Двенадцать шагов. Книга 2

Глава 37

(Шаг 8. Империя)

— Так... — пробормотал Ардэн, глядя с холма на Горных, бегущих к городской стене.

Отсюда, издали, было прекрасно видно, как их бесконечно много, а рык, визг и рёв долетал до холма смутно, глухо, сбившись в единый отвратительный гул.

Может, будь они ближе, было бы не так страшно.

— Так, — повторил Ардэн.

— Ты давно знаешь Алекса? — шёпотом спросил белобрысый парень, оказавшись рядом, и Ардэн едва не подпрыгнул от неожиданности.

Сид, кажется. Он постоянно путал их имена, да и, если честно, не слишком старался запомнить. Он больше старался понять, какого чёрта вообще делает рядом с этими людьми, и зачем сейчас вместе с ними таращится на Горных.

С другой стороны — что ему ещё делать?

Он пришёл сюда за Алексом, а Алекс теперь там, куда бежит вся эта нечеловечески ревущая масса. Так где Ардэну теперь быть?

Ещё и люди теперь смотрят на него с надеждой, будто он что-то знает, что-то может, будто от него что-то зависит.

Пока сидели в посёлке, куда отправил их Алекс, уже начали понемногу посматривать. Когда же земля под ногами задрожала, Ардэн решил подняться на холм, чтобы видеть, что происходит. За ним увязались эти четверо, а за теми — мужики из посёлка. И теперь, спрятавшись за деревьями — хотя в их сторону и не смотрел никто — все вместе наблюдали это чёрное, бесконечное, ревущее море.

И явно ждали, что Ардэн теперь что-то скажет.

Ардэн же пока мог сказать пару ласковых только Алексу.

"И на этот раз ты останешься слеп, Алекс? — спросил бы он. — Не заметишь смертей, что случатся по твоей вине, когда дикари доберутся до вас? Что уже случились — это неминуемо, видно же, их слишком много, чтоб остановить. А сколько уже погибло? Ведь столица — не первая преграда на пути этих монстров..."

Как с северными городами? Поставил ли Император линии обороны? Вывел ли из-под удара живущих там женщин и детей? Или он, как Алекс — не зря же так тесно эти двое общаются — думает только о себе и своей безопасности?

С другой стороны, раз Алекс пришёл в столицу, решил оборонять людей, может, и понял что-то. Может, хоть раз попытается исправить сотворённое, обратить свою силу во благо?

Ведь что-то же изменилось в нём, Ардэн видел.

Только теперь вопрос: есть ли сила, способная остановить эту армию?

На этот вопрос он ответить не мог.

Но ответил на вопрос Сида:

— Не думаю, что его вообще кто-нибудь знает.

— Вы похожи, когда думаете, — сказал Сид. — Он тоже говорит: Так... А потом что-то решает.

"Надо и мне что-то решить, — подумал Ардэн. — Напасть сейчас с холма — выдать себя, бесславно и бессмысленно погибнуть. И за что погибнуть? И зачем? Сидеть и молчать — ждать, что они доберутся до нас. Но лучше ждать. Ещё лучше — двинуть прочь, подальше, попытаться укрыться где-нибудь, куда они не доберутся".

Как бы теперь объяснить это людям? Или люди и без того понимают? Вон побледнели все как один.

— А вы тут что? — услышал вдруг позади голос: низкий, насмешливый, холодный, как сталь. — В прятки играете?

Вскочил, развернулся.

Взгляд у говорившего тоже был холодным. Острым.

За Ардэном вскочили остальные. Троица знакомых Алекса вытащила свои корявые мечи, а Сид, кажется, снова забыл, что у него есть меч.

Ну и правильно забыл: напротив стояли люди с нормальными мечами, в крепких доспехах, ещё и коней позади них держали. Десятка три, не считая оруженосцев с конюхами.

"Вот они пусть и воюют, — подумал Ардэн. — Эти четверо, если хотят, пусть тоже. Мне будет легче уходить. Алекс же... Если выживет — я потом его найду. Дважды находил — найду и в третий раз".

Человек, заговоривший с ними, шагнул вперёд. Он был невысоким, да и не то, чтобы очень широким, но выглядел внушительно. Кажется, дело было во взгляде: за счет взгляда, насмешливого и убийственно острого, казался сильнее, выше всех, собравшихся здесь. Потому что там, внизу, настоящий кошмар, спустившийся с гор, а этот — едва не улыбается.

— Так как? — спросил человек. — Будем прятаться или повоюем?

— А... — начал Ардэн, но не смог придумать ничего.

Не говорить же, что уже решил прятаться.

— Рамор, — представился человек. — Долго объяснять, как оказался здесь. Если коротко: просто не успел со своими людьми добраться до столицы. А ты?

— Ардэн. Тоже не успел.

"Правда, так и не решил, с какой целью я хотел туда успеть".

— Значит, так, — сказал Рамор, который явно привык командовать, — ты и твои люди с мечами за мной. Остальные... — Рамор окинул задумчивым взглядом всех собравшихся. — Вам лучше бы уходить с холма. И дальше, прочь. Горные могут взять его в кольцо.

— Все, кто хотел уйти, уже ушли, — мрачно ответил один из местных.

— Хорошо, — легко согласился Рамор. — Тогда вооружайтесь, чем найдёте.

Глянул на мелькающих вдали Горных, которых, хоть и закрывали ветви с листьями, всё равно было и видно, и слышно: они словно заполняли собой все пустоты, заполняли весь собой мир.

— Когда их встретят у стены, мы зайдём...

— Если мы зайдём, то далеко не уйдём, — вдруг сказал Ардэн.

И сам удивился, что сказал.

Но в конце концов, пора когда-нибудь начинать говорить. Надо заставить всех прекращать им командовать — и начинать говорить самому. А то эти накомандуют. Эти уже накомандовали. А у Ардэна, между прочим, на сохранении аж четверо южан, ещё и здешние шибко смелые поселенцы.

И все смотрят на него так, будто от него что-то зависит. Значит, нужно сделать так, чтоб зависело.

Может, он за этим здесь? Помочь хоть кому-нибудь из всех, кому успел навредить Алекс? Не обезопасить — так сделать риск не напрасным?

Ему казалось, сейчас человек, назвавшийся Рамором, презрительно фыркнет. Возразит. Откажется слушать и отправит своих людей в бой. Он уже приготовился орать на своих, чтобы не вздумали идти следом, доказывать, что это будет не трусостью, а разумным решением — не идти...

Но Рамор только шагнул ближе, заглянул в глаза и спросил:

— Что предлагаешь?

— Мы на холме, — сказал Ардэн. — Если встречать их, то здесь. А как привлечь внимание, я, кажется, придумал.

Обернулся к местным и сказал:

— Я видел телеги в посёлке...

Рамор почему-то устало вздохнул и пробормотал себе под нос что-то вроде: "То барабаны, то телеги..."

Ардэн заметил: он куда старше, чем показался поначалу.

***

Как бы быстро ни мчались рычащие и визжащие Горные, всадники на летучих существах приближались быстрее.

— Из катапульты их? — задумчиво предложил Алекс.

Император глянул на него, качнул головой и неожиданно рявкнул:

— Рог!

Алексу показалось, стена снова качнулась.

"Построили, блин, — подумал он. — Вот врежутся Горные в неё — и не будет стены... А эти ведь врежутся, им же явно всё равно, куда бежать, лишь бы бежать. И стена им не помеха. Тем более, такая хлипкая".

Приказ Императора эхом передали по стене.

На одном из возвышений, слишком мелких для смотровой башни — которую, возможно, просто не успели достроить, когда достраивали стену, — развернули закреплённый там, огромный, размером едва ли не с самого Императора, рог.

— У кого вы такое выломали? — заинтересовался Алекс, но его не услышали, потому что в рог затрубили.

Тяжёлый низкий гул прокатился по стене, и та снова дрогнула под ногами.

"Вот не нужно было сюда залазить, — подумал Алекс. — Конечно, изначально Императору не нужно было пытаться её поднимать. Горные не кролики, чтобы перепрыгивать..."

Гул же катился дальше. Горные, когда докатился до них, замерли лишь на миг, а потом, чуть не попав под следующую волну своих же, вновь заревели и бросились вперёд. Всадники на вивернах изменили траекторию, теперь они не летели прямо к воротам, а сделали небольшой круг в небе, поднялись выше, и оттуда громко, пронзительно свистнули.

Алекс скривился и поковырял в ухе, а Император, хмыкнув, со странной интонацией определил:

— Даарцы.

Алексу показалось, что он уже где-то слышал такую интонацию. Лёгкое раздражение и усталость. Кажется, даарцы достали всех не только в загробном мире, но и здесь. Даже несмотря на то, что, вроде как, пришли помочь.

— Ты их по свисту определил? — спросил Алекс.

— Люди, — сказал Император. — На вивернах. Пришли помогать нам бить Горных. Так спешили подраться, что забыли дома свой рог, флаг или любой другой опознавательный знак. Кто это ещё может быть? И небольшая кучка... Сколько их? Двадцать? Это не армия Даара, это кучка дураков, которые решили помочь.

— Знаешь что! — обиделся за даарцев Алекс. — Нам сейчас любая помощь не помешает!

Обиделся не столько за них, сколько за себя. Их хоть кучка, но с оружием и на вивернах. А он вообще один припёрся, и Рок, гад, летать не умеет...

Так что приходится стоять теперь тут, на шатающейся стене. Сильно Алекс поможет, если они сейчас все дружно со стены упадут?

"Главное, чтобы больше никто не пришёл помогать, — подумал он. — Чтобы эти больше не дудели в свой опознавательный рог. А то будем героически погребены под стеной ещё до того, как до неё добегут враги".

— Даарцев слишком мало, чтобы как-то повлиять на исход сражения, — мрачно сказала Император, вновь переведя взгляд на Горных. — И мотивы их неясны. Чего добиваются? Что я им потом буду должен?

— Давай-ка сначала выживем, — примирительно предложил Алекс, тоже покосившись вниз, — а потом уже будем разбираться, кто кому и что должен.

— Где ты его оставил? — неожиданно спросил Император, очень тихо и глухо, не отрываясь от приближавшейся чёрной ревущей лавины, увенчанной, словно пеной, белыми рогатыми черепами.

Уточнять, о ком речь, было бы глупо.

Конечно, он о мелком.

— Мне нужно знать, где он, — настойчиво повторил Император, когда Алекс не ответил сразу. — Если ты погибнешь, я его заберу.

— И снова спрячешь в глуши? — фыркнул Алекс. — Отец года!

— Где он? — спросил Император в третий раз.

— На острове, у южных берегов, — сказал Алекс.

— Один?

— Нет, под надёжной защитой.

"Ненормальной убийцы синего цвета".

— Если погибнем мы оба...

— Я попросил позаботиться о нём, — успокоил его Алекс.

"Ещё одного ненормального убийцу, гораздо менее симпатичного, хоть и не синего".

А кого ещё было просить? Если в этом мире такие, судя по всему, выживают лучше остальных. Они приспособлены. К тому же мелкий легко пролезет в голову кому угодно. И как только Сакар — если это будет Сакар — окажется под его влиянием... Ну, тут много вариантов на самом деле. Но у них есть шанс договориться. Оба уже большие мальчики, разберутся. Доверить пацана ещё кому-то — значит, доставить этому кому-то очень много неприятностей и головной боли во всех смыслах этого слова. А Сакару к боли не привыкать. К неприятностям — тем более.

— И тот человек, которого ты попросил...

"Да, — подумал Алекс, — тоже может не выжить, хоть и живучий, гад, почти как я".

А вслух отрезал:

— Он справится.

Надоело быть нянькой всем и каждому, кого встретил на пути. К тому же, как выяснилось, нянька из него никудышная. Его вообще ни к кому подпускать нельзя.

Алекс бросил быстрый взгляд в сторону ближайших холмов. Где-то там, в селении за ними, он оставил Дэна с парнями, решив, что Горные не будут взбираться на холм. Горные не взбирались. Как Алекс и предполагал, они предпочитали действовать быстро — потому бежали там, где ровнее. Он, правда, не думал, что они будут прям так уж бежать...

И падать в ров.

Первая волна и впрямь рухнула. Вторая — следом. А потом один из них — перепрыгнул. Ещё несколько упало — и ещё один прыгнул.

Люди на стене растерянно уставились на происходящее. Ну да, они же старались, рыли, колья точили...

Да что люди — Алекс и сам растерялся ненадолго. Он помнил: и ширину, и острые колья внизу. Не в человеческих силах это перепрыгнуть. Рок — и тот с трудом справился.

Зато не растерялись гости на вивренах. Они больше не летали кругами — помчались в сторону рва и обрушили на Горных град стрел.

— По линии! — рявкнул человек на огромной чёрной виверне, и Алекс подумал: "Хорошо, что этот — далеко от стены, она хоть от его криков не дёргается". Орал он погромче Императора.

"Наверное, главный, — подумал Алекс. — Тут такие правила: кто громче кричит — тот и главный. Потому что его лучше слышно".

Летуны рассыпались полосой вдоль линии рва, и те Горные, которым удавалось перемахнуть, падали, пронзённые стрелами.

А потом Алекс узнал плащ Хранителя, и всё стало на свои места.

Сэлгек, кто ж ещё? Не смог остаться в стороне, и даарцев с вивернами привёл.

"Вот дома тебе не сиделось!" — сердито подумал Алекс, наблюдая за тем, как Хранитель запускает стрелы одну за другой, удерживаясь на своей виверне с заметным трудом. В то время, как остальные даарцы проделывали всякие трюки, опускаясь к толпе врагов, не только сбивая Горных стрелами — заставляя виверн бить тех тяжёлыми хвостами, Сэлгек пролетал надо рвом, делал выстрел, разворачивался, снова пролетал и снова стрелял.

"Помощник, чтоб тебя! — продолжал злиться Алекс. — Ты бы хоть летать научился сначала!"

Подумал, что жаль, нельзя всех своих подопечных собрать здесь, за спиной, за стеной. С другой стороны — стена-то всё равно скоро рухнет. С третьей стороны, правильно её все-таки подняли. Прыгучесть у Горных и впрямь была повышенной.

Кузнечики хреновы...

Один из них умудрился прыгнуть к снизившейся виверне и схватиться за лапу, попытался взобраться. Всадник круто развернулся — выстрелил прямо в него, но стрела не пробила костяной шлем. Сбил ударом ноги, когда тот попытался вскарабкаться выше.

Когда нападавший рухнул, Алекс, на миг отвлёкшийся на драку в воздухе, вдруг понял: тот рухнул в толпу своих по эту сторону рва. Горных было слишком много, и даарцы не успевали остановить всех, хотя их стрелы всё ещё градом сыпались на прыгунов, а виверны, с рёвом снижаясь к толпе, сметали бегущих хвостами.

Тех, кто всё-таки прорвался, становилось всё больше. И те, кто прорвался, бежали к стене.

Стена снова мелко вибрировала. Теперь уже просто от топота ног бегущих. Или от накатывающего рёва.

"И не охрипнут же, гады, никак", — подумал Алекс и бросил быстрый взгляд на Императора. Тот хмуро взирал на происходящее.

— Ты знаешь, что у тебя стена дрожит? — тихо спросил Алекс.

— Это у тебя ноги дрожат, — фыркнул Император и рявкнул. — Готовьтесь!

Алекс огляделся. Ребята у катапульты подняли один из камней, тут же чуть не уронили его, но удержали. Строй лучников разделился на два: первые, с тяжёлыми луками, опустились на колено, уперев оружие в камень под ногами. Остальные, оставшиеся за их спинами, вскинули свои, лёгкие.

Замерли.

Алекс вдруг понял, что вокруг бушует ветер: бьёт в лицо, толкает стоящих на стене и наверняка будет сбивать стрелы с нужной траектории. Подумал: если выживу, точно заболею.

Голову-то высушить не успел. А стрелы, если честно, Горным по барабану: он видел, как отскочила одна из них от костяной рогатой шапки. Лёгкие стрелы, что посыплются сверху на эти самые рогатые шлемы, — точно не помогут.

Этих ребят нужно уводить со стены, да только сейчас не тот момент, чтоб уводить.

Сейчас надо старательно поддерживать боевой дух, а отход части войска со стены — не самое поддерживающее зрелище.

Алекс сделал осторожный шаг к катапульте, подхватил один из тяжёлых камней, лежащих у неё. Этот и правда был не такой округлый, как предыдущие. Будто его только что выломали из стены...

Он подозрительно глянул на ребят в шлемах, стоящих у катапульты. Те как раз оторвали зачарованные взгляды от бегущего врага, чтоб успеть заметить кражу.

— Эй! — слабо возмутился один из них.

— Внимание, — сказал им Алекс.

Шагнул ближе к краю, выглянул.

— Раз, два...

— Орудия! — рявкнул Император.

— Орудия! — заорали по всей стене.

— Три! — сказал Алекс и швырнул свой камень.

Вместе с ним выстрелили катапульты, не разом, вразброс, и стена дёрнулась сразу несколько раз — от нескольких мощных отдач. Запущенные камни утонули в чёрной массе. И Горные врезались — как Алекс и предполагал — в стену.

— Ну дрожит же... — начал он, снова пытаясь объяснить Императору, что стена у того хлипкая. И что надо бы убраться с неё — и самому Императору, и бесполезным лучникам с галёрки. Но не успел — наверх полетели верёвки с крючьями, кривыми и такими же белыми, как маски и рога Горных. Крючья отвратительно скрежетали, проезжая по стене.

— Лучники! — рявкнул Император.

Сам упал на колено, чтобы сбросить ближайший к нему крюк.

"Это, конечно, хорошо, что он так красиво тут участвует в событиях, — подумал Алекс, — но лучше бы уже прекращал участвовать: стене осталось недолго. Почему никто больше не замечает, что ей осталось недолго?"

Глухой стук под ногами — ещё один крюк, но теперь рядом с Алексом, упал, чуть не пропорол ногу, скользнул, вжикнув по стене, не зацепился, рухнул вниз.

Алекс проводил его взглядом, зачем-то попытался рассмотреть нападавших. Скорее ради интереса, чем с какой-либо определённой целью. Может, увидеть, что у них с ногами, раз так прыгают. Может, просто понять, почему их все так боятся: что у них там, кроме прыгучести и крикливости ещё припасено?

Дело в том, что их попросту много?

Рассмотрел лишь, что они — чуть крупнее людей. Широкоплечие, большеголовые — или это из-за шлемов? У многих костяные не только шлемы — ещё и наплечники. В остальном же — доспехи из кожи, должно быть легко пробить. Да, их много. Да, воют и ревут. Но осязаемы и убиваемы — как только что продемонстрировали даарцы, которые теперь поднимались выше, разворачивались, строем шли к стене.

Катапульты работали вовсю.

На Горных сыпался град стрел.

Стена пока держалась.

Но белых крюков летело всё больше, некоторые из нападавших уже начинали взбираться по верёвкам.

А некоторые, кажется, продолжали биться о стену, оставаясь внизу, потому что та дрожала уже беспрерывно. Всадники на вивернах развернулись — теперь носились вдоль стены и сбивали стрелами тех, чьи крючья не успевали сбросить люди со стены.

И вот их выстрелы были куда полезнее, чем выстрелы имперских лучников. По крайней мере, так казалось: тут Алекс видел результат, выстрелы же, выпущенные со стены, попросту тонули в ревущем море.

Но даже их выстрелов не хватало.

— Надо жечь! — крикнул Императору Алекс, стараясь быть громче командных выкриков, рёва из-под стены, свиста стрел и тяжёлых хлопков, которые издавали катапульты с каждым выстрелом.

— Что?! — проорал Император, сбрасывая ногой очередной крюк — и один из Горных, что уже начал взбираться по верёвке, рухнул вниз.

— Бочки! — объяснил Алекс. — Горючая жидкость! Нет времени поджигать стрелы и снаряды, Горные слишком быстрые! Поджечь и перевернуть им на головы!

— Глупый расход... — начал Император.

— Давай! — рявкнул Алекс.

Времени рассуждать не было.

Либо они сейчас устроят огненные реки, либо потеряют позицию.

Император сверкнул глазами: явно возмутился тем, что на него рявкают. Быстро огляделся: никто не услышал. И решил не возмущаться вслух и не переходить ни к своим привычным угрозам, ни к их исполнению.

А заорал, развернувшись к своим людям:

— Поджечь горючее! Вывернуть бочки на головы гадам!

Алекс выдохнул, едва успел отскочить от очередного летящего крюка, пнул его, уже соскальзывающий со стены. Шагнул в сторону: к месту, где он только что стоял, тащили бочку и зажжённый факел.

Смесь вспыхнула в момент.

Бочку перевернули.

Рёв под стеной превратился в вой. Алексу даже показалось, что пахнуло палёным.

На какой-то миг Горные остановились.

Мига хватило, чтобы пробормотать:

— Нужны ещё бочки.

И чтоб Император рявкнул громче:

— Ещё бочки! Лучники! Катапульты! К бою!

Чтобы его приказ прокричали все вдоль стены.

Чтобы стена вновь задрожала — заработали орудия. И десятки людей помчались за новыми боеприпасами.

Интересно, надолго их хватит?

"Ещё одна река, — решил Алекс, — и уводить со стены. Хотя бы тех, кто тут бесполезен. Императора в том числе".

Вообще-то сейчас самым бесполезным существом здесь был сам Алекс.

"Лук, что ли, отобрать у кого-нибудь? — подумал он. — Как-нибудь незаметно, пока они будут уходить?"

Всадники на вивернах вновь поднялись выше и двинулись к стене, заходя сбоку.

Император мрачно покосился на них. Кажется, даарцам он был рад примерно так же, как Горным.

***

— Давайте, пока заминка! — крикнул Каарэй и помчался вперёд.

— Что давать? — растерялся Сэлгек.

Охотники устремились за королём.

— Просто делай, как они! — ответил Атэй, перекрикивая вопли Горных снизу, и направил свою виверну за даарцами.

Сэлгек ничего сделать и не успел — его виверна сама ринулась следом. Он вообще мало что сделал самостоятельно за всё это время. Из лука стрелял, разве что. Ещё — старался не свалиться. И с трудом удерживал эту пакость, когда она надумала повторять фокусы со снижением и взмахами хвостом надо рвом.

А от мысли, что зря они вообще это всё затеяли, удерживало одно: они и правда помогали. Когда он увидел Горных, ему на миг показалось, что ничегошеньки они не сделают. Невозможно тут помочь. С этой армией сражаться бессмысленно — она всё равно задавит.

Не будь рядом даарского короля — точно ничего не смогли бы.

О чём он вообще думал, когда просил у того выдать им виверн? Не виверн им надо было выдавать — Каарэя. Хорошо, что тот сам выдался.

— Стрелы! — прокричал Рэй, подлетая к стене.

— Стрелы! — передали его клич вдоль стены.

Один из имперских лучников поднял колчан и, когда Рэй пролетал над ним, подбросил в воздух.

Рэй легко поймал его и помчался дальше. За ним следовали его люди, им так же подбрасывали припасы, те так же легко подхватывали, бесстрашно наклоняясь набок, рискуя свалиться.

— Да ну вас! — возмущённо буркнул себе под нос Сэлгек, уверенный, что его никто не услышит.

— Поймать тебе колчан? — весело спросил Атэй, глянув через плечо. Услышал, гад.

Кажется, тот вообще не устал. Они все будто не устали совсем.

Сэлгеку же казалось, будто уже очень давно ведёт этот бой: день, два, год... Хотя он ничего не вёл. Это его вели, везли на спине, ему отдавали команды, и он мог лишь стараться их выполнить, не погибнув. Может, дело было как раз в этом? Он никогда ещё не вёл бой из такого положения, и устал не столько от боя, сколько от положения.

Ноги ныли, пальцев почти не чувствовал, и перчатки, честно говоря, не слишком помогали: уже протёрлись, разорвались в нескольких местах, промокли то ли от пота, то ли от сочившейся крови — натирала узда виверны, тетива больно била по пальцам. Мантия казалась тяжёлой, мешала, тянула вниз.

Атэю хорошо — у него мантии нет...

Сэл в очередной раз подумал о том, что мантия как будто не его. Не принадлежит ему. Чужая мантия, которая случайно оказалась на его плечах.

"Надо было Риирдалу оставить".

— Сам поймаю, — процедил он и, обогнав Атэя, тоже помчался вдоль стены.

Всё замелькало под ним.

Лучники, ещё лучники, катапульта...

Вот взмывает в воздух колчан, но поздно, Сэл не успевает, вот ещё один, второй... Лучник вдали намеренно подбрасывает заранее и слишком высоко. И Сэлгек наконец хватает его.

Он, наверное, летел слишком долго вдоль стены, потому что вылетел почти к воротам.

Увидел стоящего прямо над ними мужика, который тоже был в мантии — синей с серебром. Это, наверное, Император или кто-то из его главных полководцев: Император ведь не Хранитель, он вполне может прятаться во дворце...

А Алекс не прячется: вот он, рядом.

— Привет! — крикнул им Сэлгек, разворачиваясь.

Порадовался, что он на виврене, и что вообще война — потому что, как общаться с Императором (или полководцами), он толком не знал. А это, между прочим, первый контакт Империи с Ферроном за последние... сколько сотен лет? Или вообще первый?

Алекс крикнул что-то в спину.

Сэлгек уже мчался прочь и не разобрал: то ли тоже поздоровался, то ли выругался. А развернуть виверну и переспросить — не с его умениями. Да и не время сейчас для светских бесед.

Виверна уже мчалась к остальным даарцам, кругами летающим у над стеной.

— Готовы? — спросил Каарэй, едва Сэл оказался рядом. Взмыл по дуге вверх. Ему явно не терпелось снова броситься в бой.

Карие глаза словно посветлели, из почти чёрных едва ли не жёлтыми, зажглись азартным голодным безумием. Весь он теперь был совсем другим, не тем мрачным и тяжёлым человеком, которого они встретили в Дааре. Не король, грузно сидящий в кресле, — воин. Вмиг стал моложе и легче. Сейчас казалось, он и без виверны может летать.

Сэлгек подхватил чуть было не упавший, пока пристёгивал, колчан.

— Почти, — пробормотал он.

Каарэй молча ждал.

Спрашивать, к чему именно нужно быть готовыми, смысла не было. Всё равно виверна Сэла полетит следом за этими сумасшедшими.

Но Рэй на этот раз объяснил, к чему. Дождался, пока Сэлгек поднимет взгляд и заговорил.

— Расходимся вдоль стен, — сказал он. — Так же, по линии. Десятка Гаанара берёт левее ворот, десятка Реенрика — правее. Сбиваем Горных. Я — выясню, сколько их, и что у них есть, кроме пеших воинов.

Окинул всех быстрым взглядом и добавил:

— Хранитель, писарь, со мной!

Развернул виверну, помчался прочь от стены над бесконечной ревущей толпой Горных. Помчался так быстро, что ни Атэй, ни тем более Сэлгек за ним не поспевали: остался только чёрный силуэт в небе далеко впереди, да и тот рассмотреть было непросто: Ирхан, окативший его золотым сиянием, слепил.

Сэлгеку подумалось поначалу, что таким образом Каарэй хочет дать им передохнуть от битвы, да и себе тоже. Но вспомнились безумные глаза, и стало ясно: глупые надежды. Он не будет лететь, смотреть, что там происходит, а потом возвращаться. Он ищет цель помощнее да побольше, чтобы подраться с ней. Так что передышка — временная. И она — перед куда более трудным боем, чем был до этого.

Да, оказывается, бывает более трудный бой. Бывает и будет.

— Куда он? — спросил Атэй, перекрикивая ветер в ушах.

Сэл моргнул. Ирхан слепил, и он не сразу заметил: Рэй зачем-то ушёл вправо и помчался к холму.