"Испытание", книга первая

Глава 3

Судья.

Надежда поняла всю задумку Сергея и Алисы. Они решили противопоставить себя системе, решили сказать твёрдое «нет» и посмотреть что из этого выйдет, решили показать, что они тоже люди и что их мнение чего-то, да значит. Надя была готова идти к ним на помощь. Она, наконец, отреклась и от своего «соло» и от своих помощников и решительно встала со стула, выбрав момент, когда вся охрана занята вагончиком №1 и хотела было выйти из своего «судейского» вагончика, но тут перед ней, заслоняя собой дверь, возникло существо.

Этому существу пришлось пригнуться, чтобы не упираться головой в потолок вагончика и, буравя своими черными глазами, глаза Надежды, оно заговорило прямо у неё в голове:

— Как выражаетесь вы, homo sapiens: «за тобой должок». Ты не забыла кто помог тебе на Копрулисе и Минокитусе? Возможно, забыла. А я напомню. Это мы. Мы помогли тебе преодолеть и первое и второе «испытание» и теперь ты «на крючке». Хотя выбор у тебя есть. Ведь выбор есть всегда, не так ли? Просто люди либо не хотят понимать, что он есть, либо банально боятся брать на себя ответственность и делать его — этот свой выбор, желая оставлять всё как есть и влачить своё жалкое существование долгие годы.

Из поколения в поколения передаёте вы — люди, свои ремесла и умения, топчась и топчась на одном и том же месте. Если и есть какой-то прогресс в вашем развитии, то он касается исключительно оружия или так называемого «комфорта». Хочу заметить, что весь этот ваш «прогресс» не зависел от большинства ни грамма! Вы ни на йоту не сдвинулись в понимании эфира и достижении цели получения энергии из него. Исключительной и бесконечной энергии.

Вы предпочитали помалкивать, когда некоторые из вас разграничили планету на отдельные «государства», чтобы им, — вашему ядру, этой небольшой шайке вам подобных, — было легче всеми вами управлять. Только с их молчаливого кивка могли появится какие-то научные открытия, — ведь все ваши более-менее толковые учёные были у них в исключительном пользовании; только они могли повлиять на так называемое «благосостояние» целых народов; на проведение войн и массовых смертей тоже влияли лишь они. Посредством своих марионеточных «правительств» и «президентов» по всему миру насаждали они вам свою «политику». В свою очередь вы всё готовы были стерпеть, лишь бы вас самих не трогали. Лишь бы вам разрешено было и далее ходить на вашу унылую, скучную работу. Лишь бы не прекращалась трата бесценной жизни в обмен на разноцветные бумажки — для каждой страны — свои.

Пожалуй, я немного отошёл от нашей теперешней темы и причины моего появления. Выбор же твой загодя известен, а я здесь лишь для формального тобой его подтверждения.

Итак, ты можешь отдать свою никчёмную жизнь прямо сейчас, либо можешь последовать вместе со мной в безопасное место, на время пока здесь конфликт между дикарями и остаться в живых, чтобы продолжить испытание после.

Что ты выбираешь? — всё это прозвучало в голове Надежды настолько монотонно и без эмоционально, что девушке стало не по себе. Она поняла, что это существо, не раздумывая уничтожит и её и других, оставшихся в живых. Что это существо, скорее всего, замешано в уничтожении всех жителей планеты Земля. Пока эти мысли галопом скакали в мозгу Надежды, её инстинкт самосохранения уже сделал выбор.

— Хороший выбор, впрочем настолько же и предсказуемый. А мысли ты свои оставь. Ведь эти знания тебе ничего не дадут. От безвольных скрывают знания не из-за боязни их, безвольных, но из-за традиции хранить тайну; и в опасении того, что волевые, маскирующиеся под безвольных, воспользуются этими скрываемыми от них знаниями. Давай руку.

Надежда протянула свою правую, дрожащую руку, а существо без имени взяло её двумя своими средними руками и пара тут же исчезла с планеты Земля.

№2.

Олег, у себя в голове, перечислил всё, что может дать ребёнку отец, по его мнению:

Любовь, уверенность в себе, воспитание, а именно — на своим примере показать: активность на протяжении дня, смелость, рассудительность, спокойствие, силу, авторитет, доброту, заботу, ласку, понимание, сочувствие, радость, несгибаемость духа и чистоту побуждений.

Но потом, подумав, понял, что и мама может дать то же. Ведь оба родителя, дополняя друг друга, должны давать ребёнку полноценный спектр понимания эмоций и жизненных ситуаций, для применения всего этого базиса знаний на практике — то есть в повседневной жизни. Это и есть самая главная наука, которой дети обучаются именно дома: искусство жить.

Ни в одной школе или группе развития детей не обучают вещам, на которые в последующем человек опирается. Всю его жизнь накопленный опыт индивида зиждется на фундаменте из его мировоззренческих и психологических картин мира. Оные картины возникают в голове именно ребёнка, именно посредством помощи ему его родителей. Из ниоткуда не может появится понимание того, что на самом деле хорошо, а что плохо.

Тимуру тяжелее было понять что может дать отец, так как он был обижен на своего папу из-за его бесконечных пьянок в последние годы, но, всё же, что-то же он дал ему. Мать не дала вообще ничего, сбежав, когда Тимур был ещё маленьким мальчиком. И ту часть ласки и тепла, которую даёт мать своему дитяти, Тимур недополучил в детстве. Он не был жёсткосердечным или чёрствым парнем, но, если бы мать была с ним в период его раннего детства, он был бы гораздо более решительным и смелым, добрым и отзывчивым.

Парень пытался лихорадочно сообразить в чём же заключается решение загадки, ломая голову над его поиском: «Даже и не знаю что…фамилию и отчество? Разве что… Постой, постой. Отчество. Только отец даёт отчество ребёнку, а мать не может дать. Точно!» — несказанно обрадовавшись подумал парень и хотел дать ответ в микрофон, но тут снаружи раздались выстрелы.

№1.

— Сейчас нам не до неё. Видимо, это опять эти её уловки или трюки или как их назвать, при помощи которых она исчезает. В общем пока забудем о ней. Слушай что нужно сделать. — и Сергей стал рассказывать.

Алиса внимательно выслушала «Майора» и стала предельно сосредотачиваться, чтобы сделать так, как он сказал. Но мысли о Тимуре не давали ей сделать концентрацию ментальных сил предельной. Наконец, справившись со своими переживаниями, воспарив над всем мирским, девушка смогла сделать то, что сказал ей Сергей Пургин: достучаться до сознания каждого из солдат, присутствующих в зале и заставить их перейти на сторону испытуемых или сложить оружие и уйти.

Находящиеся ближе всех к Алисе солдаты поддались её ментальным манипуляциям достаточно легко и быстро. Ошибкой их было то, что они, перейдя на сторону испытуемых, решили словами добиться того же от других своих сослуживцев. Четвёрка вооруженных профессионалов пошла к другой такой же четверке у входа в «Сергееву» часть вагончика. Главный из первой четвёрки, — Константин Кузнецов, — поднял руку, в знак отсутствия агрессивных побуждений, и сказал:

— Ребят, вы же понимаете что они не виноваты! Их используют, как скот. Вслепую, не поясняя им подробностей. Никаких нюансов не говорят. Ни зачем это испытание, ни, тем более, кто его проводит. Им не говорят даже…

— Заткнись уже! ТЫ на службе или в детском саде? С каких пор ты защищаешь подопытных? — сказал главный солдат второй четвёрки — Сергей Спирин.

— Если надоело выполнять свои обязательства- выход есть. Но он один и ты его знаешь. — добавил он и направил свой блестящий «АК-100» на Константина.

— Серёг, да послушай ты его! Он же дело говорит! Мы же и сами не знаем зачем это все сделано и кому мы по-настоящему служим. У нас есть довольствие в виде пищи, но её мы могли бы и…

— А, так вы все вчетвером⁈ А ну-ка оружие на пол, руки за головы, всем лечь лицами в пол! — заорал обезумевший Спирин. Не известно чем бы это кончилось, если бы в этот момент Алиса, наконец, не достучалась и до него. Он был крепким орешком из-за своей упёртости и непоколебимости его устоев и принципов. Остальных троих Алиса одолела достаточно быстро и конфликт на данном участке был исчерпан.

— Ребят, извините за резкость. Я тут это…подумал…впрочем, вы правы…они не виноваты и их используют вслепую…в общем…я с вами.

Кабинет №65/⅘, 21.02.14, 9:45.

— А чего мы ждём, отец? Никишина исчезла, эти двое наглецов устроили бунт… — сказал, глядя на большой во всю стену экран, Денис. Он то уже давно отдал бы приказ пулемётчику изрешетить изменников и вагончик №1, а старик всё медлил, что было совершенно непонятно для молодого капитана.

— Ты забыл, видимо? Мы не можем вмешиваться. Им позволено всё. Это часть испытания. Вмешавшись, мы переместим полярности и повлияем на происходящее. Это как если бы Президент, в своё время, что-то решал, а не был актёром, и решил вмешаться в судьбу народа и начал вводить разработки нашей конторы и сам-знаешь-кого в жизни людей. Ты представляешь как всё бы изменилось? Не стало бы углеводородной экономики, люди прекратили бы засорять окружающую среду своими заводами и фабриками; человечество, наконец, занялось бы своими видовыми занятиями, перестав распылять свои силы на ничего не стоящие вещи, мы все перестали бы прожигать свои жизни впустую.

Но система была так заточена. И нарушать баланс этот было нельзя. Так и сейчас: если мы вмешаемся, то, скорее всего, через минуту уже будет назначен новый руководитель. И ты знаешь кто это будет…

Уровень 33, Кабинет управления. 9:46.

— Вудсток, как слышно меня? Прием.

— Слышу отлично. Разрешите доложить, товарищ кардинал. — бравурно.

— Докладывай, сынок! — снисходительно.

— Восемь человек, по всей видимости, приняли сторону испытуемых и сейчас обсуждают свои дальнейшие действия между собой. — без эмоционально.

— Работай по Спирину и Кузнецову. Если покажутся кто-либо из подопытных — работай по ним. Как принял? — повелительно.

— Есть! Выполняю! — с радостью.

№1.

— Сергей, мне не дотянутся до снайперов чтобы повлиять на их решения в полной мере, но я могу слышать их мысли. Одному из них приказано убить командиров четвёрок… Пулемётчик наш! Мне удалось совладать с ним.

— Быстро! Прикажи пулемётчику развернуться и расстрелять снайперов! Пойми, у нас просто нет выбора! — отчаянно сказал «Майор», глядя в пустые глаза, находящейся разумом не здесь, Алисы.

Уровень 4. Общий зал испытаний. 9:47.

— Какого хрена⁈ Что творит «Вудсток»⁈ -заорал Александр Шурыкин. Он был лучшим другом Кости Кузнецова и не мог смотреть на то, как тот, после тяжёлого ранения уходит из этого мира. В тот момент, когда задавал свой вопрос Саша, пулемётчик Димка Самойлов развернул пулемёт в сторону снайперов и расстрелял вначале Нальчика, стрелявшего из своей «плётки» в Спирина и Кузнецова, а затем и Назара Беркуна.

Несмотря на то, что оставшиеся в зале испытаний вооружённые семь человек единогласно и бесповоротно были на стороне подопытных, в их рядах царила неразбериха. Никто из ребят не мог понять что им теперь делать и чьи приказы выполнять. И тут в помещении погас свет.

Кабинет №65/⅘. 9:48.

— Что? Что происходит? Зачем Валерка Нальчик убрал Спирина и ранил Кузнецова, а Самойлов повернулся и с «Утёса» расстрелял Нальчика и Беркуна⁈ -непонимающе орал Денис. Он посмотрел на отца — тот был совершенно спокоен и что-то напряжённо обдумывал, затем Иван Николаевич размеренно промолвил:

— Может быть ты не заметил, но с камеры 13 было видно, что Нальчик, позывной «Вудсток» с кем-то общался при помощи гарнитуры. Явно кто-то вмешался в событийность. Нам нужно удостовериться что это кардинал и действовать на опережение, если ещё не поздно. Займись этим!- приказной тон в конце спича генерал-полковника не дал шанса на раздумья капитану: в этот момент по всей базе электричество вырубилось. Тут же заработал резервный генератор.

— Есть! — Денис помчался по коридорам Кремля к своим спецам-связистам, которые слушали всех и всё на базе, чтобы узнать с кем общался «Вудсток». Он не мог связаться с ними по линии внутренней связи, потому как при работе аварийного генератора энергии, все силы его были задействованы в освещении и все коммуникаторы не работали.

Уровень 33, Кабинет управления. 9:49.

— Отличная работа, «Армян». -проговорил в обычную, «допотопную» рацию мужчина в красно-черном одеянии.

— Спасибо, кардинал! Служу Отечеству! — было ему ответом.

— Теперь следующее задание. Сейчас сынок старой калоши должен мчаться к своим, в восточный бункер. Его нужно перехватить и не допустить утечки. Схватить его и привести сюда. Желательно, живым. Но я сильно не обижусь, если он не выживет. — с иронией закончил приказ мужчина.

— Принял. Выполняю. — с огнём в глазах ответил солдат.