Сети Паука

ГЛАВА 39

Личные апартаменты Дамена Ри на борту «Пули».

Геостационарная орбита над планетой Мир

В последнее время такое происходило все чаще и чаще. Дамен Ри услышал тревожный вызов комма, разбивший на мелкие осколки его бессвязный сон. С трудом раскрыв глаза, адмирал тряхнул головой, приходя в себя.

— Да, — проворчал он, выдавая голосом свое раздражение. — В чем дело?

Ри уселся в кровати, и тотчас же в каюте зажегся свет. На экране монитора появилось встревоженное лицо Риты Сарсы. У нее за спиной виднелась роскошно убранная комната, толстый ковер на полу, стены, обшитые настоящим деревом, дорогая резная мебель с бронзовой фурнитурой: декадентский стиль старой Земли.

— Здравствуйте, господин адмирал, — начала Рита. — Извините, что беспокою вас, но дело очень важное. Речь идет о...

— Дела всегда важные, — буркнул Ри.

Экран расширился, разрешение стало четче, и стало видно высохшее тело Патана Андохара Гарсии, лежащее в анти-гравитационном кресле словно снятая с вешалки одежда.

Ри вздрогнул, увидев искаженное от ужаса лицо юного Пророка. Восковая желтоватая кожа свисала с выступающих скул, лоб избороздили преждевременные морщины. Сквозь поредевшие волосы просвечивал череп глинистого цвета. Иссохшие губы не прикрывали пожелтевшие зубы. Только глаза горели ярким демоническим светом. Смерть уже прикоснулась к этому лицу. Патан судорожно скорчился, пытаясь сосредоточить взгляд на Ри.

Каждое слово давалось ему с огромным трудом, со скрежетом выползало из пересохшего горла.

— Ты должен собрать все свои боевые корабли... и окружить колонии Газового Облака не позднее чем через восемьдесят дней стандартного времени, — прошептал Патан. Его взор помутнел, теряя осмысленность. Мышцы лица спазматически задергались, по лихорадочно горящей коже потекли капли пота. Юноша заморгал по-совиному, пытаясь оставаться в сознании. Его глаза остекленели от ужаса. — Нгуен... Нгуен Ван Чоу предпримет попытку захватить промышленность колоний Газового Облака, выпускающую графито- вые волокна. Весь его флот... соберется в одном месте. Это твоя последняя надежда... остановить Отцов.

Взгляд Патана начал бессмысленно блуждать вокруг. Он протянул к голокамере руки, усохшие до костей и сухожилий, ставшие похожими на когти птицы.

— Слу... слушай меня! «Кулак»... с-станция «Кобальт» должна быть... — Пророк нахмурился, теряя нить своих мыслей. — Должна... должна быть... Уничтожена. Полностью. Полностью уничтожена. Уничтожена... — Он попытался сглотнуть комок в горле, но во рту у него пересохло. Губы снова зашевелились. — Когда... когда начнешь операцию... Первой... первой целью... «Кулак»... Успех... от этого зависит успех... Взорви... Взорви его сразу же, как только подойдешь близко... Вместе с Нгуеном... Нгуен...

Патан уронил голову набок, словно мышцы больше не могли выдерживать ее вес.

— Я знаю... знаю, ты обязательно...

— Не позднее чем через восемьдесят дней? — пробормотал Ри, чувствуя, как у него внутри все оборвалось. — Времени в обрез! Мы едва успеем туда добраться! Но модификация патрульных линкоров еще не завершена!

Внезапно взгляд Патана прояснился, его обмякшее тело выгнулось, напряглось.

— Слушай внимательно. Необходимо нанести удар в строго определенное время. Начинай атаку... да, ровно в 2:30 утра. Относительная дата — седьмое июня по земному календарю. Время по Гринвичу... Ты сможешь... сможешь уничтожить... весь флот Нгуена. Почти всю... армию, если... Атакуй... восемьдесят дней... 2:30 утра по Гринвичу. Взорви станцию «Кобальт»... «Кулак»... «Кулак»... У тебя всего... — Его глаза остекленели, стали бессмысленными. Некоторое время губы беззвучно шевелились. — У тебя...

Его зубы застучали, тело охватила неудержимая дрожь, и Патан, обмякнув, рухнул на пол.

— Патан! — крикнула Рита, тряся его за плечи. — Очнись! Приди в себя!

Она принялась хлестать его по щекам, распаляясь все больше и больше.

Взор юноши затянула мутная пелена.

— Майор, — тихо произнес Ри, чувствуя в душе леденящую боль. Рита обернулась. — По-моему, это бесполезно. Все кончено... Патан заблудился в будущем.

— Что мне делать?

— У него уже бывали такие приступы? Он терял сознание?

— Я... этим всегда занимался доктор Пайк... Подождите, я сейчас сверюсь с записями и запущу программу обследования.

Ри следил за отчаянной суетой Сарсы, растирая лицо лалонями.

— Так плохо с ним еще не было, — наконец прошептала Рита. — Комм медустройства даже не может снять картину головного мозга. — Она испуганно посмотрела на экран. Дамен увидел, как у нее под бледной кожей запульсировала па шее жилка. — Дамен, мне страшно. По-моему... мне кажется...

Сделав давно задержанный выдох, Ри сглотнул комок в горле.

— Ты понимаешь, что только что сделал Патан? Он изменил миллион поворотных точек. Последствия этого... Патан говорил, я пойму, когда он уйдет, чтобы не вернуться. — Дамен поморщился, чувствуя, как копье жалости пронзает его сердце. — Миллион поворотных точек. Рита, Патан не вернется. Он заставил меня дать ему слово. Мы перед ним в неоплатном долгу и обязаны выполнить его последнюю волю. Возможно, Патан только что спас всю галактику. — Голос Ри стал глухим. — Убей его. Не задавай никаких вопросов, просто делай как я говорю.

— Господин адмирал! — воскликнула Рита. — Это же Пророк! Я...

— Убей его, черт побери! — прогремел Ри, глядя ей прямо в глаза. — Рита, подумай хорошенько! Мы можем искусственно поддерживать жизнь Патана еще лет, сорок. Ты хочешь, чтобы он проваливался в будущее все дальше и дальше? Помоги ему освободиться! Убей его!

Приподнявшись с кровати, он взмахнул кулаком, подчеркивая свои слова.

С трудом сглотнув комок в горле, Рита кивнула. Бросив последний взгляд на Патана Андохара Гарсию, она увидела отсутствующий взгляд, безжизненные расслабленные мышцы, струйку слюны, вытекающую из полуоткрытого рта.

— Милостивый Паук, прости меня!

Удар был безукоризненным.

Дамен Ри, стоявший на коленях в кровати, услышал хруст позвоночника. Вздохнув, он потер затылок, пытаясь прогнать ноющую боль, от которой у него потемнело в глазах. Пророк умер. Скоро ли они смогут постичь оставленное им наследство?

«Или, быть может, он ушел гораздо раньше? И его последнее предсказание не более чем бредовые рассуждения человека, полностью потерявшего связь с действительностью?»

Рита стояла, раскрыв рот, не в силах оторвать взгляд от творения рук своих.

— Майор, что ты думаешь о... Майор Сарса! Плакать будешь потом, черт побери! Когда мы сможем себе это позволить. А сейчас мне нужен твой совет.

Вздрогнув, Рита отвернулась от жалких останков. Мертвенно-бледная, взъерошенная, она сверкнула глазами, сжимая кулаки, раздувая ноздри, готовая нанести удар. Когда он в последний раз видел ее такой испуганной, такой неуверенной в себе? К горлу Ри подступила тошнота. Сейчас все на грани срыва.

— Господин адмирал, я вас слушаю! — Рита заморгала, прогоняя слезы. На бледном как полотно лице особенно отчетливо проступили веснушки.

— Рита, скажи мне вот что. Ты все время находилась рядом с Патаном. Что ты думаешь насчет его предсказания? Как часто он ошибался в последнее время? Я уже знаю о «Глендивиане». Что еще?

Облизнув губы, Рита опустилась на мягкий диван, учащенно дыша. В ее глазах появилось затравленное выражение. Подняв голову, она рассеянно провела рукой по выбившейся пряди волос.

— Не знаю. Мы давно перестали транслировать обращения Патана. Слишком часто... он стал ошибаться слишком часто, Дамен. В последнее время его прогнозы сбывались приблизительно только в половине случаев. Возможно, еще реже в последнюю неделю, после того как улетел доктор Пайк. Я не знаю... ничего не знаю. Я с головой погрязла в бумажном болоте, в котором приходится ковыряться, чтобы управлять Арктуром.

— То есть, в лучшем случае вероятность пятьдесят на пятьдесят?

Ри зажмурился, страстно желая хотя бы на время забыться в спокойствии сна.

— Рита! — наконец выдохнул он. — Что мне делать? Что, если я соберу весь флот, а Нгуена не окажется в Газовом Облаке? Что у нас есть? Только слово полусумасшедшего Пророка? Всего восемьдесят дней... О благословенный Паук! — Бессильно опустив плечи, адмирал смотрел на экран, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. — И нет никакой возможности узнать, что удалось сделать Сюзен и Пайку... Патан сказал, это последняя надежда остановить Отцов. — Его захлестнуло отчаяние. — Рита, ты ведь его слышала? Слышала его последнее предсказание? Как, по-твоему, он был в своем уме? Еще не потерял контакт с действительностью?

На него смотрели полные боли глаза. Раскрасневшаяся от сознания собственной вины, Рита с трудом покачала головой. До чего же мучительно предавать доверие!

—Меньше пятидесяти процентов. — Ри обхватил голову заскорузлыми ладонями. — Меньше пятидесяти процентов...

— Дамен! — Красные опухшие глаза Риты буравили его насквозь. — Однозначного ответа не может дать никто. Вспомни Лийту. Филиппа, Пятницу, других. Такая судьба могла бы ждать и нас с тобой. Паук не дает гарантий.

Ри кивнул. Пустота в груди ширилась.

— Я...

«Последняя надежна остановить Отцов? А тут еще козни Дюволье, Микасу, Нгурнгуру и прочих? И сколько нам еще ждать? Если... ЕСЛИ Пророку в последний раз на мгновение вернулась его прозорливость, как это предсказание может спасти Арктур? Но был бы толк в нашей ловушке? ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ?»

— Комм! — приказал Ри, внезапно принимая решение. — Немедленно собрать все то, что способно к межзвездным перелетам. Отменить увольнения на планету. Готовность номер один! Все дальнейшие указания будут даны в пути. Свяжитесь с Майей и Тоби, встречаемся у колоний Газового Облака ровно через восемьдесят дней. Я потом сообщу им, в чем дело.

Прозвучал сигнал боевой тревоги. Поймав на себе взгляд Риты, Ри вдруг осознал, что лежит в кровати совершенно обнаженный, и смущенно натянул на себя одеяло. Но майор, ошеломленная случившимся, похоже, не обратила на это внимания.

— Дамен, ты уверен, что поступаешь правильно?

— Я послушался внутреннего голоса. Я... слушай, Рита, а что мне еще остается делать? В конце концов, чем мы располагаем? По-моему, это лучший выход. Кто знает, как будут пройдены поворотные точки? Как ты верно заметила, гарантий никаких — на слово обезумевшего Пророка рассчитывать нельзя. Положимся на милость Паука!

Рита стиснула спинки дивана с такой силой, что пальцы впились в ткань обивки. Ее взгляд помимо воли тянуло к безжизненному телу на полу.

— Патан... бедный Патан...

— Майор, — успокоил ее Ри, — это было неизбежно. Патан говорил, что все закончится именно этим. Он сказал, что постарается предупредить меня в последнюю минуту, когда определится максимальное число поворотных точек. Только он не подозревал, что будет ошибаться. Не догадывался, как сильно затянет его будущее. Я обещал ему, что не допущу, чтобы он до бесконечности блуждал в будущем. Патан этого очень боялся.

— Кровь Паука, Дамен, будем надеяться, что он был прав. В противном случае...

Поежившись, Ри возбужденно помассировал плечи. На его лице застыло выражение благоговейного почтения.

— Прав, не прав — Патан сделал все, что было в его силах. Посмотри, до чего он себя довел. Возможно, именно поэтому я принял такое решение. Потому что должен был так поступить. Ради него. Паук призвал его к себе — самого храброго человека из всех, кого я знал.

— Я распространю по галактике сообщение о смерти Пророка, — распрямила плечи Рита. — Возможно, это поднимет волну сопротивления, сыграет нам на руку. Патан говорил, что его смерть... его смерть послужит сигналом. Люди должны будут взять свободу в свои руки.

— Верно, — согласился Ри. — Кстати, ты тоже можешь присоединиться к нам у колоний Газового Облака. Похоже, настает решающий час. Если мы потерпим поражение, не думаю, что будет иметь какое-то значение, кто находится под защитой, а кто нет. — Он нахмурился. — Ха! Всего два часа назад я был готов на все, лишь бы не использовать Арктур в качестве приманки. А теперь я боюсь, что только что совершил самую страшную ошибку в жизни.

— Колонии Газового Облака. Наши люди будут готовы. Ровно в половине третьего утра седьмого июня мы пойдем в бой с развернутыми знаменами. — Она подняла глаза. — Дамен, а что если... если... — Осекшись, Рита принялась возбужденно жевать нижнюю губу. — Не бери в голову.

Экран погас.

Станция «Рибаллус».

Московский сектор

Подобно большинству крупных станций, «Рибаллус» ведет свою историю с колоний шахтеров, возникших на окраине Рок- пайла, скопления звездного вещества, выброшенного при образовании сверхновой звезды Падший Ангел. Подобные скопления встречаются в пространстве Директората повсеместно. Основанная в начале эпохи Конфедерации, станция «Рибаллус» в прошлом славилась своей системой высшего образования, в первую очередь по части подготовки специалистов в области межзвездных структур. После образования Директората «Рибаллус» быстро потеряла свое значение.

Тъякилд Муртон, бывший председатель парламента станции «Рибаллус», следил по монитору за скорбной процессией, несущей тело Пророка к месту последнего успокоения — бетонной гробнице на окраине Арктура. Тъякилд был потрясен. Пророк умер, как и предсказывал.

Муртон покачал головой. Его глубоко затронули слова Пророка, наполненные надеждой, возвещающие о единстве человеческой души и Бога. Отныне он встречал каждый новый день с новой энергией, позволяющей преодолевать любые трудности. Так много предсказаний сбылось — точнее, все, о которых было известно Тъякилду.

Остановившись у ворот, Муртон посмотрел на Отцов, согнавших половину населения станции сюда, на нижние этажи. С этого места ему был хорошо виден паук, грубо нарисованный на стене. Пророк принес людям весть о Пауке.

Муртон шагнул в люк, который уже не открывался автоматически. Оглянувшись по сторонам, он как ни в чем не бывало прошел мимо голокамер системы слежения. Пока что никто из оккупантов не догадывался, что в уборной спрятан транскоммуникационный приемник.

Вернувшись в барак, Тъякилд сразу направился к Брэди Батсиху.

— Пророк умер ради того, чтобы мы были свободны, — шепнул он ему на ухо. — Его только что похоронили на Арк- туре.

Брэди встрепенулся.

— Значит, пора. Паук принял смерть, чтобы освободить людей! — пылко прошептал в ответ тот.

Он повернулся к соседу. Через час все, кто находился на нижних этажах, собрались у ворот, сжимая в руках обрезки труб, заточенные куски пластистали, острые куски кабеля высокого напряжения, закрепленные на самодельных ручках, — все, что можно было считать оружием.

Тъякилд с удивлением поймал себя на том, что не чувствует страха. Пророк умер. Где-то совсем рядом, прямо за горизонтом, уже чувствуется крушение тирании. Паук взывает к пленным, поднимая их на борьбу за справедливость. Он прикоснулся к их душам, принадлежащим Ему. Настал час бороться за свободу! Послание Пророка успело распространиться по вселенной, сети Паука стали прочными!

Пора. Горизонт приближался.

— Отец! — окликнул Муртон часового, дежурившего с противоположной стороны люка. — Нет Бога, кроме Деуса! Ты не даешь мне познать высшее блаженство! Храм зовет! Моя жизнь пройдет впустую, если я останусь здесь, среди приспешников Сатаны!

Он с мольбой поднял руки.

Часовой — естественно, не подвергшийся обработке, — открыл люк, держа бластер наготове.

— Проходи, пилигрим, — пробормотал он, убеждаясь,что, кроме Муртона, в проходе никого нет. — Беги к своему Деусу, но только будь осторожен, понятно?

Муртон стоял, покорно опустив голову, бормоча под нос молитвы Деусу. Часовой, окинув его взглядом с ног до головы, повернулся к монитору внутренней связи. Последние ножницы для молекулярной резки, оставшиеся на станции, аккуратно вспороли ему спину, и он провалился в открытый люк. Теми же ножницами Тъякилд разрезал надвое приборную панель. Где-то вдалеке завыла сирена тревоги. Заключенные хлынули в коридор.

— Да здравствует Паук! Да здравствует свобода! Пророк умер! Паук! Паук! Паук! — кричали они. Их взгляды горели новым светом.

Вырвав бластер из руки убитого часового, Муртон возглавил толпу, несущуюся по пустынному коридору, на бегу расстреливая голокамеры наблюдения. Следующий люк захлопнулся у них перед носом, и Тъякилд израсходовал чуть ли не весь заряд бластера, взрывая его.

— Паук! Паук! Паук! За Пророка! Да здравствует свобода! — кричал Муртон, бегущий впереди неудержимой человеческой волны.

Заключенные достигли главного отсека станции. В коридор выскочили двое часовых. Муртон скосил обоих, испытав прилив восторженного головокружения при виде того, как разорвались в клочья их ненавистные тела.

Забрав у убитых оружие, он раздал его своим друзьям и вставил свежий заряд в свой умерший бластер.

В коридор высыпал целый отряд Отцов. Командир замахал руками, приказывая заключенным остановиться.

— За Паука! — крикнул Тъякилд, перекрывая треск бластерных лучей. — За свободу!

Он убил одного Отца, второго, но тут прицельный выстрел оторвал ему ногу.

Тъякилд упал на пол, зачарованно глядя на горячий бурлящий поток крови, вырывающийся из раздробленного онемевшего обрубка.

— Возьми бластер! — крикнул он пробегавшему мимо товарищу.

Муртон не столько увидел, сколько почувствовал, как оружие вырвали у него из рук. Люди бежали вперед, все две тысячи триста десять человек. Все, способные ходить, сражаться, умирать ради Пророка, — последние свободные люди!

Какое-то время до Тъякилда доносились удаляющийся топот ног, крики мужчин и женщин, сражающихся с вооруженными Отцами. Наконец наступила тишина, и только по полу передавалась слабая вибрация.

Рядом с Муртоном лежали два трупа. Подтягиваясь на руках, он подполз к ближайшему, оставляя за собой ярко-красный след мужества и боли. Похоже, это был Джексон, но оторванная бластерным лучом голова не позволила Тъякилду определить наверняка. Второй убитой была красавица Стефания Гилд.

Силы покинули Муртона, и он уронил голову на еще теплый труп Джексона. У него перед глазами все пошло кругом, затянулось серой пеленой. Желудок попробовал извергнуть свое содержимое. Первый шок прошел, и боль стала невыносимой. Поморщившись, Тъякилд поднял голову и заморгал, прогоняя туман, застилающий взор. Над ним стоял незнакомый человек в рясе с капюшоном, задумчиво глядя на него.

—Я свободный человек, — прохрипел Тъякилд, обращаясь к странной фигуре. — Свободный...

Он попытался зажать бесконечный кровавый фонтан. Тщетно. У него кружилась голова, перед глазами все плыло.

— Паук, — прошептал Муртон. — Пророк, мы услышали тебя. Мы люди... и мы свободны! — По мере того как окружающий мир превращался из серого в черный, по его телу разливалось блаженство. — Свободны...

Душа Тъякилда Муртона начала долгий путь назад к Пауку. Он умер с гордостью.

Услышав его последние слова, незнакомец в рясе выпрямился и медленно направился на звуки боя.

Апелла.

Ленинский сектор

Апелла является второй планетой системы Тау Сети. Поскольку по своим характеристикам она близка к Земле, ее засе- ление началось в самом начале Советского периода. К счастью, высокое содержание углекислого газа в атмосфере Апеллы, имеющей несколько большую массу, компенсирует меньшую яркость света Тау Сети. Вся поверхность планеты, за исключением обширных солончаков, является культивированной. Основные статьи экспорта — натуральные ткани, в том числе хлопчатобумажные, льняные и шерстяные, а также продукция сельского хозяйства.

Губернатор самодовольно развалился перед экраном комма.

В толпе заложников то и дело мелькал непокорный взгляд. Усмехнувшись, губернатор попытался представить, какие мысли беспокоят согнанных в концлагерь людей, медленно умирающих от голода. Кому следующему предстоит пройти через машины психообработки Деуса? Когда вернутся вооруженные бластерами Отцы? Какие рабы потребуются им на этот раз? Заключенные украдкой бросали взгляды на ворота.

Губернатор улыбнулся, глядя на жалких, жмущихся друг к другу людей.

— С превеликой радостью я извещаю вас о великой победе. Сегодня свершилась воля Деуса. Романовский Пророк, исчадие Сатаны умер!

— Пророк умер? — крикнул кто-то. — И снова его предвидение сбылось!

— Пророк предсказывал, что в тот день,когда он умрет, мы обретем свободу! — подхватил другой голос.

— Мне надоело голодать! — воскликнула женщина, грозя монитору кулаком. — Я не хочу жить в постоянном ужасе! Я скорее умру, чем позволю приспешникам Деуса превратить меня в ходячего мертвеца!

— Да! Всех нас не перебьют!

Крики нарастали.

Губернатор отпрянул от экрана.

— По-моему, вы не расслышали мои слова. Пророк умер! Он...

— Да здравствует Пророк!

Толпа бушевала, но часовые за оградой, чувствуя себя в полной безопасности, даже не потрудились приготовить бластеры.

Никто не узнал имена тех, кто погиб, бросившись на колючую проволоку, находящуюся под высоким напряжением. По их обугленным телам остальные вырвались на свободу и буквально разорвали часовых на части. Не обращая внимания на страшные потери, Апелла в течение десяти часов освободилась от гнета Отцов.

Обезумевшие от ярости жители планеты бросались на тупых чудовищ, прошедших психообработку, с металлическими прутьями, палками и просто с голыми руками. Кровь лилась реками. На площади перед дворцом губернатора нарисовали огромного красно-бурого паука.

Успокоившись, оставшиеся в живых стали думать, как быть дальше. Первым делом они обратились с воззванием ко вселенной, провозглашая свою свободу.

Станция «Три лапы».

Сектор ГУЛАГ

Именуемая станцией, «Три лапы» в действительности представляет собой обитаемое естественное космическое тело, первый из четырех спутников гигантской планеты класса К1, известной под названием Никита Красный Глаз. (Многочисленные легенды, связанные с возникновением этого названия, надо считать не более чем вымыслом.) Заселенная в первые дни эпохи Конфедерации, станция «Три лапы» поставляла очищенную серу, фосфаты, нитраты и жидкий кислород для бурно развивавшихся промышленных центров сектора ГУЛАГ. Спутник Три лапы окружен атмосферой из газообразного оксида серы, аммиака и сернистого газа; для защиты от радиационного излучения планеты применяются специальные экраны. В то же время автоматические гравитационные компенсаторы нейтрализуют приливные явления, возникающие при прохождении спутника через магнитное поле Никиты Красный Глаз.

На станцию «Три лапы» сообщение поступило ночью. На следующее утро инженеры и техники, согнанные в лагеря Отцов, увидели эту страшную новость, выведенную огромными горящими буквами в главном отсеке станции.

— Надежда умерла, — промолвил седовласый долговязый техник, потирая заросший щетиной подбородок.

— Пророк предупреждал, что умрет. Он сам это говорил.

— И что с того? Кто теперь будет сражаться с мессией? Романовцы? Вы представляете, сколько им потребуется времени для того, чтобы добраться сюда?

— Ну и что? — спросила женщина с отсутствующим взором. — Нам отсюда никуда не деться.

Она мрачно взглянула на часового. Тот, ухмыльнувшись, показал ей непристойный жест. Женщина поежилась.

— Надежды больше нет. С меня достаточно. Я устала от насилия, от побоев.

— Но без нас станция погибнет, — напомнил седовласый техник. — Неужели вы думаете, что эти болваны, — он ткнул пальцем в громил с бластерами, — смогут управлять гравитационными компенсаторами? Малейший сбой, и все пропало.

— Знаете, я пыталась понять, зачем у ворот установлена машина психообработки. Как вы думаете, она сейчас включена?Женщина посмотрела в ту сторону, на гигантскую рамку, от которой отходили силовые кабели.

— Отцы забрали всех моих родных. Куда, по-вашему, они увели то, что осталось от моего мужа?

— Кто знает?

— Предположим, машина включена, — задумчиво произнес седовласый. — Что будет, если мы все пройдем через ворота? Подвергнемся психообработке? Кто будет управлять гравитационными компенсаторами? — Он многозначительно посмотрел на часовых. — Эти точно не смогут. Если я в течение ближайших пяти часов не проверю цепи питания, начнется необратимый процесс. Но Отцы ничего не поймут до того момента, когда отключится энергия.

— Но тогда при первом же приливе... — инженер поежился. — Господи, это еще хуже, чем подвергнуться психообработке!

— Все мои родные погибли. — Женщина провела рукой по копне густых волос. — Мне надоело ублажать этих немытых вонючих тварей. И Пророк умер. Все кончено.

— Пошли.

В течение следующего часа все пленные прошли через ворота. Теперь они тупо стояли с отсутствующими взглядами, ожидая приказа отправиться на свои места.

— Эй, — недоуменно спросил один из часовых, — зачем они так сделали? Это ведь неспроста!

— Понятия не имею, — пожал плечами второй. — Черт побери, мне все равно, умные они или тупые!

— Но кто будет обслуживать компенсаторы, насосы и...

Он не успел договорить. Свет погас.

Станция «Митилен».

Микротуманность Трансвааль

Станция «Митилен» ведет свою историю со времен революции Конфедерации. Спрятанная в непроницаемых газовых обла- ках туманности Трансвааль, станция выполняла роль тайной базы снабжения. Впоследствии после прекращения военных действий и провозглашения Совета Конфедерации население «Митилена» решило зарабатывать на жизнь, ведя прибыльную торговлю сырьем, добываемым из космической пыли. Так родилась экономика станции, первоначально заключавшаяся в производстве примитивных экранов, защищающих от радиационного излучения.

— Проклятие! Смотри, они приближаются!

— Что за черт! — Увидев бегущих к воротам заключенных, часовой почесал затылок. — Дерьмо! Они же изжарятся живьем... Ого!

Толпа прорвалась сквозь ворота, оставив несколько обугленных трупов. Главный конденсатор замкнуло, и из него поползла струйка едкого дыма.

— Клянусь яйцами Деуса, это же бунт, черт побери!

Бластерные лучи вонзились в кричащую массу, разрывая незащищенные тела.

— Ребята, держитесь!

Верховный комиссар бросился в башню, возвышающуюся над концентрационным лагерем. К счастью, «Митилен» был словно создан для того, чтобы служить тюрьмой. Единственный путь с нижних палуб лежал через главный трап.

Трясущимися пальцами открыв крышку, верховный комиссар включил систему управления огнем. У него над головой зажужжали механизмы, приводящие в движение крупнокалиберный бластер.

— Ложись! — крикнул комиссар охранникам, нажимая кнопку.

Освещение стало тусклым: мощный бластер забрал себе почти всю энергию. Коридор вспороли смертоносные фиолетовые лучи. Комиссар потерял счет времени. Орудие продолжало поливать потоками смерти узкий проход. В конце концов не выдержали опорные конструкции. Переборки превратились в пар, потолок обвалился.

Верховный комиссар отключил бластер, и наступила оглушительная тишина.

— Проклятие! — пробормотал один из охранников, поднимаясь с пола.

Рядом с ним медленно встал на четвереньки другой, с багровым от ультрафиолетового ожога лицом. Сглотнув комок в горле, он с ужасом посмотрел на коридор, заваленный обломками и скорчившимися обгорелыми трупами. Похоже, здесь лежало все население станции.

— Что на них нашло?

— Спроси что-нибудь попроще. — Комиссар покачал головой. — Я только сказал им, что их проклятый Деусом Пророк подох. Мне надоело встречать повсюду нарисованных пауков. И все же, что на них нашло? Не понимаю!

Фи-Гольд.

Сектор Амброзия

Планета марсианского типа с низкой силой притяжения Фи-Гольд развивалась как центр производства серебряно-гер- маниевых сверхпроводников для мощных лазеров. В дальнейшем возникли предприятия по выпуску микролинз, электрических конденсаторов, вакуумных центрифуг и других высокотехнологичных изделий. При этом росли накрытые куполами города, привлекавшие шахтеров, инженеров и ученых.

Правление Нгуена принесло на Фи-Гольд одни страдания. Согнанные в концлагерь, размещенный в куполе Б, жители со страхом смотрели на то, как у их отцов, матерей, сыновей и дочерей крадут рассудок, превращая их в послушных зомби. Облаченные в космические доспехи, эти люди отрабатывали боевые приемы, сначала с палками, а затем с настоящими бластерами. К тому времени, как последние отряды новых бойцов отправились к звездам, сооруженные из подручных материалов транскоммуникационные передатчики начали ловить обращения Пророка.

И вот теперь он умер на сверкающем Арктуре, как и предсказывал. На следующее утро поступил приказ собраться и построиться в колонны. Как только поступило распоряжение двинуться в храм Деуса, кто-то выкрикнул слово, ставшее девизом революции на Фи-Гольде:

— Никогда!

Восставшие не просто перебили всех охранников на планете. Им удалось захватить находящийся на орбите грузовой корабль и выбросить в шлюз команду, молившую о пощаде. Нарисовав на борту паука, жители планеты начали охоту на Отцов, пронесясь мечом возмездия по сектору Амброзия. Утоленная жажда мести вспыхивала с новой силой, когда восставшие заново просматривали голокадры, на которых их навсегда потерянные родные и близкие беспрекословно выполняли приказы своих палачей.

Известие о смерти Пророка распространялось по Директорату подобно кругам от брошенного в воду камня. Повсюду люди сбрасывали ненавистное ярмо Отцов, стремясь навстречу свободе. Паук плел свою сеть, проникая в душу каждого человека.