Охота на дракона

Глава 6.2 Обитель

Очередной удар, наконец, разбил скопление раздробленной породы. Иссиня-черные камни потоком посыпались вниз, освобождая небольшую нишу в разбитой стене. Одновременно с этим, сзади раздался дикий шум.

Находящийся рядом бур неожиданно дернулся и взорвался, заставив шахтеров прекратить свои труды. Осколки наконечника разметало по всему подземелью. Один из них, увесистый кусок поврежденного бура, ударил прямо в висок сталграфа Каору. Удар был такой силы, что парня грубо откинуло на стену.

Сквозь свист и звон раскалывающегося от боли сознания, до Каору словно издалека донеслись крики спешащих на помощь рабочих. Когда боль в голове утихла, парень с трудом разглядел впереди дымящуюся осевшую буровую установку и нескольких корчащихся в грязи шахтеров.

Кто-то остановился рядом с ним и протянул руку, но Каору бесцеремонно оттолкнул человека и поднялся сам. Тело отказывалось нормально слушаться нежелающего дать ему отдых хозяина. Поэтому большую часть нагрузки принимали на себя серво-двигатели экзоскелета. Но даже они уже гудели от усталости.

— Помогите раненым. Со мной все в порядке, — Каору указал на рабочих оказавшихся рядом с буром, и сам поспешил к ним, опираясь на скошенную стену.

Конец тоннеля тут же заполнился людьми и бегающими в темноте лучами фонарей. Кто-то принялся оказывать первую помощь пострадавшим, другая группа заносила и тут же ставила самодельные опоры под трещащий потолок шахты. Несколько человек облепили бур, пытаясь оценить нанесенный очередной поломкой ущерб. Голоса, указания и крики смешались в сплошной бесформенный шум, заставляющий дрожать уставшее от бесконечной работы сознание Каору.

— Осколок сел слишком глубоко! Если его срочно не вытащить, то он умрет от потери крови! — заголосил какой-то медик, указывая на мужчину рядом с которым он стоял. — Уносите его быстро! Так, а здесь что? Нужны еще перевязки!

Раненых перекладывали на носилки и уносили прочь. Оставленные ими кровавые пятна мгновенно смешивались с каменной крошкой и впитывались в мрачную землю. Каору проводил взглядом одного из парней, которого спешно вытаскивали из шахты с торчащим в плече толстым осколком бура, и затем обратил свой взор на помятую вредоносную машину. Один из техников сокрушенно помотал головой.

— Ему конец. Больше эта машинка ни на что не способна. И это был последний наконечник.

— Значит, дальше только кирками, — заключил Каору. — Вытащите отсюда машину и достаньте уцелевшие силовые элементы. Мне скоро потребуются запасные батареи для костюма.

Через какое-то время все стихло. Большая часть рабочих вновь покинула этот рукав шахты. Теперь они снова соберутся у входа в этот пространственный осколок и займутся обсуждением происходящего здесь безумства. Кто-то снова откажется от этой затеи и уйдет в морозный мир к своей семье. Кто-то, скрипя сердцем, возьмет кирку и вернется. Кто-то начнет предвещать приближающийся стараниями чужаков конец света, кто-то разойдется речами о скором конце их мучений и заточения.

Каору было плевать на то, что они подумают. Он решил четко для себя сделать этот мир лучше. Освободить этих людей своими силами. Хоть что-то полезное он должен сделать сам. Ни этот эриадный пират со спорными идеалами, Рэн Однорукий. Ни этот увлеченный своими стремлениями простодушный парень, Джейт.

Слишком много страданий повидал на своем пути молодой Искатель. И после всего случившегося, он все больше привыкал к мысли, что из всей их компании больше всего к приключениям не приспособлен вовсе не зеленый умом Джейт. Он-то смог одеть плащ Красного, совладать с ним, и даже, когда надо, забрать человеческую жизнь. Он ведь знал, что истребителями Ай-Зур в Ноатаре управляли люди. Он понимал, что чтобы вернуть Эрнию придется противостоять обычным жителям в Центре Сола. Он знал. И, в конечном итоге, садовника, жаждущего простой мирной жизни, в нем, в Каору, оказалось куда больше.

Он снова взял инструмент, представляющий собой некий гибрид кирки и отбойного молотка, и со всей силы ударил в стену. Не дожидаясь решения других рабочих, Каору вновь вгрызся в стену, стремясь добраться до заветного склада. Ему не нужны были другие. Чем меньше их здесь, тем лучше для него. Значит, никто не пострадает. Он один сможет, превозмогая боль и опасности, добиться всего сам.

С очередным ударом Каору вспомнил, свою встречу с Рэном, первый разговор по душам и то дружелюбное и почти теплое к нему отношение, которое без всяких видимых причин он проявил.

— «Ладно, командир, — Рэн подошел к Каору и по-дружески похлопал по плечу. — Мы тебя поняли. Можешь на нас рассчитывать. Если тебе потребуется помощь, особенно против Ай-Зур, я всегда буду готов оказать тебе поддержку. Уверен, Джейт со своими новыми возможностями тоже не останется в стороне. Мы ведь команда, верно?»

И Рэн с самым наглым и безоблачно спокойным видом на глазах Каору творил совершенно безумные невозможные, неподдающиеся логике и осмыслению вещи. Они встретили Джейта, глупого новичка, обвешанного бесполезной амуницией и наивными фантазиями о романтике выбранного им пути. Но мир не ткнул его лицом в грязь, а наоборот, с легкой подачи Рэна — дал ему все то, что он хотел. Показал приключения, открыл зло и помог победить его. Дал новую силу и позволил в первый же день совершить невозможное!

И стоит отдать должное, Джейт не принял все это за чистую монету. За короткое время он повзрослел и понял, что у любой небесной благодати есть обратная сторона. Всегда есть последствия, которые требуют ответственности. И в какой-то момент их общения он уже проявлял заботу о других, с удивительной решимостью демонстрируя верность своей команде. Он понял, что именно важнее всего в его путешествии. Что сбережет его и откроет все пути. Что он должен беречь. Без чего сам не достиг бы и толики того, чем владеет сейчас.

Удар за ударом Каору вкладывал всю свою злость в стену, заставляя ее рассыпаться каменными слезами к его ногам. Злость на себя, на свою слабость, на свой страх, на свое самомнение. Как он сам мог лишить себя такой простоты, которая была доступна Рэну и Джейту?

Новый удар звонким эхом разнесся по шахте, рассыпая новые осколки. На этот раз не стена — кирка раскололась и смялась. Каору, не долго думая, отбросил ее в сторону и схватил другую. Расколотая порода уже достигала его колен и мешала ближе подобраться к стене. Парень принялся распинывать ее ногами, стараясь не замечать, горящего красным индикатора. Огонек на ноге символизировал критически малый заряд энергии для работы серво-двигателей.

— Каору! Подожди, я помогу! — чей-то звонкий голос словно вырвал Каору из гневного оцепенения. На помощь к парню бросился тонкий силуэт.

— Эли… Элиния? Что ты здесь делаешь? — Каору с трудом поверил своим глазам, смотря, как девочка схватила лопату и начала старательно откидывать отработанную породу в сторону.

— Помогаю тебе, конечно! — ее голос колокольчиком звучал даже сквозь сталграф скрывающий личико. Девочка на удивление активно начала перебрасывать камни, будто всю жизнь проработала в подобных местах. — Другие идти не хотят! Все беспокоятся о том, что тоннель может вот-вот обвалиться из-за того, что вы слишком быстро копаете. Там много раненных. И еще другие пришли — боятся, что из-за этих раскопок аномалии прорвутся в наш мир. Глупости все это! Альтарион ни за что не позволит этому случиться! Ведь его энергия подпитывает все подавители!

Каору, не говоря ни слова, в два шага приблизился к ребенку и перехватил ее руку. Элиния замерла, испуганно взглянув на Серого. Парень мотнул головой и поднял шлем-маску, открывая перед девочкой свое покрытое грязью лицо.

— Глупая. Но это же не твое дело. Этим должны заниматься взрослые. Я понимаю твои стремления, но отец прав — все это делается нами, ради тебя. Ради тех детей, кому еще предстоит вырваться в иные миры и пожить нормальной жизнью, где их выбор не будет ограничен морозными рамками этого осколка. Понимаешь, это наша жертва…

— Ничего не глупая! Сами вы глупые! — Элиния дернула лопату на себя и топнула ножкой, выражая свое крайнее возмущение. Она тоже поспешно подняла шлем маску и открыла свое нахмурившееся личико Каору. — Вы все время сами за себя и за всех решаете, что лучше, а что хуже! Хотите — прячьтесь, бойтесь, бегите от собственных возможностей! Но никто не вправе лишать этого права других. И я хочу не прятаться, а помогать Вам! Я хочу не бояться, а сражаться! Я хочу не бежать, а показать всем, что я тоже могу! Тоже умею! И я хочу сама заслужить себе такое будущее, какое сама себе выберу. И это будет и моя жертва! Даже ради тех, кто остается там!

— Элиния… — Каору смотрел на девочку, широко раскрытыми глазами, не зная, что сказать.

И не он один. Около десятка рабочих стояли в проходе, смотря на нее и слушая каждое ее слово. Эли не видела их и продолжала чуть спокойнее, но с неизменно крепкой решимостью, наполняющей каждое ее слово.

— Если вы, действительно, заботитесь о нас и нашем будущем, то позвольте нам самим выбирать свои цели и пути их достижения. Отец показал мне многое из тех, других миров. Мама многому меня научила из того, что есть у каждого человека внутри. И я для себя все давно решила. Я не стану бежать от своих возможностей. И никогда не брошу тех, кто обо мне заботится. Разве не в этом сила, Каору? В том, чтобы всего достигать вместе… независимо от возраста, профессии, взглядов на жизнь и всего такого?

— В этом, — Серый неожиданно для себя почувствовал, как по щекам, тонкими дорожками стирая слой пыли и грязи, стекают слезы. И как он в своем слепом гневе снова допустил ту же ошибку? Как он не заметил такой простой идеи, которую смог уловить даже ребенок? — Ты права, Эли. Прости…

Девочка улыбнулась и тут же вздрогнула от неожиданности, когда рядом в камни вонзилась лопата рабочего. Затем еще одна и еще. Несколько человек, без слов взялись за инструменты и продолжили работу. Кто-то из них, не мог скрыть улыбки. Кто-то подмигивал растерявшейся на миг девочке. Несколько человек и вовсе в открытую потрепали ее по плечу, выражая столь неуклюжим образом свою благодарность за сказанные ею слова. Каору молча смотрел, как воодушевленные их спором люди брались за дело с новыми силами.

— Все-таки, я бесполезен, — с грустной улыбкой просипел парень.

— Что? — Эли вновь подняла не него свои изумрудные глаза.

— Хорошо. Если хочешь помочь, то не могла бы для начала принести запасных батарей для моего костюма? Они вот такого размера, — он показал ей энергопаки на бедре и спине. — Обмотанные синей или желтой изолентой. По-моему они должны быть недалеко от сломанного бура. А я пока с твоего позволения, чуть отдохну, хорошо?

— Конечно! — Элиния просияла новой улыбкой и, отложив лопату в сторону, поспешила выполнить поручение.

Серый проводил девочку взглядом и мысленно в сотый раз поблагодарил ее за то, что она сейчас пришла в это темное место. В момент, когда Каору, сам того не осознавая, больше всего нуждался в чьей-то помощи.

— Ну что же, Рэн, Джейт. Не все мы, но теперь многие из нас обеспокоены тем, чтобы все у этого мира было как можно лучше. Мы боремся за это вместе, но каждый по-своему. Так давайте же глупостью или умом, расчетом или везением — выцарапаем у Судьбы хорошее будущее для всех нас!

Перед приключенцами открылся высокий неширокий коридор, охваченный застывшей дымкой. Внутренние стены были светло-серого цвета. Каждый их сантиметр покрывали причудливые рисунки и росписи. В разных местах в стенах, друг напротив друга, выделялись небольшие балкончики без перил. Между ними, в воздухе главного коридора, парили многоуровневые книжные полки на специальных подставках.

Книжки были сделаны из чистого стекла, хранящего в себе загадочные переливающиеся свечения. Под потолком кружились и вертелись множество странноватого вида механизмов и шестеренок. Главный коридор заканчивался в огромном светлом зале, каждая стена которого была закрыта высоким зеркалом. В каждом из пятнадцати зеркал отражались разные коридоры.

— Пятнадцать, — прошептал Колин, пересчитав зеркала. — Шестнадцать, как граней во всем храме. И, наверное, это что-то вроде проходов в другие секции комплекса. Видите, отражения в каждом зеркале различаются? Где-то больше проходов, где-то виднеется мебель, которой нет в других…

— А что это за механизмы под потолком? — заинтересованно просипел седовласый, разглядывая копошащиеся под куполом симметрично расставленные устройства.

Многие из них представляли собой кольца и шестеренки, которые служили частичками каких-то более сложных механизмов. Некоторые светящиеся комки загадочных материй были окружены еще несколькими зеркалами. Какие-то крутились вокруг стеклянных сфер. Другие и вовсе висели в воздухе без всякой видимой поддержки. Но загадка этих механизмов оказалась не такой хитрой, как ожидалось. Джейт чувствовал энергию, текущую по машинам и улавливал много знакомых волнений.

— Это артефакты, — тихо произнес он. — Все эти машины работают на артефактах. Какие-то, судя по всему, поддерживают определенную температуру в комплексе, какие-то подпитывают местные причуды, какие-то выполняют другие функции…

— Машины, работающие на артефактах? Как наши рэйхолдеры? Это сколько же здесь артефактов? — промычал старик. — Пятьдесят? Сотня? Подожди, только в этом, центральном зале, их около сотни. А во всем комплексе вместе взятом? Это же, если их всех собрать…

— Так, давайте не будем спешить. Пока… — дрожащим голосом вставил Колин. Парень выглядел так, будто вот-вот потеряет сознание. — Надо все осмотреть. Аккуратно. Осторожно. Я пятнадцать лет ждал этого момента. И не могу позволить испортить его глупой неосторожностью…

— Надо же, как разумно! — подал голос Рэн. За его повседневной улыбкой было сложно разобрать, какие чувства вызывает у него это место. — Ценю вдумчивых людей. Открыть-то это место труда не составило. Вы бы сделали это и раньше, будь среди вас хоть один энтэссер с таким количеством эо, как у меня. Но никто не гарантирует, что этот трюк можно будет легко повторить изнутри. Если это место, вдруг, закроется вместе с нами внутри.

— А что снова просто ударить по стене своей девчонкой ты не сможешь? — язвительно отозвался Фэлиан. — Все оказалось так просто, что я, если честно, жалею, что ты не появился тут раньше. Лет так на семнадцать.

— Признаю, я поступил несколько грубо, — Рэн на миг замолк, прислушиваясь к эху своего голоса, гуляющего по залу. — Жители этого храма, скорее всего, использовали определенную комбинацию энергий для входа. Возможно, у них был какой-то знаковый констракт. Я же просто залил все «замочные скважины» потоком равномерной энергии. Если можно так сказать. Примитивно, но сработало, как видите. Будь у вас самих такой источник аномальной энергии, как моя Эрния, справились бы и без меня. Вот, только, все не так просто, как может показаться.

Рэн вздохнул, легко стерев улыбку со своего лица и взялся обеими руками за эфес покоящейся на его плече Эрнии. Остальная команда напряглась, и только самые внимательные проследили за взглядом Рэна.

К ним приближалось странноватое зеленое свечение. Устройства под потолком, окруженные зеркальными лепестками зажужжали, переворачиваясь и загораясь изумрудным свечением. Прямые лучи, выпускаемые из зажатых в тиски зеленых артефактов, заиграли отражениями в зеркалах.

На уровне пола они пересекались, превращаясь в едва видимую неряшливо мигающую иллюзию человеческой фигуры. Голограмма высокого мужчины с зачесанными назад длинными волосами в сдержанном фраке, перчатках и тонких сапогах спокойно приблизилась к застывшим гостям, поочередно поднимая взгляд на каждого из них.

— Добро пожаловать, — хриплым, растворяющимся в глуховатом эхе, голосом произнесла голограмма. — Много лет прошло с последнего открытия Обители. И с тех пор, как наш комплекс был запечатан, вы первые, кто смогли найти путь внутрь. Стоит отметить, что наши меры защиты все-таки держатся на достаточно высоком уровне. Жаль, что его хватает только на защиту от среднестатистических обывателей.

— Кто вы такой? — первым заговорил седовласый. — Вы живой человек или…?

— Нет. Я — всего лишь образ. Сохраненная память настоятеля Обители Радэн. Моя последняя обязанность — сохранить это место и его знания нетронутыми. Поэтому, я вынужден с сожалением сообщить, что это место скоро погибнет. И вы вместе с ним. Процесс, приводящий к коллапсу энергий в ядре комплекса уже запущен, — со спокойной улыбкой сообщил мужчина.

— Процесс… что?! Вы имейте в виду самоуничтожение? — вскричал Колин.

— Вы шутите! — перебил его седовласый. — Мы ничего такого не сделали! Вархайт! Мы можем просто уйти отсюда! Сколько… сколько времени еще осталось до вашего коллапса?

— Вам это знать незачем, — спокойно ответил призрак. — Вы можете остаться здесь или попробовать убежать — в любом случае выброса энергии хватит, чтобы остановить любые ваши замыслы и стереть все очаги цивилизации в пределах этого мира.

— Но ты все-таки любезно предупреждаешь нас о грядущем исходе, — со встречной улыбкой произнес Рэн. — К чему тогда эти вежливости?

— Моя первичная цель — встреча любых визитеров, способных добраться до Обители. Если эти люди знакомы с нашей идеей, то они могли искать Обитель целенаправленно и знать слова, необходимые для того, чтобы Обитель Радэн перешла под их управление. Я просканировал вас и сделал логические выводы, что вы не относитесь к таким соискателям. Ваш прорыв внутрь — лишнее тому подтверждение. Однако, даже я могу ошибаться. И если такие слова вам все-таки известны, то у вас еще есть время остановить процесс. Для этого я и здесь.

Выругавшись, седовласый уставился на голограмму и уже через миг сорвался с места, устремившись к выходу из храма. Его помощники, не долго думая, побросав все инструменты, бросились за ним.

Джейт переглянулся с Рэном. Тот стоял, придирчиво оглядывая голограмму. С его лица не спадала прежняя улыбка, но в глазах застыл холодный безжизненный блеск. Что-то в его облике напугало Джейта. В голове стрельнула непрошенная мысль о том, что в этот раз даже у великого энтузиаста Рэна не нашлось идей, как сбежать от очередного поворота Судьбы.

— Ирбис, остановись, — по залу эхом прокатился молодой незнакомый голос.

Джейт резко обернулся. Рэн, с явной неохотой, последовал его примеру. Сзади них по лестнице, отражающейся в одном из зеркал, спускался юноша.

Парнишка не старше Джейта с короткими темными волосами и глазам почти фиолетового цвета. Встрепанная прическа украшала худое бледное лицо с прямыми чертами. С правой стороны от виска свисала тонкая сплетенная косичка, скрепленная желтой и красной лентой. Выделяющиеся брови и серебристые защелки на ушах — это все, что можно было сказать о внешности незнакомца, так как большая часть его тела была скрыта под белоснежной хламидой с высоким стоящим воротником. Из-под нее выглядывали широкие штаны, в складках которых терялись крепления старенького замысловатого экзоскелета. Юноша не спеша спустился в зал и равнодушно оглядел незнакомцев.

— Нет необходимости уничтожать Обитель из-за нескольких нарушителей.

— Как скажите, юный мастер, — голограмма склонился в вежливом поклоне. — Я все исполню, как вы прикажете.

— Если бы ты был настолько хорошо настроен, чтобы исполнять все мои указания с предельной четкостью, то не стал бы подготавливать коллапс первоисточника, пока я тут нахожусь. Исчезни, Ирбис. Дальше я сам разберусь.

Голограмма тут же растаяла в воздухе и проецирующие ее механизмы под потолком мгновенно замолкли. Рэн, опираясь на Эрнию-меч, с издевательской улыбкой посмотрел на парня. Джейт все никак не мог сообразить, что происходит, но решил первым нарушить молчание, чтобы развязать, как минимум один узел сомнений.

— Так взрываться ваша Обитель не будет? То есть мы, вроде как, спасены, да? — неуверенно начал он. — Тогда, наверное, спасибо.

— Ага. Ирбис — довольно старая система. Работает со сбоями. Мне самому приходится ему частенько напоминать, что я — не посторонний, — парень устало скосил взгляд в сторону одного из зеркал.

— Так ты один из посвященных. И знаешь код управления всем этим комплексом? — небрежно поинтересовался Рэн.

— Именно, — спокойно ответил парень. Джейт даже подивился тому, что нашелся кто-то, кто смог так ответить Рэну, будто он сам был несмышленым новичком. — Я знаю весь этот комплекс. Здесь я родился и вырос. Ирбис воспитал меня. Насколько это вообще возможно. Многому я научился у людей в этом мире. Правда, мне постоянно приходилось отбивать их попытки пробраться сюда. И, вот, теперь в этот мир прибыли вы и привели их в мой дом. На это я склонен закрыть глаза. Ваши ошибки легко исправить, снова закрыв Обитель…

— А на что же ты, затворщик мелкий, не хочешь закрывать глаза? — в голосе Рэна послышался нешуточный вызов, но почти безэмоциональный парнишка на удивление спокойно воспринимал все выпады против него.

— На то, что ты, Рэн Однорукий, непозволительно близко приблизился к Запрету. Твоя сила и твои знания слишком велики и превосходят все, что дозволено иметь человеку. Ирония заключается в том, что ты в своем слепом стремлении сравниться с богом, характерном для всех дошедших до Запрета, сам пришел на порог храма. Места, ученики которого вырастали с целью искоренять тебе подобных. Ты станешь моим полноценным посвящением и, наконец, даруешь свободу. Своей смертью.

— Отлично, мальчик! — в глазах Однорукого зажегся дикий огонь. — Вот теперь, ты начинаешь мне нравиться!