Сила Прометея

ГЛАВА 12

Недавним пленникам повезло. Ключник и обезьяноподобный Банщик были слишком заняты обработкой очередных новичков и не успели покинуть пыточную камеру до того, как туда вломились их бывшие жертвы, которые, не теряя времени даром, поменяли местами жертв и палачей.

Сопротивляемость к боли оказалась у обоих пыточных дел мастеров позорно низкой. Правда, Бартону пришлось срочно приспосабливать дыбу к слишком длинному телу Ключника, однако его усилия были вознаграждены сторицей. После нескольких минут доверительной беседы друзья узнали о Колодце забвения.

Он был так назван потому, что находился в самом нижнем, заброшенном горизонте туннелей. Никто толком не знал, куда ведет этот колодец, о нем среди слуг Арха ходили самые фантастические слухи. Говорили, что те, кому удалось добраться до его дна, попадали в свое прошлое, как раз в ту его часть, о которой старались вспоминать как можно реже… Но так ли это на самом деле, доподлинно никому не было известно. Из тех, кто рискнул на собственном опыте проверить слухи, обратно никто не возвращался.

Проследив мысленным взором оставшиеся в их распоряжении пути к отступлению, Танаев выбрал из всех зол меньшее. Колодец самой своей неизвестностью оставлял им хоть какую-то, пусть даже иллюзорную, надежду на успех. Остальные пути вели к скорой и верной гибели. Немаловажным обстоятельством для принятия окончательного решения стало то, что путь к Колодцу забвения не пересекал линий интерференционного поля. А если верить словам Ключника, на самых нижних этажах подземелья защитные поля вообще не действовали.

Была и еще одна, не такая явная причина — Танаев чувствовал, как его влечет к колодцу некая неведомая сила, та самая, что уже не раз помогала ему выбраться из самых безвыходных ситуаций.

Вооружившись найденным в подсобных помещениях пыточной холодным оружием, друзья, надежно связав обоих палачей, пустили их впереди группы на длинном поводке, заставив показывать дорогу к колодцу. Это давало надежду избежать ловушек, известных Ключнику и Обезьяноподобному.

Какое-то время этот прием успешно срабатывал. Им удалось беспрепятственно спуститься на два горизонта. Здесь уже не было охраняемых жилых помещений. Сооруженные в глубокой древности подземелья выглядели давно заброшенными. В одном месте им встретился прикованный к стене скелет. Оковы, державшие его, давно проржавели насквозь, а кости превратились в пыль при первом прикосновении.

— Сколько лет он здесь провисел? — поинтересовался Танаев у палачей, но в ответ получил лишь недоуменное пожатие плечами.

— Это не наша работа. Мы не знаем, кто управлял цитаделью до того, как ее захватил Арх. Ходят слухи, что ее выстроили титаны еще до первой войны. Иногда здесь встречаются довольно странные вещи.

— А защитные поля в верхних коридорах — это тоже не ваша работа?

— Нет. Мы до сих пор не знаем, каким образом они действуют. Ими никто не управляет. Иногда то в одном, то в другом месте подземного лабиринта появляются эти поля, и тогда нам приходится искать обходные пути.

С каждым следующим горизонтом Танаев сильнее ощущал притяжение колодца, словно приближался к невидимому магниту.

Когда, заинтересовавшись необычным строением породы на стене туннеля, он немного приотстал от остальных, к нему приблизился Роман. Танаев сразу же понял, что он давно ждал подходящего момента, чтобы поговорить с ним наедине.

— Ну, что там у тебя? Выкладывай.

— Толком я и сам этого не знаю. Но на Земле перед последней атакой, которая привела меня в этот мир, у меня было странное свидание с одним из валамских монахов.

Танаев сразу же прекратил изучение породы, повернулся к Роману и весь обратился в слух.

— Ты знаешь, как зовут этого человека?

— Нет. Но это и не важно. Он был всего лишь провожатым, который привел меня к их святому.

— Святому?

— Да. Его звали Александер, и он велел мне передать послание живому человеку, добровольно отправившемуся в нижний мир.

— Считай, что ты его встретил. Можешь передать свое послание.

— Увы. Не могу. Этот человек должен сам прочесть его в моей памяти. Я даже не знаю его содержания.

— Хорошо. Подойди ко мне ближе. Да не дрожи ты так! Ничего с тобой не случится! — произнес Танаев, с горечью осознавая — все самое плохое, что могло произойти с этим парнем, уже произошло.

Затем он протянул к Роману руку и коснулся на его груди пятна, излучавшего невидимое и неощутимое для посторонних тепло. Танаев почти сразу почувствовал присутствие своего учителя и услышал его голос:

— Пора возвращаться, Глеб! Даже если тебе не удалось найти то, что ты искал в нижнем мире, все равно возвращайся. Времени у нас больше нет. Приближается последний штурм Аристархова воинства. Без твоей помощи мы не сможем его отразить…

— Я запутался в лабиринтах нижнего мира, я не получил от Прометея оружие, способное остановить Аристарха! Зачем же мне возвращаться и каким, собственно, образом я должен это сделать? — прошептали его губы, словно тот, к кому он обращался через миллиарды километров, мог его услышать. Но его все-таки услышали, потому что ответ пришел, если только это было ответом. Жаркая волна тепла, идущая снизу от еще невидимого колодца, настигла его, и теперь он почему-то знал, что впереди его ждут новая разлука, новое одиночество и новая неизвестность.

Пока что им везло, на всем долгом пути к таинственному Колодцу забвения отряду не встретилось ни одной преграды.

Колодец представлял собой неровную дыру в полу. Ее внешний вид никак не соответствовал названию этого места. Впечатление было такое, словно каменный пол разворотило мощным взрывом. Зато глубина, которую колодец скрывал в своих недрах, казалось, не имеет дна. Во всяком случае, звук камня, ударившегося о дно колодца, им так и не удалось услышать, хотя Танаев выбрал для испытания достаточно увесистый булыжник. А факел, отправившийся вслед за камнем, превратился в конце концов в крохотную звездочку и исчез из вида, так и не осветив дна.

— Ну что, есть желающие узнать, куда ведет эта дыра? — спросил Танаев своих приунывших спутников.

— У нас нет веревки достаточной длины, — первым высказался осторожный Стилен.

— Неизвестно, можно ли оттуда вернуться, — заметил Бартон.

— Не понимаю, для чего тебе это нужно! Неужели нет более подходящей дороги, — не сдержала возмущения Карин.

— Там слишком темно, а я не люблю темноту. — Фавен ответил лишь после того, как к нему повернулся Танаев.

— Мое мнение не имеет значения, поэтому я поступлю так, как решат остальные, — сказал Роман, отчего-то старавшийся не смотреть на Танаева.

— Если ты туда полезешь, обратного пути не будет! — предупредил Литлбаш. Словно они собирались возвращаться обратно.

Арх сидел в узком и неудобном кресле. Никто из его приближенных не знал, почему он предпочитает именно это сиденье, а причина была банальна. Несколько рычагов, управляющих скрытыми механизмами возмездия, находились в его подлокотниках.

Глаза Арха слегка прищурились после того, как он выслушал сообщение Некса. Тот хорошо знал судьбу тех, на кого его господин смотрел с таким вот прищуром.

— Повтори!

— Они подошли к Колодцу забвения, мой господин!

— И ты посмел это допустить?!

— Но вы никогда не говорили. Вы запретили им мешать! Запретили ограничивать их передвижение… — Некс окончательно сбился с мысли, отер широким рукавом халата обильный пот, выступивший на лбу. — Я хотел как лучше, я думал, они сами себя погубят. Ведь Колодец забвения ведет к смерти…

— Что ты знаешь о Колодце забвения, несчастный?!

— Ничего! Ничего я о нем не знаю! Только то, что мой господин соизволил…

— Откуда они узнали о его существовании?

— Ключник и Обезьяноподобный проговорились… Люди поймали обоих и пытали на дыбе… Оба оказались нестойки и выдали…

— С ними я разберусь позже. Сейчас необходимо остановить наших врагов, не дать им воспользоваться колодцем!

— Но почему? Разве этот путь не ведет к гибели?

Мгновение Арх молчал, понимая уже, что Некс узнал слишком много о Колодце забвения, и теперь с этим придется что-то делать. Но опять же, не сейчас… Сейчас у него по-прежнему связаны руки, колдун ему еще нужен. Но дни этого старика, порядком надоевшего ему своей наглостью, сочтены…

— Может быть, он и ведет к гибели… Скорее всего, он ведет именно к гибели! — осторожно произнес Арх, задачей которого теперь стал выигрыш времени. Некс не должен догадаться о назначении колодца хотя бы в течение ближайших суток. — Однако сейчас я не могу допустить их гибель. На это есть очень серьезные причины, которыми я не собираюсь с тобой делиться. Твоя задача — остановить их самым простым и действенным способом! Выведи их из крепости. Открой для них резервный проход, и пусть убираются!

Этого приказа Некс ожидал меньше всего. На секунду он даже подумал, не сошел ли его господин с ума, но сразу же взял себя в руки. Привычка анализировать и оценивать ситуацию взяла верх над минутным порывом, и Некс сумел промолчать, подобострастно опустив голову.

— Я сделаю все, что вы прикажете, мой господин!

Танаев убеждал своих спутников минут пятнадцать. Самым главным аргументом было, разумеется, их теперешнее положение. И когда, наконец, ему Удалось добиться их согласия на спуск в эту смертельно опасную дыру, когда все пятеро, исключая Литл баша, двинулись к отверстию колодца, ведущему в неизвестность, за их спинами прозвучал голос Некса, так своевременно исчезнувшего сразу после того, как Танаев освободил пленников.

— Остановитесь, несчастные! Оттуда нет выхода. Каждый человек должен иметь право выбора, хотя бы из двух дорог! Таков закон этого мира.

Танаев резко обернулся. В глухой стене появился туннель, которого здесь минуту назад не было и в помине. В проеме нового прохода, скрестив руки на груди, застыла мумия их недавнего проводника.

— Прекрасный закон! Вот только непонятно, почему ты не использовал его раньше! — Танаев не пытался скрыть неудовольствие. Некстати появившийся проводник спутал все его планы. Он инстинктивно чувствовал, что в колодце скрывается нечто важное, весьма важное, и внезапное появление ходячей мумии перед самым спуском лишь подтвердило его догадку.

Теперь он уже не был уверен в том, что сумеет увлечь за собой друзей, больше всего на свете стремившихся покинуть темницу, доставившую им столько страданий.

Он не мог их за это осуждать и, уже почти смирившись с тем, что ему придется вновь остаться одному, хотел хотя бы увериться в том, что его друзьям не подготовлена приспешником Арха новая ловушка.

— Скажи мне, любезный посланник, свое подлинное имя, пусть эта маленькая уступка с твоей стороны станет знаком доверия между нами — ведь светлый квадрат неба, который мы видим в открытом тобой туннеле, может исчезнуть так же неожиданно, как появился!

— Какое отношение имеет к происходящему мое имя? К тому же здесь имя для нас значит слишком много, и, доверив его постороннему, мы становимся зависимы от него. Так что уступка была бы совсем не маленькой, и вы можете по-прежнему называть меня посланником.

Разумеется, во время этого разговора посланник не раз непроизвольно произнес мысленно свое имя. Оно довольно громко звучало в ментале — так что даже новичок, а не такой искушенный мастер, каким был Литлбаш, мог бы его услышать. Незаметно для окружающих получив от Литлбаша нужное ему слово, Танаев усмехнулся и, глядя в глаза посланнику, ласково произнес:

— Хорошо, любезный Некс, я по-прежнему буду называть тебя посланником, раз таково твое желание. — Смертельная бледность, проступившая даже на сухой пергаментной коже Некса, показала, что удар Танаева попал в цель.

— Откуда… Откуда вы узнали?

— Не только твой господин знаком с волшбой. Мы тоже кое-что умеем. А теперь отвечай, куда ведет этот проход?

— На опушку мертвого леса.

— Почему твой хозяин решил нас отпустить?

— Он считает, что ваше пребывание в его крепости становится слишком опасным.

— Первая фраза — правда, вторая — полуправда! Некс что-то скрывает, — сразу же передал Глебу на ментале Литлбаш.

Ну что же… По крайней мере Танаев узнал, что в ближайшее время его друзьям ничего не угрожает, он выполнил то, зачем пришел сюда, — вернул им свободу. И теперь каждый из них имеет право идти своим путем…

Глеб, наверно, мог бы уговорить их последовать за ним в этот черный, смертельно опасный провал, куда его тянет так, словно именно там проходит дорога его судьбы. Вот только имеет ли он на это право? После стольких страданий, которые они получили в награду за свою верность, может ли он вновь подвергать их смертельной опасности в тот момент, когда перед ними открылся путь к свободе?

— Почему бы нам не проверить, куда ведет этот проход? — спросил практичный Бартон. — До выхода не так уж далеко!

— Конечно! Конечно, вы должны это проверить! — сразу же ухватился за эту мысль Танаев.

— Что значит: «Вы должны проверить»? Разве ты не собираешься идти с нами? — нахмурилась Карин, как всегда, первой почувствовавшая, чем закончится этот разговор.

— Разумеется, собираюсь! Я лишь ненадолго загляну в эту дыру! Вы и до выхода не успеете дойти, как я вас догоню.

— В таком случае нам стоит тебя подождать, — сразу же предложил Стилен.

— Проход может закрыться в любой момент. Вам нужно спешить. Во всяком случае, я вас ждать не собираюсь! — заявил проводник, направляясь в глубь туннеля, туда, где призывно и заманчиво светлел квадрат такого желанного и такого далекого от них неба.

— А ну вернись, Некс! — рявкнул Танаев. И посланник, дернувшись, словно от удара электрического тока, повернул обратно. Его имя, произнесенное в ментале с такой силой, вынуждало старого колдуна беспрекословно повиноваться. — А вам, друзья, и в самом деле нельзя терять время. В этом он прав. Проход действительно может закрыться. У меня сложилось впечатление, что Арх не полностью владеет ситуацией в своей резиденции. Здесь многое происходит не по его воле. Я должен выяснить, кто за этим стоит. Мне кажется, что в этом колодце можно найти ответы на многие загадки нижнего мира. Идите к выходу. Я загляну в колодец и догоню вас. Вы знаете, как быстро я могу передвигаться, когда в этом возникает необходимость.

— Я не оставлю тебя! — заявила Карин, решительно направляясь к краю колодца.

— Если ты останешься со мной, у нас не будет шансов вернуться. Ты не сможешь мне помочь, зато легко можешь стать обузой, хотя бы потому, что не способна передвигаться с нужной для этого скоростью!

Глеб специально говорил эти жестокие, обидные слова, подействовавшие на Карин как пощечина, чтобы сразу же остановить ее порыв. Он чувствовал, что времени на убеждения уже не осталось, а его предчувствия почти всегда оказывались правильными.

— Прощай, друг! — обратился он на ментале к Литлбашу. — Ты стал мне верным соратником за то короткое время, что мы провели вместе, и я знаю, что только тебе могу доверить заботу о безопасности моих друзей. Проведи их через мертвый лес, подальше от проклятого города. Может быть, там, за алыми горами, они отыщут место, где смогут нормально жить! Но первым делом позаботься о том, чтобы они отыскали противоядие от прощального «дара» Черного Арха.

— Ты не собираешься возвращаться?

— Собираюсь. Но знаю, что могу и не вернуться. Я лишь принимаю меры предосторожности, на всякий случай, — кстати, это как раз то качество, которое позволяет нашей расе выходить из многих сложных ситуаций, ты ведь искал ответ именно на этот вопрос, не так ли?

— Не совсем на этот. В вашей расе есть отдельные индивидуумы, способные пожертвовать собственной жизнью ради блага других, а некоторые, вроде тебя, способны это сделать всего лишь ради удовлетворения собственного любопытства. Но как ни странно, именно это делает вас сильными.

— Как бы там ни было, ответ на то, откуда черпает свои силы моя раса, ты получил и теперь имеешь право покинуть меня. Это так?

— Не совсем. Ответ далеко не полный.

— Ну, для полного тебе придется провести рядом с нами весь остаток своей жизни!

— Возможно, я когда-нибудь так и сделаю! Я привык к твоему обществу, Танаев, к твоим странным шуткам и к твоему еще более странному поведению.

— Это как раз и является одним из главных проявлений дружбы — способность принимать наших друзей такими, какие они есть. Будем считать, что с тобой мы простились, с остальными мне проститься не удастся. Если они узнают, что я могу не вернуться, они последуют за мной. Передашь им от меня все, что следует говорить в таких случаях, но лишь после того, как вы переберетесь через алые горы.

Друзья Глеба медленно двинулись вслед за Нексом, поминутно оглядываясь и все еще не теряя надежду на то, что он передумает.

Литл баш последовал за ними. Вскоре все они скрылись за неровностями туннеля, ведущего к светлому квадрату неба.

Танаев остался один на один с черным провалом колодца, одновременно притягивавшим и отталкивавшим его. Из черной дыры определенно тянуло смертью и холодом…

Последнее было особенно странно, потому что колодец вел куда-то в недра этой раскаленной планеты, и с каждым метром температура должна была повышаться. Но здесь этого почему-то не происходило.

— Кондиционер они внутри этой дыры поставили, что ли? — пробормотал Танаев, закрепляя конец веревки на крупном скалистом обломке, способном выдержать его вес. Хотя это и не имело особого значения.

Веревки все равно не хватит, и если стены колодца в том месте, где она закончится, останутся такими же гладкими, какие они здесь, у самого отверстия, ему придется отпустить веревку… Он знал, что сделает это, хотя бы потому, что подняться обратно с такой глубины будет уже невозможно.

Простые действия, связанные с подготовкой к спуску, отвлекали его от мрачных мыслей и позволяли на какое-то время оттянуть тот момент, когда он сделает последний шаг к пропасти.

Наконец все приготовления были закончены, рюкзак с небольшим запасом воды и сушеных продуктов надежно закреплен на спине. Все свое оружие Глеб отдал Стилену, оставил лишь шунгитовый меч. Крепление его ножен тоже подверглось тщательной проверке. Во время спуска любая мелкая оплошность могла обернуться катастрофой.

Дальше тянуть было уже невозможно, и, тяжело вздохнув, Танаев двинулся к краю колодца, невольно спрашивая себя: какого черта он туда лезет?