Русский реванш. Ледокол Сталина

Глава 54

7 января 1931 года Верховный Совет СССР признал «Троцкизм» враждебной идеологией, угрожающей самому существованию Советского государства, а партию Льва Троцкого (большевиков-раскольников) организацией, ведущей подрывную деятельность в интересах иностранных государств, организаций, или частных лиц.

В ночь с седьмого на восьмое января было арестовано четырнадцать тысяч фигурантов (идейных троцкистов и их пособников), и на каждого из них у ВЧК уже имелось готовое уголовное дело с неопровержимыми доказательствами. Не только на подрывную деятельность и пособничество, но и множество других преступлений: превышение полномочий, незаконное обогащение и так далее.

После Второго съезда Советов, троцкистов четыре месяца не трогали, даже будто бы не замечали, словно такого явления в природе не существует, так что они не таились. Отставленные от власти и исключённые из рядов ВКП(б), профессиональные революционеры объявили себя настоящей партией большевиков и занялись привычной деятельностью — начали готовить мировую революцию, которую предстояло начать с государственного переворота в СССР. Деятельность они развили бурную, поэтому всех своих подельников засветили очень быстро.

А чего стесняться? Троцкий ведь уверил, что Сталин не посмеет. Что Сталин способен только интриговать, потому как он ничтожество, не способное на поступок. Когда-то его поддерживал Дзержинский, а сейчас и того нет. Весь Сталинский ЦК — ничтожества, а партия пресмыкающаяся. Не посмеют!

Посмели. Восьмого января 1931 года, когда газета Правда опубликовала Указ Верховного Совета СССР, все фигуранты будущего процесса уже грели нары следственных изоляторов. Ну, почти все. На свободе остались только «старые большевики» в эмиграции. Шестьдесят два персонажа из ЦК партии Троцкого, включая самого Льва Давидовича.

На Кубе Троцкий со товарищи не прижились. Слишком враждебная для них среда — кругом недобитые злые «Белые», которые только и мечтают, что организовать несчастный случай пламенным мировым революционерам. В Лондоне климат хуже, кухня тоже, зато намного безопаснее, да и ближе к основной движухе. СССР ведь того и гляди взорвётся, после Второго съезда Советов начался обратный отсчёт.

Обратный отсчёт действительно начался, только не для Советского Союза, а для самих троцкистов. Возглавивший после Дзержинского ВЧК Андрей Януарьевич Вышинский — юрист с университетским образованием получил от товарища Сталина поручение организовать безупречный судебный процесс, и с этим делом он точно справится. Эту Великую чистку уже никто не назовёт незаконной расправой с неугодными. Все процессы пройдут в открытом режиме, с допуском прессы, в том числе и иностранной, и оценку им дадут современники, а не альтернативно одарённые историки.

А ЦК партии Троцкого и самого Льва Давидовича мы обязательно достанем даже в Лондоне. В Лондоне даже лучше — резонанса вызовет больше.

— Охраняют этих моральных уродов в Британии? — интересуюсь у Игнатьева-второго.

— Троцкого охраняют. Ничего особенного — пара наёмных телохранителей.

— Выяснил — кто оплачивает их содержание?

— Конечно. Гонконг-шанхайский банк. /ссылка 46: Hongkong and Shanghai Banking Corporation/

Кто бы сомневался, что «Мировая революция» — это инициатива слишком талантливых. Хозяева «Старых денег» ведь не только представители «богоизбранной» ближневосточной национальности, это синдикат, в который входят и королевский дом Англии, и Ватикан. Мировая революция — это ведь инструмент, с помощью которого можно перераспределить доли и внутри самого синдиката. Коварен враг, но мы ещё коварнее.

— Наращивай наше присутствие на Острове, Игорь. Избавить человечество от этих тварей должны именно мы.

— Уже занимаюсь. Нам бы плацдарм расширить.

В Англии мы пока владеем только компанией «Роллс-Ройс мотор кар». Компания крупная, бизнес-подрядчиков у неё много, но это всё равно всего лишь «одна корзина». Да и принадлежит «Роллс-Ройс» всей Организации, а это дело сугубо личное.

— Подумаю. Готовь людей, которые не смогут вывести на нас, даже если разговорятся. Спешить нам некуда, поэтому сделаем всё красиво.

— Сделаем. — кивнул Игнатьев-второй, — Ты слишком рискуешь, отказываясь от охраны, Андрей.

— Наоборот, друг мой, совсем наоборот. Охрана меня засветит, а мне намного удобнее работать в темноте. Самая надёжная охрана — это мой имидж плейбоя, разгильдяя и несерьёзного человека. Я — курьер, а какой смысл устранять курьера?

— Устранять смысла нет, а если похитят для вдумчивого допроса?

— О чём меня спрашивать? Все мои контакты и так на виду, а передаваемые сообщения я не читаю по умолчанию. Почтальон не читает писем, он их только разносит. За меня не волнуйся. Серьёзную опасность я почую заранее.

15 января 1931 года корпуса Кутепова и Хофманна продолжили наступление, первый на столицу Ла-Пас, второй на Сан-Кристобаль. Мы специально дали боливийцам время на проведение всеобщей мобилизации. Двести тысяч наспех вооружённых всяким старьём крестьян — нам не противник. Они нас даже задержать не смогут.

Пусть повстречаются с Ужасом войны и попадут в плен. Парагвайская армия давно не справляется с объёмом работ, так что рабочая сила нам очень пригодится. Война у нас священная и благородная, некомбатантов (будущих граждан Парагвая) мы не обижаем, а рабочая сила очень нужна. Нужны автомобильные дороги, нужны аэродромы, а ленивые парагвайцы с этим делом сильно тормозят.

Пленные — добыча законная. Взял в руки оружие — готовься отрабатывать. Нам нужна бетонная взлётка в Сан-Кристобале, откуда мы начнём нести справедливое возмездие уже в Чили. Вторгаться мы туда не планируем, а вот потренировать лётчиков уже на СИ-2 очень даже. Из Сан-Кристобаля можно будет и Сантьяго-де-Чили бомбить, если нас к этому вынудят. Хоть испытаем новое поколение управляемых бомб. Законные цели имеются — это и военные корабли в порту и президентский дворец. Президент — верховный главнокомандующий, дворец — его ставка и штаб, так что мы в полном праве.

В конце января 1931 года президент Северо-Американских Соединённых Штатов Герберт Кларк Гувер посетил с ответным визитом Советский Союз. Соглашение о максимальном благоприятствовании взаимной торговли, когда-то казавшееся американцам очень выгодным, теперь вымывало из страны по две тонны золота в месяц.

Советы уже скупили в САСШ всё интересующее их оборудование, а больше их ничего не интересовало, зато обратный поток товаров нарастал лавинообразно, не взирая на Великую депрессию и усугубляя её.

Просто расторгнуть договор с СССР американцы уже не могли себе позволить. Сталин точно сочтёт такой ход враждебным и обязательно устроит ответную пакость, а возможностей у него теперь очень много. Запретит поставлять запасные части к самолётам — и привет всей гражданской авиации. Нет, что-то можно будет произвести самим, наплевав на международное патентное право, но далеко не всё. Например, полупроводниковые блоки, которых в самолётах по два десятка. У большевиков они маленькие, со штатными местами и разъёмами, а у «Дженерал Электрик» блок с такими-же параметрами получается размером со шкаф, и энергии потребляет на порядок больше.

Эти самые полупроводники уже изучаются, но прогноз о возможности их производства пока неутешительный — минимум пять лет, при достаточном финансировании.

На международное право американцы бы наплевали без каких-либо угрызений совести, но в данном случае это не поможет. Сейчас бизнес просто не в состоянии обеспечить достаточное финансирование исследований.

Закупать эти блоки через третьи страны? Об этом станет известно очень быстро, а у Сталина хватит решимости перевести на голодный паёк любую страну — хоть Британию, хоть Францию. Все это понимают и вряд ли станут рисковать.

Приземлить гражданскую авиацию — это верный путь на плаху импичмента, а ведь и кроме авиации зависимость от поставок имеется. Все «живые» американские производства зависят от поставок каких-нибудь комплектующих, или расходников из СССР. Собственно говоря, именно благодаря этому они и выживают.

Разорвать договор сейчас — значит окончательно угробить экономику, поэтому нужно договариваться. Америке есть что предложить, то же судостроение у неё лучшее в мире, и этой отрасли не помешали бы заказы, за которые сейчас конкурируют Германия с Японией. Пусть с ледоколами уже опоздали, но на севере ведь и другие суда понадобятся. Ледоколы ведь не ради удовольствия будут колоть лёд в Арктике, а чтобы обеспечить судоходство по Северному морскому пути. Специалисты говорят, что суда там понадобятся специальной постройки, с укреплённым корпусом. Сейчас таких никто не строит, так почему бы не отдать этот заказ бизнесу Соединённых Штатов?

Товарищ Сталин в положение коллеги вошёл и соглашение о взаимной торговле дополнилось соглашением о допуске американского бизнеса ко всем тендерам Советского правительства, наравне с Германией и Японией. К честному конкурсу, где победителя определяет лучшее предложение по параметрам «цена-качество». Кроме того, на разницу в торговом балансе, СССР готов закупать медь, цинк, вольфрам, хром и молибден. То есть принимать оплату слитками этих металлов вместо золота. По разумной цене, разумеется, желательно со скидкой от рыночной.

Очень разумно. Стратегический запас этих металлов для промышленно развитой страны гораздо полезнее золота. Золото ликвидно, но в случае войны со всем миром (а такой вариант Сталин точно не исключает и правильно делает), оно станет бесполезным ресурсом, замороженным активом.

Итог визита Гувера в СССР в Америке триумфом не сочли, но сошлись во мнении, что это всё-таки локальный успех. И некоторые производители задышат поглубже, и сакральное золото утекать перестанет. Хотелось бы большего, но и это неплохо.

Сам Герберт Кларк Гувер избавился от угрозы импичмента и открыл себе дорогу на выборы 1932 года. А кроме того, он зажёгся идеей создания государственного резерва стратегических материалов, который послужит обеспечением доллара, наравне с золотом. Это у него не прокатит, отказаться от золотого стандарта ещё никто не готов, и в этом случае Гуверу грозит уже не импичмент, а пуля в голову, но идея интересная, есть что обсудить.

Начнём обсуждать обеспечение денег «корзиной металлов» и постепенно дойдём до исходного. Деньги должны обеспечиваться киловаттами производимой энергии. На мой взгляд это самая честная оценка покупательной способности валют.

Закон о предоставлении женщинам избирательных прав, Конгресс Соединённых Штатов принял восьмого марта 1931 года.

К этому времени Кутепов уже занял Ла-Пас и занялся привычным делом — наведением порядка на территории силами ротных маневренных групп. Бывшее правительство Боливии бежало в Перу, переодевшись в женские платья. Про платья — шутка юмора. Однако правительство именно бежало, причём мелкими группами. В большие собираться было опасно, по ним мог отработать шестиствольными «косилками» системы Гатлинга один из залётных СИ-1. Из двухсот задекларированных тонн золотого запаса Боливии, Кутепов захватил сто восемьдесят.

Хайнц Хофманн занял Сан-Кристобаль ещё раньше, передал командование корпусом Тимошенко и отправился в Асунсьон, кошмарить ленивых и безалаберных парагвайцев. В Сан-Кристобале срочно нужны цемент и арматура, а у этих латиноамериканских унтерменшей постоянно — то фиеста, то сиеста, чтобы от фиесты отдохнуть, и никакого орднунга. Хайнца это даже в Уругвае бесило, а ведь Уругвай, по сравнению с Парагваем, в этом отношении — самая настоящая Германия.

Боливии больше нет. На картах она всё ещё нарисована, наверняка где-нибудь в Лондоне образуется правительство в изгнании, но фактически это уже часть Парагвая. Дело осталось за малым — получить признание мирового сообщества, а для этого сначала нужно закончить войну с Чили.

Вторгнуться в Чили мы не можем, по той-же причине, по которой чилийцы не могли существенно помочь Боливии. Пехоту через горные проходы на высоте четыре тысячи метров провести ещё можно, да и то налегке, а вот снабжать её — уже увы и ах, поэтому принуждение к миру будет производить авиация.

В Сан-Кристобале срочно нужны цемент и арматура, а засранцы-унтерменши уже празднуют победу. Ничего, Хайнц наведёт у ленивых засранцев орднунг, для того он нам там и нужен в качестве командующего интернациональными добровольческими силами. Командовать то он как раз не смог бы, даже корпусом. Не по чину такое умение для обер-лейтенанта, а вот для взаимодействия с туземными вождями — он лучший. Здесь он вне конкуренции.

В общем, уже понятно, что война закончилась. Чили запросит мира после первой же атаки СИ-2 на Сантьяго. Мы не против мира — добро пожаловать на конференцию в Монтевидео, где посредниками-гарантами станут СССР, САСШ, Япония, Германия, Уругвай, Аргентина и Бразилия. Никакой Британии, никакой Лиги Наций, у нас теперь своя Лига.

На мирной конференции в Монтевидео мы планируем озвучить новую доктрину, развитие доктрины Монро — «Южная Америка для южноамериканцев». Европа давай, до свидания. Гайану, Суринам и Французскую Гвиану разделят Венесуэла и Бразилия, если признают наш Треугольник. Аргентина за это тоже что-нибудь получит. На Мальвинские (Фолклендские) острова зариться рано, а вот переделить самый юг континента сейчас, что называется, сам Создатель велел. Мира между Аргентиной и Чили нет, столетняя война встала на очередную паузу перемирия для накопления сил, но Аргентине уже обещан тот самый линейный крейсер японцев, что послужил нам брандвахтой в Монтевидео. Крейсер уже пожилой, двенадцатого года постройки, но очень добротно исполненный, как и всё японское. Кроме того, Аргентине, как и Бразилии с Венесуэлой мы сделаем скидку на услуги «Save Service».

Можем себе это позволить. Заработали мы в Боливии очень неплохо. Только золотого запаса захватили сто восемьдесят тонн, а ещё наша доля сидит в предприятиях (в основном горнодобывающих), которые будут конфискованы у граждан и организаций из недружественных стран, и, конечно, в контрибуции с Чили, которую мы намерены ободрать до белых костей. Мы не против мира, если этот мир будет выгоднее продолжения войны. Война — это бизнес, и мир тоже бизнес. Проход Панамским каналом слишком дорог, да и контролируется он чужими дядями, так что «приватизировать» пролив Дрейка нам очень интересно. Этот путь точно стоит того, чтобы за него немножко повоевать.

Ничего не достаётся Уругваю? Уругвай на этой войне заработал больше всех, а новые земли ему точно не нужны, свои ещё не заселил. В стране, размером больше, чем Бельгия, Голландия и Португалия вместе взятые проживает всего один миллион человек, из них больше половины в столице. Да и не прогадает Уругвай от учреждения Треугольника. Когда это государство станет нашим юридически, оно начнёт промышленное развитие, а уругвайцы получат свою долю с транспортных услуг. Перегружать контейнеры с морских судов на речные самоходные баржи можно только в Монтевидео, альтернативы ему нет. Повезло Уругваю с географией, это факт.

Перу и Колумбию мы планируем увлечь разделом Эквадора. Не нужен Эквадор. Это нелепое государство лучше сразу упразднить и разделить, всё равно оно перспектив не имеет. До конца двадцатых годов двадцать первого века той исторической реальности довольствовалось статусом банановой республики и ни к чему не стремилось. Буквально банановой, фактически, это не метафора. Ничего, кроме бананов не производит и не собирается. И нафиг нам такой Эквадор нужен?