Аптекарский огород попаданки

Глава 44.

С того разговора минуло несколько дней. Никаких неприятных сюрпризов больше не случалось, что вселяло надежду в честность Булыгина. И я невольно задумалась, так уж ли хорошо разбираюсь в людях?..

Бывало, Василий Степанович появлялся в оранжерее, доставлял какие-то инструменты или новые семена, различные прикормки. Проделывал он это будто небрежно, мимоходом, а затем снова исчезал, порой не обменявшись со мной и Груней даже парой слов. Чаще ограничивался стандартным «Добрый день, барышни» без последующих прощаний. В каком-то смысле я уже привыкла видеть его таким — внезапный раскат грома посреди дня, а затем полное затишье.

Случалось, он заходил и в кабинет Вениамина. Каждый раз грохал дверью, будто бы специально, что-нибудь кидал брату с абсолютно отстранённым лицом, и точно также сбегал, не попрощавшись. Такие визиты, хоть и были скоротечными, но всякий раз поднимали во мне волну сомнений: не проболтается ли прямо сейчас Василий Степанович?..

Но — нет. По правде сказать, меня он вообще как будто бы не замечал, хотя прекрасно видел, что почти ежедневно я провожу время в лаборатории вместе с Булыгиным-младшим. Но если и спрашивал о чём-то Василий, касаемо нашей деятельности, то обращался он исключительно к брату.

— Что изучаешь? — сухо поинтересовался Василий Степанович у Вениамина, который что-то пристально рассматривал в микроскопе.

— А?.. — взбудоражился тот, как всегда, слишком глубоко уйдя в свои мысли. — О, я… Я хотел узнать больше о целебных свойствах алое. Видишь ли, никак не могу выбрать, в какой форме добавить этот компонент в пилюли...

— Что за пилюли?

— Розовые пилюли… Александра Ивановна нашла один занимательный рецепт…

— Ну, стало быть, занимайтесь своим рецептом, — грубо перебил старший брат, не дав Вениамину завершить мысль. — Надо что будет — кликай. Новый заказ голландцам я уже передал. Неделя-другая, и привезут. Если снова не потеряют, конечно.

Тут Василий почему-то бросил взгляд на меня, словно обвинял в том, что первая партия образцов была утеряна с моей подачи. Я тут же уткнулась в свою работу, стала ещё тщательней перетирать опилки в керамической ступе.

— Меня не будет пару дней, — продолжал Василий. Сегодня он изрёк, пожалуй, максимальное количество слов. — Поеду в Воронино.

— Конечно-конечно, — закивал Вениамин Степанович. — Поезжай. Непременно поезжай. Я вот всё никак вырваться не могу. Хоть Агаточку увидеть, навестить…

— Не обеднеет без твоего внимания, — отрезал Булыгин-старший. — Делами занимайся, оно нужнее.

Несомненно, они говорили о младшей дочери Василия, а в Воронино* располагалась усадьба его покойной жены, там и росла ныне Агата. Мне стало дурно при мысли, каким отцом мог быть для маленькой девочки подобный мужчина. Если уж он на брата постоянно рычит, то боюсь представить, как обращается с ребёнком.

Внезапно я вздрогнула, потому что предмет моих размышлений очутился рядом. Как-то умудрился подкрасться незаметно и встать прямо за спиной.

— С чем работаете, Александра Ивановна?

Я чуть со стула не свалилась. Впервые Василий поинтересовался моей деятельностью.

— Делаю порошок из кипарисового дерева. Он станет связующим компонентом для пилюль…

Я замолчала, увидев, что Булыги приподнял с поддона, на котором сушились мои заготовки, кусочек древесины и поднёс к глазам.

— Может, желаете чего-то из столицы? — он задал вопрос, будто разговаривая с этим кусочком.

Я даже растерялась — не ослышалась ли, да и мне ли были адресованы эти слова? На всякий случай обернулась: Вениамин, как ковырялся со своим микроскопом, так и внимания не обратил. К тому же Василий сказал это удивительно тихо.

— Простите?..

— Прощаю, — бросил он, одновременно кинув деревяшку обратно на поддон. — Спрашиваю, не нужны ли ещё какие-то средства для ваших пилюль? Всего ли в достатке?

— Пилюли не мои… Их придумал Парацельс…

— Ну, значит, ничего не надобно. Прекрасно.

И Булыгин тут же покинул кабинет, естественно, грохнув дверью.

———————————

*Усадьба Воронино под Санкт-Петербургом действительно существует и в разное время принадлежала разным княжеским родам. В данный момент это деревня, а историческая усадьба находится в плачевном состоянии и давно заброшена.