Паладин развивает территорию. Том VI

Глава 428 Архонт

Виктор стоял на искусственном горном плато, где расположилась обсерватория, разглядывая звёздное небо, а справа и слева от него стояли Лилия и Иггдрасиль.

Пока маги работали над телескопом, он хотел насладиться видом и даже не замечал встревоженного взгляда Древа Жизни.

В какой-то момент мальчик коснулся его руки, заставляя лорда обратить на себя внимание.

Улыбаясь, Виктор хотел погладить ребёнка, но тот отмахнулся.

— Отец, тебе ведь больно? — спросил он.

Лилия, услышавшая этот вопрос, сначала посмотрела на Игги, а затем на отца.

— Больно? — непонимающе спросила она.

Лорд продолжал улыбаться, хотя вопрос и застал врасплох. Боль была его постоянной спутницей с момента, как он стал паладином. Руны на костях реагировали на каждую несправедливость этого мира. Встреча с кем-то вроде некроманта заставляла тело гореть огнём, отчего хотелось уничтожить такое существо как можно скорее, чтобы освободиться от боли.

Яд, запертый в теле, также не добавлял комфорта, и Виктор постоянно ощущал то приливы холода, то жар, но вынужден был с этим жить и настолько привык, что научился радоваться, любить и смеяться, ощущая постоянную боль.

На самом деле злость лорда зачастую была меньше на какие-то события, чем была бы у любого другого человека, так как он боялся отпустить эмоции, чтобы не потерять контроль.

Виктор сделал шаг вперёд, развернулся и сел на корточки перед детьми.

— Вам не нужно об этом думать. Дети должны оставаться детьми, а заботы взрослых оставьте взрослым. — ухмыляясь произнёс он.

Иггдрасиль отмахнулся от этих слов и протянул вперёд руку, на которой сформировалась голубая светящаяся жидкость.

— Это поможет тебе избавиться от яда. — произнёс ребёнок.

В глазах лорда вспыхнула жадность, так как капля голубой жидкости являлась водой жизни из Лунного Озера. Места, которое является сосредоточением самой жизни континента. Любой принявший такую каплю не только избавится от отравления ядом, какимбы сильным тот ни был, но и значительно продлит свою жизнь и даже омолодит тело.

Виктор потянулся к Иггдрасилю, но быстро опомнившись одёрнул руку, так как руны в теле разгорелись ещё сильнее из-за чувства несправедливости в отношении мальчика.

Вода из Лунного Озера была настолько ценна, что даже из гигантского озера Древо Жизни могло выделить лишь одну каплю раз в сотню лет для дриады.

— Убери это! — сурово приказал он.

Игги склонил голову набок.

— Это концентрированная капля. Она избавит от яда. Я уверен! — заявил он.

Лорд покачал головой из стороны в сторону.

— Я верю, что поможет, но ты растёшь и тебе сейчас она нужна больше, чем мне. — Виктор старался улыбнуться, но желание схватить каплю нарастало с каждой секундой.

Мало кому дано понять, с какой болью он живёт. Порой руны горят с такой силой, что его мышцы буквально прожариваются изнутри. Одно столкновение с некромантом приводит к тому, что лорд потом восстанавливается больше месяца.

Ко всему прочему, яд, оставленный в теле после нападения, не даёт расслабиться ни на секунду. Можно даже сказать, что руны меньше мешают, ведь если Виктор не видит несправедливости, то и боли как правило не ощущает, однако с ядом всё иначе. Приливы холода и жара происходят постоянно.

Игги посмотрел на свою сестру, потом на каплю в своих руках и сделав шаг вперёд подошёл ближе к отцу.

— У меня много воды и скоро будет ещё больше! С помощью генераторов я смог ускорить её производство. Это результат работы за последние пять лет. На самом деле, я даже не знаю, куда её девать, ведь мне негде хранить излишки.

Виктор удивлённо посмотрел на ребёнка, а сам мальчик стал подробно объяснять, откуда эта вода.

Ещё до того, как лорд отправился в земли кочевников, он проводил эксперименты с электрогенераторами, благодаря которым Игги получал электричество, а его в свою очередь с помощью выращенных растений конвертировал в воду жизни.

В дальнейшем дворфы установили несколько крупных образцов на реке, где находилась небольшая поляна заросшая фиолетовыми цветами. Именно эти цветы конвертировали электричество в ману.

Однако всё на этом не закончилось, потому что Иггдрасиль опасался смешивать воду Лунного Озера с искусственно созданной, поэтому он набрал ману в отдельный резервуар, а впоследствии перелил собравшуюся жидкость в озеро, где из-за разницы в плотности искусственная мана осела на дне и под давлением собралась в то, что мальчик сейчас держал в своих руках.

Таким образом получилось создать настоящую ману и процесс оказался гораздо сложнее, чем ожидалось.

Чтобы искусственная мана изменилась, её пришлось провести через всю эту процедуру, давая ей возможность впитать в себя жизненную энергию и теперь она готова была к употреблению.

Пять лет трудов только ради одной капли жидкости, вот насколько трудоёмким оказался процесс.

Виктор пристально смотрел на ребёнка, пытаясь понять, не успокаивает ли его тот себе в ущерб.

— Хорошо, я приму её. — наконец ответил он и протянул руку.

Игги был очень счастлив, ведь в человеке перед собой он видел настоящего отца, который часто общался с ним, шутил и даже рассказывал истории о своей прошлой жизни, чем не делился даже с жёнами.

Каждое их совместно проведённое время мальчик тщательно сохранял в своей памяти, понимая, что проживёт гораздо дольше и ему было важно знать, что ничто из этого не будет утеряно или забыто.

Ребёнок с каплей эссенции в руках перевернул ладонь из-за чего капля стекла в руку Виктора и в ту же секунду просочилась через кожу.

Лорд ощутил всплеск энергии, которая прошла по костям, мышцам, нервам по всему телу и словно мощный наркотик ударила прямо в мозг.

Весь мир приобрёл радужный цвет, звёзды в небе стали быстро приближаться, а затем также быстро отдаляться.

— Хааа… Боль… ушла… — выдохнув пробормотал он, а по его щекам потекли слёзы.

На лице появилась блаженная улыбка от того, что столько лет мучений прекратились.

Впервые Виктор ощущал умиротворение, так как ничего не болело.

Лилия, молча наблюдавшая за происходящим, подошла к отцу и тихо расплакавшись прижалась к нему.

Девочка только сегодня узнала, что её отец страдал каждый день. Каждая минута его жизни была наполнена болью, но он никогда этого не показывал.

Для неё он был просто папой, который катает её, усадив на плечи, покупает сладости, которые запрещает есть мама, и играет с ней и остальными детьми в прятки или догонялки, делая вид, что не может найти или угнаться, отчего весь дворец наполнялся смехом и радостью.

Впервые ребёнок видел слёзы на лице человека, который казался нерушимой скалой одновременно нежной и мягкой, как пух.

Виктор чувствовал, как что-то коснулось его ноги, но он боялся потерять чувство, полученное от капли эссенции.

Его тело перестраивалось, но это было не больно. Наоборот, ощущалась лёгкость и свобода, однако вне его сознания происходило нечто большее.

В небе над горой начала появляться туча, которая, словно смерч, стала закручиваться в вихре, из-за чего поднялся ветер.

Иггдрасиль посмотрел вверх, а затем, протянув руки вперёд, изменил их на ветвистые корни и ударил ими в землю, после чего вокруг лорда начал сплетаться кокон, а затем начал расти второй кокон уже над всем плато, закрывая его от бушующего ветра.

В это же время последователи по всему континенту ощутили прилив энергии, которая заставляла их от боли падать на колени, с криками хватаясь за голову.

Во дворце Леомвиль Сильвия, корчась от боли, упала в коридоре, пока слуги в панике пытались ей помочь. В её голове вспыхивали воспоминания Виктора, и в особенности чётко она ощутила ощущение супруга, который испытывал множество эмоций, но не мог никому их показать, опасаясь показаться слабым.

В отличие от неё, Клиосса, находившаяся на борту летающего корабля, ощутив прилив энергии, который в прошлом обернулся для неё настоящим кошмаром, посмотрела на сына, игравшего на полу каюты.

Женщина, не выдавая эмоций, подошла к ребёнку и, присев рядом с ним, погладила его по голове.

— Маме надо отойти. Оставайся здесь. Хорошо? — она уже ощущала неимоверную боль, но продолжала сдерживаться, чтобы не испугать мальчика.

Тор посмотрел на мать большими чёрными глазами и кивнул.

— Да, мама. — ответил он и продолжил играть с двумя солдатиками в руках.

Графиня, поднявшись с колен, вышла из комнаты, после чего рванула наружу и, ни слова не говоря, прыгнула через борт корабля.

Падая с высоты двухсот метров, она совершенно не думала о том, что делает, просто из страха, что может разрушить корабль, старалась уйти от него подальше, и лишь приближаясь к земле, Клиосса закричала на всю округу, словно раненный зверь, и рухнула в чащу леса, образовав в месте падения воронку.

Валяясь в земле, она корчилась в муках, продолжая кричать от боли, похожей на то, что ей ломают кости и сдирают кожу.

Такое происходило со всеми последователями Виктора, где бы они ни находились. В зависимости от силы и уровня, они страдали так, как никто вообразить не мог. Однако чего они не знали, что всё это было болью, накопленной паладином за всё время, к которой прибавилась боль от изменения тела.

Сам лорд в это время продолжал стоять на плато, уже окружённый магами, которые вышли из обсерватории, ощутив всплеск маны вокруг.

С блаженной улыбкой на лице он смотрел в образовавшийся над его головой потолок из корней, защищавших от разразившейся бури.

Его сознание унесло за миллионы километров от этого места и оказалось в пустоте космоса, где перед ним парил крепкий мужчина в одежде крестьянина.

— Теперь, когда ты достиг уровня Архонта, я наконец смогу успокоиться… — произнёс он.

Виктор, оглядевшись по сторонам, внимательно осмотрел мужчину перед собой.

— Балтар? — спросил он.

Человек кивнул.

— Да, когда-то меня так звали… Верховный Паладин Балтар Озма Один, первый воин богини Иштар в твоей вселенной, а ныне просто отец и муж, живущий самой обычной жизнью.

Лорд продолжал смотреть на человека перед собой, пытаясь понять, зачем его сюда привели и с каких пор он стал архонтом.

— Я хочу знать… — Виктор только начал, но был остановлен.

— Я позвал тебя сюда не только для того, чтобы раскрыть великую тайну твоего происхождения. Моим желанием было узнать, что человек, на которого я взвалил свою ношу, справляется с ней и не винит меня за это. — сказал Балтар.

Лорд бы и хотел сказать, что его жизнь была не простой в новом мире, но помимо тягот у него были и положительные моменты, которых, наверно, было даже больше: любящая семья, власть, деньги и свобода, которой мало кто мог похвастать.

— Во вселенную вторглось нечто…

— Асмодэус… Я знаю. — ответил Балтар. — Но тебе рано выступать против него. Для этого ты должен обрести силу Верховного Паладина, собрать все сто тысяч паладинов, вернув им их настоящую власть контролировать вселенную, а также помочь своей супруге стать истинной матерью драконов, только так у тебя появится шанс противостоять ему. Пока рано думать об этом, Мир задержит его, но у тебя будут другие враги, которые с твоей нынешней силой не менее опаснее Асмодэуса.

Мужчина рассказал, что Мир предрёк катастрофу, так как Балтар и Галатея остались одни против богов. Тогда паладин ценой жизни расколол мир, создав после себя сознание, которое должно было помочь следующему паладину, которого вселенная призовёт самостоятельно.

Для этого создали пустой сосуд, рождённый Лионией и Александром. Когда всё это случилось, Виктор стал последним козырем, о котором не знали боги, и даже Асмодэус уверен, что Виктор всего лишь обычный паладин. Это дало лорду шанс развиваться в дали от посторонних глаз, собирая армию, чтобы сразиться не только с богами людей, но Куросом, богом демонов, который гораздо страшнее.

— Боги до сих пор не знают твоей сущности. Даже Папа, столкнувшийся с тобой, уверен, что ты обычный паладин. Знай он, что ты являешься моим преемником, он бы приложил все силы, чтобы убить тебя. Любой бог, который узнает твою истинную сущность, постарается сделать тоже самое, ведь я был угрозой их существованию, как теперь и ты. — в конце добавил Балтар и начал растворяться, превращаясь в прозрачного призрака.

У Виктора было множество вопросов, но мужчина просто исчез, после чего сознание начало стремительно лететь назад, а вскоре оно вернулось в тело, и лорд, открыв глаза, ощутил такую мощь в своём теле, что казалось само пространство готово разорваться от одного движения руки.

Посмотрев на свои руки, Виктор улыбнулся, после чего, оглядевшись, обнаружил лежащего без сознания Иггдрасиля и Лилию.

Опомнившись, лорд бросился к детям и, осмотрев, тяжело выдохнув, рухнул рядом.

Последнее, что он видел, это рушащиеся корни и бегущего к нему Свейна с встревоженным лицом.

«Всё-таки этот старик переживает за меня». Смеясь про себя подумал Виктор, прямо перед тем, как потерять сознание.