Старая жена, или Развод с драконом

Глава 42. Капитал

В дверях стоит господин Дайм, на теле которого красуется уже не мятая пижама, а темно-бордовый камзол с серебряной вышивкой. Но что особенно приятно — сам господин выглядит намного лучше, даже легкий румянец на щеках появился, хотя полного выздоровления ему не видать. Зато есть способ жить дальше, соблюдая диету, предписания и иногда усиливать свойства лекарств магическими артефактами.

— Леди Оливия, я услышал ваши шаги, — говорит господин с теплой улыбкой, вот только я чувствую, что сейчас что-то не так. И, скорее, даже не с ним, а с самим воздухом.

Он будто пронизан электрическими зарядами и той самой мощной аурой, которая показалась мне знакомой и незнакомой одновременно. Потому взгляд сам скользит по комнате, будто ища подтверждение того, что чуйка меня не обманывает.

— Проходите, госпожа лекарь, — вежливо уступает путь пациент, и мне становится капельку неловко за свое любопытство и вторжение взглядом в его личное пространство. И при этом же чуточку спокойно, потому что чужого присутствия, а самое главное, присутствия лорда Кайрона, я тут не обнаружила. Тьфу три раза, чтоб не сглазить!

— Вижу, вам значительно лучше, даже встретили меня лично, — отмечаю вежливо в ответ, глядя на посвежевшего господина, и тут же примечаю уже собранные в небольшой сундук вещи. Даже кровать заправили клетчатым покрывалом.

— Вашими стараниями, леди Оливия, и стараниями вашего наставника. Замечательный тандем, так и хочется, чтобы весь мир узнал о вас, — искренне заверяет господин, но тут же вдруг одергивает себя и странно скользит взглядом к окну.

— Кхм, — поправляет он голос, делая тон чуть строже. — Впрочем, не слушайте глупого старика. Я говорю о мечтах, забывая об ответственности. О том, как сильно вы рискуете своей жизнью, чтобы спасать другие. И потому в благодарность… — Он останавливается на полуслове, шагает к круглому, немного облупившемуся от времени темному столу и указывает на черный бархатный мешочек размером с пиалу.

— Что это, господин Дайм? — решаю спросить прямо.

— Моя благодарность за помощь, леди Оливия. И тут же моя надежда, что вы оставите этот путь и воспользуетесь этим мешочком разумно, чтобы найти менее опасное занятие, — говорит он, и вот тут в сердце входит укол.

Не болючий, но вполне ощутимый.

— Злитесь на меня за такие слова? — грустно улыбается старик.

— Скорее, не понимаю логики, — отвечаю честно, не виню и даже не злюсь. — Я смогла облегчить то, что другие называли магической необратимой болезнью, именно потому, что иду этим опасным путем. Смогла помочь именно вам, так почему даже вы просите меня свернуть с моего пути?

Смотрю на господина во все глаза, искренне пытаясь понять его мотивы, он улыбается еще раз, а в серых почти выцветших глазах еще больше печали.

— Вы верно думаете, госпожа. Я бы очень хотел, чтобы вы продолжили свое дело… Но также понимаю: правы те, кто говорят, что ваша жизнь не менее ценна, чем те жизни, что вы спасаете, рискуя собой и своим положением. Уж точно ценнее моей, если вспомнить количество прожитых лет, — грустно говорит он, а затем, кивнув на прощание и попросив потратить «мешочек» с умом, медленно выходит в коридор, где его уже ожидает та четверка охранников.

Минута, вторая, пятая, дом пустеет медленно, а я отчего-то хочу сохранить в памяти этот добрый и благодарный взгляд старика, его печальную и в то же время светлую улыбку, а потом долго смотрю вслед уезжающей карете и всадникам, пока они не превращаются в подобие луны и звезд на небе — такие крохотные.

Тихо, с какой-то легкой грустью на сердце возвращаюсь в дом, который по словам лекаря мы можем использовать еще в течение нескольких дней, и понимаю, что во взгляде старика точно было что-то еще.

Что-то, чему я не придала значения вовремя. А теперь вот все решаю, уж не надоумил его кто-то сунуть мне мешок и сказать бросить свое дело? Кто-то вроде лорда Кайрона, чью энергию я отчасти уловила в момент, когда пришла в комнату больного.

Туда и стремлюсь вернуться, даже влетаю и вновь осматриваю все, что можно. Энергии уже нет, а вот штора у того самого окна, на которое на секунду покосился Дайм, немного сдвинута. Значит, не показалось? Значит, этот дракон все еще где-то рядом? Или… Не он?! Ведь аура была и знакомой одновременно, и нет…

Голова начинает трещать от мыслей, как вдруг раздается громкий крик наставника Бартона.

— Леди Оливия! Оливия! Сюда!

Тут же срываюсь с места и спешу на голос, который доносится с улицы. Оттуда доносятся еще голоса.

Уже успеваю себе придумать, что наставник мог оступиться и упасть, или кому-то стало плохо, но, выбежав на крыльцо, застываю с четким осознанием, что дело вообще не в наставнике, а я совершенно недооценила проблему. Вот это поворот…