Аркейн | Не зря же меня зовут...

Глава 57

— До сих пор не могу понять, как тебе удалось уговорить Амбессу отдать нам эту всё никак не желающую сдохнуть сучку…

— Это было не особо сложно… — пожав плечами ответил я на ремарку Джинкс, решив проигнорировать донёсшуюся у неё изо рта ругань. Не маленькая уже, в конце-то концов, чтобы я её за матерную речь отчитывал. Тем более что в целом с подобной оценкой понемногу растворяющейся в кислоте тушки я полностью согласен.

Захватить Вестницу оказалось довольно просто. Даже слишком просто.

Охрана, по приказу Амбессы, нас спокойно пропустила. Синджед к тому времени уже успел куда-то слинять, видимо получив всё нужное для “воскрешения” дочери, а собственными белыми марионетками бывшая помощница двух гениальных разработчиков хекстека и любовница одного из них обзавестись по какой-то причине не сумела.

Само же существо, когда-то именуемое Скай Янг, “восстанавливалось” в каком-то странном полуорганическом коконе двух с половиной метров в диаметре и почти никак с окружающим миром не взаимодействовало. Вернее, физически не взаимодействовало. В Аркейне же вокруг те ещё шторма закручивались.

В последних я, к собственному удивлению, сумел уловить что-то вроде ожидания, терпения и… привязанности? Странное сочетание, но когда принялся “готовить” её к транспортировке всё стало более-менее на свои места.

“Джейс” — вот что за посыл несла в себе магия, закручивающаяся вокруг.

“Где ты так долго? Почему ещё не здесь?” — воспринимал мой чудо-глаз, пока порхающий вокруг меч нарезал Вестницу на неаккуратные, но куда более удобные для транспортировки ломтики.

Хех, едва удержался чтобы не просветить гадость о том факте, что сколько бы она не ждала — её Таллис уже точно не вернйтся. Обычные люди вообще, даже такие талантливые как Мальчик Прогресса, просто не живут после того как им саблей голову сносят. Особенно моей саблей.

В общем, “бедное” чудовище зачем-то ждало Таллиса, да так и не дождалось. А поскольку надежда у этого монстра явно была, то оно и не сопротивлялось особо нашим манипуляциям до тех самых пор пока мы с синевлаской его к изолированной камере не доставили. А там — уже просто не могло.

— … особенно после того — тем временем продолжил я общаться с Джинкс — как мне удалось аккуратно развеять невидимую “нить”, что связывала старшую Мидарду с вот этим — и кивок головы в сторону поверженного врага.

Да. Своё место расположения во время переговоров с главой ноксианского торгового клана я выбрал не случайно. Ещё на подлёте к нужному кораблю довелось приметить небольшую аномалию в виде отдельного течения Аркейна, выбивающегося из общей картины потока. “Прислушавшись” же к нему вышло уловить что-то вроде то ли приказа, то ли навеивания, суть которого приблизительно состоит в: “Доверяй и помогай Вестнице”.

Но издали это условное “течение” было слишком… переменчивым, пожалуй. Всё ускользало и никак не получалось за него ухватиться чтобы развеять. Выход нашёлся когда я подобрался ближе к Амбессе, которая, вот уж сюрприз (сарказм), и оказалась объектом данного влияния.

Пока мы с матерью Мэл “мило” общались я понемногу, самим фактом нахождения “на пути” следования потока внушения, понемногу оный разрушал и к концу разговора справился с данной задачей полностью.

Таким образом, избавившись от ослабления критического мышления со стороны всяких нехороших сучностей, Амбесса вдруг резко осознала, что мало того что обещания Синджеда относительно будущих перспектив на деле звучат, мягко говоря, слабовато, так ещё и личность, на которую она сделала ставку — фактически дохлая калека, которая за почти месяц интенсивного “оживления” пока даже дышать самостоятельно не может. И, разумеется, по новой оценив вводные, матриарх Мидарда решила от подобного “актива” побыстрее избавиться.

Да и, честно говоря, относительно небольшого промытия мозгов Амбессы, что-то такое я и предполагал.

Всё же момент из памяти Мелкого, когда матриарх Мидарда, искусный воин, интриган, политик и полководец, не замечает тот малюсенький факт, что созданные Виктором марионетки целиком и полностью находятся именно у него в подчинении, а не у неё — это… чушь какая-то, если честно. Как и ещё большая чушь, что она желала своих воинов также “изменить” лишив человеческой формы и, по факту, подарить их какому-то мутному типу с непонятными целями и ещё более непонятными возможностями. Думаю, если бы не повальное внушение всем ноксианцам, — её бы собственные солдаты на мачте за такие идеи вздёрнули. Так что либо старшая Мидарда эти нюансы от них скрывала (что очень сомнительно, если учесть что многие видели процесс “трансформации”), либо была полной дурой, просто слишком сильной чтобы ей противиться, либо — вариант с промыванием мозгов.

Бред, одним словом. В смысле, все варианты кроме подтверждённого церебрального насилия. В памяти Мелкого есть моменты, когда из-за подобных “нюансов” в поведении героев он даже думал: “А с чего это авторы Амбессу решили к тупой солдафонке или уровню третьесортного злодея второсортной пьесы опустить?”

А оно вот как выходит было. Влиял, сучий Вестник, на мышление старшей Мидарды. Как есть влиял!

Но здесь. В лабиринте воздуховодов Пилтовера. В месте, стараниями Лолы, полностью изолированном от “внешней подпитки” Аркейном изрубленная Вестница уже не представляет никакой угрозы. Как и её “покровитель из вне”.

— Силко, — внезапно оторвала меня от созерцательного настроения Джинкс, — слушай. А зачем ты её предварительно своим мечом на куски изрубил? Нет, я конечно всё понимаю. Месть там, все дела. Да и по кусочкам она растворяется куда быстрее, чем если бы была цельной, но… почему мечом-то? Для рубки мяса и костей есть и более подходящие инструменты. Мясницкий тесак там. Пилы специальные…

Хм… Месть? Пожалуй, что да. Я мстил. Мстил за страх, который испытал когда меня, спустя неведомое количество времени проведённое в каком-то нигде, выкинуло неизвестно где и неизвестно когда. Мстил за боль, что вытерпел отбиваясь от бесчисленных жаждущих крови тварей и во время попыток найти выход из того странного места, в котором оказался. Мстил за отчаяние, через которое прошёл когда в полной мере осознал немалую вероятность того, что больше никогда не увижу своих любимых. Не полюбуюсь длинными косами Джинкс, не утону в её красных глазах. Не стисну в объятиях Мэл, не наслажусь очередной захватывающей пикировкой, в которые она нас временами увлекает…

Так что да. Желание совершить месть точно присутствовало в каждом ударе наносимом Вестнице, но не только из-за нетерпения её свершить я использовал именно своё личное оружие, а не, как сказала моя любимица, что-то “более подходящее”.

— Ты это верно подметила, Джинкс, — кивнул я соглашаясь со своей синевлаской. — Для разделки туш действительно есть более подходящие инструменты, но не все они способны наносить тот вид урона, что наносит моя сабля.

- “Вид урона”? — Слегка склонив голову набок и изогнув бровь повернулась ко мне девушка. — И что же за “урон” такой он наносит? И как ты его определил? Своим глазом рассмотрел?

— Нет, — решил начать отвечать на вопросы я с последнего. — О данной особенности этого меча мне поведали. А случилось это незадолго до того, как я вернулся домой…

***

Незадолго до возвращения Силко. Взгляд со стороны.

— Я тебя ждал…

С вершины башни хексврат всегда открывался просто изумительный вид на окружающие красоты. Однако сейчас, после всего произошедшего, она скорее напоминала какой-то несуразный обломок уничтоженного мира, торчащий из серого небытия, чем символ величия Города Прогресса, которым когда-то была. Раньше отсюда открывался вид на Пилтовер. Город, полный великолепия, сияния и благоденствия. Но теперь… он лежит в руинах, что мёртвым ковром простираются вокруг.

Утонувшие в разрухе кварталы, прорванные артерии мостов, изломанные остовы улиц, по которым лишь ветер гоняет мусор, странный цветной пепел да сорванные вывески. Там, где раньше были ровные дорожки и красивые парки, по которым в погожий день так любили гулять местные жители — лишь обломки, грязь и красно-коричневые пятна засохшей крови.

На вершине башни находилось несколько человек, из которых, собственно, полноценным разумным человеком можно считать только одного. Да и то с оговорками.

Джейс присутствовал здесь. И даже не один, а в двух вариациях. Одна из них, уродливая, искажённая, давно стала частью местных руин, да так и стояла на коленях у края платформы, таким образом запечатлев последний миг своей жизни. Застывшая и обхватившая личный боевой молот так, будто до последнего пыталась удержать этот мир от распада — своей самоотверженностью эта фигура невольно вызывала уважение.

Вторая вариация выглядела иначе. Вонючий, жалкий, полубезумный и сломленный человек, чей взгляд лучше самых красочных слов описывал насколько сильно он желает сбежать из этого места. Ну, по крайней мере таковым он выглядел миг назад, когда клинок стоящего рядом Силко ещё не успел одним лёгким взмахом оборвать его жизнь, лишив головы. Дальше означенная бестолковка покатилась по плитам, мазнула кровью по окованным металлом сапогам одноглазого, и, подпрыгнув на неровном стыке, сорвалась вниз теряясь между перекрёстками бетонных и металлических обломков, где уже ничего не отражало свет.

Сам Силко стоял прямо. Ноги его слегка согнуты, взгляд остёр, а сабля приподнята в позиции, с которой одинаково удобно как защищаться, так и атаковать. Ветер треплет седые волосы и весь вид бывшего преступного химбарона так и кричит о готовности к… да к чему угодно.

Он знает кто находится перед ним. Помнит, как убил ублюдка в собственном мире и разумно предполагает, что и в этом придётся сделать то же самое. И тем более странной, в свете всего перечисленного, была брошенная его визави фраза о том, что его ждали.

А Виктор… просто стоял. Стоял и смотрел на него и всё происходящее так, будто вокруг развернулась не картина ужаснейшей катастрофы со времён Рунических Войн и трагедия убийства старого друга его же убийцей из параллельного мира, а следствие какого-то скучного уравнения.

Белые одежды колыхаются на порывах ветра, но сам он полностью неподвижен. Даже взгляд кажется спокойным и почти мягким, но Силко от этого мягкого взгляда да спокойной неподвижности становилось лишь тревожнее. Его словно пытались сделать частью этого разрушенного будущего. Частью безнадёги и тишины, которые выплёскивались из расколотого города под ними.

Воздух вибрировал. Бесконечный вой ветра пробегал по металлическим конструкциям башни, заставляя их петь низкими, металлическими нотами. Мир в глазах Ока Зауна словно застыл в предупреждении: Одно неловкое движение. Один неверный шаг — и разразится буря, а всё это ветхое сооружение просто рухнет вниз, похоронив под собой их всех.

Силко слегка напрягся. Едва заметно, но достаточно, чтобы тень от его силуэта малость изменилась. Виктор же в ответ чуть наклонил голову. Жест, в котором не было угрозы, но было слишком много понимания, доставлял бывшему химбарону почти физический дискомфорт.

Очередной порыв ветра ударил в башню так, что плиты под ногами дрогнули. Для сохранения равновесия Силко пришлось сделать полшага назад, а Виктор по-прежнему не шелохнулся. Словно такие условности как гравитация и закон причины-следствия больше не имеют над ним власти.

“Показушник” — слегка скривившись подумал Силко, всё так же сохраняя тишину. Раз ждал — значит урод как минимум готовился и ему точно есть что сказать. Иначе бы уже напал и попробовал стереть в труху, как его неудачливая товарка из параллельного мира, из-за которой седовласый химбарон, собственно, и вынужден был отправиться в это длинное путешествие с целью найти дорогу домой.

— Не задумывался ли ты, почему я не выгляжу как известный тебе Вестник из прошлого? — Без предисловий с вопроса начал свою речь Виктор. — Почему моё лицо цельное, а не располовинено металоподобной маской с маленькими жёлтыми глазами? Почему я постарел, моя кожа человеческая и одежды белые, а не фиолетовые? Почему мой посох не таков, каким должен быть, будь я тем самым Вестником Аркейна, чьи злодеяния ты стремился остановить? Ответ на все эти вопросы, на самом деле, довольно прост. Я — не он.

Необычный говор собеседника на миг заставил Силко замереть. Не из-за того, что на него пытались как-то повлиять посредством Аркейна или ещё чего-то подобного, но… слишком непривычная речь. Слишком чуждо слышится из уст того, кто, по идее, вырос на тех же улицах, на которых он получил своё знаменитое прозвище.

В памяти даже всплыл момент, что Мелкому, донору его знаний одного из параллельных миров, подобный акцент показался чем-то похожим на говор русского интеллигента, которому довелось множество лет прожить в англоязычной среде, но так и не перенять полностью их манеру общения. Но откуда у простого Заунита такие привычки? Хотя, малость поразмыслив на данную тему, Силко пришёл к приемлемому ответу на этот вопрос.

Академия. Виктор когда-то учился в Академии Пилтовера и другие студенты наверняка подшучивали над ним из-за слишком “простецкой” речи. Вот он и работал над улучшением дикции, при этом сохранив в говоре некоторую “изюминку” чтобы уж слишком невзрачным не стать. Причём занимался этим он достаточно упорно и долго чтобы подобная привычка напрочь въелась в подкорку его жизни. Вот в результате и получилась столь специфическая манера выражать мысли напоминающая акцент жителя несуществующей в этом мире страны…

— Уже очень давно — тем временем продолжил свой рассказ “не-Вестник” — я блуждаю по реальностям и, передавая нужную руну Джейсу, пытаюсь хоть как-то исправить собственную величайшую ошибку, — на этом он перевёл взгляд на ужас, творящийся вокруг, как бы намекая на то, о какой именно “ошибке” идёт речь. — И, в некотором роде, я даже достиг определённого успеха на этом пути, но недавно… моя попытка искупления была изуродована и искажена самой Бездной.

После этих слов он на некоторое время замолчал, а и так не спокойный Силко напрягся ещё больше.

Он знал о Бездне. Немногое, всё же более-менее достоверный источник информации о ней у него был только один, но этого достаточно чтобы отчётливо понимать: в чём бы не была замешана эта сущность — добра от этого ждать не стоит.

— Я обнаружил его случайно, — вновь нарушил тишину Виктор. — Ещё один вариант. Мир, параллельный этому. Мир, где я должен был умереть куда раньше положенного, но по какой-то причине выжил. То был странный я. Слишком умный, любознательный и понимающий, но при этом неосторожный. Слишком сильно он соприкоснулся с Аркейном. Слишком много и рано его в себя впустил. Слишком много ужасов создал. Слишком многое изменил как в себе, так и в окружении. Всем этим, а возможно и чем-то ещё, он и привлёк Её внимание. Бездны. Я видел его. Наблюдал как вера в собственные знания и интеллект толкают его всё ближе в Её объятия. Пытался помешать. Уберечь. А потерпев неудачу — устранить. Неудачно. Видение, насланное на главу Чёрной Розы не дало им точного понимания его сил и изобретательности. Поэтому, при попытке самолично уничтожить будущего Вестника Бездны пока тот не успел войти в силу, она потерпела неудачу. Вернее, одна из тех, кто “она”…

— Сейчас тот мир уже мёртв, — вновь сделав небольшую паузу продолжил он свой рассказ. — Один из многих поглощённых ненасытной Бездной. А тот я мало того что повредился разумом от прикосновения Её, так ещё и сумел руны, что я передавал Таллисам отслеживать. Изменённые его влиянием, они суть стали вместо инструмента спасения — средством поглощения. Вначале других “меня”, а затем — и всего вокруг…

— И как нам его остановить? — Поняв, что пауза в этот раз грозит затянуться с нетерпением спросил Силко.

— Никак, — слегка качнув головой, больше имитируя чем по-настоящему чувствуя сожаление, ответил Виктор. — Слишком сильно тот я сросся с Бездной. Стал единым с Нею. Отныне лишь с Её гибелью он окончательно исчезнет, а до тех пор… не беспокойся о том "мне" слишком много. Разум уже почти окончательно покинул его, а мечты о Великолепной Эволюции превратились в не более чем бредни безумца, считающего что поглощение других версий себя сделает его достаточно могущественным чтобы укротить Бездну. Ещё немного и он будет разумен не больше, чем все те безмозглые монстры, с которыми обычно сражается твоя спутница. И потому новых миров более не побеспокоит он. Особенно после того, как я уничтожил все уже созданные к ним маяки. Сейчас их осталось только два. И оба ты обязан уничтожить. Начни с ближайшего.

В следующий миг Виктор совершил то, чего из присутствующих от него не ждал абсолютно никто.

Откинув белый капюшон за спину, бывший учёный и нынешний маг, встал перед Силко на колени и наклонился подставляя под его меч оголённую шею.

— Не понял… — Опешив от неожиданных действий собеседника сделал шаг назад Силко.

— Ты ведь знаешь, что твоё оружие обладает необычными свойствами, я прав? — Восприняв слова седого как вопрос, начал отвечать Виктор не меняя позы. — Видел, как в руках твоей спутницы, обладающей даром к магии, лезвие клинка напитывается силой ледяной стужи? Ты также когда-то сможешь пользоваться этими дополнительными эффектами данного артефакта. Уверен, ты найдёшь кого-то, кто пользуясь возможностями хекстека, дарует тебе такую возможность. Но сейчас для нас во главе угла стоит другое свойство этой сабли. Свойство, дарованное самим миром из которого она происходит.

— Что это за свойство? — В очередной раз поторопил Силко замолчавшего в драматической паузе собеседника.

— Свойство, — как ни в чём не бывало продолжил тот, — разрезать душу. Слишком повреждённое физическое тело душа в любом случае оставляет, но в мире, из которого ты достал это оружие, сражающиеся между собой существа становятся сильнее поглощая остатки разделённых оболочек душ поверженного противника. Ядро сущности, разумеется, такое орудие не повредит, но очистить от всего наносного вполне способно…

— В том числе и очистить от метки, наложенной на тебя тобой же продавшим задницу Бездне — моментально уловил ход мыслей собеседника седовласый. — Но почему тогда не пойти к этому другому тебе и не очистить уже его от “наносного” влияния Бездны?

— Ты ничего не сможешь ему сделать, — не сдвинувшись ни на гран спокойным голосом ответил Виктор. — Даже мне бы не смог, не пожелай я иного. Или ты считаешь, что твои татуировки остановили бы меня пожелай я, к примеру, уничтожить опору под твоими ногами? Он же… он уже не я. Слишком далеко заглянул в Бездну. Слишком глубоко в неё погрузился. Даже я теперь не в силах его остановить. Только задержать и отвернуть от миров ещё имеющих шанс продержаться против Неё дольше. Твоя подруга, — вдруг перевёл он тему на черноволосую особу со слегка светящимися глазами в странном, будто живом темно-фиолетовом облегающем костюме-доспехе с двумя ещё более странными то ли крыльями, то ли наростами, то ли наплечниками за спиной и шестью фиолетовыми метками на лице (по паре на щеках и две на лбу), которая всё это время молча стояла рядом, — что привела тебя сюда, уже много лет сражается с порождениями Бездны. И ещё очень долго будет продолжать свою борьбу, но в конце… в конце она умрёт. Как и все мы когда-нибудь умрём. А Бездна останется. Останется и будет продолжать своё неблагодарное дело. И никто никогда ничего не сможет с этим сделать. Ни ты. Ни я. Ни кто-либо другой. Ибо так предрешено. Но довольно пустых разговоров. Мы все знаем зачем ты сюда пришёл, а потому хватит промедления. РЕЖЬ!

Резкий вскрик мага на миг ошеломил Силко, но быстро придя в себя он решил более не медлить и широко размахнувшись нанёс удар.

***

Снова Силко. Настоящее время.

Вот так я и узнал, что оказывается украл из того умирающего мира совсем не простое оружие. Способность вместе с телом резать ещё и душу — это очень и очень серьёзно. Фактически, даже если физически рану от удара этим оружием ещё можно как-то залечить, то вот полноценно вернуть “отрезанное” уже получится лишь при следующем рождении после смерти. Хотя, слово “вернуть” тут не совсем верно. “Заново нарастить” — вот более подходящее определение.

Таким образом, как не сложно догадаться, вторым маяком для продавшего задницу Бездне Вестника была сначала руна Джейса, которую уничтожил ещё в другом мире тот Виктор, которого я обезглавил, а затем — сама мисс Скай Янг. И главную роль в деле очищения этой версии Вестника от “метки” на душе сыграла моя сабля. Окончательное уничтожение в полностью изолированной от Аркейна комнате было проведено чисто так. На всякий случай.

На секунду в моем сердце мелькнула тень сожаления. Я помню какой приятной личностью была эта девушка до всей этой истории с Вестником. Робкая, милая, застенчивая… и Джинкс отзывалась о ней исключительно в положительном ключе…

Эх… если бы был способ нелетально очистить её от влияния Вестника Бездны… но увы. Жертвовать целым миром ради одной почти незнакомой, хоть и в целом приятной особы, я не готов. Особенно если учесть что способа её спасти может вообще не существовать.

Так или иначе, но к концу рассказа о той встрече дело было сделано. Мисс Скай Янг, будучи разрезанной что на физическом, что на более тонком уровнях, наконец окончательно растворилась в кислоте, а наполнявший её тело Аркейн стал понемногу рассеиваться по мере впитывания в стенки камеры.

Но даже не это главное. Главное — я наконец перестал ощущать слежку в пространстве. Ни разу со времени обретения мною способности воспринимать Аркейн я не чувствовал подобного находясь в границах Питовера. И вот, наконец, свершилось. У нас получилось. Отныне продавший задницу Бездне Виктор не имеет точных координат этого мира, а всё что может привлечь сюда Её — только огромная концентрация магии в хекс-ядре.

Но по одной проблеме за раз.

В первую очередь — сейчас надо найти или дождаться Мэл. А учитывая тот факт, что пока стоял здесь и рассказывал Джинкс о той встрече с Виктором незадолго до своего возвращения, я вдруг вспомнил фрагмент памяти Мелкого, в котором моя Шоколадка, после встречи с представительницей Чёрной Розы возвращалась в Пилтовер из какого-то полуразрушенного форта — то у меня есть идеи откуда следует начать её поиск.

—

Виктор, пошедший путём искупления.

Сабля Силко.