Двенадцать шагов. Книга 2

Глава 30

(По пути. 2)

— Вот этому? — уточнил мастер, кивнув на Рока.

В этих землях с мастерами было туго. Даже в ближайшем крупном городе — ни одного чёртового гнома. А люди... Ну, вот, Ардэн нашёл человека. И сбруя у него в продаже есть, и сёдла, висят прямо на воротах. А на Рока всё равно глядит странно, недоверчиво, да и на Ардэна тоже. И это — вместо того, чтобы предлагать варианты.

Впрочем, он, может, пока пытается понять, есть ли у него вообще варианты для Рока. Или думает, звать ли на помощь отца, дядьку, деда... Потому что сам слишком молод, вряд ли полноправный хозяин здесь. Видно, что светлая борода только начала расти — небось, первая в жизни.

— Вот этому, — терпеливо подтвердил Ардэн.

— А ты уверен, что он позволит тебе его оседлать? — прищурился мастер.

Ардэн не был уверен.

Вместо ответа он попытался сдуть волос, упавший на лоб. Волос не сдувался: прилип. Здесь было слишком жарко, и хотелось уже поскорее добраться туда, куда послал ветер, а там пусть хоть война, хоть вооружённый до зубов Алекс. Всё лучше, чем такая жара. Если потеряешься в горах, уснёшь и замёрзнешь. Если потеряешься тут — высохнешь, как та пожелтевшая трава, которая тут на каждом шагу, под каждой ногой.

— Ты седло продай, — доверительно посоветовал мастеру Ардэн. — А я уж разберусь.

Нет, он не был уверен.

Но уже давно понял: на своём коне он за Роком не успевает никак. Тот так быстро передвигается, так нетерпеливо оборачивается, что своего Ардэн скоро вовсе загонит, пытаясь не отстать. А тот и без того уже уставший.

Сейчас вот — отдыхает в конюшне у городских ворот. А Року — хоть бы что. Отправился за Ардэном гулять по городу.

На самом деле, конечно же, они не гулять отправились. Ардэн сразу знал, куда идёт и что ищет. Такими темпами, как сейчас, они не ещё долго не доберутся до Империи, а уж тем более — до столицы. Да и нервной выходит дорога: Року ждать явно не по душе, Ардэну — догонять. А уж как это всё не по душе коню Ардэна, можно только догадываться, потому что тот не обладает умением Рока бросать красноречивые взгляды. Да и не до взглядов ему — лишь бы отдышаться.

Обидно: Ардэн в своё время за него немало заплатил. Сейчас вот за седло заплатит — и всё, и конец денежным сбережениям. Кто же знал, что искать Алекса — так долго и изнурительно? В первый раз было куда проще. Может, потому что отец тогда был рядом, подсказывал, советовал. Он будто чувствовал, будто знал, где и как искать. Ардэн не чувствовал ничего, кроме лёгкой растерянности, когда слышал легенды и изучал следы. Никакой логики не было в движениях Алекса, и даже не пахло там разумными решениями, скорее, на весь континент несло безумием, тем самым, которое Ардэн видел в искрах в его зелёных глазах, сейчас, вероятно, возросшим и окрепшим.

Ардэн быстро глянул на Рока. Тот изначально странно отреагировал на сёдла. Когда Ардэн принялся рассматривать образцы, висящие на воротах, тоже покосился на них и презрительно фыркнул.

— Чего? — тихо спросил у него Ардэн.

В ответ Рок лишь уставился вдаль, всем своим видом демонстрируя, что он всё сказал.

Вот и теперь смотрел мимо всех, поверх крыш домов, с тем же отрешённым видом.

— Ладно, — мастер наконец пожал плечами. — Сейчас поищу. Такой размер ещё попробуй найти, тут под заказ бы...

— Я спешу, — нетерпеливо напомнил Ардэн.

— Ладно, — ещё раз пожал плечами мастер и скрылся в глубине дома.

"Был бы гном — уже и седло бы продал, и сбрую, и коня подковал, — мрачно подумал Ардэн, проводив человека взглядом. — Правда, гному я бы точно все деньги отдал, ещё и остался должен... Но что мне долги перед гномами, когда я самому Алексу, кажется, должен? Или он мне должен? И хрена с два его догонишь, найдёшь, чтобы понять. Как же трудно всё понимать, когда ты один..."

Ардэн обернулся к Року.

Тут же мысленно фыркнул не хуже, чем фыркал конь.

"Ну да, конечно, теперь ты не один, теперь конь тебе всё объяснит! Докатился ты, Ардэн. На коня смотришь... Да даже если это не конь — всё равно ведь животное. Которое, кстати, подозрительно близко стоит к плодовому дереву во дворе..."

— Рок! — прошипел Ардэн как раз в тот момент, когда могучие челюсти сделали "хрусь!", и в зубах у того оказалась ветка. И нет бы один плод сожрал незаметно — надо целую ветку сломать. А потом обернуться и с тем же отрешённым видом продолжить её жевать. И взгляд, будто спрашивает: "А что такого?"

Весь в хозяина!

Тому тоже всегда мало. Не одного дракона победит — всех уничтожит. Не с одним монстром справится — половину мира разрушит. А потом будет удивляться, что он такого сделал, и за что его можно ненавидеть.

В доме послышалось шевеление, и Ардэн попытался развернуться так, чтобы прикрыть спиной Рока. Сердито подумал: "Дожёвывай быстрее, гад!"

Хозяин лавки и так какой-то чересчур задумчивый, а как увидит, что покупатели деревья ломают, так и вовсе может передумать.

— Значит, смотри, — сказал тот, и впрямь не обратив внимание на то, что происходит за спиной Ардэна, — взял седло побольше, приладил ремни подлиннее. Узду тоже вот, из двух соорудил. Меряй!

Швырнул это всё в руки Ардэну, и тот, поймав, едва не пошатнулся. Тяжёлое.

Быстро глянул за спину. Рок уже то ли выплюнул, то ли сожрал остатки ветки, но что-то ещё старательно и даже задумчиво дожёвывал.

Ардэн принялся внимательно разглядывать седло, швы, ремни, застёжки. Дёргать, взвешивать в руках, проверять на прочность.

Седло на первый взгляд казалось удобным, плотно набитым, а по объёму и впрямь слишком большим, будто и не для лошади изготавливалось. Оно и для Роковой спины могло оказаться широким. Но примерять рано — пусть ветку свою доест, ненасытное животное.

— На зогра, — пояснил продавец, по-своему растолковав долгое изучение Ардэном седла. — Когда-то видел одного такого. Решил попробовать смастерить. Но зогров в наших краях не водится, думал, на быка какого пригодится, а потом понял: быкам оно на кой? Вот и лежало. Ждало, значит, тебя с твоим...

Парень попытался глянуть за спину Ардэну, тот сместился в сторону, прикрыв Рока, и сказал:

— Раз кроме нас покупателей не предвидится, то и возьмёшь недорого?

Естественно, этот вопрос тут же отвлёк мастера и тот, нахмурив лоб, принялся загибать пальцы, бормоча себе под нос:

— Ну, материалы... Работа... Ремни приладил... Прибавим пять, потом один... И сюда десять... Тридцать монет это будет стоить, друг.

— Двадцать, — сказал Ардэн.

И правда, вышло недорого. Конечно, оно ещё, может, и не подойдёт, всё-таки конь — не зогр. И не конь, если уж честно. Но Ардэн думал, что мастер заломит цену в пятьдесят минимум. Те же пятьдесят как раз и были у него в кармане. На этом — всё.

— Да ну... — отмахнулся мастер и потянулся, чтобы забрать седло.

— Двадцать и конь, — тут же предложил Ардэн, делая шаг назад в обнимку со снаряжением.

Парень окончательно растерялся. Несколько раз растерянно моргнул, пробормотал:

— Зачем тогда тебе...

— Не этот конь! — раздражённо ответил Ардэн и прислушался: хруста уже не было слышно. — Нормальный. Я покажу. А на этого... — обернулся к Року, тот косил красным глазом, ветку, кажется, уже дожевал. — Давай примерим.

Седло оказалось в пору, чуть шире, чем надо бы, зато все ремни дотянулись, все крепления застегнулись, а Рок даже не попытался их съесть: ни Ардэна, ни седло, ни маячащего рядом, но не решающегося подойти мастера.

Веткой, видать, наелся.

Уже когда выходили со двора, Ардэн вдруг поймал себя на том, что немного сочувствует Алексу. С таким конём и врагов не надо, и так дёргаешься постоянно. С другой стороны, Рок и правда не совсем конь. И возможно, окажись они рядом в бою, дёргаться придётся как раз меньше.

Ардэн прикрыл его с поеданием деревьев, теперь Рок прикроет на поле боя. Прикроет ведь? Если бой будет не с Алексом, ясное дело...

В любом случае, как же это глупо, оставлять такого хорошего коня, когда идёшь воевать...

Или он получше нашёл? Пострашнее? Такого, что не деревья — дома ест?

Конечно, таких Ардэн не видел, но и похожих на Рока раньше не встречал. А Алекс уже не раз доказывал: он способен на невозможное.

— Жаль, что броню не сделаем, — тихо сказал он Року, когда мастер устремился вперёд к указанной им конюшне. — Куда Алекс твою дел?

Рок неопределённо кивнул в сторону. Если Ардэн правильно расценил направление, значит, где-то позади оставил. В той деревне, где девчонка глазастая была, или рядом с ней. Или в лесу закопал. Коня, значит, бросил, броню спрятал. Может и просто в кусты швырнул. А денег-то оно стоит немалых... Дурак.

Ардэн фыркнул.

Рок продолжал вопросительно косить красным глазом.

Ардэн покачал головой в ответ.

"Нет, — подумал он. — Возвращаться мы не будем. Времени у нас и без того мало. А в броне — или с мешком, в котором броня, на спине — конь, даже этот, станет куда более медленным. Без брони, конечно, больше шансов, что пострадает в битве, на которую они так спешат..."

Ну, да так тому и быть! Слишком много битв уже случилось. Слишком многие уже пострадали. Больше нет ни сил, ни времени кого-либо жалеть, да и не должен Ардэн.

"Не привяжись ещё к коню, — подумал он. — А то нехорошо будет, если ты его жалеешь, а он тебя за своего хозяина копытом по голове — хрясь! Глупо получится".

Когда дело касалось Алекса, всё всегда получалось глупо. И не то, чтобы он один был такой умный — сумасшедший умным не бывает. Он просто обладал большей силой. Слишком большой силой для самого себя. Может, потому и сошёл с ума.

Ардэн снова чуть было не начал сочувствовать Алексу.

Что тоже, конечно же, было бы очень глупо.

***

Огромные столы поставили во внешнем дворе Императорского дворца — во внутренний, может, и не влезли бы. Всю ночь их люди носились с досками да скатертями, бочками, блюдами, кувшинами.

А люди Императора, видимо, разбирали трон и собирали заново на улице. Или у него был ещё один, такой же, как в тронном зале, для выездных заседаний?

Сам Император уже тоже был здесь, окружённый толпой своих стражей, в длинных серебристых одеждах, стоял у подножья трона, выжидательно глядя на дверь нынешних временных покоев лорда Сакара. Большой дом, в котором остались на ночь Сакар с будущей женой, пока открыл свои двери лишь единожды, чтоб на крыльцо вышли её люди.

Сакар видел их из окна: в непривычных светлых одеждах, положенных для церемонии, те выглядели иначе. Уже не тени — обычные люди. Кажется, чувствующие себя не слишком уверенно. Стоящие, впрочем, как всегда, молча и ровно, ожидающие выхода госпожи.

Впервые Сакар подумал о том, что они слишком молоды. Конечно, лиц всё равно не видно — они теперь белыми шарфами обмотались, но по глазам всё равно легко заметить. Раньше он не то, чтобы не замечал — просто никогда не думал об этом: у теней не бывает возраста.

А теперь понял: все они не намного старше его самого. И вряд ли кто-либо из них чувствует себя стариком, как он сам.

Император двинулся к лестнице, ведущий на трон. Стражи остались у его подножья.

— Шейр! — позвал Сакар, не отрывая взгляда от окна. — Пора.

Она уже долго была в своих покоях, но на его зов вышла, и Сакар понял, почему так долго ждал: она тоже изменилась. И светлая одежда, и высокая причёска, и вплетённые в неё ленты — всё это что-то сделало с ней, что-то изменило. И она стала младше, и она стала совсем другой. И тоже — будто младше. Маленькой девочкой. Его маленькой девочкой.

Сакар протянул руку, она вложила в его ладонь свою.

Вместе двинулись вниз по лестнице, вместе вышли из двери.

Вместе остановились в пяти шагах от подножья трона, оставив за спиной изменившихся змеев, слуг и накрытые столы. Теперь были только они — и Император. И слепящие лучи восходящего Ирхана.

— Призываю в свидетели Огненного бога! — прогремел Император. — И богов Небесных, и Земных, и Живых, и Мёртвых, и Древних! И людей, что стоят рядом с вами, и птиц, что разнесут весть о вас, и зверей, что не тронут вас в ночи! Вы, дети человеческие, дети северных и южных земель, навсегда скрепите свою союз, союз, отныне неразрывный, ибо я увидел его. Я — и боги!

Сакар поклонился, Шейр — следом за ним.

Им поднесли чашу с вином. Шейр взяла её, большую и тяжёлую, обеими руками, глотнула, протянула Сакару. Он замер на мгновение, всматриваясь в неё. Вино показалось похожим на кровь. Даже запах крови почудился, сладко-солёный, тягучий.

Сакар замер. И замерли все. И стало тихо. Даже Ирхан, казалось, задумался: подниматься ли выше, или нырнуть за стену, подремать ещё, пока человек определиться, будет он жениться или нет?

Шейр бросила на Сакара быстрый взгляд.

— Так спешил ко мне, а пить не спешишь? — насмешливо спросил Император уже обычным, не гремящим голосом.

— Прости, — Сакар поднял на него взгляд и улыбнулся. — Перехватило дыхание.

И приложился к чаше. Сделал большой глоток, вернул её слуге. Конечно, никакая это не кровь. Сладкое, пьянящее вино. Почти так же пьянящее, как аромат его женщины.

— Теперь садитесь, — сказал Император. — Пейте, ешьте, танцуйте, пойте! Пусть праздник будет шумным! Пусть весть о нём разлетится во все концы Империи! Лорд северных земель Сакар и дитя южных кланов Шейр-Хим — отныне и навеки стали одним!

Сакар развернулся, протянул руку Шейр.

— Видишь, — шепнула она, когда они шли к своему месту во главе самого большого стола, — он сказал "танцуйте".

Сакар усмехнулся ей в ответ.

***

— Никто не будет танцевать, — устало говорил он вчерашним вечером, когда Шейр уговаривала его выучить танец, который танцуют в её землях. — А я никогда не смогу танцевать так, как ты показываешь.

— Но это же просто! — смеялась Шейр, смех у неё был мягким и шуршащим, похожим на шёпот. — Представь, что ты в битве. Не теряй равновесия, не упускай из виду никого. Смотри: разворот, — выдох, взметнулись шёлковые одеяния, — разворот, — ещё раз, — и удар!

С последним словом Шейр прогнулась назад, крутанулась, упала на колено, выбросила вперёд тонкую руку, вытянувшись вслед за ней, замерла.

Сакар фыркнул:

— Так удар не нанесёшь. Так упадёшь сама.

— Если подхватишь — не упаду, — тонкая улыбку тронула её губы. — Попробуешь?

Сакар поднял взгляд вверх.

Они ехали весь день, они говорили с Императором, они торжественно ужинали, и теперь ему хотелось лишь одного — спать. А она — о танцах.

— Когда муж и женщина становятся одним целым, — вновь заговорила Шейр, не дождавшись ответа, — это должны видеть все. Об этом и рассказывает танец. Или у вас принято иначе?

Заговорила мягко, так же мягко подошла, положила ладони на плечи, заглянула в глаза.

— У нас принято так: Император сказал — все согласились. Потом все пьют. Потом ставшие целым уединяются, а что дальше — это уже только их дело.

— Ты не за этим привёз нас сюда, — Шейр не отвела взгляда, не убрала рук. — Одним целым мы стали раньше. Ты хочешь что-то показать, что-то доказать, и я не понимаю, кому, но...

— Я скажу, — Сакар осторожно снял её ладони с плечей, взял в свои. Легко сжал тонкие пальцы. — Ты веришь мне?

— Верю, — ответила она.

Скорее всего, соврала.

— Всё началось раньше, — тихо заговорил Сакар, продолжая смотреть ей в глаза. — До тебя. До нас с тобой. Всё началось с Горных.

Шейр приподняла брови, но не шелохнулась, руки не вырвала, слушала.

— Ты знала, что у них клановая система? Племена, семьи — важны, и этим они чем-то похожи на гномов. Они всё-таки слишком близко живут, и даже в языках у них есть... — брови Шейр поднимались всё выше, и Сакар оборвал сам себя. — Прости, я не о том.

Понизил голос, заговорил на грани слышимости:

— Я не могу с ними драться один, я видел их, знаю их силу. А Император не хочет объединяться. Значит, придётся объединиться с ними.

— Это невозможно, — так же тихо ответила она.

— Невозможного нет, — Сакар усмехнулся. — Я верю в это, ты тоже должна верить.

"Верить мне, верить в меня, давай же, Шейр, больше никто не может, даже Рамор. Больше никто".

— Я собирался идти на переговоры один, — продолжал шептать он, сам понимая, что, наверное, слишком быстро и неразборчиво, что, наверное, нездорово горят сейчас глаза, но остановиться было уже невозможно. — Но встретил тебя. Никогда раньше я не видел такой прекрасной и смертоносной женщины, никогда не думал, что такая женщина окажется рядом. И что я смогу её попросить пойти за мной.

— К Горным? — уточнила она.

— Клановая система, — тут же напомнил он. — Ни с какой армией меня к ним не пустят, ни с охраной, но со стражами. Может, и одного не пустят, но с женой — уверен, дадут возможность поговорить. Все видят жену как слабость и никто — как оружие. Понимаешь?

— Потому ты хотел, чтобы меня признал твоей женой сам Император?

— Чтобы признали все, чтоб о нашем союзе узнали все, — кивнул Сакар. — Чтобы празднование было таким громким, что весть о нём долетела бы до самих гор.

— Но не сказал мне раньше...

Шейр забрала всё-таки руки, Сакар не слишком крепко держал. Прошлась по мягкому серо-синему ковру. Её шаги тонули в нём, а может, их вовсе было слышно. Шейр умела быть бесшумной.

— Всё, что я говорил раньше, остаётся правдой, — сказал Сакар. — Как в игре в крисс-край, понимаешь? Когда одна фигура выполняет сразу два действия.

— Я для тебя — фигура? — Шейр круто развернулась, блеснула глазами.

Да, он правильно сделал, что заговорил с ней сейчас. Она слишком умна, чтобы не понимать: дело не только в венчании, не только в их связи. Дело ещё в чём-то. И лучше пусть позлится сейчас, чем с ней это случится посреди церемонии.

А деваться ей некуда. Император уже видел её, уже уделил время, уже готовится к церемонии. Так что ей попросту нельзя ни сбежать, ни отказаться. Кто в своём уме будет гневить Императора?

— А я для тебя — разве нет? — удивился Сакар.

— Ты согласен рискнуть мной, взять на переговоры с Горными?

— Я не рискую тобой, — он пожал плечами. — Я верю в тебя...

"А ты в меня?"

— ...и точно знаю, что делать.

Она прошлась ещё раз, остановилась напротив, заглянула в глаза:

— Что ж, лорд Сакар, если уж хочешь, чтоб я участвовала в твоей игре, хотя бы разъясни правила.

Нет, она не верила в него и не собиралась безропотно слушать, как должна жена слушать своего мужа. Но ей было интересно. Осталось только верно разыграть её интерес.

— Горные боятся меня, — ответил он, — но не знают, в чём моя сила, потому не попытаются убить сразу — выслушают, пойдут на переговоры. Я предложу им возможность пройти мимо. Пройти по той тропе, по которой они уже пытались, по моей земле. В обмен на обещание не оставаться — и дальше идти мимо. Мне нужно убедить их в том, что я грозный противник и такой же союзник.

— Ты пропустишь их? — Шейр вновь подняла брови.

— Это единственный выход, — Сакар пожал плечами. — Если буду пытаться сдержать — сметут. Император ясно дал понять: не поддержит. В этой битве каждый сам за себя. И я буду выживать так, как умею.

Он смотрел ей прямо в глаза. Думал: верь мне. И даже — говорил правду.

— Ты умеешь... — повторила она, обдумывая сказанное. Острый тёмный взгляд ненадолго рассеялся, прекратил колоться, устремился вдаль. А потом вновь стал прежним.

— А я тебе зачем? — спросила Шейр. — Ты всё придумал без меня. Ты всё умеешь без меня.

— Чтоб они не ждали подвоха, я думаю, — осторожно ответил Сакар. — Чтобы видели: я не один, я привёл свой клан, свою семью, я буду договариваться, а не пытаться ударить кого-нибудь из них в спину, застать врасплох.

— И ты действительно не будешь пытаться? — уточнила она недоверчиво. — Или хочешь оставить эту честь мне? — улыбнулась, блеснув мелкими острыми зубами. — Ты говорил, их смог собрать один вождь. Значит, если подобраться к нему достаточно близко, если нанести удар... Всё, угроза минует.

— Угроза кому? — прохладно уточнил Сакар. — Мне и тебе — точно не минует. Более того, мы вряд ли будем жить после такого. Более того — смерть вряд ли будет лёгкой.

Шейр жестом показала ему говорить дальше. Одним длинным бесшумным прыжком оказалась у двери, резко распахнула её, огляделась. Так же резко захлопнула. Молодец, девочка. Не шикает на него, как когда-то Рамор, но не забывает и проверять, не слушает ли кто, не следит ли.

— А кто стоит того, чтобы погибать ради него? — послушно продолжал Сакар. — От кого отводить угрозу ценой наших жизней? Император? Или, может быть, Рамор?

Шейр кивнула. Можно продолжать.

— Никто из них не слушал меня, — сказал Сакар. — Никто не верил. Посмотрим, поверят ли Горные.

— Ты правда хочешь договориться с ними, — сказала, вновь оказавшись рядом. Сказала со странной нежностью пополам с жалостью в голосе. Будто говорила с заболевшим ребёнком.

Подумала и продолжила:

— Но, Сакар, я всё равно не понимаю... Тебя и так примут. С тобой и так поговорят. Зачем нужно это? Император, свадьба... я?

— Это нужно мне, — ответил он ровно, продолжая глядеть ей в глаза, будто убеждал, будто околдовывал, будто мог взглядом заставить: "Верь мне!" — Ты нужна мне. Рядом. Во дворцах, в садах, на ложе, на тренировочной площадке, у Горных. Подхватишь, если упаду, так ты говоришь?

— Это о танце, — она улыбнулась, теперь веселее и беспечнее, если так вообще можно было сказать о её хищной улыбке. — Показать тебе танец?

И сама схватила его за руки, сама потянула в центр комнаты.

Взвилась, раскрутилась вокруг него, схватила за руку — и он послушно двинулся. В конце концов, танец почти ничем не отличается от боя на тренировочной площадке. Нужно просто чувствовать её движения — и двигаться вслед за ними.

И чтоб обязательно били в такт барабаны. И с каждым ударом — всё быстрее.

Всё так, как она учит. Разворот, разворот, удар. Разворот, разворот...

Шейр почти падает, но не успевает — Сакар подхватывает.

Шейр смеётся мягким и шуршащим смехом.