Русский реванш. Ледокол Сталина

Глава 42

Большевики лучше всех в этом мире понимали значение «длинной руки» авиации в войнах будущего, поэтому аэродромы с бетонными взлётно-посадочными полосами, причём сразу на вырост (под расчётные потребности машин уже с реактивными двигателями, то есть «стратегов»), строили очень бодро.

Аэропортов пока нет, но некий транзитный сервис, организованный, без сомнения ВЧК, уже наличествовал и в Челябинске, и в Красноярске, и в Харбине.

Харбин теперь столица самого настоящего независимого государства, поэтому приём нам организовали на высшем уровне. Гимны СССР и Третьего рейха, а Маньчжурским временно стал «Прощание славянки».

Отсюда нам до Кобе остался всего один «прыжок». Отсюда мы скоро сможем бомбить Шанхай, Гонконг и Сингапур.

СИ-3 уже на подходе. Сикорский выступал против конструирования машины с шестью поршневыми двигателями, но у него действующий контракт с «Цюрих Технолоджис», а у нас такой запрос-каприз возник

Реактивные двигатели по-прежнему печалили крайне низким ресурсом, хоть мы и начали понемногу экспериментировать с титаном и его сплавами. Некоторые положительные результаты мы уже получаем, и свет в конце тоннеля вроде начал проглядываться, но тоннель оказывается очень длинный и путь к этому свету (до серийно выпускаемых двигателей с заданными характеристиками) нам проходить ещё лет пять.

Консорциуму Триумвирата Морган-Рокфеллер-Форд удалось выкупить у «Vickers-Armstrong Limited» компанию «Rolls-Royce Motor Cars» и выделить её авиамоторное подразделение в отдельное юридическое лицо со штаб-квартирой в швейцарском Санкт-Галлене.

Сам Роллс-Ройс теперь специализируется только на автомобилях, причём дорогущих спорткарах. Для этого компании передали нужные патенты, организовали льготный кредит и даже оформили намерение организовать престижные автогонки, вроде Формулы-1, а всё её авиационные наработки (вместе с конструкторским бюро и интеллектуальной собственностью) признали бесперспективными и слили с «таким же бесперспективным» авиационным подразделением немецкой (то есть баварской) «Bayerische Motoren Werke AG» в Швейцарии. БМВ теперь тоже готовится к будущей Формуле-1, чемпионским титулам, громкой славе и спросу на спорткары, а унылый «Санкт-Галлен Механикс» балансирует на грани банкротства.

Разумеется, по официальной информации для широкой публики. На самом деле движки у «СГМ» получатся отличные. Весь доступный для поршневых моторов максимум мы выжмем, а это задел уже на очень длительную перспективу. Реактивная авиация винтовую полностью никогда не заменит — это ведь два параллельных (то есть непересекающихся) направления. Реактивная авиация быстрее и выше, но она очень капризна к условиям эксплуатации, а, следовательно, в целом намного дороже. Поршневые самолёты способны работать с любой наспех расчищенной от пеньков и бурелома лесной полянки — и это очень крупный козырь прежде всего во время войны. Да и после войны аэродромы с бетонными ВПП построят не везде и не сразу, так что и коммерческое использование таким машинам гарантировано на долгие годы.

В общем, «моторчик SGM» на замену «Даймлер-600» у нас уже на подходе, а с шестью такими мы получим в СИ-3 уже настоящего «стратега», способного отбомбиться по Сингапуру из Харбина восемнадцатью тоннами бомбовой нагрузки с высоты в семь с половиной тысяч метров.

Задача для средств ПВО всё усложняется и постепенно переходит в разряд нерешаемых для нынешней ствольной артиллерии с земли. Теперь пушку (именно пушку, хотя бы дюйма в полтора-два, а не какой-то трёхлинейный пулемёт) нужно устанавливать на истребители, при этом суметь добиться для этой конструкции такой-же скорости и высоты.

Лет пять им всем на это понадобится, как раз мы успеем реактивную авиацию в серийное производство запустить.

А пока вернёмся в Харбин. Маньчжурская Народная Республика сейчас главный раздражитель мирового (назовём его условно «Версальским») порядка. Совершенно непонятное моими здешними современниками государственное образование. А ведь стоит признать, что здешние мои современники люди очень умные, особенно достигшие определённых высот, особенно в большой политике.

Удивляться их непониманию не стоит. Я сам пока не знаю, как сложится судьба этого нашего политического создания.

Маньчжурию мы отбивали чтобы смыть позор 1905 года, чтобы этим достичь национального примирения русских, воюющих на одной стороне, а потом войти этой самой Маньчжурией в состав СССР (России). Две из трёх поставленных задач нам решить удалось — и позор мы смыли (при этом очень аккуратно, не оскорбляя японцев), и национального примирения добились, и даже братство по оружию ощутили, но товарищ Сталин в СССР Маньчжурию-Желтороссию не принял. Типа — сколько вас там русских в Харбине, и сколько маньчжурских граждан даже не понимают русский язык? Они ведь даже не понимают — за что проголосовали. Они вообще ничего про СССР не знают, а их двенадцать миллионов, у нас на весь Дальний Восток и Восточную Сибирь столько нет.

«Процесс скорейшего объединения больше всех выгоден японским капиталистам, ведущим свои дела в Маньчжурии. Интерес их прост и всем понятен — доступ к нашим технологиям, которые немедленно скопирует Японская Империя. С Японией-Ямато мы больше не враги, но пока и не настолько друзья. Они своими передовыми технологиями в судостроении с нами тоже делиться не планируют. Торопиться не нужно. И с Японской Империей мы договоримся, и маньчжуры русскому языку обучатся, но это процесс не быстрый. Это эпохальный исторический сдвиг, который не предвидел даже Ленин в „После Капитала“. Не уделил Владимир Ильич Дальнему Востоку должного внимания, не успел, к большому для всех для нас сожалению».

В общем, подвисла наша Маньчжурия в статусе «хрен пойми кого». Для СССР нечто вроде Доминиона, а для Японии огромного оффшора, ведь наши налоги действительно были значительно ниже имперских. Это мы обещали местным буржуям, это мы выполнили. «Пацан сказал — пацан сделал».

Плюс мы вместе контролировали десятого императора Цинь, Айсиньгьоро Пуи, а значит и совместно разруливали всякие ситуации в Китае. Китай огромен и многообразен и никакой единой страны сейчас не существует. Вернулась эпоха феодальной раздробленности времён ещё до правления Цинь Шихуанди. В каждом заштатном городишке имеется авторитетный полевой командир, со своей бандой рэкетиров-мародёров. Большинство этих тварей ориентировано на бизнес с британцами (прежде всего опиумный, конечно), но им же от этого хуже.

В подразделении «Save Service», нанятом императором Пуи, сейчас служат порядка пятидесяти тысяч человек, из них половина (две дивизии) японцев. Служат по найму сразу целыми подразделениями, причём из лучших во всей японской армии. Плюс дивизия большевиков, под командованием Тимошенко, плюс собственно русская-харбинская дивизия. Плюс шесть дивизий этнических маньчжуров и шестнадцать эскадрилий (больше ста машин) штурмовиков с наёмным персоналом из далёкой экзотической Кубы.

С такими вверенными силами, генерального штаба полковник Замятин готов был не только удерживать Пекин, но и наступать хоть до Сайгона, но подобных задач ему не ставилось.

Нахрен нам тот Сайгон пока не сдался. Ни собственно нам, ни большевикам, ни япошкам. Территория, признавшая Пуи императором, понемногу растёт, растёт налогооблагаемая база, вопрос с нашим финансированием успешно решается. Теперь уже наёмники зарабатывают для Пуи на масло с икрой. Причём далеко не всегда профессиональным душегубством, теперь уже одним своим присутствием.

Помните английское «Fleet in being» — так вот, армия в современном Китае значит не меньше. Тем более такая армия. Ей теперь (в большинстве случаев) достаточно только обозначить намерения, для получения нужного результата.

Такая армия нам сейчас в Китае явно избыточна, если думать не только о деньгах.

Нагибать местных британских агентов влияния можно и вдвое меньшим составом. Здесь мы считаем только серьёзный ресурс настоящих профессионалов, вроде дивизии Тимошенко и дивизии бывшего генерал-лейтенанта, а ныне полковника Итиро Саточи.

В праве на быстрое искупление (путём сеппуку) император Хирохито этому военному отказал и правильно сделал.

Император у японцев сейчас очень молод, но при этом очень неглуп. Разумеется, сам Божественный Тенно не снизошёл до переговоров с заместителем Советского НКИДа графом, гвардии генерал-майором Алексеем Алексеевичем Игнатьевым (которого я в этом тексте поминаю Игнатьевым-первым), а тем более до переговоров с полковником Готуа, представлявшим в Кобе интересы Пуи, но переговорщиков он нам тогда прислал знатных. С Игнатьевым и Готуа от имени божественного Тенно говорил сам Исороко Ямомото. Пока всего лишь контр-адмирал, но ведь эта история только начинается.

Японцы по жизни фаталисты, куда там тому Печорину. Всякие свои самурайские сказки они очень уважают, только в их сказках до сих пор не появлялись полковники Готуа и подполковники Свиридовы, способные бросить в бой до шести эскадрилий штурмовиков СИ-1. Такого даже сама их великая богиня Аматерасу не может. Не подчиняются ей местные демоны…

Уважения мы добились вполне искреннего, поэтому с Японией-Ямато у нас теперь складывались очень ровные, деловые отношения.

Настолько ровные, что из них можно строить настоящую «железную дорогу» (с колеёй 1520/+6−4, насколько я помню).

Помню-помню, в этом не сомневайтесь. Я ведь (в смысле не Малетин, а именно я) три курса проучился в ЛИИЖТе /ссылка 36: Ленинградский институт инженеров железнодорожного транспорта/, а уж Советская власть умела вбивать студентам в головы знания, в том числе параметры нашей самой оптимальной в мире железнодорожной колеи.

Так вот, о железной дороге.

Я реальный железнодорожник, хоть и недоучка, поэтому могу вам ответственно заявить, что плюс-минус несколько сантиметров в этом параметре никакого особого влияния на движение по железной дороге, а тем более на её экономику не оказывают. Если шире колея и тяжелее рельсы, возрастает скорость движения и вес подвижного состава, но широкая колея стоит дороже при постройке. Сами прикиньте — насколько вырастет стоимость моста, например, через Обь, если его сделать шире всего на двадцать сантиметров? А тоннели? А перегрузка (смена тележек под вагонами) при пересечении границы?

Собственная ширина колеи Россией была принята не по экономическим соображениям, а вопреки им. Вряд ли Россия тогда опасалась нашествия орды вражеских бронепоездов, мотивы принятия такого решения были какими-то другими. Здесь я не исключаю даже банального самодурства, тут уж что выросло, то выросло, но теперь этот вопрос встал ребром. Русская колея (в том числе на КВЖД и ЮМЖД) не стыкуется с корейской и китайской на востоке и с германской на западе, и на этом теперь все теряют приличные деньги.

Принять общий стандарт уже невозможно, поэтому японцам мы везли другое предложение. Не думаете же вы, что мы такой делегацией отправились уговаривать японцев сыграть на Мундиале?

Нам нужны стандартные контейнеры, причём общий парк этих самых контейнеров, а значит и общая компания-оператор, которая обеспечит доставку «от двери до двери», включая морской фрахт, все страховки, перегрузки в портах и на погранпереходах.

Техника развивается стремительно и теперь нет никаких проблем с производством тех же вилочных погрузчиков для стандартного (привычного мне) железного ящика. С производством собственно контейнеров, в условиях Великой депрессии, проблем тем более не возникнет, за такой заказ ещё и драка начнётся.

Ну, а собственно футбол и дивизия футбольных болельщиков под командованием полковника Итиро Саточи — это нам уже в придачу.

Министр Иностранных дел империи Ямато сменился, генерала Гиити Танаку сменил адмирал Макото Сайто, а специальный представитель императора Хирохито остался прежним — контр-адмирал Исороко Ямамото — хороший знакомый президента Маньчжурской Народной Республики Георгия Семёновича Готуа и заместителя народного комиссара по Иностранным делам СССР, Алексея Алексеевича Игнатьева.

В японском политикуме флот потеснил армию и довольно существенно. Это, конечно, сугубо внутренние дела самих японцев, но смена вектора приложения основных усилий произошла откровенно в нашу пользу. С Японским Императорским флотом у нас гораздо больше общих интересов.

Флот нацелен во вне от наших берегов, прежде всего на Голландскую колонию Индонезия и дальше, на контроль всего Мирового океана, а значит нам он не враг. Во всяком случае в перспективе до Второй Великой войны. Японских моряков полностью устроил раздел сфер влияния на Дальнем Востоке. Маньчжурия хоть и обрела независимость, свои обязательства перед Империей Ямато исполнять продолжила, причём обязательства значительно повышенные.

Во-первых, мы пресекли контрабандные каналы поставок оружия и боеприпасов в Корею, и тем самым закончили вялотекущую Корейскую войну за независимость. Временно, конечно, но в моменте это здорово помогло японцам. Корея сейчас такой-же экономически стабильный регион, как сама Метрополия, а это ведь немалые деньги в Имперском бюджете, перераспределённые в пользу флота.

Во-вторых, десятый император династии Цин уже настроен поддержать доктрину «Азия — для азиатов» и в этом отношении с японцами сотрудничает очень продуктивно. Не только с японцами, но и с русскими, зато откровенно против европейских колонизаторов. Айсиньгьоро Пуи, человек хоть и молодой, но удивительно здравомыслящий, не строит планов по построению Великой Мировой Державы Единый Китай, Поднебесной Империи во главе с собой. Этот парень отлично понимает, что такого ему сделать никто не позволит, поэтому планирует проведение в Китае Маньчжурского варианта, то есть революции сверху. Планирует роспуск всей Поднебесной Империи на девятнадцать Народных республик. Такое и японцев более чем устраивает, и нас, так что и в этом плане мы связаны одной целью. Связаны именно с политикумом Японского флота, а не армии.

В-третьих, те промышленники (дзайбацу), которые поддерживают именно флот, имеют с нами намного больше общих интересов, чем армейские лоббисты. Наш танкерный флот строится в приоритетном порядке и теперь мы способны пободаться за этот рынок с «Шеллом», который свою нефть в Японию отгружает из Индонезии. У нас плечо доставки втрое длиннее, но и себестоимость добычи чёрной жижи в Аравии вдвое ниже. А флот строится именно наш, с контрольным пакетом у Маньчжурии (СССР), а главное — собственным страхованием рисков. Тоже Советско-Японской страховой компанией. В Суэцкий канал нас с такими страховками, конечно, не впустят, но с Японией торговать можно. Британцы попытались ввести ограничения на проход Малаккским проливом, но пролетели с этой инициативой, как фанера над Парижем. Это им ещё аукнется, когда мы потребуем покупать страховые сертификаты для захода в наши порты.

В-четвёртых, именно флоту смертельно угрожает обнаглевшая авиация. Не только японскому флоту, поэтому японцы старательно ищут возможности сотрудничества именно в этой сфере. Точнее в полусфере — верхней полусфере войны на море. Морская война из плоскости очень быстро перешла в объём, сначала подводными лодками, а теперь самолётами, и японские моряки увидели в этом свой шанс. «Вашингтонское соглашение» /ссылка 37: Вашингтонский военно-морской договор (Договор пяти держав) 1922 года — попытка поставить под ограничения гонку военно-морских вооружений, начавшуюся в годы Первой мировой войны/ ведь ограничивает только тоннаж бронированных кораблей (артиллерийских кораблей линии), а на всякие вспомогательные силы (в том числе и авианосцы), он не распространяется. Впрочем, это поняли уже все, поэтому «Вашингтонское соглашение» сейчас никому не мешает. Все разрабатывают проекты постройки «авиаматок». Небронированных и быстроходных, что полностью изменит всю концепцию войны на море. А в авиации мы сейчас безусловные лидеры — как раз СССР и Третий Рейх.

Ну, и в-пятых, именно с японским флотом мы делаем бизнес в «Треугольнике». Главным образом готовим войну за Гран-Чако. В Монтевидео теперь в качестве дипломатической миссии (плавучего посольства) стоит целый японский линейный крейсер, а это только списочного состава экипажа больше тысячи человек. И это не позволяет британцам и французам контролировать главный порт всего «Южного конуса» и отслеживать отгрузки в Асунсьон. Всё они уже знают, всё понимают, но сделать ничего не могут. Нет у них больше в этом регионе друзей, а на протесты-декларации Лиги Наций всем давно наплевать.

В Кобе мы летим вшестером: Георгий Семёнович Готуа (президент Маньчжурской Народной Республики), Григорий Евсеевич Зиновьев (ответственных должностей у него навалом, но сейчас он в статусе заместителя председателя Президиума Верховного Совета СССР, то есть второе должностное лицо Советского Союза), Хайнц Хофманн (Военный министр и министр Военной промышленности, тоже официально второе лицо Третьего рейха), Алексей Алексеевич Игнатьев (уже исполняющий должность народного комиссара Иностранных дел, в связи с тяжёлой болезнью наркома Чичерина), Игорь Сергеевич Свиридов (сейчас исполнительный директор «Save Service AG») и я, Андрей Малетин, литератор и журналист, снова репортёр «Тайм».

Этой компании, включая графа Игнатьева, мой статус известен, но раскрывать его в Японии я не собираюсь, поэтому прямо в полёте провожу политинформацию с инструктажем. Не только по поводу позитивных для нас сдвигов в японском политикуме, но и вообще, по жизни.

— Ты серьёзно? Эти мартышки считают себя людьми, а нас варварами?

Хайнц начал учить русский язык сразу после нашего знакомства, причём основательно и методично — дипломированный филолог всё-таки, ему мало языка повседневного общения, он лезет в самые его глубины. Например: он уже изучил «Повесть временных лет», а я так и не удосужился, литератор хренов.

— Более, чем серьёзно, геноссе. Но нам это только на руку, на самом деле. Такой статус сильно обязывает самих японцев. Обязывает их гораздо больше, чем унижает нас. Они начнут мировой замес Второй Великой соло, чтобы порадовать свою Великую Богиню. От нас они не потребуют большего, чем дружеский нейтралитет, то есть сохранения уже сложившегося в наших отношениях статус-кво. Разве это плохо? У нас будет время для проведения вдумчивого анализа, а кроме того, мы сами будем выбирать — где и когда в эту войну вступить, исключительно в собственных интересах, а не из обязательств перед союзниками. Мне нравится быть варваром. Нравится быть наёмником. В геополитике это очень выгодный статус. К тому-же, он совсем необидный. Очередное религиозное мракобесие, не более того.

Хайнца Хофманна бесит Циндао. Это понятно, меня точно также бесило поражение в Первой Русско-Японской. По своим последствиям, поражение катастрофическое для Российской Империи. Тогда мы потеряли не только флот, половину Сахалина и Ляодунский полуостров с ЮМЖД, тогда мы потеряли лицо. Подписались на унизительный «Портсмутский мирный договор» и превратили свой Дальний Восток в тупик, который просто нет смысла развивать. Слишком опасный получился тупик.

Циндао тоже болит, Хайнца я понимаю и даже сочувствую, но это и близко не такая травма, как у нас за 1905-й. Уж японцы-то, со своим Циндао, в очереди на тевтонскую месть даже в пятёрку фаворитов не входят. Теперь даже поляки гораздо виноватее, хоть они в Первой Великой и не рубились.

— То, что ты называешь мракобесием, на самом деле их самая глубинная сущность.

Хайнц умница, своё общение «за Кромкой» он воспринял в качестве чего-то вроде факультативной лекции в университете. Постоянно продолжает эту лекцию анализировать и переосмысливать. И это мне очень на руку.

— Конечно, геноссе! Самая глубинная сущность человеков — и есть сущее мракобесие. Уверяю тебя, Хайнц — это индивидуальное мракобесие очень лютое, и для нас оно намного опаснее коллективного японского. Эгоцентризм — вот реальный кошмар Человечества. А с япошками делать бизнес — одно удовольствие. И не вздумай этому бизнесу помешать, обер-лейтенант Хофманн!

Планов у нас громадьё, прежде всего планов на японское судостроение. Нам очень нужны дешёвые танкеры, а теперь ещё и контейнеровозы. Авианосцы пока не нужны, в атаку за моря мы идти не собираемся, успеть бы освоить то, что уже успели нахапать. Освоить хотя бы половину. Хотя бы в Аравии закрепиться намертво. И японское судостроение нам сейчас заменить действительно нечем. Все верфи в САСШ сейчас попросту несостоятельны. Все они находятся в состоянии банкротства и вынуждены вести до полусотни судебных процессов одновременно.

Нет, без внимания мы их не оставляем, выкупаем оборудование и переманиваем специалистов, это тоже бизнес, но он мародёрский. И «выстрелит» эта фигня не так быстро, как в кинематографе, точно не за пару лет. Хорошо бы за пару пятилеток успеть, поэтому Япония для нас сейчас просто незаменима.

И мы для неё в моменте незаменимы, кстати. Именно наш заказ сохранил Японской Империи положительное сальдо внешнеторгового баланса и уберёг от вступления в Великую депрессию. Рост японской экономики продолжается, хоть темпы и снизились. Снизились заметно, с пяти-шести процентов до двух-трёх, но ведь всё познаётся в сравнении. А в сравнении везде по кругу полная задница, извините за низкий стиль, но это действительно честная оценка творящегося сейчас в мире безобразия.

Про то, что Япония сейчас и крупнейший покупатель, напомнил Зиновьев. С Хайнцем они на ты с первой встречи в ленинградской «Астории».

— «Юнкерс» сейчас продаёт япошкам треть продукции, «Крылья Советов» четверть. Мне тоже нравится быть варваром, у которого эти «цивилизованные люди» покупают самолёты. Очнись, геноссе. В лицо называть тебя варваром никто не будет, а думают пусть — что хотят.

— Япошки — честные, — вставил свои пять копеек Свиридов — и работают как швейцарские часики. Они не скрывают, что считают нас варварами, в отличие от тех же британцев и французов. При этом они даже пунктуальнее немцев. У них всё ещё ценится такое чувство, как благородство. Я не в плане происхождения и наследного права, я про само стремление.

Последнее Свиридов добавил для Зиновьева. И для Хофманна, наверное. Они в нашей компании люди новые. В «Верденской мясорубке» и последующей Гражданской войне нас выжило всего пятеро.

Мы пятеро и организовали самую настоящую секту, цель которой — национальное единство. Готуа и Свиридов даже не адепты, они апостолы этого движения. Граф Алексей Алексеевич Игнатьев в секту вовлечён не был, но исключительно моим самодурским решением. Однако знал он всё с самого начала (ну, почти всё) и ему такая агитация точно не требовалась.

Впрочем, и Зиновьев уже тоже зашёл в тему гораздо глубже, чем того требовал кодекс строителя коммунизма. Например: «Опиум для народа» он теперь считал не абсолютным злом, а вполне себе пригодным инструментом. Скорее даже механизмом, вроде фрезерного станка.

— Стремление к благородству в поступках — я очень уважаю, Игорь Сергеевич. Мы и партию свою создавали именно на этом принципе. Не всё у нас пошло гладко, не все соответствовали главному стремлению, но результат ведь есть. Вы ведь и сами не прочь войти всей Маньчжурией в наш общий дом, значит видите это и цените. Хайнц Хофманн в нашу компанию тоже не с улицы попал, поэтому предлагаю оставить всю метафизику в сторонке и обсуждать чистую математику. Япошки нам пока очень нужны. Лично я готов к исполнению роли полезного им варвара.

Кобе — это исторические ворота Японии-Ямато для торговли с варварами-иноземцами, именно Кобе японцы открыли для торговли с европейцами для проведения «Реставрации Мейдзи» /ссылка 38: комплекс политических, военных и социально-экономических реформ в Японии 1868—1889 годов, превративший отсталую аграрную страну в одно из ведущих государств мира/, завершившуюся блистательным результатом, поэтому Кобе — ещё и символ, причём, как и все символы Ямато, с солидным мистическим наполнением.

Проект создания компании «Глобал Транс» (международной компании-оператора контейнерных перевозок) представили Зиновьев, Хофманн и Готуа. Здесь Георгий Семёнович представлял уже не Маньчжурскую Народную Республику, а интересы «Организации». Идея ведь наша, а значит мы в праве претендовать на блокирующий пакет (25% уставного капитала + золотая акция).

Конечно, про «Организацию» японцы знали. Масштаб нашей деятельности давно привлёк внимание всех разведок мира, и японские аналитики в числе прочих ломали головы — кто за всем этим стоит, какова его цель, и какие у него на самом деле под контролем ресурсы. Наше выступление на Уолл-Стрит впечатлило всех, без исключения.

Нет, Организации не ставили в вину крах фондового рынка. Обрушился этот самый рынок вполне естественно и закономерно, но только мы сумели на этом заработать действительно серьёзные деньги, а попутно разорили двенадцать банков-учредителей Федеральной Резервной Системы. В САСШ уже приняты законы о Центральном Банке и Федеральном Казначействе, и система эта уже начала работать.

Именно Организация предоставила СССР и Третьему Рейху те самые технологии, благодаря которым случился настоящий прорыв в самых разных отраслях промышленности. Это мы не афишировали, но это «шило в мешке», его от серьёзных разведок не утаишь.

Именно наша Организация приняла на себя роль модератора отношений между СССР, империей Япония-Ямато и Третьим рейхом-Германией, и пока эти отношения в равной степени устраивали все три стороны, а ведь это тоже настоящее чудо. Традиционной дипломатией такого результата добиться бы точно не удалось, а мы как-то умудряемся сглаживать углы и находить взаимовыгодные решения.

Плюс Маньчжурия, плюс Аравия, плюс наши Латиноамериканские заделы, включая Гавану Руса и Треугольник (на самом деле плацдарм для переформатирования всей Южной Америки, а не только вмешательства в войну за Гран-Чако).

Вполне естественно, что внимание к нам приковано пристальное, но зато и бизнес-предложения наши теперь рассматриваются в качестве приглашения на праздник жизни.

А ведь идея на самом деле отличная, в другой исторической реальности всё это было реализовано. Более восьмидесяти процентов транспортных услуг (если считать в денежном выражении) приходилось именно на контейнерные перевозки.

В этом мире всё, несомненно, повториться, а мы снова выходим на рынок первыми. Теперь уже в большой компании. Японцы предложение оценили довольно быстро. Кроме них сейчас контейнеровозы строить некому. Германия в перспективе свою судостроительную отрасль восстановит, но первым делом начнёт восстанавливать свою военно-морскую мощь. Для СССР — эта перспектива ещё более отдалённая, ведь русским предстоит создавать совсем новые верфи на Севере и Дальнем Востоке, а у Японии всё готово, хоть завтра можно начинать проектировать первые контейнеровозы, а месяца через три уже закладывать первые кили. Именно так быстро, ведь эта посудина намного проще нефтеналивного танкера.

«Ящиков» нам наклепают «левые» подрядчики, причём ещё передерутся за заказы.

Проблема одна — такой передел рынка международных перевозок (в моменте одну из главных кормушек Британской Империи) — это война. И в этой войне ни СССР, ни Германии Японию поддержать просто нечем.

Авиация, конечно, удивила всех, но СИ-1 — это штурмовик поля боя, а СИ-2 способен только охранять свои берега, да и они в грядущей войне безнаказанно действовать уже не будут. Авиацию теперь развивают все, а истребитель — машина маленькая, её с заданными параметрами построить гораздо проще, чем огромный бомбардировщик. И такие истребители вполне реально возить с собой на авиаматках.