Сила Прометея

ГЛАВА 32

Рабочий день канцлера начинался с бюрократической волокиты и распутывания дворцовых интриг. Каждый раз эти обязанности вызывали у Танаева глухую тоску.

Нет, конечно, определенные положительные моменты, которые тешили его самолюбие, все-таки были — например, право императорской подписи на всех исходящих из канцелярии канцлера указах.

Он внес это право в указ о своем назначении и использовал его в основном для модернизации имперских войск, стараясь по возможности подготовить их для предстоящей решительной схватки.

Необъятные знания, полученные им на космической станции антов, и феноменальная память помогли Глебу в срочном порядке построить несколько заводов, производящих легкое стрелковое оружие и допотопную артиллерию. Более серьезная модернизация военной промышленности постоянно упиралась в оборванные технологические цепочки. В империи не осталось заводов по изготовлению пироксилина, а чтобы его наладить, нужно было сначала организовать производство азотной кислоты. Что, в свою очередь, требовало организации производства серной кислоты и разработки давно заброшенных рудников с калийной селитрой.

Пришлось ограничиться более простым в изготовлении черным порохом. А отсутствие качественной стали повлекло за собой неизбежные уступки в качестве артиллерийских орудий.

Но это было всего лишь полдела. Ему нужен был стратегический план предстоящей битвы. План, в котором будет заложена основа успеха, а вот его-то как раз и не было…

Схватки с темными пришельцами носили эпизодический характер. Сплошного фронта не было, и захваченная территория выделялась на картах довольно условно. Силы темных могли появиться в любом месте, нанести стремительный удар, уничтожить заставу, разгромить и разграбить город, а затем исчезнуть, не дожидаясь подхода регулярных войск.

Да и сама решающая битва казалась довольно условным понятием, поскольку никто не знал, удастся ли заставить главные силы неприятеля принять в ней участие.

Лишь одно обстоятельство не вызывало у Танаева сомнения — были два места на Земле, которые неприятель ни за что не согласится потерять. Поскольку их потеря означала бы для него полное поражение.

Разумеется, это были транспортные порталы, точно такие же, как те, что вели в нижний мир. Вполне возможно, что они составляли с ними единую систему внепространственных переходов, и тот, кто владел этими переходами, полностью владел военной ситуацией, поскольку мог заранее планировать свои операции и перебрасывать в нужный момент необходимые для этого силы.

Любой ценой эти порталы следовало уничтожить или, что еще предпочтительнее, захватить. Вот только Танаев не надеялся, что у него хватит сил для того, чтобы держать их под контролем длительное время, значит, их надо уничтожить.

Но для этого нужно было сначала прорваться сквозь хорошо укрепленные оборонительные линии врага, надежно прикрывающие все подходы к транспортным порталам.

Один такой портал располагался на Кавказе, в районе Домбая. Второй — у африканской горы Килиманджаро.

Танаев давно заметил, что межзвездные транспортные артерии почему-то тяготели к горам. Возможно, там силовые поля Земли концентрировались наиболее сильно. Для того чтобы раз и навсегда разрушить эти порталы, так, чтобы в будущем их восстановление стало невозможным, необходимо понять их природу. А она оставалась для него тайной за семью печатями. Просто потому, что теория строения вселенной, на которой основывалась теоретическая база мгновенного перемещения в пространстве материальных тел, настолько отличалась от суммы всех знаний, полученных земной наукой, что понимание этого процесса оказалось совершенно недоступным Танаеву. Вся мудрость цивилизации антов была для него открыта в то время, когда он находился на Элане. Но, к сожалению, тогда его интересовали совершенно другие знания, связанные с созданием искусственного человеческого организма, а перемещение во вселенной с помощью порталов воспринималось как нечто совершенно недоступное.

Самой большой проблемой новоявленного канцлера оставалось разношерстное имперское воинство, насчитывающее в своих так называемых регулярных частях лишь пару тысяч человек. В основном это были плохо подготовленные новобранцы, загнанные в рекруты насильно и мечтающие лишь о побеге.

Были, конечно, императорские гвардейцы, воины более чем серьезные и вооруженные лучше остальных, да только их насчитывалось всего две сотни, да и те без специального распоряжения императора с места не сдвинутся. Танаев, за свое короткое канцлерство, успел уяснить, что император, совершенно не интересующийся делами собственного государства, в некоторых вопросах был упрям как осел. И императорскую гвардию не без основания считал основой своей личной безопасности.

Конечно, если удастся объединить всю эту разношерстную свору с валамскими монахами, могла получиться неплохая армия, особенно если назначить монахов офицерами, а не советниками, как на этом настаивал император.

Но валамцы что-то уж слишком долго не давали о себе знать, он отправил к ним уже трех гонцов, но те как в воду канули. Разумеется, путь до монастыря неблизкий, всякое могло случиться в дороге с гонцами, а монастырские агенты, упорно сохранявшие конспирацию, заявили, что сами не имеют вестей из общины уже второй месяц. Обоз, отправленный общиной в столицу пару месяцев назад по просьбе Танаева, затерялся где-то в пути, и только сам Хорст знал, что с ним могло произойти.

Решив, что при любых обстоятельствах нужно использовать то, что уже имеется в наличии, Танаев упорно занимался усовершенствованием доставшейся ему в наследство от прежнего канцлера армии.

По специальному указу императора, изданному задолго до появления Танаева, канцлер назначался Верховным главнокомандующим, и ему подчинялись все воинские соединения империи, за исключением личной императорской гвардии.

О любой армии лучше всего судить по тому арсеналу, которым она располагает, и по умению с ним обращаться, так что знакомство с подчиненными ему войсками Танаев начал с посещения главного арсенала империи — места тайного и недоступного простым смертным.

Рекрутов вооружали простейшим оружием из районных арсеналов, а здесь должно было храниться тяжелое вооружение, секретное оружие и военная техника, которую следовало использовать лишь в исключительных случаях, опять же по специальному указу императора, так что попасть в арсенал Танаеву удалось далеко не сразу. И он задолго до этого начал форсировать производство пусть и не слишком совершенного, зато достаточно массового оружия, которым спешно вооружал регулярные войска. Лишь после того, как Танаев пригрозил императору отречением от престола и ссылкой в Валамский монастырь, ему удалось добраться до арсенала.

Арсенал располагался в мрачном двухэтажном здании барачного типа, обнесенном забором с колючей проволокой. Вывеска на воротах, сообщавшая о том, что здесь располагается база вторсырья, вызвала у Танаева скептическую улыбку.

На первом этаже и в самом деле располагалась эта самая база, а все помещение было завалено проржавевшими обломками давно устаревшей сельскохозяйственной техники.

Зато когда его в сопровождении начальника арсенала генерала Кордина провели, наконец, к хорошо замаскированному лифту, Танаев, увидев на его табло кнопки с двенадцатью подземными уровнями, лишь тихо присвистнул.

Осмотр он решил начать с самого нижнего, наиболее старого уровня. Это почему-то очень не понравилось Кордину, и его реакция немедленно заставила Танаева настоять на своем решении.

Спускались они минут десять, и на каждом следующем уровне свет лампочки на потолке лифтовой кабины становился все более тусклым.

— У вас что, плохо работают генераторы? — поинтересовался Танаев, стараясь поймать взгляд узеньких, спрятанных под густыми бровями генеральских глаз.

— Генераторы работают нормально, господин канцлер, да только энергия на нижних этажах куда-то уплывает.

— И вы до сих пор не установили причину?

— А как ее установить? Мы пару раз меняли проводку, пытались даже выделить индивидуальные генераторы для каждого уровня. Результат тот же. Чем ниже расположен уровень, тем ниже напряжение, которое можно снять с клемм любого генератора или с силовой цепи, расположенной на этом уровне. На самом нижнем потеря энергии составляет уже шестьдесят процентов. Даже аккумуляторные фонари здесь светят вполнакала.

— Просто чудеса какие-то!

— Не стоит вам посещать эти уровни, господин канцлер! Мы и сами-то не слишком их жалуем, там происходят непонятные вещи — мне даже пришлось снять охрану с двух последних уровней, поскольку люди из нее бесследно исчезали после второго дежурства, — наконец признался Кордин в причине своего нежелания посещать нижние горизонты вверенного ему комплекса.

— Почему люди исчезают только после второго дежурства? А первое? После первого — что, никто не исчезал? И куда вообще деваются исчезнувшие? Трупов вы не находили?

— Трупов мы не находили. После первого дежурства все вроде нормально. Люди возвращались в казарму как ни в чем не бывало, разве что становились слегка заторможенными и сонными. Если их не назначали в караул в нижние уровни, они постепенно приходили в себя. Но стоило их назначить снова, даже если после первого дежурства прошло больше месяца, люди бесследно исчезали. Ни оружия, ни личных знаков, ни одежды — ничего от них не оставалось, и это при том, что из нижних уровней, кроме этого лифта, не существует выходов. Некуда им вроде бы деться.

— Почему же в ваших докладных записках ничего не сказано об этих странных событиях?

— Да потому, что моего предшественника сместили как раз после такой докладной записки. Не любит наш император необъяснимых явлений. Вы уж не губите меня, господин канцлер. Не докладывайте императору о том, что мои докладные содержали не всю информацию. До вашего назначения нами мало кто интересовался.

Танаев уже понял, что этот человек говорит ему правду, ничего не утаивая, и потому едва заметно кивнул. Он знал, что неофициальные отношения и взаимовыгодные небольшие услуги связывают гораздо теснее любых официальных. Занимая высокий пост, он нуждался в поддержке самых разных людей, и теперь, выполнив просьбу генерала Кордина, в случае необходимости сможет обратиться к нему с подобной же неофициальной просьбой.

— А вы пробовали получить с тех, кто благополучно вернулся после первого дежурства, подробный рапорт?

— Пробовал. Да только ничего не добился. Не помнят они, что с ними происходило во время дежурства.

Лифт наконец остановился на последнем, самом нижнем уровне. Дверь почему-то долго не открывалась.

— Что у вас здесь хранится? — спросил Танаев, разглядывая кнопки лифта с таким видом, словно собирался прочитать на них объяснение таинственным событиям, происходящим на нижнем уровне.

— Здесь у нас только древнее вооружение. Очень старое, оставшееся еще от большой войны. Сейчас им практически никто не пользуется. И не потому, что оно не готово к применению. Все, что выходит из строя, мы немедленно списываем и убираем из наших складов.

— Тогда почему же оно не востребовано?

— Нет специалистов, умеющих с ним обращаться. Многие системы остались без боеприпасов. С тех пор, как мы лишились последнего нефтедобывающего района, все наши оружейные заводы встали. А со временем любое неработающее предприятие начинает разрушаться.

— Мне докладывали, что в империи есть большие запасы нефти в законсервированных хранилищах. Вы что-нибудь о них знаете?

— Никто о них ничего не знает. Хотя слух о том, что они существуют, подтверждается многими официальными бумагами.

— Как такое могло случиться?

— Это все из-за мании секретности, которой страдал наш прежний канцлер. Он доверил карты и коды доступа охранных систем одному-единствен-ному человеку, и после его внезапной гибели во время авиационной катастрофы дубликаты доступа так и не смогли обнаружить.

— Но ведь наверняка не один человек знал об этих хранилищах! Там должны были трудиться сотни рабочих, десятки транспортных контор их обслуживали!

— Вы правы. Найти их местонахождение не составит особого труда, вот только никто к этому не стремится.

— Но почему?

— Из-за старинных охранных систем… Никому не хочется рисковать жизнью и соваться туда без кодов доступа. Поэтому те, кто отвечал за энергетику, предпочли забыть об их существовании. Знаете, так проще: если что-то вызывает серьезные опасения, всегда можно сделать вид, что этого просто не существует.

— Я с этим разберусь. А не возьметесь ли вы возглавить группу по поискам и освоению этих нефтехранилищ?

Вообще-то Танаев не надеялся на положительный ответ. У генерала была спокойная тихая должность, вполне ему соответствовавшая за год до выхода на пенсию. Но, к его удивлению, Кордин ответил утвердительно:

— Я здесь медленно прокисаю, в этих подземельях. И решил, что мне никогда уже не удастся заняться настоящим делом для своей страны!

Дверь наконец медленно, со скрипом, начала открываться, и, пока продолжался этот процесс, лампочка в лифтовой кабине превратилась в едва заметную красную точку. Темнота стала такой плотной, что Танаев поспешил включить свое ночное зрение, и, как оказалось, сделал это вовремя.

Слева от него, где-то в глубине помещения, мелькнул едва заметный красный огонек. Скорее, едва тлеющее красное пятнышко, неразличимое обычным зрением. Но этого было достаточно, чтобы его хорошо настроенная на неожиданные опасности нервная система отреагировала мгновенно.

Не тратя время на лишние слова, он одним движением бросил генерала на пол и сам грохнулся рядом с ним, выхватывая из-за пояса рукоятку волшебного меча.

Над их головами что-то просвистело и с грохотом врезалось в дверцу лифтовой кабины.

— Но здесь никого нет! Посты я снял, а мониторы слежения включены постоянно!

— Ваши мониторы не заметят этих тварей! — ответил Танаев, все еще не видя цели и не решаясь использовать меч в помещении, битком набитом неизвестным ему оружием. Какая-то тень возникла перед самой дверцей кабины.

Танаев успел блокировать направленный ему в лицо удар руки, вооруженной кастетом. Это была человеческая рука, хотя и обладавшая нечеловеческой силой. Танаеву удалось мгновенно опереться на нее и, бросив свое тело вверх, придать ему вертикальное положение. После чего он обменялся с противником серией отточенных профессиональных ударов. Нападавший, видимо, не ожидал такого сопротивления от своей жертвы в полной темноте.

Танаев не успел уйти в боевой транс, для этого ему нужна была хотя бы секунда свободного времени, чтобы сосредоточиться, но как раз этой-то секунды у него и не было.

Однако вскоре его противник допустил ошибку. Обладая почти двухметровым ростом, он подпустил Танаева слишком близко к себе, и тот точным ударом снизу перебил ему горло. Великан захрипел и с грохотом рухнул на пол.

Почти сразу же во всем помещении вспыхнул яр-

кий свет, и даже лампочка внутри лифтовой кабины сменила гнев на милость.

— Но это же… Это же Стефанов! — На Кордине лица не было после падения, но тем не менее ему удалось приподняться и встать на ноги. Держался он для своего возраста просто отлично.

— Кто такой этот Стефанов?

— Один из пропавших охранников. Мы месяц назад сообщили родственникам о его смерти!

— И, как видите, не ошиблись.

— Но я готов поклясться, что все это время здесь никого не было, ни одной живой души!

— Я вам верю, успокойтесь. И может быть лишь одно объяснение всем этим странным событиям. Здесь есть вход в местный портал. Никому не известный вход…

— Что такое портал?

— Туннель, не существующий в обычном пространстве, но тем не менее с его помощью можно перемещаться на огромные расстояния.

— Вы хотите сказать, что Стефанов был предателем?

— Скорее всего, нет. Я почти уверен, что человеком он перестал быть сразу же после того, как пропал. Сейчас им управляли, словно куклой. Так что вы не ошиблись с извещением о его смерти. Солдат Стефанов перестал существовать в качестве человека в день своего исчезновения!

— Это значит, что с каждым из нас может случиться то же самое?! — Кордин побледнел еще больше. Это известие напугало его сильнее всего остального. — Но ведь и я бывал в этом помещении неоднократно — выходит, и я… И со мной…

— Успокойтесь. Все не так просто. Овладеть мозгом волевого человека, который сопротивляется воздействию, они не могут, — сказал Танаев, а про себя добавил: «По крайней мере большинство из них». И сразу же приказал: — Вызывайте охрану. Пусть несут фонари — свет здесь в любую минуту может погаснуть, а мне нужно тщательно осмотреть помещение.

— Но я не могу! — неожиданно заявил Кордин. — В этом помещении соблюдается режим особой секретности, а у них нет допуска! Стефанов был последним из охранников, у кого был допуск в это помещение арсенала!

— Не нужна больше никому ваша секретность. Все, что хотели узнать наши враги, они уже узнали. И не забывайте, пожалуйста, что я все-таки являюсь Главнокомандующим имперской армии, так что выполняйте приказ, господин генерал!

Это напоминание подействовало на Кордина словно ушат холодной воды. Он вытянулся в струнку и отчеканил:

— Слушаюсь! — после чего трусцой побежал к лифтовой кабине, в которой была кнопка селектора прямой связи с караульным помещением. Вскоре весь уровень наполнился суетящимися людьми и сверканием аварийных фонарей, которые заменили вновь потускневшие лампочки.

Да только ничего они не нашли. Никаких следов портала, ни малейшей трещинки на каменных стенах. И все-таки портал здесь был. Танаев чувствовал особое завихрение в пространстве, всегда появляющееся в том месте, где существовал портал.

Танаев вспомнил лес за своей спиной после того, как он прошел мимо Цербера и вновь очутился на Земле, там тоже не было никаких следов портала.

Возможно, существовали односторонние порталы — только на выход, и возможно, существуют какие-то особые способы для их обнаружения. Слишком мало он знал об этих образованиях.

Валамские монахи знали о них гораздо больше, и оставалось только терпеливо ждать прибытия застрявшего где-то обоза из Валама.