Аркейн | Не зря же меня зовут...

Глава 21

Стиллуотер.

— Когда ты сказал подумать над словами, которые следовало бы сказать старшей сестре при встрече, то я как-то не ожидала, что говорить их мне придется уже этим вечером…

И вот мы здесь.

В огромной бетонной коробке, сдавливающей ощущение окружающего пространства словно понемногу сжимающийся вокруг кулак. Грубые, серые стены покрыты паутиной трещин, что будто пытается передать всю безысходность заключённых, что провели здесь годы.

Внутри камеры было также довольно… Атмосферно.

"Кровать", что представляет из себя жесткую металлическую раму с тонким матрасом, который уже давным-давно потерял даже самый малый намёк на мягкость. Ржавое ведро в дальнем углу, чье предназначение я не хочу озвучивать даже мысленно. А еще во многих местах на стенках виднелись характерные углубления размером с кулак и расходящиеся от них трещины…

За массивной решёткой, отделявшей камеру Вайолет от остального мира, простирается широкий коридор, освещённый по углам холодным, безжизненным и самое главное — тусклым светом еле работающих ламп, которые вместо того чтобы разгонять окружающую темноту словно лишь её углубляют.

Потолки здесь высокие, но от этого помещение не кажется менее давящим — напротив, пустота над головой будто только усиливает ощущение зажатости и замкнутости окружающего пространства. Пол из грубого бетона здесь стертый и потрескавшийся, словно и сам постоянно страдает под тяжестью шагов ежедневно проходящих здесь охранников и заключённых. Здесь, в этом месте, даже воздух касается тяжёлым, пропитанным потом, кровью и безразличием тех, кто уже давно привык к этим стенам.

Перед каждой камерой проходит кроваво-красная полоса — молчаливое предупреждение для редких посетителей и новая граница, разделяющая людей на тех, кто по одну сторону решётки, и тех, кто по другую. Мои сапоги ритмично стучали по полу, отдаваясь эхом среди каменных стен, пока мы с Джинкс приближались к нужной камере. Удивительно, но похоже пока моя спутница не произнесла свою фразу, её сестра даже не заметила, что к ней пришли посетители.

Интересно.

— Я, пожалуй, оставлю вас ненадолго, — произнес я спустя несколько минут молчаливых гляделок двух красавиц (а красноволосая, кто бы что ни говорил, внешностью весьма недурна и это факт), каждая из которых не знала, как начать разговор с другой. Мои же слова стали словно спусковым крючком, отчего, они обе слегка вздрогнули, а затем, пока я начал постепенно удаляться, подбежали друг к друг и обнялись сквозь решетку. Занятное зрелище.

Я же, не желая мешать чисто женскому разговору между сестрами, отошел к соседней камере, где прислонившись к стене достал из кармана портсигар, а затем с наслаждением закурил, пытаясь хоть немного отстраниться от окружающей вони. Дааа, вот чего мне действительно не хватало все эти годы вдали от Зауна. Найти качественные сигары вдали от родного города оказалось задачкой несколько более сложной, чем я думал вначале…

— Ееее… Мужик, будь другом — поделись сигареткой, а? Сто лет уже не курил… — раздалось за моей спиной из той самой соседней камеры.

Просьба явно не самого удачливого арестанта даже на миг ввела меня в ступор. Как-то отвык я от такого отношения от незнакомцев, но когда уже решил, что от потери одной первоклассной сигары не обеднею и, повернув голову, был готов действительно поделиться, — заключенный удивил меня во второй раз.

Едва разглядев мое слабо освещенное лицо, он как ошпаренный отпрыгнул от решетки собственной камеры, а затем начал с ходу бить лбом о пол, при этом истерично крича едва ли не на весь корпус:

— Простите! Извините! Обознался! Не признал! Господин Око Зауна! Не гневайтесь! Простите! Извините! — и так далее, и тому подобное.

— Успокойся! — Рыкнул я на него, не выдержав почти физической боли от нелепости ситуации, отчего бедолага мигом заткнулся.

Затем, посверлив глазами этого полоумного еще несколько секунд, я отошел подальше и лишь сейчас заметил, что за всей этой сценой наблюдали две пары глаз синего цвета. И если те, которые были более насыщенного оттенка отражали лишь мимолетный интерес, то вот блеклые были полны подозрений и какого-то неуловимого осознания, смешанного с искренним удивлением.

Издав ничего не значащее ироничное "хм", я продолжил свое занятие начав с интересом смотреть на дымные кольца, постепенно исчезающие где-то возле потолка.

Тихий, до того не слышный, разговор сестер, тем временем начал набирать обороты.

— Вспомни Вандера! — В какой-то момент довольно громко вскрикнула Вайолет. — Вспомни сколько всего он сделал для всех нас! А этот ублюдок всадил в него нож и почти убил!

— Сколько он сделал для тебя, — не мог не прокомментировать я этот выпад. Все же если громкость разговора вырастает до планки, когда я, стоя в восьми метрах, начинаю его слышать, то естественным образом воспринимаю это как приглашение к беседе. А какой главный злодей, чью роль мне видимо определила данная вселенная, упустит шанс поиздеваться над идейным противником? Вот и я думаю, что просто обязан взять слово. — В своем выдуманном счастливом мирке, где видимо являешься "самым главным героем", ты похоже единственная имеешь право на склонности и увлечения, а все остальные должны лишь радостно плясать от твоих успехов! Так и никак иначе, да?! Жаль тебя разочаровывать, но мир устроен по-другому. Паудер — никогда не была кулачным драчуном, подобно тебе, но кто её в этом по-настоящему поддерживал? Не "не мешал", как делали это вы все, а в самом деле помогал? Хоть кто-нибудь выказывал ей доверие делами, а не только на словах? А?

— А ты значит помогаешь? — Волком посмотрела на меня красная в тон собственным волосам Вай.

— Ну как тебе сказать, — "ласково" улыбнулся я в ответ, отчего мою визави даже слегка передернуло.

— Он и вправду помогает, — тихо промолвила Паудер, а затем, словно вспомнив, что она уже не та маленькая стеснительная девочка, которая боится осуждения старшей сестры, уже громче продолжила, с каждым словом всё больше распаляясь. — Я ведь тебе писала! Он объяснил мне необходимость создания давления, заставил жуткого ученого учить меня диффузии и правильному смешению веществ! А еще, когда мы вместе пробирались в библиотеку Академии Пилтовера…

— Библиотеку Академии?! — Вновь продемонстрировала свой неуступчивый характер бойкая заключенная. — Паудер! Сколько раз я говорила тебе не лезть в столь опасные мест…

А вот тут уже даже я не понял. Она вообще те письма читала или нет? Как по мне наша "Демассийска эпопея" была куда опаснее, какой-то там Академии. Или тут дело в том, что Академия — опасность известная, а Демассия — что-то далекое и непонятное?

Тем не менее, договорить красноволосой не позволила не менее разъярившаяся сестра.

— НЕ ГОВОРИ СО МНОЙ КАК С НЕСМЫШЛЕНЫМ РЕБЕНКОМ! — Завопила в ответ уже далеко не маленькая Джинкс. И да, сейчас она постепенно вновь становится самой собой, а не той затюканной старшей сестрой бесхребетной пародией, в которую на миг превратилась. — Ты что, вообще мои письма не читала?! — И озвучила точно ту же претензию, что возникла и у меня. Вот что значит, когда два человека на одной волне! — Я ведь писала! И об лаборатории! И об Демасии! И даже о том, как мы вдвоем целый месяц почти ежедневно Эклектические Хранилища обносили, а они до сих пор не в курсе, что у них что-то украли!

— Город непуганых идиотов… — тихо пробормотал я себе под нос, но в короткой паузе после слов синеволосой девушки, они явно были хорошо слышны всем присутствующим.

— Так что не надо мне тут рассказывать об опасности! — Тем временем продолжила синеволосая девушка. — Мои изобретения наконец работают! И не благодаря "семье" что в самый жуткий час моей жизни решила меня бросить! Тебе может и идет амплуа одинокой волчицы, но я не ты! Или ты… — Тут её глаза расширились в смеси неверия, осознания и капельки страха, а одной из рук она схватилась за свои волосы чуть выше виска. — Или ты думаешь, что я всё это выдумала? Так я тебе сейчас докажу!

Здорово распалившись Джинкс с диким рыком достала из подсумка, как я понял дальше, свой первый рабочий прототип ручной гранаты. Выдернув зубами чеку она с криком швырнула её в сторону решетки другой камеры. Последняя же встречи с творением сумрачного гения охваченной яростью особы не выдержала и с грохотом отломилась в сторону направления взрыва.

— Впечатляет, — под ошарашенным и, будем откровенны, испуганным взглядом Вай, спокойно прокомментировал я демонстрацию, одновременно туша о ближайшую стену уже докуренную сигару. Слишком много раз на моей памяти одна эмоциональная особа со взрывным характером и такими же пристрастиями делала что-то подобное, чтобы я продолжал волноваться из-за такой мелочи. — Но, как мне кажется, мощность оказалась несколько чрезмерна. Новая смесь или концентрат?

— А? Да. В смысле концентрат, — не отрывая взгляда от образовавшейся дыры в толстой металлической решетке, ответила мне одна любительница взрывов. — Сама не ожидала что реакция получит настолько большой начал импульс…

— Хм, не учла эффект синергии? — С интересом в голосе спросил я девушку, на что получил в ответ опущенные глаза и медленный кивок. Затем же, видя её виноватый вид, мне в голову пришла смелая догадка. — Сестру планировала ею вызволить?

— Ну да… — Потупилась уже не маленькая Джинкс, пока Вайолет с большими круглыми глазами смотрела на нас обоих.

— А мне не сказала, потому что опасалась запрета, — закурил я вторую сигару и сделав глубокую затяжку с наслаждением выдохнул горький дым в потолок. Знаю, для здоровья оно совсем не полезно столько паровозить, но сейчас мне это необходимо. — Чтоб ты знала Джинкс — это было обидно. Мне казалось я достаточно оказывал тебе безоговорочного доверия, но раз уж тебе требуется еще одно доказательство, то вот, — свободной рукой достал из кармана мешочек золота и передал его ничего не понимающей синеволосой красавице с косичками. — Перед лифтом наверх стоит стражник. Передашь ему этот мешочек и на тюремном поезде отсюда мы поедем уже вместе с твоей сестрой. Решение за тобой.

Произнеся это я, в лучших традициях самых жутких литературных антагонистов, отошел в сторону и начал с интересом наблюдать за моральными терзаниями "главных героев".

А терзания те были нешуточны.

Вай настолько сложным взглядом смотрела на мешочек в руках младшей сестры, будто никак не могла для себя решить, что именно в нём видит: мерзкую подачку от мерзкого меня или надежду на свободную жизнь.

Да уж. Знатно я сегодня потоптался по её мировоззрении, где "Силко — абсолютное зло, а я вся такая красная, розовая и героическая". Ну ничего. Будет ей уроком.

Метания лапочки Джинкс были также весьма интересны. С одной стороны, на кону свобода её сестры, а она знает, что раз я сказал, что стоит ей воспользоваться этим мешочком и Вайолет уже сегодня поедет с нами домой, то так оно и будет. Но с другой — вновь становится лишь "тенью очешуенности" большой могучей старшей сестренки и как прежде везде бегать за ней безвольным хвостиком, девушка точно желания не имеет. От того и мечется из стороны в сторону, не понимая какое решение принять.

— Заткнитесь! — Неожиданно закричала она. — Я сказала ЗАТКНИТЕСЬ ВСЕ НАХРЕН!

— Паудер, мы ничего не…

— Тшшш! — Шикнул я на пытающуюся что-то сказать Вай. — Это она не тебе. Джинкс, — на этот оклик схватившаяся за голову девушка отреагировала сразу и подняла на меня свой взгляд, — ты же помнишь, что они всего лишь в твоей голове, а также если и говорят правду, то явно далеко не всю, а то вовсе нагло врут тебе в лицо?

— Помню Силко, — С жалобной мольбой в голосе произнесла она, — но…

— Тогда не бойся, — твердым голосом произнес я, всеми силами пытаясь придать её внутреннему стрежню хоть немного больше крепости. — Прими решение, которого хочет твое сердце, а с последствиями мы справимся.

— Вместе? — Слегка приподняв уголки губ уточнила Джинкс.

— Всегда, — с кивком ответил я.

— Тогда… — Постепенно меняя положение тела и мимику на более решительные, молвила девушка. — Тогда, я знаю, что должна сделать.

***

— Значит, ты наконец решил её оттуда вытащить. Ну что тут скажешь. Лучше поздно чем никогда…

В то время, как Джинкс решила провести Вайолет экскурсию по немного изменившемуся за время её отсутствия Зауну, а также показать свою квартиру и вместе проведать Вандера, я отправился обратно к себе, где в одиночестве вновь засел за бумаги, пока ко мне не пришел неожиданный визитер.

Вотчер выглядел откровенно не очень.

Патлы его спутаны и местами облезли, а там, где они выглядели еще более-менее нормально можно заметить следы седины. Одежда старая, ношенная, что говорит о том, что добирался он сюда в тайне, но не неказистый внешний вид собеседника с первых слов начал вводить меня в беспокойство. В конце концов, мохнатый — стар. Преступно стар. Я еще пешком под столом бегал, а он уже тогда выглядел для меня стариком. Да и не знаю я сколько на самом деле живут разумные его вида.

— Читал отчет о недавно сформированной группе Пожигателей? Забавные ребята. Обустраиваются возле того большого дерева едва ли у нас не под носом и считают себя самыми умными и хитрыми… — Да читал и не имею ничего против. Хорошо, в случае чего, точно знать где собираются "силы оппозиции". Там ведь многие к ним приходят из-за лозунгов вида: "Мы за всё хорошее, против всего плохого!" и "Силко — на плаху!".

Но сомневаюсь, что это основная проблема, которую пришел обсудить старый интриган. Не стал бы он из-за такой мелочи так нагло брать мой лучший виски и без спросу разливать его по стаканам. Проблема там должна быть куда серьезней. Хуже было бы только если б он… А нет. Он уже взял одну из моих сигар и закурил. Теперь выпить захотелось уже мне.

— Скажи мне, Силко, — задумчиво протянул он, усевшись на стул рядом и вялым взглядом провожая исчезающий в потолке дым. Хм… Похоже я теперь знаю от кого у меня эта привычка. — Зачем ты тормозишь постройку хекс-ядра? Ты же ведь не можешь не понимать, что и наши продажи резко возрастут стоит хекс-вратам заработать в полную мощь. Вот я и не могу сообразить: Почему ты вкладываешь в это столько ресурсов?

Вот же трындец полосатый подкрался незаметно! Что ж так не вовремя-то?! Хотя… Когда такое вообще бывает вовремя!?

Может показаться, что ничего такого Вотчер не спросил, но как тот, кто знает его уже не первый год, я вижу в его словах и второе, и третье, и даже четвертое дно!

Во-первых, мохнатому с самого начала было плевать с высокой колокольни куда я трачу свои личные деньги, и он никогда особо не интересовался, какое именно строительство я там решил тормознуть.

А это значит, что?

А это значит то, что кто-то к нему пришел и лично всё "объяснил".

Дальше, его неряшливый внешний вид и нагловато-хамское поведение лучше любых слов говорят о том, что старика прижали. Причем сделали это достаточно сильно, чтобы он не видел варианта бескровно выйти из предстоящей бури.

Это плохо. Я бы даже сказал очень плохо.

— Зачем спрашиваешь? — Взяв в руки собственный стакан с горячительным спросил я одновременно нахмурено смотря ему прямо в глаза. От ответа на этот вопрос будет зависеть сколько у меня осталось времени и не прячется ли сейчас где-то рядом с Последней Каплей "группа ликвидаторов" посланных кланом Феррос.

Откуда уверенность что это они?

Я на пальцах одной руки могу пересчитать тех, кому в Пилтовере хватит денег и влияния настолько прижать главу Осведомителей. И только одним из них я когда-либо действительно переходил дорогу.

— Хочу понять, правильно ли я поступил, не сбежав тогда из Зауна много лет назад, — правильно расшифровав скрытый за обычным вопросом намек, криво улыбнулся в ответ этот старый прощелыга, а я едва слышно выдохнул.

Пронесло. По крайней мере пока.

Если б Вотчер начал как-либо юлить или, не дай Бог, намекать на интерес "новых друзей", то это значило бы что времени уже нет и вообще ситуация давно стала из разряда "пиши пропало".

Но раз уж текущая встреча — это именно его личная инициатива, то…

— Тебе как, с техническими подробностями или просто и понятно? — Сделав небольшой глоток для успокоения нервов я задал уже более конкретный вопрос, после чего слегка поерзал чтобы удобней устроится в кресле перед предстоящим рассказом.

— Давай по-простому, — стряхнув с сигары лишнее в мою разрисованную цветным мелом пепельницу одновременно махнул рукой Вотчер, после чего слегка задержал на последней взгляд.

Хм… А у него ведь точно семья была. Помню помню. Сын и три дочери. И все уже давно не в Зауне. Что-то начинаю я подозревать, как именно его сумели прижать…

Мохнатый, тем временем продолжил.

— Не хватало мне еще на старости лет новую профессию с нуля изучать! Так что ты давай того, объясняй так чтобы и пьяный грузчик в порту понял! — Немного заплетающимся языком потребовал он.

Ну я и объяснил.

Рассказал почти всё об опасностях Аркейна, найденных Джинкс уязвимостях хекс-ядра, возможных вариантах будущего, что ждет Заун и нас в том числе, если пустим всё на самотек…

Вотчер же слушал. Очень внимательно слушал. Потом подливал виски в периодически опустошаемый стакан, тихо матерился и задавал уточняющие вопросы.

На весь рассказ у нас ушло около часа.

Затем немного подвыпивший, но всё еще сохраняющий ясность рассудка старик резво поднялся со своего кресла, выскочил на стол и обнял меня за голову приговаривая:

— Ты даже не представляешь, как я рад, что не ошибся в тебе пацан! — Говорил он, поглаживая меня по голове. Честно говоря, позволил ему такое я лишь по причине ступора от его неожиданных действий.

Вотчер конечно, ввиду разницы в возрасте, имеет право меня хоть сосунком называть, но я бы не сказал, что мне нравится такое его отношение.

Благо, мохнатый решил не дожидаться моего скорого пинка и быстро спрыгнул обратно в собственное кресло, после чего, как ни в чем не бывало, продолжил.

— Я рад что ты наконец думаешь не только о себе, Силко, — произнес он, раскуривая новую сигару. — Мне, признаться, до сих пор тяжко верится, что тот, полный злобы и ненависти кусок разумного, которым ты был после удара в спину от Вандера, так быстро столь сильно переменился. Расскажешь в чем секрет?

— Было ради кого, Вотчер, — всё еще пребывая немного не в себе ответил я, кинув короткий взгляд на стоящую рядом пустую кружку из под кофе, на боку которой красовалась яркая обезьянья рожица.

— Да, — кинув взгляд в ту же сторону задумчиво протянул он, а затем добавил: — Есть ли в мире что-то способное перевернуть жизнь мужчины сильнее, чем его же собственная дочь…

— Она мне не дочь, — сразу же начал я открещиваться от этих нелепых слухов, которые похоже дошли и до Вотч…

Стоп.

А он это похоже не обо мне.

— До кого они добрались? — Пропустив все ненужные предисловия, в лоб спросил я.

— До младшенькой, — со вздохом ответил всё правильно понявший и мигом постаревший еще на десяток лет мохнатый. — Живет себе с мужем мирно в одной небольшой деревеньке Ионии и горя не знает. А тут, — в этот момент глаза старика налились нешуточным бешенством, а последующие слова сопровождались яростным жестикулированием, — приходит ко мне этот лощеный ублюдок и тычет в лицо фотографиями того, как Лилушенька на улице с моими внуками играет! Только понимание того, что ко мне пришел ничего не решающий посланник уберегло придурка от насаживания головы на пику! Ну и отличительные знаки одного хорошо известного торгового клана на одежде, чего уж тут скрывать…

— Как они на тебя вышли? — Задал я еще один немаловажный вопрос.

— А! — Махнул он рукой. — Сам подставился. Послал новичка с новой партией указаний насчет срыва поставок, а того взяли и поймали после пьяной драки в баре. Старею видимо, раз дурака и разгильдяя в нём не разглядел. Потом начались визиты и расспросы давних "знакомых" из контингента с города повыше. Да и я хорош, раз сразу не понял куда ветер дует. Высунул свой мохнатый нос слишком далеко вот мне его и прищемили, — скривившись продолжил он, рассматривая жидкость оставшуюся на дне стакана, после чего одним махом её допил. — Грядет буря, Силко, — сурово посмотрел он мне прямо в глаза. — Бушующий шторм, в котором лишь ты сможешь отстоять те крохи независимости что нам удалось зубами вырвать в последние годы.

— Как мне кажется, Вотчер, — повинуясь какому-то внутреннему наитию сказал я, отложив полупустой стакан в сторону и опершись локтями о поверхность стола перед собой, — тебе есть что поведать о предстоящей нам всем в будущем напасти.

— О! — С деланным удивлением протянул он. — Наконец-то ты заметил! Да. Мне есть что сказать, пацан. Так что слушай внимательно, так как повторять я не стану…

---

Is there anything more undoing than a daughter?

Результат пыток нейронки на тему приблизительной внешности Вотчера.