Старая жена, или Развод с драконом

Глава 16. Кто хитрее?

— Ай! — раздается громкий крик из холла, затем грохот.

Дракон тут же ускоряет шаг, и я — за ним.

Боюсь, что с Вириан что-то случилось, но она, хвала богам, цела и уже бежит ко мне.

— Хозяйка, я глаз не спускала с лестницы, но меня отвлекли и… Вот, — спешит доложить она, но я и так уже все вижу.

Чуть ниже середины лестницы на ступенях растянулась сама Люция в своем изумрудном платье.

— Боги, какой комар! — Уже несутся к новой хозяйке ее личные служанки и генерал туда же.

Конечно, пошел спасать свою новую любовь.

— Постойте! Вы можете пострадать! — выпаливает Люция, едва он приближается к ней.

— Цела? — наплевав на предупреждение, спрашивает он. Герой, что сказать.

Вон как осматривает ее.

— Не знаю… Кажется, да. Но кто намазал ступени маслом? — спрашивает Люция с такой невинностью в глазах, что меня передергивает. А Вириан так и вовсе начинает трясти.

— Маслом, говоришь… — повторяет генерал, осматривая уже не пассию, а ступени.

А служанки новой жены тут же подхватывают:

— Кто мог разлить? Кто бы посмел не убрать за собой? Это сделано специально? Чтобы навредить Нашей госпоже? — переговариваются они будто бы между собой, но на самом деле хотят, чтобы хозяин услышал.

И он слышит все. И злится. У него это все уже в печенках сидит. Но сам захотел двух волчиц под одной крышей поселить, сам и расхлебывай.

— Хозяйка… — шепчет Вириан, прижимаясь ко мне дрожащими руками. — Они подумают на вас.

Не подумают. Генерал пусть и тот же камень в эмоциональном плане, но не идиот. По крайней мере, надеюсь на это.

Люция устроила это, чтобы отвести от себя подозрение. Чтобы показать, что не знала о масле.

Она будет выкручиваться, и судя по ее талантам и способности навредить даже себе, битва ожидается кровавой и смертельной.

И Люция уже готова продолжать. Пытается встать, тянет ручки к дракону, ожидая подмоги, и тут же жалобно стонет от боли.

— Позовите лекаря! — рычит дракон, и дворецкий тут же срывается с места.

— Я мигом!

А Люция тем временем так причитает, что хочется уши закрыть:

— Как больно… Нога… Как больно!

И все кидает в меня взгляды, будто это я виновата. Будто должна сейчас же извиниться и искупить вину.

— Госпожа, отчего они так смотрят на вас? — подмечает Вириан, а затем даже сам Кайрон переводит взгляд на меня.

«Что? Я раздеваю и осматриваю только мужчин», — так и хочется сказать ему, но за такое меня точно убьют. Нужно действовать осторожнее.

Потому и выдаю:

— Я же не лекарь, — напоминаю, хотя прекрасно знаю, что они не ждут от меня помощи. Но шанс свой не упущу.

— Да и новая хозяйка не при смерти. Но иголку в нее воткнуть могу. Надо? — спрашиваю дракона, а его глаза так вспыхивают, что помереть на месте должно.

Перебьется.

— Ай! — еще громче вскрикивает Люция и хватается за ногу, разыгрывая настоящий спектакль.

Что ж, я актерскому мастерству не училась, но в эту сцену вступить хочу.

— Лекаря ждать долго. Разойдитесь, я ее осмотрю, — решаю я, прикинув кое-какой интересный план в уме.

Шагаю к Люции, и толпа ловит самый настоящий шок.

То ли еще будет сейчас, дорогие!

— Генерал, молю, не надо! — выпаливает Люция и даже на секунду забывает про «боль». — Она же меня покалечит!

— Я — вас? — изображаю искреннее негодование. — Боги упаси! Единственный, кто вам и должен мстить, так это законник, а не я. Но он не в том положении.

— За что ему мне мстить? — напрягается новая хозяйка.

— А разве маслице не ваших рук дело? — спрашиваю я, невинно хлопая ресничками.

Хотела новая хозяйка поиграть — сыграем. Не знаю, чему там ее учила прежняя Оливия, но я на дух таких дам не переношу. Правда, чаще всего сталкивалась с ними на работе. Заведующему глазками похлопают и давай мнить о себе черт знает что, когда аппендицит от геморроя отличить не могут.

— Что? — вспыхивает Оливия, да так натурально, что даже Станиславский бы поверил. — Ваша Светлость! — в сердцах оборачивается к генералу. — Что она такое говорит? Неужели госпожа Оливия сошла с ума?

Генерал отвечать не спешит, хотя отлично слышал вопрос, и, судя по его пронзительному взгляду, не отлипающему от меня, предположения Люции он отчасти разделяет. Непонятно только, насколько большая эта часть.

Да и вообще, чего это грозный дракон молчит? Совсем не вмешивается, будто специально дает нам шанс поиграть в перетягивание каната, и посмотреть, до чего мы дойдем? М-да.

Ну так смотри, дракон.

— Разве не удивительно, что масло появилось на ступенях, ровно когда Вириан вышла за прогулочными туфлями для меня? — смотрю на Люцию.

— Считаете, это сделала я? — охает красавица и чуть ли не в слезы. Подлый прием. — Обвиняете в такой подлости? Нет же! Я бы в жизни не посмела навредить!

— Да-да, наша госпожа сама доброта. Она ведь сама упала, — спешат вставить свои пять копеек служанки. — А вот низложенная госпожа… Цела.

Говорят тихо, будто между собой, но дракон все слышит. Мотает на ус, анализирует и, видимо, злится, учитывая, что воздух вокруг него опять густеет донельзя. Скоро задохнусь!

Потому и думаю, что пора бы провернуть то, что зателяла — вывести Люцию на чистую воду, начиная с того, что ничего она себе не повредила. Скрою сначала один обман, потом и другие выстроятся в ряд.

Только вот с чего лучше начать: шпильку из волос достать, как бы невзначай, чтобы Люция, увидев ее, испугалась, или ляпнуть что-то вроде: «Боги! Откуда тут взялся паук⁈», ткнув пальцем в ступени возле новой хозяйки.

Как пить дать, она подскочет на своих «больных» ногах. Но… Стоит ли оно того?

Может, лучше ну это все и не пачкаться? В конце концов, что мне с ней делить?

— Довольно, — прерывает моим мысли дракон своим хриплым строгим голосом, а сам устало потирает переносицу.

М-да, он уже не выглядит так яростно, как несколько минут назад. Напротив, вид у него, будто с поля боя вернулся. Нет, будто ему пришлось обучать интернов, которые университет непонятно каким чудом смогли закончить.

— Ваша Светлость, — Люция застывает на секунду, смотрит на генерала, не моргая, а в больших васильковых глазах горит испуг и надежда. В духе: «Вы ведь не поверите этой старой ведьме? Вы ведь защитите несчастную меня от нее?»

Вижу, что генерал это считывает, а он, кажется, подмечает, что я прекрасно оцениваю ситуацию. Видимо, потому и не спешит с вердиктом, опять смотрит на меня, да так, будто дает шанс сделать свой ход взглядом. Притвориться и давить на жалость как Люция?

«Избавьте!» — проносится мысль, но ума хватает не закатить глаза, а посмотреть на генерала трезвым строгим взглядом.

Твою ж дивизию! Опять передергивает от этой его ауры, как от удара током. Это все-таки магия или рефлексы самого тела?

«Не важно, главное, выдержать этот напор достойно», — решаю я, вскидываю подбородок и… Поединок никак не заканчивается.

Пять секунд. Десять. Двадцать. Дракон даже не моргает, пристально смотрит на меня, изучая снова и снова, и… Чего-то ждет.

— Ай! — вскрикивает Люция, которой, видимо, не по вкусу, когда ее муж уделяет пусть и негативное, но все же чрезмерное внимание ненужной жене.

— Ай-яй! — причитает она, но в этот раз хватается уже не за ногу, а за низ живота.

— Люция, — тут же подхватывает ее генерал, да я и сама, действуя на рефлексах.

Хочу поддержать, осмотреть, а она кричит:

— Не смейте! — да в таких слезах, будто я ее убить хотела.

Черт возьми! Не нужно было этого делать, но рефлексы на то и рефлексы. Если бы медики всегда выбирали кого лечить, а кого нет — в мире был бы хаос. Мне в жизни повезло, на мой операционный стол попал лишь один подсудимый с заточкой в боку. Позже оказалось, что невиновный.

Более никаких гнусных типов не лечила, бог миловал. Потому и сейчас среагировала быстрее, чем подумала. А все потому, что Люция сыграла как-то по-настоящему. И боль, и испуг.

Выходит, переиграла меня? Судя по гневному взгляду грозного дракона, вполне возможно. Что ж, мне главное уйти отсюда целой и без ареста. А кому он верит — плевать.

— Лекарь! Лекарь идет! — раздается вопль из коридора, а затем и топот.

— Вириан! Отведи свою хозяйку в покои и до моего прихода никуда не выпускай! Слышишь? Исполняй! — приказывает дракон, и служанка тут же подбегает и подхватывает меня за руку.

— Пойдемте, госпожа, — молит она, а Люция тем временем кричит все громче и почти складывается пополам.

«А может, она не играет?» — приходит в голову страшная мысль, когда ноги уводят меня прочь.

Потому и оглядываюсь, и последнее, что вижу — хищную довольную ухмылку Люции, порочащую мой скорый конец…