Охота на дракона

Глава 6.5 Новый рассвет

Кровь горячими каплями упала на стену храма. Юноша оперся на камень, чтобы восстановить дыхание и перетерпеть очередной приступ боли. Его взгляд уткнулся в накрытое его тенью изображение на стене. Рисунки, так хорошо ему известные, казались уже не такими родными.

— Все равно мне трудно поверить тебе. Понять тебя. То, как ты пережил мои атаки. То, как ты сохранил свой разум с такой-то силой. То…. что ты предложил, — тихо произнес он, по-прежнему слепо вглядываясь в рисунки не стене. — Это идет в разрез со всем, что я изучил в Обители. Я не вижу в этом смысла.

Рэн стоял молча чуть позади него. Всю дорогу из поля аномалий он шел рядом, помогая парню пересекать сложные места. За это время все раны Рэна и Эрнии полностью восстановились. А энергии парня хватало лишь на то, чтобы пресекать излишнюю кровопотерю. Поднявшееся солнце отражалось белым сиянием на снежном покрове и слепило его глаза. Но юноша до последнего старался не замечать причиненных своим поражением неудобств.

— Не вижу смысла. Если только ты не хочешь вывести меня из этого мира, получив контроль над Обителью и ее секретами. Но, если тебе это нужно, то для того, чтобы снять изоляцию и спасти людей из этого мира? Это ведь все равно, получается, добрым поступком?

— Поступком, который ты сам мог совершить в любое время, — спокойно, не без улыбки, произнес Рэн. — Но не сделал этого, считая, что воля твоих предшественников законна и должна быть исполнена? Ты верил, что на все в этом мире есть свое законное оправдание?

— Так говорил Ирбис. Книги и записи в Обители многое объясняли, — сокрушенно выдохнул юноша. — Хотя я так и не нашел записей о жизни самой Обители. Возможно, они были стерты. Каждая Обитель, коих в разных мирах может быть еще множество, это не просто прибежище для искателей равенства и справедливости. Это библиотеки, храмы, хранящие знания о величайших силах каждого побежденного нарушителя Запрета. Я был уверен, что остался в Обители как страж с целью сохранить ее знания в безопасности от людей, которым они могут навредить. И я по-прежнему верю, что знания в этой Обители слишком опасны для многих. Уж тем более для безрассудных искателей приключений. И как страж я не могу покинуть этот храм. Я должен остаться… и следовать выбранному пути. Даже ты сам сказал, что одобряешь мой путь и не будешь ему мешать…

— Да, — со вздохом согласился Рэн. — Но я считаю, что этой Обители уже достаточно твоих забот. И есть прекрасная альтернатива, которая позволит разом решить все проблемы.

— Ты… ты предлагаешь…

— Именно! Пора твоему «дому» вернуться в легенды и слиться с памятью об утраченном, где ему — самое место.

Охотник обернулся на Рэна, словно не веря тому, что услышал. Около минуты они смотрели друг на друга, не говоря ни слова, и, наконец, юноша опустил взгляд. Молча, он вновь сплюнул кровь, и уверенной рукой коснулся стены. От его ладошки раскрылся огромный констракт. Узоры зелеными перекрестиями влились в несколько рисунков на стене. Скрытые двери задрожали и медленно втянулись внутрь, вновь открывая недра Обители. Путники один за другим вошли внутрь и двинулись по равномерно залитым светом помещениям вглубь комплекса.

— И все-таки почему ты хочешь помочь мне? И всем этим людям? — не унимался юноша. — Они заложники обстоятельств. Обитель не заманивала их в этот мир. Но ради сохранения ее истории не могла никого выпустить…

Джейт опасливо вгляделся в спину друга. Обычно, Однорукий прикидывался добряком только ради шутки. Сейчас же такие шутки могли легко разрушить тот шаткий мостик доверия, что образовался между хозяином Обители и зашедшим в нее авантюристами.

— Как бы сказать? — Рэн ухмыльнулся. — Я просто делаю то, что в моих силах. Иначе, для чего еще мне нужен весь мой потенциал? Я тебе так скажу. Каждый в этом мире имеет какое-то значение. Играет какую-то роль. Все взвешено и решено. И для тебя, похоже, Судьба приготовила лучший путь, чем ты мог представить.

— Допустим. Какая же роль у тебя?

— Идем с нами, и ты все узнаешь. Обещаю, — Рэн остановился в центральном зале и повернулся к парню.

— Какая тогда у меня роль? — с выдохом произнес он, оглядывая застывшие зеркала. — Я прожил всю свою жизнь здесь, в этом мире. В этой мертвой Обители. Я не знал, что конкретно случилось с этим миром. Сказки Ирбиса уверили меня в том, что все жители этого мира героически пожертвовали собой ради остановки великой силы, угрожавшей многим мирам. Он всегда приводил ее в пример, настраивая меня на то, каким я должен быть. На то, как я должен относиться к себе, к своим обязанностям и тем людям, что попадали в этот мир. Изредка я покидал Обитель. Следил за ними своим глазами, без иллюзий комплекса. Но их безуспешные и бессмысленные попытки пробраться в мой храм только убеждали меня в том, что все они — слепые искатели чудес. Чудес, опасность которых себе даже не представляют.

— Каждое чудо создано для того, чтобы им любовались, либо его использовали. И каждый человек сам решает, как он отнесется к тому или иному чуду. И какие последствия переживет после, — произнес Рэн, беззаботно проглаживая двумя пальцами челку, выбивающуюся из взъерошенных волос. — И каждый, кто считает, что имеет право выбирать за других людей — занимается самообманом. Строит ложную шаткую власть из иллюзий и неверных предубеждений. Я предлагаю тебе свободу. Со своим потенциалом ты достоин этого. В отличие от тех, кто испортил этот мир.

Юноша медленно подошел к центральной колонне и застыл там, снова смотря куда-то в пустоту. Затем он поднял руку и коснулся колонны так же, как до этого касался стены.

— Ты сказал, что не нуждаешься в обсерватории и библиотеках. Откуда ты узнал про все то, что рассказал мне там? Откуда ты знаешь, что случилось с этим миром и как поступили те, кто был до меня? — он поднял решительный взгляд на Рэна.

— Все просто, — тихо ответил Рэн, поднимая взгляд к потолку. — Этот комплекс является обсерваторией, способной обратить свой взор даже сквозь Великий Поток в другие миры. Ты сам сказал об этом. Для функционирования она использует довольно крупный источник энергии. То есть, по сути, Обитель является гигантским резонатором. Она способа передавать эо и любую информацию с помощью различных механизмов и артефактов. Ей подвластен даже рэйкор. И, если проследить за направлением ледяных волн, расходящихся подобно лепесткам от Обители, то не сложно понять, что именно, имея такую силу, смогло обратить воду в лед. Откуда все началось.

Джейт кивнул, догоняя ход мыслей Рэна. Сколько он не любовался местными видами, ни разу не замечал этой особенности. Оказывается, безбашенный на вид Рэн успел заметить куда большее, чем вдумчивый и любознательный Джейт, и использовал это для разгадки секретов Обители.

Неожиданно, помещение потемнело, зеркала померкли, и ожившие под потолком машины, заиграли пестрыми зелеными красками. Из изумрудных звездочек и капель невысоко над полом появилась голографическая проекция этого мира. Юноша проплыл сквозь изображение города к виртуальной копии Обители, взглядом отмечая то, о чем говорил Рэн.

— То, что созданный аномальный фон был искусственным, с самого начала не вызывало сомнений, — продолжил Рэн, обводя взглядом почти ровное кольцо обрушившихся небес, вокруг иллюзорной карты мира. — И достаточно было коснуться стен Обители, чтобы почувствовать движение энергий. Это ясно показывало, что внутренний источник энергии постоянно работает, поддерживая какой-то тяжелый процесс. Вроде формирования аномального фона.

— Это было очевидно, — парировал парень, обходя макет мира по краю.

Голографическое изображение изменилось. Мир словно бы уменьшился, опустившись до уровня ног, а над ним вырисовался сложнейший констракт с ядром на месте Обители. Похоже эта невидимая глазу энергетическая схема и отвечала за контроль аномальной бури.

— Но ты сказал, что люди из Обители трусливо сбежали в пересечение! Даже я об этом не знал! В дневниках упоминается, что они отправились на последнюю битву со злом…

— Если бы ты внимательно разглядел артефакты, держащие пересечение в рудники, то все бы понял, — продолжил Однорукий, смотря, как изображение мира быстро перерастает в голографическую иллюзию врат пересечения. — Я узнал откуда они, только когда вошел внутрь Обители. Здесь множество артефактов с теми же метками. Именно ее хозяева разместили свои артефакты в наиболее точном месте — в центре этого мира, если приглядеться. Они притянули маленький пространственный осколок, наскоро привязали его к этому миру и перенесли туда все свои припасы. Если бы они знали, какую истинную помощь они потом окажут своей последней волей тем, кто будет попадать в этот мир после них… Но суть не в этом. Они рассчитывали пережить там устроенную бурю, но в итоге… стали жертвами собственной спешки. Мирок, который должен был стать их спасением, похоронил их в себе под бесконечным обрушением. Они просто сыграли с Судьбой в силы, которых не понимали. И проиграли поставленные на кон жизни.

— Не вяжется! — юноша взмахнул рукой, мгновенно рассеивая голограммы и возвращая в комнату свет. — Зачем им поступать так с целым миром?! Зачем сначала все замораживать, затем закрывать мир аномальным фоном, а потом и самим прятаться? Даже если они не были такими смелыми или совершили непоправимую ошибку, почему просто не сбежали из этого мира?

— Потому же, почему и ты слепо бросился в бой, надеясь на до конца не осознанное «освобождение», — без улыбки ответил Рэн. В его голосе проскользнуло сожаление, отравленное неприязнью. — Они следовали выбранному пути. Когда не смогли одолеть кого-то из энтэссеров в честном бою, решили просто уничтожить его, обрушив на него всю мощь Обители. Но, видно, несколько… переусердствовали. И сила Обители превратила мир в ледник. А потом просто испугались, что станет с их верой, со всей их религией, если об этом узнают другие. И какая ирония — удар по этой вере нанесли бы самые верные ее приспешники. Я не знаю конкретных причин, из-за которых они заморозили целый мир, но энергетические следы гремящих здесь некогда сражений говорят об очень многом.

Воцарилось напряженное молчание. Юноша замер у одного из зеркал. Восстановив достаточно энергии, он принялся заживлять одну из своих ран. Джейт сидел на небольшом пьедестале, копаясь в собственных мыслях. Рэн стоял почти в центре зала, опустив руки в карманы, и увлеченно разглядывал свое отражение.

— Ладно, — наконец произнес юноша, поворачиваясь к Однорукому. — Пусть будет так. Я, действительно, устал существовать в одиночестве в вере, которую, по большей части выдумал сам. И я не вижу ничего плохого в том, чтобы отправиться в путешествие с тобой. Оставить, наконец, позади холод иллюзий и сомнительные нравоучения полуживого воспоминания. К тому же, я буду рядом с тобой. Смогу лично проследить за тем, как ты используешь свою силу. А этот храм будет сожжен вместе с уже ненужными знаниями и опасностями. Все равно за годы своей жизни здесь я выучил всё, хранящееся в его недрах — наизусть.

— Что ж! — Рэн радостно хлопнул в ладоши. — Тогда самое время нам всем познакомиться в честь твоего прибытия в нашу команду! — он скользнул к юноше и протянул ему свою руку. — Меня зовут Рэн Однорукий! Понятия не имею, почему!

— А я Джейт Орсон, — Красный следующий пожал руку парню. — Добро пожаловать! И, я считаю, ты действительно многое увидишь и поймешь в нашей скромной компании. А, самое главное, уж точно не будешь одинок!

— Хм, — парень явно не знал, как стоит себя вести, и по большей части растерянно отводил глаза. — Мое имя, его мне дал Ирбис, — Сойер. Вроде как… приятно познакомиться?

— Отлично! В нашей компании есть еще мутноватый такой тип — Каору. Но, я думаю, ты с ним поладишь! Он тоже все воспринимает слишком буквально. Кстати! — Рэн щелкнул пальцами и бегло оглядел зал. — Раз уж мы тут собрались, может, напоследок воспользуемся полезными функциями обсерватории и глянем, как там у него дела? Насколько я слышал, у него с работягами из города какая-то серьезная запара намечалась.

— Э… лучше не стоит, — постарался мягко остановить друга Джейт. Сойер же шутки явно не понял.

— Воспользоваться, чтобы последить за другом? — нахмурился парень, переводя непонимающий взгляд с Джейта на разбушевавшегося Рэна. — И почему ты считаешь, что ваш Каору…

— Да он шутит так! Он вообще любит пошутить. Ты быстро привыкнешь! Наверное… — Джейт постарался успокоить парня, явно еще не представляющего на что подписался.

Но исполнить свою проказу и испытать на прочность чувство юмора Сойера Рэну не удалось. Зал снова помрачнел, и в нарастающей тьме из-под потолка донесся хор тревожных мелодичных сигналов. Часть артефактов завращалась с безумной скоростью, выталкивая из себя текучий черный дым. Странноватая дымка быстро закрыла собой весь потолок, местами приняв форму почти ровных панелей. В центре зала из частиц дыма быстро выросла еще какая-то непонятная вытянутая фигура.

— Ирбис? Неужели, наконец, проявил себя?! — с вызовом прокричал Рэн.

— Нет, — тихо сказал Сойер. — Ирбис выключен. Это предупреждение о вторжении. Кто-то проникает в наш мир.

— Проникает? — Джейт вгляделся в дым принимающий форму какого-то корабля.

Что-то под потолком вновь зажужжало. Сквозь дым прорвались тонкие красные лучики и подобно лазеру начали вырезать на дымных поверхностях слова и обозначения.

— Асвай редан! — протянул Рэн, разглядывая дымные очертания вытянутого корпуса корабля. Его размеры, вычерчиваемые рядом красными цифрами, уже перевалили за пределы приличного фрегата. — Я-то надеялся, что они сюда не сунутся. Это же линкор Альянса…

— Тот самый… — добавил Джейт, вспоминая побег из Ноатара. — Он что, преследовал нас все это время?!

— Нашли, наконец, меня?! — усмешка Рэна стала шире, а в глазах зажглись недобрые огоньки. — Стоило только чуть побольше помахать Эрнией.

— Альянс? Это?! Ай-Зур? — Сойер вгляделся в силуэт корабля с широко раскрытыми глазами. — Но разве он не был уничтожен Кидом Айженом двадцать лет назад?

— Не весь, конечно! Кид малыми силами отбил у Ай-Зур самые большие миры, подарив им независимость. Но не уничтожил весь Альянс. Он отказался от пути разрушения и мести ради семьи…

Облик Рэна неуловимо менялся, наполняясь решительностью и уверенностью. В его глазах пробудился голодный гнев, в голосе засочилось ядовитое пренебрежение.

— И за эту простодушность он поплатился одиннадцать лет спустя, когда Черный Альянс вернулся с новыми силами.

— Как же много я пропустил… — хмурясь, прошептал Сойер. Его взгляд быстро пробежался по словам, начертанным красными буквами вокруг силуэта корабля. — Боевой экспериментальный линкор… «Скавенджер».

— Скавенджер, говоришь? — Рэн вдруг оживился, и тоже вгляделся в надписи. — Да это не простой линкор! А корабль одного из Корвеносцев!

— Кого? — Джейт ощутил, как резко закрутились энергии Рэна. — Ты имеешь в виду одного из генералов армии Альянса?

— Именно! — воодушевленно отозвался Рэн, и горячая ярость почти ощутимо заструилась вокруг него. — Носитель знака Корва. Один из убийц миллионов. И отряда Кида в частности… Идемте! Похоже, отдыхать нам сегодня не дадут!

— Куда? — окликнул сорвавшегося наемника Сойер. — Если это так важно, то мы можем воспользоваться оружием Обители!

— Оружием? — Рэн замер в полу шаге, оглянувшись на Сойера. — Ваш гигантский перочинный ножик и оружием наделен?

— Ты забываешь, что по сути это «гигантский резонатор». Отсюда можно выстрелить достаточно сильным сконцентрированным зарядом энергии, чтобы уничтожить корабль даже такого размера.

— Хах! А ты начинаешь мне по-настоящему нравиться, парень! — воскликнул Рэн. — Что ж, как не воспользоваться такой прекрасной возможностью узнать, у какой веры гайки сильнее?

Солнечные лучи скользнули по вершинам ледяных волн и померкли, поглощаемые слоем черных туч. Хаотичные потоки яростного ветра поднимали снег ввысь. Нос черного величественного корабля медленно прорезал обрушившиеся небеса. Он вырос над ними подобно железному айсбергу.

Сжавшееся судно мертвым монолитом ворвалось в холодный мир. Едва корпус линкора миновал аномальную завесу, от брюха снова отделилась сфера генератора аномалий. Сеть синих молний взрывом разошлась в стороны подобно мимолетно открывшимся зловещим крыльям. Слой толстой изморози, успевшей осесть на зеркальной обшивке линкора, морозным дождем осыпался вниз. В разных частях с характерными толчками разблокировались бойницы и оружейные окна. Скавенджер черным вороном втянулся в тесноватый для него мирок и расправил крылья, готовый продолжить свою охоту.

Дым под потолком Обители отражал каждое действие машины. Красные сноски то и дело что-то дописывали и переписывали, предоставляя самую актуальную информацию о враге. Сойер поднял обе руки, словно готовясь выступить перед оркестром.

Зал отреагировал мгновенно. Размер дымного корабля уменьшился и отдалил его от правителя Обители. По краям от парня зеркала заиграли яркими извивающимися линиями, которые сами собой начали собираться в схематичные констракты. Два из них, друг напротив друга, соединились прямыми линиями, превратившись в иллюзорную ось. Парень вытянул правую руку вперед, отведя левую назад так, будто бы поддерживал ей воображаемую ось. Все изображения в зале замерли, и Сойер медленно поднял правую руку вверх на несколько градусов.

Обитель дрогнула и ожила. Стены комплекса мощным рывком выдвинулись в стороны и одновременно покрылись растущими просветами, пока не стали вовсе прозрачными. Огромные снежные массы, закрывающие больше половины комплекса, тронулись и неспешным потоком начали спадать вниз ущелья, освобождая пробуждающуюся мощь.

Все это не могло сравниться с той силой и красотой, с какой из-под снежной горы вырвался вытянутый ствол гигантского орудия. Снежный покров лавиной ссыпался прочь с громадины, нависающей над потолком Обители. Орудие, блестя на едва выглядывающем из-за туч солнце, сразу устремилось в сторону угрозы.

Джейт следил за происходящим, затаив дыхание. Сердце стучало в груди, отбивая свой бешеный ритм в висках. Сойер сосредоточенно наводил орудие на линкор Альянса, успевая в слепую оперировать подготавливающейся к атаке Обителью.

Дым начал медленно оседать и растворяться в воздухе. Прямо на месте исчезнувшего дымного корабля через прозрачные стены оказался теперь виден настоящий Скавенджер. Вся энергия Обители собиралась в пушке на крыше.

Джейт ощутил неприятное покалывание на кончиках пальцев и то, как затвердевают его волосы. Прямо над их головами медленно зажигалось новое солнце, пожирающее весь свет этого мира. Небо потемнело и вскоре исчезло за перекрывшей все огромной белой звездой, собирающейся на конце орудия Обители.

Похоже, никто из приключенцев не мог подобрать ни единого слова. Перед собираемой над ними мощью слова ничего не значили. Сойер поочередно оглядел каждого и уверенно кивнул. Он резко вытянул руки вперед, словно прицеливаясь в корабль через просвет между соединенными большим и указательным пальцами. Затем резко развел руки в стороны, создавая в воздухе поочередно ряд маленьких констрактов.

В этот момент новое солнце содрогнулось, выплеснув из себя длинный острый луч. Белый поток прямого света в мгновения ока расплавил под собой ледяные волны, просек одно из возвышающихся над старым городом зданий и с легкостью вонзился сквозь щит в брюхо линкора.

Скавенджер дрогнул, увлекаемый мощью выстрела обратно в пучины аномальной стены. По корпусу тут же пробежались короткие вспышки, и за ними же последовали серии гулких взрывов. Генератор сэнтрэй заискрился, войдя в реакцию с природными аномалиями.

Молнии искажающих энергий переплелись в грозной битве, и победили в ней, конечно, естественные силы. Синее пламя поврежденного генератора еще одной вспышкой прорвалось из-под брюха поверженного линкора. Скавенджер, гудя и скрежеща прожженным металлом, начал терять высоту и вскоре целиком исчез в аномальной стене.

Но волна взрывов и вспышек на этом не закончилось. Едва побежденный враг ухнул в небытие, как еще один всплеск гневных энергий раздался над головами его победителей. Герои задрали головы, с ужасом обнаружив, что могущественное орудие медленно оседает, готовое и само вот-вот взорваться. Обитель сотрясалась от перенапряжения.

— Орудие слишком старое! — прокричал Сойер, даже не думая радоваться своей первой серьезной победе. — Похоже, это был последний выстрел!

— Теперь Обитель сама позаботиться о себе, Сойер! — Рэн, быстро оглядев размах грядущей трагедии, махнул замявшемуся парню рукой. — Уходим!

Парень не двинулся с места, с мимолетными сомнениями обводя взглядом гибнущий дом. Потолок прямо над ним угрожающе просел и грозил обрушиться внутрь, вслед за падающими со своих мест артефактами и машинами. Зеркала покрывались трещинами и обваливались вниз, открывая голые стены. Летающие полки со стеклянными книгами, одна за другой, дождем сыпались на пол, разбиваясь энергетическими разноцветными всплесками. Его мир, его дом умирал.

— Прощай, Ирбис.

Сойер сорвался с места и помчался прочь быстрее, чем ожидающий его Джейт. Рэн подмигнул Красному и устремился следом за Сойером. Ловко избегая обломков бедного убранства храма, герои быстро преодолели коридор и вырвались на голые скалы. Снег с окружающих вершин был разом стерт выстрелом орудия. Теперь оно заваливалось на бок, продавливая полыхающий изнутри комплекс.

Джейт выбрался последним и успел обернуться как раз в тот момент, когда прямо над храмом лопнул и рассеялся в воздухе какой-то сгусток энергии. Одновременно с этим громоподобный рокот донесся до беглецов со всех сторон даже сквозь шум погибающей Обители.

— Сморите-ка! — Рэн указал в сторону аномальной стены, которая неожиданно начала уменьшаться, теряя свою грозную силу и развеиваясь подобно призрачному дыму.

— Изоляция пала, — дрожащим голосом вставил Джейт.

— Как и мой дом… — тихо добавил Сойер. — Я своими руками стер свое прошлое и то, чем дорожил семнадцать лет.

— …ради прекрасного эффектного будущего! — Рэн хлопнул парня по плечу, стараясь приободрить. — Сегодня ты не потерял свой дом. Но пожертвовал чем-то по-настоящему ценным для тебя, спася жизни всех, кто находился в этом мире. Ты жертвовал не ими, и не своей верой. А принес ради общего блага на алтарь свою ценность. Вот, что значит, настоящая жертва!

Сойер вгляделся в глаза Рэна и неожиданно мягко улыбнулся. Пусть и вялая, но улыбка на усталом лице все равно что-то неуловимо изменило в его облике, превратив на миг в обычного мальчишку, довольного выбранной им жизнью.

Джейт смотрел на это со стороны. В этой истории он, по большей части, играл роль наблюдателя. Новый мир снова показал ему незабываемые картины странной красоты аномальной природы, человеческих амбиций, великих ошибок и еще более великих свершений. Он снова убедился в том, что величие бывает и ужасным и прекрасным. В жизни всего полно.

Но самым ценным оказывается то, что любую часть своего пути можно с кем-то разделить. На кого-то опереться, на кого-то отвлечься. И будь ты хоть неопытным гулякой, хоть диким ко всему новому одиночкой, на любого такого как ты, найдется свой Рэн Однорукий. Найдется своя сила, способная провести через любую тьму, любую пропасть…

С этого момента Джейт точно для себя решил, каким человеком он хочет стать.

Возвращение в город оказалось совсем не таким, какое себе представлял Джейт. Авантюристов встретили в тишине и ненависти. Казалось, многие готовы были наброситься на героев хоть с голыми кулаками, но люди выглядели испуганными и растерянными. Были ли это последствия взрыва Обители, чьи останки все еще догорали на холме, или все трое парней выглядели так серьезно, что никто не рисковал с ними связываться, Джейт понять так и не смог.

Коридоры встретили их молчанием и приглушенными шепотками. То и дело, кто-то пробегал мимо них, словно не замечая. Многие стремились лично убедиться в том, что впервые за пару десятков лет горизонт не закрывает тучная завеса. Другие же стояли кучками на углах или пытались помочь множеству пострадавших от аномалий людей.

Рэн очень быстро понял серьезность происходящего. Это было видно по лицу и холодному блеску в глазах. Сойер чувствовал себя неуверенно, и почти не поднимал ни на кого глаз, больше смотря на сидящих и лежащих на полу в коридорах. Джейт пытался справиться с рвущимся изнутри тяжелым предчувствием, и молча следовал за Рэном. Однорукий миновал коридор, ведущий к пересечению, даже не взглянув в него, и устремился сразу в зал, отведенный под больницу.

Опасения начали оправдываться еще на подходе к пропахшему спиртом и бинтами помещению. Коридоры были полны болезненных вздохов и криков о помощи. Люди метались от раненого к раненому, пытаясь оказать посильную помощь. Когда герои прошли в зал, мимо них понесли несколько тел, скрытых грубой тканью. Рэн, лишь мельком оглядев их, двинулся дальше, прямиком к испугавшейся его кучке медиков.

Несколько человек о чем-то приглушенно спорили. Едва завидев Рэна и Джейта, они замолкли, поприжимав к груди небольшие ящички с медикаментами. Среди них Джейт с опозданием заметил жену Ноджа. Женщина была бела как лист, и в ее глазах не было больше ни капли прежней живости.

— Что произошло? — тихо спросил Рэн, остановившись рядом с ней. — Нодж? Эли??

— Все, — тихо прошептала женщина, смотря в одну точку. Джейт ощутил, как что-то внутри него оборвалось, стремительно ухнув вниз. — Да и многие еще погибли. Кто бы мог подумать? Одна аномалия и один дурак… Нет, сотня дураков, — взгляд женщины поднялся до лица Рэна, но в нем не было никакого выражения.

— Соболезную, — так же очень тихо произнес Рэн. — Я никогда не имел такого счастья в жизни, как семья и дети. И мне не дано познать, какого это, потерять их. Но боль этой утраты видна в ваших глазах. И мое сердце она тоже раздирает…

— Позаботьтесь лучше о своей команде и своих проблемах, — перебила его женщина. — Каору лежит там. Он… впрочем, посмотрите сами.

Рэн молча кивнул и проследовал в сторону, куда указала женщина. Джейт задержался перед ней, пытаясь что-то сказать, но все возможные слова горечью застряли в горле, и парень просто прошел следом за другом.

Через пару шагов он остановился рядом с застывшим Рэном и опустил взгляд на сидящую на кровати фигуру. Блекло-рыжие волосы спутано спадали вниз, скрывая лицо Каору. Его громоздкий костюм валялся под кроватью, разобранный на части. Без него парень выглядел совсем худым и ломким. Тонкие руки с переплетенными пальцами лежали поверх чуть выпирающих из-под одеяла коленок. Между острыми локтями на серую ткань падали грязные, смешанные с пылью и кровью, слезы. Руки, плечи, живот и грудь парня были обмотаны бинтами… тут взгляд Джейта зацепился за нечто, совершенно не свойственное образу «парня».

Спустя несколько секунд Джейт с трудом смог убедить себя, что понял все правильно — Каору был девушкой.