаря построили очень кусачие подводные лодки, практически бесшумные и вооружённые дальнобойными самонаводящимися на кильватерный след торпедами. Русские самолёты радиолокационной разведки (модификации СТ-1рдб) висели высоко в небе круглые сутки, у них глаза-радары, им темнота не помеха, и наводили свою стаю на все цели, которые заслуживали внимание.

Снабжение японской армии в Корее практически прекратилось, а к Александру Михайловичу Василевскому каждые три дня прибывала ещё одна дивизия с бывшего Западного фронта. Из Китая и Индокитая японцы пока не сплавлялись, но и там отступали по всей линии фронта. Иван Данилович Черняховский тоже давил в лоб, не пытаясь никого окружить и пленить, а отступающих не преследовал, посылая японцам очень толстые намёки — отваливайте, пока мы добрые. Самым лихим самураям бил в лоб кувалдой, возможностей теперь хватало и применять их самым эффективным образом уже научились.

Лондон не боялся воздушных тревог, жилые районы до сих пор никто не бомбил, мы били только по военным целям, складам топлива и ключевым производствам, да не ковровыми бомбардировками, а точечными ударами корректируемыми бомбами, поэтому наш пролёт и оставленная снижаться на парашюте бомба никого не всполошили.

Мы сбросили изделие и на форсаже с набором высоты пошли на восток. Далеко ушли, но тряхнуло всё равно прилично, да и «вспышка сзади» лично меня очень впечатлила. На вспышку я, разумеется, не смотрел, но её и по курсу было видно. Эта хрень реально затмила своими фотонами само Солнце. Пусть на мгновение, но впечатления у меня остались незабываемые. У экипажа тоже. Экипаж русский, а русский язык велик и могуч.

Мы не только сбросили изделие «Аз воздам!», но и запечатлели это событие для истории. На всякий случай на две камеры, подстраховались камерой с архаичной киноплёнкой и механическим приводом, эта предусмотрительность в итоге и сохранила бесценные кадры для человечества. Сняли Армагеддон и со «Спутника», к проходу которого над Британией мы подгадали.

Вспышка ярче Солнца над облаками полностью засветила две с половиной секунды киноплёнки, но ударную волну, расходящуюся от расплющенного центра Лондона и сминающую окраины видно было отлично. И огромная дыра в непрерывном облачном слое, отдаляющаяся от зрителей с максимальной дозвуковой скоростью. И как нас тряхнуло догоняющей взрывной волной зрители буквально ощущали. Выглядел наш рукотворный Армагеддон реально жутко. Надеюсь, ядерное оружие попадёт под запрет и этот взрыв так и останется единственным. В моменте возникла очень благоприятная среда для такого запрета — пока оружием чудовищной мощности владеет какая-то крохотная южноамериканская Республика Треугольник, а не одна из Великих Держав.

Радиоактивное облако утащило в центр Атлантики и слило в океан. Рыбы в океане наверняка пострадали, но развалины Лондона почти не фонили, превышение естественного уровня всего в двадцать раз можно было не считать. Если там не жить, конечно. Я заскочил только запечатлеться для истории. Первым, разумеется. Я первым произнёс: «Развалинами Лондона удовлетворён».

Мой Швейцарский корпус пробивал дорогу ополчению Ирландской народной армии, пока совершенно небоеспособной, но зато многочисленной и очень мотивированной. Ирландцы следом за нами вошли в Ливерпуль и Манчестер, их командующий отметился со мной на развалинах Лондона, а после мы явочным порядком заняли весь Уэльс.

К двадцать шестому сентября на развалинах Лондона нашли останки короля Георга Шестого, его дочери, премьер-министра Уинстона Черчилля, правительственный кабинет, парламентские Палаты Лордов и Общин почти в полном составе. Капитуляцию Британской империи оказалось некому подписывать. Всего одна бомба — и нет огромного города, столицы самой большой империи в истории человечества. Естественно, эта тема стала главной в обсуждениях мирового сообщества.

Шок — это по-нашему. Президент Треугольника Сергей Юрьевич Лосев сообщил журналистам, что приказ применить бомбу отдал после консультаций с лидерами Советского Союза, Соединённых Штатов и Швейцарской Конфедерации, в ответ на нарушение Британий правил конвенциональной войны. Изделия в серийном производстве, а остальные подробности — военная тайна.

Маргарет Митчелл подтвердила, что давала согласие на применение какой-то новой сверхмощной бомбы, но таких последствий даже представить себе не могла. Если в следующей войне у всех на вооружении будут находиться такие бомбы, то человеческой цивилизации точно конец. Мы сами себе устроим рукотворный Апокалипсис. Учёные заявляют об этом абсолютно уверенно. Больше того, мы рискуем угробить не только себя, но и вообще жизнь на Земле. Правительство проводит консультации с союзниками, в том числе и с Республикой Треугольник.

Треугольник в космосе, Треугольник серийно выпускает бомбы, уничтожающие города, Треугольник — карликовое государство, созданное «Белыми» русскими в Южной Америке на кредиты банка Моргана.

Джека, естественно, спросили — знал ли он об этой разработке? «Знал. Развитию способствовал. Технология расщепления и синтеза ядер атомов очень перспективна в мирной энергетике. Бомба — это побочный продукт. Надеюсь, что политики проявят мудрость и запретят только оружие, а не саму ядерную энергетику».

Дома Рокфеллера и Форда Моргану предъявили, но Джек отшил их без проблем, да ещё и потребовал поблагодарить за гарантированную зачистку хозяев «Старых денег». Нашим слишком дерзким и не очень умным потомкам таких врагов, даже сильно ослабленных, лучше не оставлять. Вашего согласия бы тоже спросили, но вы с этого корабля уже сошли. Вы же сами стремились к покою, мемуары пописать, вот и пишите. Всё под контролем, нервничать не нужно.

Начались консультации в Треугольнике, к ним заранее готовились и приняли комиссии союзников со всем уважением. Организовали брифинги не только ядерщиков, но и ракетчиков с электронщиками. Те авторитетно заверили «комиссаров», что «лондонская» бомба — далеко не единственный способ угробить человечество. Все новые технологии сулят невиданные ранее прорывы, а погубить всех могут даже самые гуманные устремления медицины, достижения которой в моменте покажутся панацеей, но в итоге приведут к всеобщему вырождению. Теперь всё очень опасно, но останавливаться уже нельзя. Поздно, «шкатулка Пандоры» уже открыта.

К ноябрю 1942 года мы подавили все очаги организованного сопротивления на Проклятом острове, и я передал Рокоссовскому командование над ирландскими оккупантами Уэльса, Ливерпуля, Манчестера и Бирмингема. Вклады в общую победу посчитаем после, а пока эту победу нужно приближать всеми способами. Продолжали сопротивление Британская Индия (от восточной границы Ирана до западной границы Таиланда), Южно-Африканский Союз и Африканские колонии Британии, Новая Зеландия и Австралия. Не признали капитуляцию Португалии в Анголе и Мозамбике, да и французы до сих пор держали поднятый флаг на Мадагаскаре, но это уже заботы военных профессионалов-ремесленников, ни к чему мне отбирать у них хлеб насущный, заработанный трудами кровавыми. Я ведь в душе совсем не живодёр-окопник и тратить на это свою карму не хочу.

Моя основная миссия теперь в Японии. После победы над Британской метрополией мне присвоили звание дивизионного генерала Швейцарской Конфедерации, а это уже перебор. Мундир я принял, но при этом сразу подал в отставку, без объяснения мотивации своего решения. Я воевал за Россию во Франции, потом за Францию против Германии (после февральской революции в России), потом за Швейцарию против Франции, Германии и Британии, всем виделось, что я «пёс войны», адреналиновый наркоман, но я со службы ушёл. Молча, ничего не комментируя. Как пришёл, так и ушёл, а зачем приходил — пока непонятно. Думайте сами, гадайте сами.

С адмиралом Исороку Ямомото я встретился шестнадцатого декабря 1942 на острове Цусима. Несмотря на войну, Игорь Андреевич Игнатьев-второй свои каналы связи с японцами сохранил, а его связи через Мицубиси и Кавасаки выходили как раз на флотскую верхушку.

Цусима пока оставалась японской, но флот, кроме самых лёгких сил уже ушёл в метрополию, так что встретились мы как бы на нейтральной территории, оба прилетели на вертолётах. У Ямомото уже реплика собственного производства.

Империя Япония-Ямато в этой истории ни на кого не нападала без объявления войны и не применяла запрещённых конвенцией средств, поэтому при разумном подходе заключение мира было вполне реальным. Агрессию Япония совершила — и против Советского Союза, и против Соединённых Штатов, поэтому заплатить придётся и немало — Сталинградский Сити в руинах, да и американцы на Филиппинах потеряли прилично, но это всего лишь золото. Раздевать Японию до нитки никто не планировал.

Придётся оставить Филиппины, придётся покинуть континент, включая острова, к которым можно построить мосты (Сингапур и Гонконг), а всё остальное Японской империи вполне реально сохранить. И даже воссоздать общий рынок с Советским Союзом, если император Хирохито Сёва лично прибудет в Сталинград и лично на себя возложит ответственность за будущее своей страны.

В моменте это виделось моему другу Исороку Ямомото невозможным, Божественный Тенно никогда не должен покидать своих владений, но по мне — эту, отжившую своё, средневековую архаику давно пора было отменить. Если такой шаг пойдёт на пользу нации, то он безусловно угоден Богам. Никакого унижения достоинства в этом нет. Сталину до Сталинграда добираться гораздо дальше, а Маргарет Митчелл тем более, так что и Сталинград вполне можно считать нейтральной территорией, ведь именно в Сталинградском Сити, в зоне Франка, работали наши общие активы «Global Trans» и «Global Cargo Insurance». Это я попросил Ямомото донести до императора лично и, по возможности, организовать нам встречу в Токио. Обсудить нам нужно многое.

В Токио я прилетел двенадцатого февраля 1943 года. Японская армия эвакуировалась с континента и заключенное пока на словах соглашение о прекращении огня сторонами соблюдалось. Японцам не мешали эвакуироваться, а те в свою очередь не мешали американцам аннексировать Австралию, Новую Зеландию и Тасманию и прекратили партизанскую диверсионную войну в Панаме. Пока затаились в схронах, но и это уже шаг к миру.

Хирохито я убедил и отнюдь не термоядерной дубиной. Вмешавшись лично в соперничество армейских и флотских кланов, традицию он уже нарушил и правильно сделал. Некоторые традиции своё давно отжили, и затворничество Божественного Тенно — одна из таких. Такое затворничество воспринимается Сталиным как зависимость от неких сил, которые держат императора, по сути, заложником и управляют страной в своих интересах и по своему разумению. Перевороты-путчи какие-то совершают, как банановые латиноамериканцы, а ведь Японская империя одна из Великих Держав. Чтобы сохранить этот статус, нужно дать остальным гарантии последовательного курса лет хотя-бы на тридцать. Лебенсраум японской нации теперь внушительный, основное сырьё своё, а трудолюбием и аккуратностью японцы превосходят, пожалуй, что всех, так что весомые козыри у страны имеются и в мирной конкуренции. Нужно только увеличить роль императора в политике до действительно Божественного уровня — явить его остальным мировым лидерам. Снизойти до варваров, ага. Лично их заверить. А иначе никак. Варвары очень злы, особенно американские и жаждут японской крови. Понять их можно, лично я понимаю. Пока американские варвары очень заняты варварским захватом Австралии, Новой Зеландии и Тасмании — самое время выходить из войны. Потом будет поздно и без всякой термоядерной дубины.

Двадцать третьего февраля 1943 года в Сталинграде начала работать трёхсторонняя мирная конференция Советского Союза, Соединённых Штатов и Японской империи, которая первым делом объявила перемирие на три месяца. Восьмого марта делегации возглавили министры иностранных дел и государственный секретарь США.

Седьмого мая в Сталинград прибыли Иосиф Виссарионович Сталин, Маргарет Митчелл и император Хирохито Сёва, восьмого они провели двенадцатичасовые переговоры, а девятого подписали мирный договор, закончивший Вторую Великую войну в этой исторической реальности.

Здесь девятое мая стало Днём Победы, праздничным выходным днём не только в Советском Союзе, но и в Соединённых Штатах. Совсем война не закончилась, боевые действия продолжались в Австралии, Южно-Африканском Союзе, Британской Индии и колониальной Африке, но это уже периферия, это локальные боевые операции, а Великая война закончилась. Аллаху Акбар, как говорит мой друг, Нестор Иванович Махно, который дошёл в союзе с братскими пуштунами уже до Дели.

Соединённые Штаты получили мандат на управление территориями Австралии, Новой Зеландии и Тасмании в течении тридцати лет и обязались либо инкорпорировать эти территории в свой состав, либо предоставить им независимость. На столько американцы в общем вкладе не навоевали, но пусть им. Такие же права получили мадьяры в Румынии, Словакии и северо-восточной Хорватии с Загребом; итальянцы в Словении, приморской Хорватии, на Крите, в Черногории, Албании и Ливии; турки в Греции, Болгарии, Большом Ливане, Палестине и Египте (включая Судан); иракские правоверные шииты в Йемене и Омане; корсиканцы в Тунисе, Алжире, Марокко и Гибралтаре; ирландцы в Уэльсе; а остальная Евразия попала под опеку Советского Союза. Японской империи сохранили владение Тайванем, Хайнанем и всей Голландской Ост-Индией и оставили за ней статус Великой Державы.

Японцы вошли в состав учредителей Организации Объединённого Человечества и в Совет Безопасности, вместе с СССР, США, Швейцарской Конфедерацией, Республикой Русская Аравия и Республикой Треугольник. Крохотный Треугольник угодил в этот клуб не только благодаря своим «спецбоеприпасам», отказ от производства которых готов был обсуждать, но и вполне реальным участием в боевых действиях, в составе армии Кутепова. Русская Аравия за самую крупную военно-морскую победу в истории человечества, переломившую хребет коалиции колониалистов и за треть мировых запасов нефти, которые, как не крути — фактор геополитического влияния через экономику. Швейцарская армия (в моём лице) первой вошла в Париж и на развалины Лондона. На швейцарский ленд-лиз развернулся король Корсики, с которым мы совместно воевали Францию и принудили к капитуляции Испанию с Португалией. Вполне себе адекватный Совет Безопасности, по нынешним временам, но мир немного напрягало, что в составе учредителей ООЧ и членов Совета Безопасности четыре государства, во главе которых стоят люди с русскими фамилиями: Сталин, Свиридов, Лосев и Измайлов. А штаб-квартира новому глобальному правительству предоставлена в Гаване Руса, которая даже называется Русская и управляется русским Игнатьевым. А ещё есть Парагвай, с русским Кутеповым, армия которого первой вступила на Британский остров и прошла парадом Победы в Бирмингеме. При этом Парагвай в Совет Безопасности не пригласили, а Кутепов этим не возмущался. Его всё устраивало в союзе с представленным в СБ Треугольником. Александр Павлович Кутепов создавал свою «волшебную» армию отнюдь не магией и парагвайской она только считалась, потому что готовилась Кутеповым в Парагвае. На самом деле это новая Русская армия, армия русских южноамериканцев, с русским языком и русским уставом.

Кутепов состав Совета Безопасности одобрил, следом согласился король Корсики Отто Первый, а военные заслуги Турции, Венгрии, или Италии ни в какой Совет Безопасности при всём желании не тянули. Хапнули мандатные территории — и жуйте не спеша. Тридцать лет эти куски никто не отнимет — покажите на что способны.

Ватикан очень ценил наше совместное движение в Африке и поддержку в Америке, посредством трёх Великих кланов Лас-Вегаса: сицилийцев, итальянцев и ирландцев.

У себя в Лас-Вегасе и прочей Неваде они с Папой властью и влиянием делиться не собирались, а в остальном — почему бы не пособить Матери-католической церкви? Дело это богоугодное и не в убыток себе.

Против такой деятельности своих «птенцов» Игнатьев-второй не возражал, поэтому способствовали католической конкисте в Африке и реконкисте Латинской Америки и Филиппин кланы «моряков» с евреями. Эти католическому мракобесию не поклонялись, но новые независимые рынки уступать конкурентам не хотели, поэтому в бизнес вошли.

Так уж получилось, что Еврейский клан Лас-Вегаса остался в этом мире единственной влиятельной расово-ближневосточной организацией. Две Великие войны пробудили в Европе людоедский ультранационализм, которому слишком талантливые, но малочисленные ничего не смогли противопоставить.

Нельзя сказать, что евреев прессовали ни за что. Устроенные Ротшильдами во Франции и Палестине вооружённые мятежи (организованные при активной поддержке Третьего рейха) взбесили европейцев и развязали руки Петену и Черчиллю для окончательного решения еврейского вопроса — в ответ на подлые удары в спину.

В Соединённых Штатах экстремистское общественно-религиозное движение «Сионизм» запретил Верховный суд, а в Советском Союзе любой национал-сепаратизм приравнивался к государственной измене, так что относительно вольно недорезанным евреям жилось только в Латинской Америке — регионе основных интересов Ватикана. Основные интересы пересеклись и евреям ничего не оставалось, кроме как входить в общий бизнес с Римской католической церковью, в качестве младших партнёров. Почему нет? Крыша довольно надёжная, а времена нынче неспокойные.

Клан «Моряков» зашёл на Филиппины ещё до войны, так что и на католических теперь независимых Филиппинах Ватикану было на кого опереться, благодаря стараниям Игоря Андреевича Игнатьева-второго.

Многообещающая возникла конструкция, особенно учитывая растущее влияние Святого престола в Италии, Корсике и Венгрии. Ещё одна скрепа общества против сатанизма. Америка ведь наверняка снова вступит на этот путь, просто потому что любые скрепы мешают зарабатывать деньги, так что союз с Ватиканом у нас может получиться долгосрочный, как и с Японской империей.

Рудольфа Гесса, Ялмара Шахта, Рейнхарда Гейдриха, Генриха Гиммлера, Эриха Редера, Герда фон Рундштедта и ещё сорок два фигуранта калибром помельче публично казнили в Берлине двенадцатого августа 1943 года. Повесили, под аплодисменты и приветственные выкрики бюргеров. Убийства Гитлера и Хофманна в вину обвиняемым не поставили, дела эти исключительно внутригерманские, но и их расследовали, а материалы следствия опубликовали.

Третий рейх распустили, но историческую Германию расчленять не стали, в её составе оставили даже земли бывшей западной Польши. Разумеется, Германию обязали выплатить очень солидные контрибуцию и репарации, но ведь за дело. Деньги огромные, но это всего лишь деньги. К тому же к выплатам приговорили все европейские страны, не входившие в коалицию победителей. Кого-то меньше, кого-то больше, но всех без исключения. Все они разжигатели Второй Великой войны, даже Люксембург.

Вооружённые силы всех пораженцев тоже распустили. Для поддержания порядка им разрешили создать аналоги Внутренних войск Советского Союза, или Национальной гвардии Соединённых Штатов — с лёгкой колёсной бронетехникой, вертолётами и стрелковым оружием. Стоит отметить, что большая часть населения на оккупированных территориях во всех странах этому только порадовалась. Их армии оказались несостоятельными дармоедами, хотя потребляли до десяти процентов валового национального продукта, а в итоге всё закончилось капитуляцией, оккупацией, контрибуцией и репарациями. Русские гарантируют мир всего за пять процентов, а им верить можно, в отличие от своих военных.

Военные в проигравшей Европе каким-либо уважением пользоваться перестали, что позволило «Save Service» вербовать опытные кадры со значительной скидкой. Нам эти «псы войны» были очень нужны в Африке, где колониальные гарнизоны поверженных европейцев не признавали никаких капитуляций своих метрополий.

Советскому Союзу было опять не до Африки, на него легла ответственность за огромную Евразию, но ведь и Африка огромна. Италия, Венгрия, Турция и Корсика уже получили мандаты на опеку таких территорий, что им бы своё как-нибудь переварить, без заворота кишок. Соединённые Штаты готовились инкорпорировать Австралию, Новую Зеландию и Тасманию в свой состав, отказавшись от каких-либо претензий на Африку, вот и достался тридцатилетний мандат на целый континент (южнее Сахары) трём Великим державам: Швейцарии, Русской Аравии и Треугольнику, с совокупным населением менее десяти миллионов человек.

Швейцария по итогам войны приросла Мальтой и Тулоном, в котором германцы успели построить новейшую верфь, круче, чем в самой Германии. Возможности судостроительного кластера Тулон-Фрежюс превысили совокупные итальянские. Остальную часть свой доли Швейцария взяла золотом из контрибуций и репараций с побеждённых европейцев — получилась очень существенная сумма, учитывая вклад в общую победу и минимальные территориальные приобретения.

Русская Аравия овладела берегом Оманского залива с Маскатом (и остатками Аравийской нефти), тоже прилично не добрала свой вклад новыми землями и тоже вышла в наличку.

Треугольник по итогам Второй Великой новыми владениями вообще не прирос, а его вклад в победу оценили значительно выше, чем вклады Швейцарии и Русской Аравии. «Лондонский Армагеддон» не только сломил сопротивление туземцев на «Проклятом острове», но и привёл к безропотной покорности остальную оккупированную Европу. Европейские страны лишили суверенитетов, а аборигенов серьёзно поразили в правах на тридцать лет, но никакой партизанщины при этом не возникло. Даже мирно никто публично не протестовал. Побеждённые смирились со своим горем.

Бухгалтерию Второй Великой посчитали очень аккуратно, так что Швейцария, Русская Аравия и Треугольник со товарищи (Парагваем и Уругваем) оказались государствами, весьма состоятельными финансово. Неплохо повоевали, прямо скажем, очень выгодно.

Нас мало, но мы богаты, а «псов войны» и «мясо» для Африки наймём. Контролировать этих упырей мы умели, а стоили они теперь совсем недорого.

На первую послевоенную Рождественскую неделю в Гаване Руса не прилетели патриархи Домов Рокфеллера и Форда, пробежала таки чёрная кошка между ними и Морганом. Джек свою личную долю из рублёвого контура забирать не стал, он решил разделить свой Великий Дом точно так же, как мы разделили Организацию — американские активы получил Генри, а зарубежные Джейн (за ней подразумевался Алекс Морган). Джейн и Генри жили как кошка с собакой, а для бизнеса такие взаимоотношения совладельцев — это гарантированная скоропостижная смерть. Как всегда мудро, снимаю шляпу.

Весь проект Организации в Пенжинской губе мы с Джеком вдвоём не вытянем, хватает у нас и других планов, так что «осетра» придётся прилично урезать, но приливную электростанцию и крупнейший в мире электрометаллургический комбинат мы точно осилим.

Джейн (Алексу) достанется и доля в реорганизованном нефтяном бизнесе Русской Аравии (включая наши добывающие концессии в Шахиншахстве Иран и Исламской Республике Ирак и нефтепровод до Тартуса). Не контрольный пакет и даже не блокирующий, но всё равно очень весомый, с гарантированным креслом в совете директоров. Пока зарубежная доля Джека Моргана вдвое дешевле американской, но это пока. Я-то точно знаю, что месторождений сопоставимых региону Персидского залива так и не нашли, а потребление нефти в сатанинском мире к концу века увеличилось на порядок. К тому же самому всё идёт и здесь, и опять в лидерах потребления Америка. Опять у американцев в моде автомобильный гигантизм, да ещё и полноприводный, с сумасшедшим расходом топлива.

Двадцать пятого декабря я стал владетельным герцогом Лиона. Владетелем-сувереном независимого герцогства-государства, вроде Люксембурга. Его величество Отто Скорцени, король Корсики, Туниса, Алжира, Марокко и Гибралтара жаловал мне титул, герцогство и первым признал его независимость. Жаловал истинно по-королевски, ничего не скажешь. Двадцать шестого новое независимое государства признали: Швейцария (Анри Контесон), Русская Аравия (Виктор Измайлов) и Треугольник (Сергей Лосев) — три из шести членов Совета Безопасности ООЧ. Ещё Италия, Ватикан, Парагвай, Уругвай и Куба до кучи, так что независимое герцогство Лион обрело широкое мировое признание сразу. Так закончился военный сорок третий год. Обсуждали мы уже мирный сорок четвёртый.

В сорок четвёртом нам предстояло добиться заключения международных договоров о запрещении производства химического и ядерного оружия, с утилизацией накопленных в арсеналах запасов, и договориться о взаимном контроле за исполнением этого договора. Пришла пора договариваться насчёт ближнего космоса. Чтобы никакое оружие размещать там даже не планировали. Об этом тоже нужно договориться заранее, ещё на Земле. Договор непростой, а в космос Соединённые Штаты и Японская империя рванут уже скоро. Путь им указан, тупиковые направления исследовать не придётся, а это сильно ускорит процесс, даже если мы не поделимся технологиями. Поэтому лучше договориться о космосе и чем-нибудь поделиться. Для всех это лучше, всем так выгоднее.

Кроме того, сорок четвёртый — это год выборов президента Соединённых Штатов и ввода в эксплуатацию Пенжинской приливной электростанции (ПЭС). Ещё начнётся конкиста Африки и пройдут две олимпиады.

Ах да, лично мне предстояло блеснуть уже в роли государственного деятеля. Подарок Скорцени никого сильно не удивит, Отто не раз и даже не десять подчёркивал — насколько он мне признателен и почитает в качестве крёстного отца, а его величество парень эксцентричный и очень лихой, от него всего можно ожидать.

С одной стороны, у меня появились проблемы-обременения всякими протоколами и дипломатическими этикетами, заботами о подданных, законах и бюджетах, а с другой — люди (кадры) у меня имелись, а кадры решают всё. Статус обременит не сильно. Я ведь абсолютный монарх с безусловными законодательными полномочиями (по наследству от Скорцени), и сам приму удобные протоколы для своего статуса. Аз есьм князь.

К Нобелевской Премии Мира меня приговорили по представлению всех шести Великих держав, членов Совета Безопасности ООЧ. Меня, «Лондонского палача», дважды контуженного (оба раза с комой на несколько дней) окопника.

Поначалу у меня возникла мысль устроить протестный демарш, но это была такая себе идея. Во-первых, выдвинули меня не абы кто, а очень уважаемые мной люди, во-вторых, Нобелевская премия себя ещё ничем не опорочила и считается действительно престижной наградой, мировым признанием заслуг, а ведь и я сам дважды лауреат, и команда у меня сплошь и рядом «нобелевские отличники», а в-третьих, миру в мире я действительно поспособствовал, особенно в отношении Японской империи.

Хороший ведь мир получился. При Эрле Уоррене Соединённые Штаты сохранят дружеские отношения с Советским Союзом, а шестнадцатилетняя эпоха Митчелл-Уоррена обязательно станет легендарным «Бриллиантовым веком» Америки, я этому поспособствую всеми возможностями. Что будет после Уоррена пока непонятно, но гарантированные девять лет дружеских отношений — это уже шанс.

В той истории Холодная война началась сразу после общей победы. Стараниями Черчилля, кстати, так что и «Лондонский Армагеддон» мне можно зачесть в качестве вклада в мир.

За шестнадцать лет процветания «Бриллиантового века» вырастет целое поколение, так что политика конфронтации и после Эрла Уоррена поддержку получит не сразу, поборемся ещё за умы. Альтернативу «Граналь Медиа» Ротшильды создавать уже начали, а они парни ушлые, быстро сообразят, что «Граналь» — это фактическая монополия и переведут конкурентную борьбу в юридическое поле. Важность медиа они прекрасно понимали, посредством «Граналя» мы вместе громили сионизм, так что борьба за умы ожидается упорная на всех фронтах, в том числе и юридическом — по закону о монополиях.

В Лионе меня встретили восторженно. Я сообщил подданным, что над конституцией Лионского герцогства работать уже начал и представил им премьер-министра — Даниэля Латорре, лауреата премии Нобеля-Моргана за достижения в реальной экономике на посту председателя Национального банка Треугольника. Сам я в Лионе жить пока не планировал.

Джек Морган передал мне права на торговую марку «Кредит Лионе», этот банк и возродили в качестве национального, с перспективой развить его в Европейский центральный банк — эмитент общей валюты, когда таковая будет востребована. Если будет. И если это будет в наших интересах. Пока хватает швейцарского франка, но экономика Европы пока на самом дне. Советский Союз свой рублёвый контур открывать не хочет, а один на один франк доллару безусловно проиграет.

Будем посмотреть, будем подумать.

В феврале 1944 года Маргарет Митчелл внесла в Конгресс законопроект об избирательных правах для женщин. Вкратце: права избирателей женщины получали после рождения первенца (женское совершеннолетие), а права избираться после рождения третьего (женская состоятельность).

Джейн Морган уже начала свою предвыборную кампанию и, в связи с этим, немедленно разгорелся скандал. Ведьмы-суфражистки из штаба Джейн Морган обвинили Марго в попытке узурпации власти.

Конституционной поправки, прямо запрещающей избираться на третий, четвёртый и так далее сроки в законодательстве ещё не было, а нарушить сложившуюся традицию Марго уже уговаривали многие. «Королеве Марго» к новым выборам исполнится всего сорок четыре, так что эту чемпионскую политическую лошадку' вполне можно было гнать и на третий срок, и на четвертый, и даже далее. Влиятельных интересантов в такой стабильности хватало.

Проект законодательного ограничения полномочий президента двумя сроками, Марго внесла через две недели после «бабьего». Примитивная двухходовка, но сработала отлично, к первому чтению оба законопроекта приняли. Шок — это по-нашему. Жюль Граналь лично воспел свою умницу-любимицу.

Зимние олимпийские игры в Давосе собрали очень представительный состав. Международный Олимпийский Комитет спонсировал спортсменов и целые команды на средства, полученные от «Граналь Медиа», «Космос Эйрлайнс» и «Триангуло Спортс Экипмент».

Игры в Давосе стали первым послевоенным крупным международным форумом, пусть и на уровне спортивных делегаций и первыми Олимпийскими играми, которые смотрело в прямом эфире всё заинтересованное человечество. Шведы, норвежцы и датчане пронесли на церемониях открытия и закрытия портреты Сталина, их за это оштрафовали. Спорт — вне политики.

Из Швеции Советская армия вышла уже в конце сорок третьего. Получили русские компенсацию за тысячу двести убитых, шесть тысяч триста раненых и ушли. Командовал советским армейским корпусом, освободившим Швецию, генерал-фельдмаршал Карл Густавович Маннергейм. Расовый швед и шведский барон, между прочим. Его сам Сталин бароном публично называл.

Русские ушли из Швеции и оставили её наедине с собой, свободной, независимой и никому не нужной. Из остальной Европы русские не вышли и делиться рынками с какой-то там Швецией не собирались. Продавали русские с удовольствием, а вот покупали очень неохотно. Они снова открыли рынок для Японии (взаимно, конечно), на этом же рынке толпятся Швейцария, Русская Аравия, Треугольник, Парагвай, Уругвай и Куба — и где тут место Швеции, которая даже от десанта британцев защитить себя не смогла? Эта занюханная Швеция даже значимого сопротивления занюханным британцам не оказала, какие теперь ей рынки? Освободили и радуйся, давай, до свидания.

Шведы народ толковый, поэтому первым делом они уволили с государственной службы королевскую династию Бернадотов. Своего третьего «Нобеля» я получил уже в столице Шведской Народной Социалистической Республике. Шведы уже обратились в Верховный Совет Советского Союза за «дорожной картой» полной интеграции.

Вместе со мной, премию по физике в сорок четвёртом году получил Этьен Шаброль, отец оптоволоконной связи в этой истории, мой первый знакомый учёный в этом мире, ещё со времён чтений «Года Верденской мясорубки» в Сорбонне. Шаброль уже пожилой человек, по нынешним временам сказочно богатый, но «нобелевской медальке» радовался от души, как ребёнок новой игрушке, аж глаза сверкали. Хорошо, что я не испортил ему праздник, а ведь был соблазн гордыню потешить.

В июле я провёл в Нью-Йорке переговоры с Джейн Морган, и она сама сняла свою кандидатуру с праймериз Justice Party. Безальтернативным кандидатом в президенты от партии Справедливость стал действующий вице-президент Эрл Уоррен. Мой хороший друг и представитель Дома Уорренов, с которым у меня был заключен стратегический союз в Калифорнии, с которым даже союзу Домов Рокфеллера и Форда потягаться слабо, а союза у них пока нет и вряд ли он возникнет. Старый Форд заинтересовался ядерной энергетикой и сближается с Морганом на тему развития совместного «Атоммаша». Спрос на электрическую энергию рос внушающими оптимизм темпами, не только производства, но и домохозяйства увеличивали потребление на двадцать процентов в год, соответственно росла и цена. Это в «среднем по больнице» на двадцать, а локально, в мегаполисах и до сорока доходило. Единой энергосистемы с едиными ценами в Штатах не было, создание такой монополии закон не допускал, поэтому проект строительства атомных электростанций в местах пикового спроса на энергию выглядел очень перспективным.

«Санкт-Галлен Механикс» и «Цюрих Технолоджис» уже представили широкой публике концепт электромобиля, и стратегическое развитие отрасли производства транспортных средств попало в «вилку» цен на потребляемый энергоресурс. Электричество получило шанс сожрать приличный кусок рынка нефтепродуктов и Форда эта перспектива очень заинтересовала.

Впрочем, о Джейн. Знаком я с ней был уже двадцать с лишним лет как, поэтому общались мы довольно доверительно. Как лучший друг её отца и одновременно лучший друг отца её единственного сына право слова я имел. Кроме того, я Duc de Lyon, трижды Нобелевский лауреат, окопная легенда, за четыре с небольшим года службы прошедшая карьерный путь от рядового до дивизионного генерала, кавалера высших орденов всех противостоящих сторон и прочая, и прочая. Главную ведьму-суфражистку я задавил личным авторитетом.

Договорились, в общем. Владей вот тут, тут и тут, этим, этим и ещё вот этим, и не зли серьёзных людей Джейн. Об этом прошу тебя я, лучший друг твоего отца, и лучший друг отца твоего сына. Фронт тебе нарезали приличный — работай. Докажи, что можешь больше. Не обидим полномочиями, ты ведь наша. Прояви себя полезными движениями и получишь всецелую поддержку крупным калибром и авиацией. Так уж устроен этот мир, ничего личного, дорогая. Хайнца в эту мясорубку уже затянуло, не тяни туда свои тонкие белые ручки.

На Нью-Йоркской Олимпиаде все делегации прошли с портретами Маргарет Митчелл и Иосифа Сталина, даже советская — и на открытии Игр, и на их закрытии, несмотря на первый штраф. В этих Играх впервые приняла участие команда Герцогства Лион и выиграла свой первый чемпионский олимпийский титул. Сразу шесть титулов. Кадры решают всё.