Аркейн | Не зря же меня зовут...

Глава 26

— Избавься от неё, пожалуйста. Заставь уйти и… и вот увидишь — Паудер вернётся…

Не здесь я ожидал оказаться когда очнувшись связанным открою глаза. Вот совсем не здесь.

Старая полуразрушенная крабовая фабрика. Место, где я, в какой-то мере, свершил свою месть Вандеру и взял тогда ещё маленькую Джинкс под опеку. Как же всё-таки давно это было…

Когда-то на этом производстве кипела жизнь. Сначала здесь трудились рабочие, чей директор имел хорошие связи с контрабандистами достаточно недешёвого крабового мяса, а затем уже я гонял здесь своих подчинённых, используя данное помещение как временный склад для Нестабильной смеси Мерцания.

Теперь же это тёмное и промозглое пространство, где в воздухе витает пыль смешанная с гарью, а в тёмных углах мерещатся жутковатые призраки прошлого. Ещё больше “атмосферности” окружению придают расходящиеся по полу, стенам и другим конструкциям фиолетовые прожилки — следы разлитого Мерцания, оставшегося после взрыва устроенного здесь синевлаской более шести лет назад. Они тянутся по бетону словно ожившие вены и создают ощущение старой, но так и не зажившей раны. Символически в этом даже можно увидеть отсылку к психологической травме самой Джинкс…

Само помещение почти полностью погружено во мрак. Единственный источник света — свечи расставленные на стоящем передо мной прямоугольном столе и старом канделябре подвешенном немного сверху. Их неровное пламя отбрасывает зыбкие тени, заставляя лица находящихся впереди девушек будто дёргаться в странных гримасах. Помимо стола, невольных гостей, в число которых вхожу и я, и “гостей” менее живых, всё вокруг теряется в темноте. Очертания стен, ржавые балки, стеллажи и остатки старых поломанных механизмов хоть и угадываются по смутным контурам, но очень быстро исчезают за пределами освещённого пятна.

Сам стол находится, кажется, в самом центре помещения. Грубый, сколоченный из неровных досок, с потёртостями, пятнами, засохшими разводами и застеленный кусками какой-то разноцветной тряпки, призванной имитировать скатерть. Но именно он здесь не просто так. Много чего можно сказать об этом предмете интерьера, но самое главное на мой взгляд это своеобразное “четыре в одном”.

Первое — имитация закрытого чисто “семейного ужина”, о чем свидетельствует различная посуда в виде чашек, приборов, тарелок, подобие “угощений”, если таковым можно назвать остов дохлой рыбы, и следы “временно отсутствующих” членов “семьи”: кресло Вандера, где на столе напротив расположились его курительная трубка и аккуратно положенные рядом шахтёрские отбойники; место Клагера, где над креслом была подвешена маленькая тряпичная кукла с вполне узнаваемыми очками надетыми поверх круглой головы; сиденье Майло… Вот его “кукла” была и больше и куда красочнее. Сразу видно, по нарисованной оскаленной пасти и торчащим “волосам”, кто именно чаще всего приходит к Джинкс в виде галлюцинаций.

Последнее, кстати, относит и ко “второму”.

Вся эта сцена — будто кошмар наяву. Я знаю. Синевласка не один раз рассказывала какие именно “сюжеты” приходили к ней ночью. И окружающий нас антураж уж очень сильно напоминает некоторые из них.

Следующее, чем отличимо видимое мною убранство — это символы замечательных воспоминаний о былом и не такого радужного настоящего, а в частности — не очень тонкие намёки на наличие неприятных сложностей в отношениях между двумя сёстрами.

Два кресла. На спинке мило выглядящего первого большими буквами написано "Powder", а второе, достаточно жуткого вида и украшенное чёрными вороньими перьями, красуется обозначением "Jinx". На столе возле первого стоят подобия детских поделок синевласки и тот самый потрёпанный плюшевый заяц, что когда-то принадлежал Вай и которого она в последствии подарила Паудер, а на против второго — детали от кусачей гранаты, несколько патрон, нож и в разобранном виде тот самый пистолет, что Джинкс как-то сделала лично для меня.

Вот оно то, что я столько времени пытался вбить в голову Вайолет. Вся эта сцена — это лишь иллюзия выбора, которую Джинкс демонстрирует сестре. Примет ли та настоящее таким, каково оно есть или и дальше станет держаться за давно исчезнувшие призраки прошлого? Найдёт ли в себе силы узнать и полюбить “новую Паудер” в лице Джинкс или так и будет углублять ту пропасть что образовалась между ними за годы по отдельности? Быть им сёстрами или не быть? Вот в чем вопрос…

Четвёртое же, что я увидел перед собой — это аналогию этого стола со своеобразным алтарём, на котором кому-то из присутствующих предстоит выступить в роли жертвы ради “светлого будущего” всех остальных. Что-то не нравится мне направление движения собственных мыслей…

Напротив меня сидит Вайолет. Её руки и спина надёжно привязаны к, соответственно, подлокотникам и спинке крепкого деревянного кресла. Выражение лица красноволосой полно боли, страха и растерянности. Плохо. У неё явно паника, а значит и так небольшой шанс на то, что она всё же поймёт всю подоплёку происходящего опасно приближается к нулю.

Рядом, справа если смотреть от меня, сидит предмет воздыхания последней в виде юной мисс Кираман. Кейтлин также связана и сидит в некоем подобии инвалидного кресла, которое по всем признакам собрано из подручных материалов едва ли не на коленке, а на её лице закреплён металлический намордник, на котором розовым цветом нарисована искажённая безумием улыбка. Она не может говорить, но голубые глаза, наполненные глубоким ужасом и непониманием происходящего, и без слов прекрасно говорят о текущем состоянии девушки в одеждах миротворца лучше самых громких криков.

Сам я также связан, но явно куда крепче девушек. На кистях рук надеты железные наручники, а рот заткнут каким-то самодельным металлическим кляпом, что не даёт мне возможности даже нормально проглотить слюну скопившуюся во рту. Неприятно.

Но если из-за памяти о похожей сцене из сериала окружающий антураж меня ещё не так сильно удивил, то вот изменения в собственном поле зрения уже были совсем не малость озадачивающи.

За годы бытия “одноглазым” я уже достаточно привык почти не полагаться на зрение со стороны своей левой половины лица. Как говорится, дело привычки, не более. Но сейчас…

Мало того, что и здоровый глаз явно стал видеть куда лучше, поскольку что-то не припомню у себя способности различать контуры предметов даже в кромешной темноте, так ещё и его “собратом” с чёрной склерой я начал видеть намного больше. А вот то что я вижу сейчас своим левым глазом…

Тяжело описать. Ощущение будто половина окружающего мира находится в странном, постоянно движущемся, разноцветном потоке, который словно омывает всё вокруг по контурам и одновременно является неотъемлемой частью этого самого “всего”. Особенно ярко в этом потоке “светятся” находящиеся прямо передо мной девушки.

Вайолет в нём чем-то напоминает большой сгусток лавы красного цвета, удерживающий форму благодаря твёрдой “каменной” корке по краям. Кейтлин же похожа на жёсткую по контуру, массу переливающегося светло-синим света, а Джинкс выглядит как плотное, кристаллизованное пламя насыщенно-фиолетового цвета…

— Я… Я не могу…

Пока я растекался мыслью по дереву и пытался привыкнуть к новому для меня спектру восприятия, события продолжали свой ход и сейчас испуганная Вай отказалась “избавиться” от своей подружки чтобы вернуть Паудер.

Синевласке это не понравилось, а поэтому она с тихим рыком вскинула пистолет и навела его на голову едва не описывающейся от страха девушки-миротворца.

— Нет! Постой Паудер! — Увидев куда всё движется воскликнула красноволосая. — Мы… Мы можем уйти! Ты и я! Просто уйдём и никогда не вернёмся!

— И куда же мы пойдём? — Без какого либо интереса в голосе чисто для справки уточнила синевласка, а затем, вскинувшись и бешено вращая глазами, начала орать обращаясь к другим “гостям” нашего мероприятия. — Нет, нет, нет, нет, нет! Она не это имела ввиду! — И наглядно выразила своё несогласие со словами невидимого собеседника выстрелив ему, “Майло”, прямо в голову. Чем, кстати, окончательно сломала не только куклу призванную сымитировать присутствие этого “гостя”, но и несколько довольно неплохих на вид стеклянных бокалов.

— Мы уйдём, — пытаясь не обращать внимания на “странности” сестры продолжила Вайолет свои увещевания, — и нам больше никогда не придётся видеть никого из них…!

ХРРРКС!

Громкий хруст раздавшийся с моей стороны мигом приковал взгляды всех троих девушек к скромной персоне одного тайного правителя Зауна.

Не счесть сколько раз я вспоминал эту сцену, видимую как-бы “со стороны” и не единожды мне приходилось подолгу размышлять о том, что должно быть сделано чтобы не допустить её воплощения в жизнь. Но и варианты на случай если предотвратить ситуацию всё же не получиться, как сегодня, также были рассмотрены и приблизительный план действий на этот счёт у меня имеется.

Не сказал бы, что Джинкс плохо постаралась связывая меня (сам учил), но вот модель наручников, которыми она сковала мои руки, имеет один небольшой, но существенный изъян. Если узник умеет правильно выворачивать большой палец из сустава, то выбраться из них проще простого. А я умею. Вернее, Мелкий умел, а от него уже и я знаю как это сделать таким образом чтобы не слишком сильно себе повредить. Максимум — опухлость и небольшое онемение руки в ближайшие неделю-две. Малая цена за свободу.

Высвободив же руку я начал спокойно и не спеша развязывать спутывающие меня верёвки прямо под внимательным зырком в исполнении трёх пар глаз. Синевласка использовала достаточно простой, но в то же время надёжный узел, так что дело собственного освобождения немного затянулось.

Когда же путы была наконец-то скинуты, я всё-также медленно снял с себя кляп, сделал громкий и столь долгожданный глоток слюны, а затем, не удержавшись от небольшой доли театральности, поднял руки перед собой так чтобы всем был виден искривлённый в анатомически-неправильном положении большой палец левой руки и, взявшись за него рукой правой, я с ещё одним звонким щелчком вправил его прямо у них на глазах.

Замечательно. Судя по тому как вздрогнули от последнего звука все трое — их вниманием я завладел.

— Джинкс, подойди пожалуйста, — произнёс я спустя миг после того, как осознал что и ноги у меня скованы, а потому сам это сделать я не могу. Вернее могу попытаться, но тогда своими неловкими движениями точно собью напряжённость момента, а что случится в таком случае — я предугадать не возьмусь.

— Силко… Я… — Начала мямлить в ответ девушка, но я тут же взмахом руки её перебил.

— Не надо. Просто подойди. Пожалуйста.

И Джинкс подошла. Понурив голову и пряча глаза, она остановилась почти в полутора метра от меня, что было несколько далековато.

— Ближе, — командным голосом произнёс я смотря прямо на неё, на что она сделала один шаг ко мне. — Ещё ближе.

Сделав ещё один шаг и оказавшись в зоне досягаемости моих рук, синевласка оказалась быстро схвачена и усажена мне на колени. После этого я начал её тщательно осматривать вблизи и щупать руками на предмет целостности тушки. Особенно много моего внимания удостоился проткнутый давеча кинжалом наёмника животик и сильно пострадавшая в процессе взрыва правая конечность.

— Цела, — наконец выдохнул я спустя где-то минуты три осмотра и крепко прижал озадаченную девушку к собственной груди. — Больше никогда… Слышишь? НИКОГДА так не делай! Хорошо?

— Эм… Я постараюсь… — Прозвучало у меня где-то в районе ключицы, после чего спустя миг моя спина оказалась крепко стиснута в железных объятиях ставшей явно куда сильнее прежнего Джинкс.

Увы, но насладиться моментом воссоединения нам не дали.

— Не хотелось бы прерывать столь трогательную сцену, но может кто-нибудь из вас уже наконец объяснит мне, какого хрена сейчас происходит?! — Вай — это Вай. А Вай — это явно не о такте и “чтении атмосферы”. Но в принципе она права. Надо бы разруливать ситуацию, пока кто-то из присутствующих всё же не погиб. — Почему по приходу в Последнюю Каплю я обнаружила там полный хаос, кучу трупов и матерящуюся направо и налево Севику?! Что за цирк устроила тут Паудер? И что случилось с тобой, Силко? Какого чёрта ты так выглядишь?! Ты что… помолодел?

— Да? — Решил я начать отвечать с последнего вопроса, так как вынужден признать — удивился. Я-то собственного отражения пока что не видел. — Мисс Кираман, — повернул я голову к другой нашей “гостье”, - раз уж вы уже освободились, то не соблаговолите ли подать мне вон то старое ручное зеркальце? Думаю его мне вполне хватит чтобы разглядеть изменения в собственном внешнем виде…

Увы, но несмотря на несвойственную мне обычно галантность и учтивость в голосе, факт раскрытия того, что Кейтлин уже перерезала сковывающую её верёвку (воспользовавшись при этом осколком стакана, который пострадал во время выстрела Джинкс в “Майло”) дочку богатеньких родителей явно конкретно напряг, из-за чего она резко вскочила и, вместо зеркальца, схватилась за лежащий невдалеке ручной пулемёт Джинкс. Хм… А она не так уж и сильна. Синевласка эту бандуру держит с куда как меньшими усилиями.

— Кейтлин нет! Она моя сестра! — Вскрикнула Вайолет на такой сюжетный твист.

— Она опасна Вай! — Не спуская нас с прицела ответила будущая шериф вся Пилтовер. А учитывая влияние родителей, то она это положение займёт в следующий же миг, как только захочет.

— Всё мы опасны, — со сталью в голосе произнёс я, пытаясь прикрыть Джинкс руками. Можно было бы, конечно, просто развернуться, благо кресло позволяет, но боюсь тогда я точно спровоцирую девушку на стрельбу. — А особенно опасны вы юная дочь Кассандры Кираман. Лучше бы вам опустить оружие, пока кто-то не пострадал. Сейчас же.

То ли из-за моего уверенного тона, то ли из-за упоминания матери (при котором она слегка вздрогнула), но девушка подчинилась и отставив пулемёт принялась развязывать Вайолет.

Кстати, сразу я этого не увидел, но сейчас приметил, что причёска девушки в небольшом беспорядке. Даже не так. Ощущение будто она вымыла голову, но забыла расчесать волосы после. Стоп. Что-то я такое припоминаю в том сериале…

— Джинкс, — обратился я ко всё ещё прячущей носик в районе моей ключицы девушке, — ты что, похитила мисс Кираман прямо из душа?

— Ну да…? — С немного вопросительной интонацией произнесла синевласка, пока не понимая к чему я веду.

— И как ты это сделала? — Пытаясь подавить пакостливую улыбку продолжил я.

— Да как-как… Отвлекла надписью на зеркале и вырубила сзади… — Охохо, ты даже не представляешь, какую бомбу только что подарила мне, моя дорогая наивная Джинкс!

— О! То есть моя маленькая шалунья сама одевала голую бессознательную девушку словно куклу? — Произнёс я ей на ухо шёпотом, стараясь чтобы остальные нас не услышали. — Ну и как? Тебе понравилось? Мне стоит начать ревновать? Ну хоть фотографии ты успела сделать? Думаю отдать их Вай на день рождения было бы замечательным подарком…

— Силко… — легонько пнув меня в бок кулачком произнесла покрасневшая в тон волосам сестры Джинкс. — Сейчас не время! И да, сделала. Потом покажу…

— Мы вам не мешаем? — Громко сказала освободившаяся Вайолет, которая к этому моменту уже успела к нам подойти. В руке она держала то самое зеркальце, которое я просил, а её подружка-миротворец стояла наготове с пулемётом немного сбоку чтобы в случае чего красноволосая не загораживала ей линию стрельбы. Ну, в нас не целится и на том спасибо.

— Немного, — ответил я Вай забирая её рук небольшой овал с отражающим стеклом на ручке. — Дорогая, — обратился я в сторону синевласки, — не могла бы ты освободить мои ноги пока я рассматриваю своё лицо? Честно слово, такие разговоры лучше проводить в более… светлой обстановке.

Пока же девушка исполняла мою просьбу я наконец посмотрел в зеркало и увидел там…

Да себя же я увидел. Только действительно слегка моложе. Это точно не тот человек, которым я был в расцвете юности, взгляд не тот, но почти полностью исчезнувшие морщины и слегка растрёпанные волосы всё же скидывали мне лет десять-пятнадцать. Однако же из-за одного нового атрибута моей внешности, а именно того, что большая моих волос отныне — белоснежно-седые, сомневаюсь что кто-то осмелился бы действительно сказать что я “помолодел”. Окромя Вайолет, разумеется.

Да и стоит мне нахмурится как все выражение моего лица вновь становится достаточно жёстким и совсем лишённой той простоты и некоей доли беззаботности, что была присуща мне в молодости. Неплохо, одним словом.

— Так всё же, что случилось? — Скрестив руки на груди спросила красноволосая, сразу после того, как Джинкс закончила с моим освобождением.

— Произошло нападение Вай, — ровным тоном начал я отвечать, одновременно поглаживая по голове вновь крепко вцепившуюся в мой торс синевласку. — Нас с Джинкс пытались убить и у посланного убийцы это почти получилось. Мы оба были ранены. Очень серьёзно ранены. Лечение же… Скажем так, лекарство, которым нас так быстро поставили на ноги, имеет несколько весьма неприятных побочных эффектов. Дикая боль, вызванный ею психоз, галлюцинации на основе самых потаённых страхов… Вот через все эти "замечательные" процессы нам с Джинкс и довелось пройти не далее как… Сколько там времени прошло с нашей последней встречи, Вайолет?

— Около полутора суток…

— Вот за это время, — кивнул я на это. Значит полтора сутки без меня. Надеюсь, Последнюю Каплю не успели развалить… — Само нападение случилось где-то через пару часов после твоего ухода…

— Это всё конечно замечательно, в смысле, что вы все выжили, но при чем здесь я?! — Подала голос Кейтлин, о присутствии которой я, если честно, немного успел позабыть.

— Не могу быть уверенным на все сто, — обтекаемо начал я, — но посмею предположить, что вы являлись в видениях моей дорогой спутнице как та, кто в прямом или переносном смысле забирает у неё сестру. Я прав дорогая?

— Угу, — не отрывая носик от моего плеча промугыкала ответ синевласка.

— Но вы же также прошли через подобную процедуру, верно? — Правильно подметила Кейтлин. Молодец, голова у неё хорошо работает. — Как же вы тогда сохранили ясное состояние сознания?

— Да, Силко — заинтересованно прозвучал голос поднявшей взгляд прямо в мои глаза Джинкс, — как ты устоял? Я до сих пор местами путаюсь, где там была реальность, а где вымысел…

— А кто сказал, что я устоял? — С лёгкой иронией смешанной с самоуничижением в голосе ответил я. — Внутренние демоны не меньше твоих пытались свести меня с ума, но… — в этот момент в углу зрения мне на миг привиделось ухмыляющееся лицо Мелкого. Вот же причудится… — в какой-то момент мне просто удалось с ними договорится и мы перестали сражаться. Ведь мы, по сути, на одной стороне…

— Окееей, — медленно произнесла юная Кираман делая аккуратный шажок в сторону от нас. — Ну я… Пойду тогда? Вай, ты со мной?

— Я… — На этом моменте красноволосая слегка замешкалась и посмотрела на меня с мольбой во взгляде.

Хааах… Мне что теперь до конца жизни все их разногласия с сестрой решать? Хотя… Побыть побольше наедине с синевлаской я сейчас точно не против.

— Иди, Вайолет, — сказал я запутавшейся девушке, которая от моих слов едва не засияла. При чем в обоих спектрах. — Нам с Джинкс тоже надо о многом поговорить наедине. Зайдёшь ко мне завтра перед работой?

— Да. Спасибо, Силко, — выдохнула в ответ Вай. — И Пау… Джинкс, — оппа! Это кажется впервые она к сестре по новому имени обратилась! Прогресс мать его! Лучше поздно, чем никогда! — Мы обязательно позже обо всем поговорим, хорошо?

— Хорошо, Вайолет, — ответила ей синевласка, не отрываясь от моей груди. — Попроси у Кейтлин прощения от моего имени. Я… Я тоже позже сама извинюсь, но… Не сейчас.

— Хорошо, дорогая, — “сплагиатила” моё обращение красноволосая. — Тогда… До встречи?

— До встречи Вай, — произнесла Джинкс и вновь “спряталась”.

— Бывай, Силко! — Уже разворачиваясь махнула мне рукой на прощание девушка.

— Удачи, Вайолет, — ответил я провожая их с Кейтлин взглядом. Кстати, пулемёт последняя оставила на самом выходе. Это хорошо. Не хотелось бы догонять её с целью вернуть “игрушку” синевласки.

— Так, о чем ты хотел поговорить? — вырвала меня из раздумий о нелепости такого поворота событий обнимающая меня красавица спустя полминуты как её сестра с подружкой исчезли из зоны видимости.

— Как ты думаешь, Джинкс, то нападение на нас можно считать актом ненависти в нашу сторону? — Задумчивым голосом произнёс я.

— Эм… Не знаю. Наверное? — С сомнением в голосе вопросительно ответила девушка.

— А как ты считаешь, мы давали им достаточно весомый повод ненавидеть нас?

— Силко, к чему эти вопросы? — Нахмурившись решила не ходить вокруг да около Джинкс. — Я сейчас не в настроении для интеллектуальных игр, поэтому говори прямо!

— Я это к тому, — терпеливо начал я объяснять девушке ход своих мыслей, — что если кто-то начал ненавидеть нас без достаточного повода, то нам следует ублюдкам этот самый повод дать!

---