На страже человечности

Глава 32. Обыкновенные герои

«Проснись!»

Софике дёрнулась, больно стукнулась коленом о ножку стола и распахнула глаза. От вопля, разогнавшего ленивые грёзы, перехватило дыхание. Кто кричал? Люди в зале бездельничали: дети канючили, родители пытались их развлекать, одинокие мужчины уткнулись в элекомы. Демон исчез, и музыка в наушниках больше не играла.

За тканевой перегородкой соседней ниши шевельнулся чей-то силуэт. Софике медленно моргнула и протёрла глаза: четырёхлапая тень стояла на столе. Хунд? Кто додумался притащить невоспитанного хунда в аэропорт?

Вспомнились слова Моро Сана: «Люди стараются молча найти объяснение невероятному».

«Хватай сумку, доставай телепорт! Быстрее!»

Софике уловила панику Моро — он опять невольно делился эмоциями. Сердце пустилось вскачь ещё до того, как из-за ширмы показалась лохматая морда в серых подпалинах. Нос животного зашевелился, с шумом втягивая воздух — казалось, сейчас все обернутся на этот звук. Но путешественники, увлечённые своими делами, не замечали пришельца.

«Софи! Доставай телепорт!»

Хотя Моро кричал, его вопль затерялся среди путаных мыслей самой Софике, как будто он скрывал собственное присутствие даже в её голове. И хотелось бы послушаться, но клыкастый зверь мог услышать шорох. Она оцепенела.

Морда нырнула обратно в нишу, и Софике, отмерев, сползла с дивана под стол. Руки тряслись, расстёгивая внешний карман сумки. Скорее, скорее, лишь бы не зашуршала липучка! Ох, телепорт же выключен… Она торопливо коснулась сканера отпечатков и побелевшими пальцами сжимала прохладную «гальку», пока на дисплее обновлялся статус проверок. «Давай же… Ну, давай!» — одними губами шептала она.

Какой-то мальчик заливисто рассмеялся, и Софике невольно втянула голову в плечи. И вдруг осенило: она-то сбежит, а люди, ни в чём не повинные люди — останутся!

На что зверь способен, она не знала. Ясно одно — от него надо избавиться. Как? Она уставилась на телепорт в своих руках.

«Не вздумай! Ты не сможешь!»

Страх демона опутал её липкой паутиной. Да, он прав, надо убираться. Что она сделает жуткой твари? Софике зажмурилась и помотала головой. Нет-нет, так нельзя, она же солдат «Третьей стороны». Она обязана что-то придумать!

Пальцы сами начали набирать секретную комбинацию на кнопках телепорта. Крес научил, как перевести устройство в сервисный режим, в котором можно задать абсолютно любые параметры перемещения.

«Отвлеки его, — попросила Софике демона, в спешке меняя настройки. — У меня всё получится».

«Не могу, мне нельзя попадаться им на глаза. Софи, не геройствуй! Они убьют тебя!»

Прав был папа, когда сказал, что Моро даже не военный, а обычный наёмник.

«Ты трус, Моро», — констатировала Софике и с зажатым в кулаке телепортом выползла из-под стола.

Её опередил ребёнок в центре зала, заметивший монстра в нише.

— Мама, смотри, какой большой хунд! — восторженно закричал он, показывая на затаившуюся тварь.

Женщина обернулась, завизжала и инстинктивно прижала сына к себе. Её муж вскочил, опрокидывая стулья, и вот тогда иномирский хунд с глухим рычанием прыгнул на людей.

Софике швырнула телепорт как импульсатор, метя в огромного зверя. Голубоватая вспышка — и на пол приземлилась только передняя половина тела, а заднюю уничтожило искривлённым порталом. Мгновение тишины — и зал огласили вопли ужаса: тварь корчилась в судорогах, пока из неё вытекала пузырящаяся чёрная жидкость вместо крови.

Невидимка толкнул Софике, и она грохнулась на левый бок. Только это её и спасло. Второй гигантский хунд прорвал ширму, вцепился зубами в спинку дивана, рядом с которым только что стояла Софике, и выдрал из него кусок наполнителя.

Тварь реагирует на движение — значит, надо бежать и уводить её от людей! Волна адреналина подняла Софике с пола и толкнула к выходу.

Монстр догонял её в отражении на стеклянной стене. Софике отскочила вбок в последний момент, прикрывая голову руками. Не успевая замедлиться, зверь заскользил по натёртому полу и всей тушей врезалась в стену. Посыпались осколки, он попятился, отряхиваясь. Софике пнула обломки стекла, расширила проём, и, оцарапав голые ноги, выбралась из зала ожидания.

Прогремели выстрелы, и она ничком бросилась на пол, как учили на курсах. Справа, со стороны эскалатора, истошно закричали. Подняв голову, Софике увидела слева информационный стенд, на четвереньках добралась до него и спряталась за стойкой. Стреляли по другим хундам?..

Мохнатый монстр пробил башкой остатки стены и выбрался из зала ожидания на второй этаж. Софике осторожно выглянула из-за стойки — тварь, сверкая красноватыми глазками, тихонько рычала и водила носом из стороны в сторону.

В здании началась паника — подхватив сумки, люди бежали к выходам на первом этаже, на эскалаторе образовалась давка. Снова раздались выстрелы, на этот раз внизу — толпа ломанулась обратно на второй уровень. Наконец-то подоспели охранники, но из оружия у них оказались только электрошокеры. В зверя впились крючки электродов, он задёргался и осел шерстяной грудой.

Опять пальба, уже где-то рядом. На синих рубашках охраны растеклись тёмные пятна, парни рухнули как подкошенные. Софике вскрикнула и зажала рот ладонью. По второму этажу шли неизвестные солдаты в чёрной броне, держа тохшан на прицеле. Палили наобум, для устрашения. Замешкался человек, не вскинул руки вверх, не лёг на пол — выстрел. Механизм эскалатора заскрежетал, когда людская толпа забарахталась, давя друг друга в попытке убраться подальше. По ней дали небрежную очередь — плач слился со стонами, криками и мольбами. Люди замерли, боясь шевельнуться. Софике беззвучно глотала слёзы, понимая, что Моро был прав. Лучше б она сбежала сразу и ничего этого не видела!

Грубый окрик — хунд, пошатываясь, поднялся на ноги и ощерился, шерсть на загривке встала дыбом. Чёрный солдат ткнул в людей, отдавая команду монстру. Не раздумывая, тот вцепился в ближайшего человека и принялся жрать его ногу. Этих криков Софике уже не выдержала.

Сама не понимая, что делает, выскочила из-за стенда и замахала руками.

— Я здесь, демонюка поганая! — заорала она. — Попробуй, догони!

Хунд выплюнул плоть вместе с лоскутами одежды и молча ринулся на Софике. Она рванула прочь вдоль балконных перил, вслед неслись смех и улюлюканье проклятых пришельцев. Хриплое дыхание раздавалось уже за спиной, Софике инстинктивно прыгнула вбок, перемахнула через ограду и, балансируя, побежала по декоративному подвесу из досок. Приземление твари всколыхнуло хрупкую конструкцию, и Софике едва не потеряла равновесие.

Монстр опять догонял. Деревянная мозаика заканчивалась. Дыхания не хватало.

Зажмурившись, Софике из последних сил оттолкнулась от края. Достанет до следующего подвеса? Не достанет?..

Позади зажужжали выстрелы пульс-ружья, а потом что-то острое-преострое и горячее обожгло ногу. Софике даже не сразу сообразила, что сумела ухватиться за другую инсталляцию и висела на ней, тихонько раскачиваясь.

— Прыгай давай! — на око́ре закричал кто-то внизу. — Прыгай! Я ловлю!

Аэропорт содрогнулся от канонады автоматных очередей и жужжания импульсов. Софике скосила взгляд — на первом этаже, протягивая к ней руки, стоял медик «Третьей стороны». Ружьё он убрал за спину. Рядом мёртвой тушей раскинулся иномирский хунд.

Софике, выдохнув, разжала пальцы и кулем полетела вниз — благо, высота была небольшой. Медик поймал её, усадил на пол, и странное ощущение в бедре вдруг переросло в дикую боль. Слёзы брызнули из глаз помимо воли, и она рефлекторно попыталась схватиться за ногу, но медик силой убрал её руки.

Прыгнувший хунд успел когтями распороть правую ногу от ляжки и до щиколотки. Местами содрал кожу, местами порвал мышцы и достал до костей.

— Потерпи чутка, малая, — приговаривал медик, быстро обкалывая Софике какими-то средствами. — Сейчас подлатаем тебя немного, и в больницу.

Он наложил жгут на бедре и засыпал глубокие борозды белым порошком, замотал ногу бинтами, потом влил горькую жидкость в рот теряющей сознание Софике. Мир больше не сужался до размеров точки, только одолела ужасная слабость, а голову будто набили ватой. Боль ушла куда-то далеко-далеко, мыслей практически не осталось. Софике в прострации следила за руками медика, потом перевела взгляд на его лицо. «Надо же, голубоглазый самориец, — заторможенно подумала она. — Не видела таких ещё».

— Как зовут, где живёшь? — спросил медик. — Надо родственников оповестить, если будут искать.

Софике едва пошевелила онемевшими губами:

— Рядовая Софике Сото, «Т-третья сторона».

— То-то я смотрю, смелая какая, — улыбнулся медик и быстро написал что-то на жгуте. — Тогда в госпиталь на базе.

Больше поговорить с ним не удалось — перед глазами вспыхнул портал, и Софике оказалась на каталке под бледным светом аварийных ламп в зарезервированном боксе. Силы окончательно её покинули, она просто легла на бок и прикрыла веки. Сквозь полуопущенные ресницы видела, как в других индивидуальных боксах, отгороженных полупрозрачными занавесями, мерцают голубые огни, и всё меньше мест остаётся свободными. Кто-то громко стонал, кто-то ругался. Между ячейками приёмного покоя сновали медики с робопомощниками, людей увозили, и тут же появлялись новые пострадавшие. «Война, — со всей обречённостью поняла Софике. — Это война».

Ждала она долго. Действие чудо-снадобий подходило к концу, в онемевшей ноге запульсировал жар. Туман в сознании потихоньку рассеялся. Вспомнился расстрел толпы в аэропорту, крики раненых, звуки перемалывания живой плоти челюстями… Её затрясло, она попыталась свернуться в комочек и всхлипнула, пошевелив изувеченной ногой.

Занавеска отодвинулась, пропуская миниатюрную саморийку в запятнанной бордовой форме. Кровь? Её или чужая?.. Разобрать знак отличия на её груди не получилось из-за слёз, застилавших глаза. Не понять, омарат или шерл. Она склонилась к дрожащей Софике, аккуратно коснулась жгута на бедре, провела пальцем под надписью. Нахмурилась.

— Софике Сото. К тебе ещё никто не подходил?

Софике помотала головой.

— Врачей не хватает, — с горечью поделилась саморийка. — Не успевают.

Она сняла жгут, взяла ладони Софике в свои руки и начала осторожно массировать, согревая своим теплом.

— Всё наладится… — шептала она, задумчиво глядя сквозь стенки бокса. — Всё образуется…

Растроганная заботой офицера Софике потеряла остатки самообладания и заревела в голос. Холодно, больно, страшно за себя, страшно за тохшан… За стенами госпиталя изредка гремели какие-то взрывы. От озноба стучали зубы, ногу будто перемололи в мясорубке, бинты пропитались кровью. В памяти одно за другим всплывали застывшие лица людей, убитых в аэропорту.

— Их просто так убивали… — бессвязно залепетала она. — Просто стреляли и смеялись… Мы ничего им не сделали! Ничего!

Вздохнув, офицер села на каталку рядом с Софике и положила её голову себе на колени. Гладила волосы, продолжала успокаивать, как могла. Где-то рядом раздался узнаваемый женский голос:

— Пройдите по всем боксам и проверьте состояние больных, — железным тоном распорядилась омарат Мседео Кариш. — Тяжёлых сразу в реанимацию, средней тяжести в хирургические отделения в порядке очереди. Лёгкими займитесь на месте. Вы все проходили курсы оказания первой медицинской помощи.

Кто-то забегал по рядам — Софике слышала, как с шорохом отодвигают занавески в соседних боксах. Быстрый перестук каблучков — и Мседео заглянула к Софике. Белоснежная форма вымазана в какой-то грязи, волосы спутаны, лицо в саже, от одежды несёт дымом — саморийка будто выбралась из горящего дома.

— Аванис! Что ты расселась? — сердито воскликнула Мседео. — Здесь не палата с индивидуальным уходом!

— Пострадавшая из аэропорта Миллы, — вполголоса ответила спасительница Софике. — Рваные раны ноги и психологическая травма. Ей бы менталиста, пока не поздно.

Присмотревшись, Мседео узнала Софике, и гневное выражение её лица немного смягчилось.

— Рядовая Сото? Говорила я тебе, не надо отпуск брать, — проворчала Мседео и, отодвинув занавеску, крикнула кому-то: — Быстро сюда, нужна блокировка памяти!

Пока менталист добирался до бокса, офицер Аванис тихо обратилась к омарату Кариш:

— Где Рэйзор? Он был в штаб-квартире вместе с тобой и торератом Ханом. Почему он не пришёл сюда помочь?

Мседео передёрнула плечами.

— Роботы пытаются сдержать демонов. Молись, чтобы у них получилось, иначе помогать будет некому.

Аванис обречённо опустила взгляд. Мседео упорхнула командовать дальше, как будто речь шла не о конце света, а о мелкой неурядице.

— Они же справятся? — упавшим голосом спросила Софике. — Они же подсчитали вероятность успеха… Иначе они бы даже не пытались.

Аванис едва заметно улыбнулась и потрепала Софике по голове:

— Наши роботы будут пытаться, даже если нет шансов.

Пришёл менталист. Что он спрашивал, что Софике ему отвечала — всё напрочь стёрлось из памяти. Время сжалось до щелчка пальцев, оставив её с охрипшим голосом, горьким комом в груди и опухшим от слёз лицом. Она плакала? Почему?..

Приподнявшись на локтях, Софике удивлённо осмотрелась, не понимая, что происходит. Она же только что сидела в аэропорту и дулась на Моро! И вдруг — голубоватый аварийный свет, едкий запах больницы, каталка, бубнёж и стоны за прозрачными завесями… Напротив неё — омарат со скорбным лицом, одетая в грязную бордовую форму, рядом хмурый белобрысый ферьер с разноцветными глазами. И оба руки сложили, смотрят на неё, чего-то ждут. А почему так жутко болит нога? Ойкнув, Софике схватилась за обмотанную кровавыми бинтами лодыжку, и ламериец тут же её остановил:

— Тихо, тихо, не дёргайся.

— Что случилось? — прошептала Софике.

— На Тохш опять напали. Тебя потрепало в аэропорту Миллы. Контузило, — будничным тоном уточнил ферьер. — Ты в госпитале на базе. Ничего не помнишь?

Софике открыла рот, да так и застыла — память как будто пропустили через измельчитель, и фрагменты событий перекрутились в сознании нарезанной бумагой. Она даже не могла определить их последовательность. Ламериец удовлетворённо кивнул:

— Вот и хорошо. Потерпи, хирурги пока тяжёлыми больными заняты.

Саморийка, склонившись над ошарашенной Софике, мягко погладила её по щеке:

— Ты молодец, Софи. Настоящая защитница Тохша, — голос офицера чуть дрогнул, и она прочистила горло. — Я тобой горжусь.

— Омарат Аванис, вы сейчас всё испортите, — вмешался ферьер. — Рано ей, мигрень ещё спровоцируете.

— Всё-всё, больше не буду. — Саморийка с виноватым видом отступила от Софике. — Мне надо проверить других больных. Отдыхай пока.

Когда офицеры ушли, Софике втянула воздух сквозь зубы и осторожно опустилась на койку. Нога уже не просто болела — она горела, будто её обварили кипятком. Да что же такого произошло в аэропорту, и почему она ничего не помнит? «Менталист!» — наконец-то сообразила Софике. Менталисты иногда блокируют память солдат после стресса, но она даже предположить не могла, что подобную процедуру проведут ей самой. Она гадала, чем заслужила похвалу омарата Аванис, но вместо озарения голову сжало стальными тисками, и накатила дурнота. Софике с натугой сглотнула.

Потолочные лампы вдруг вспыхнули, и она зажмурилась из-за непривычно яркого света. Пока проморгалась, тревожные переговоры в проходах сменились радостными возгласами: «Рэйзор! Рэйзор! Получилось!» Софике задержала дыхание и скосила взгляд направо — к расплывчатым силуэтам за занавесями, обступившим робота. От сердца отлегло, и она нашла силы улыбнуться: раз Рэйзор в госпитале, а не на фронте, значит, всё под контролем, и враг разбит.

Прошло несколько секунд — восклицания озадаченно стихли. Что-то не так. Робот не разговаривал с людьми, не отвечал на их приветствия, не хвалил и не подбадривал. Сжав челюсти, Софике повернулась на бок, морщась от боли, и растерянно следила за двигавшейся по проходу размытой фигурой.

— Рэйзор, подожди! — окликнула робота омарат Аванис. — Тут рядовая Сото из аэропорта Миллы. Она вызвала атаку на себя. Раны дрянные. Если можно её передвинуть ближе к началу очереди…

Он замедлил шаг, отрицательно качнул головой и двинулся дальше. Почему-то стало очень горько. Да, наверное, у хирургов работы невпроворот, и не так уж она и отличилась… Не закрыла же грудью гражданских, в самом деле! К удивлению Софике, за неё вступилась ещё и омарат Кариш:

— Рэйзор! У Сото ногу подрали на лоскуты! Шрамы на всю жизнь, а то и вовсе инвалидом останется! И ты для неё ничего не сделаешь? — возмутилась Мседео. — Придумай что-нибудь, ты же ксарат!

Он всё-таки остановился, вернулся к боксу Софике и выволок каталку в проход — по-прежнему молча, не произнося ни слова. Она ухватилась за бортик понадёжнее и уткнулась в подушку, не желая ни с кем встречаться взглядом. Неловко, когда тебя выделяют — особенно когда толком не понимаешь, за что именно.

Каталку периодически сотрясали рывки, как будто роботу тяжело её толкать, и нога каждый раз отзывалась вспышками боли. Софике до крови искусала губы и постоянно смаргивала непрошеные слёзы. Судя по тихому шипению, Рэйзор довёз её до распашных дверей другого отделения госпиталя. Она приподняла голову, чтобы осмотреться, и рефлекторно закрыла рот и нос рукой — от удушливой смеси запахов крови, нечистот и дезинфектора её чуть не вывернуло наизнанку. По белому коридору сновали сосредоточенные медики и робопомощники — подбирали упавшие термоодеяла, меняли испачканное бельё на каталках и увозили их обратно в приёмный покой. Все лампы над белыми дверями горели красным — «идёт операция». Софике вскинула вопросительный взгляд на Рэйзора и заметила, что у него не работают «настроенческие» диоды. Броню помяло и пробило в нескольких местах — не так сильно, как тогда, пару месяцев назад после битвы на Адаке, но двигался робот неловко, по-деревянному.

Ничего не объясняя, Рэйзор проигнорировал воспрещающий сигнал и втолкнул каталку в одну из операционных.

— Ну наконец-то! — послышался в динамиках под потолком ехидный голос с явным синтетическим оттенком. — Мы с Ши́нро поспорили, кто первым обратится за помощью — ты или Серео. Я выиграл.

Софике на несколько мгновений позабыла о боли и во все глаза уставилась на чудную двухкупольную сферу, под колпаком которой трудилась пара невысоких бочкообразных роботов. Они занимались сразу четырьмя пациентами: руки, похожие на мультифункциональные ножи, орудовали инструментами со скоростью швейных машинок — разрезали плоть, пережимали сосуды, вытаскивали осколки и ловко сшивали ткани заново.

— Электричество-то больше не отключишь? — оторвавшись от раненого, ворчливо поинтересовался робот с чёрно-белым корпусом. — Ну и славно. Это вот она — наша героиня?

Софике съёжилась под жгучим сиянием белых «настроенческих» диодов. Наверное, в руках робохирурга надёжнее, чем в человеческих, но язвительный тон ей не нравился.

— Я ей помогу, — спокойно вмешался второй, чёрно-синий робот, и осторожно подтолкнул коленом один из операционных столов, освобождая место для каталки. — Тэ́ро, разберись с неполадками Рэйзора.

— Опять ты спихиваешь его на меня, Шинро…

Прозрачная стенка сферы сдвинулась, и Рэйзор ввёз Софике под купол. В горле пересохло. Она старалась не смотреть на бледные лица солдат, не коситься на заляпанные кровью синие покрывала, не подглядывать, как робохирурги лазером стерилизуют инструменты. Только что мечтала о спасительном наркозе — и вот её уже потряхивает в ожидании операции.

— М-может, вы за меня попозже возьмётесь? — робко попросила она, чувствуя, как начинает паниковать. — Я потерплю, только обезболивающее вколите, пожалуйста…

— Ну уж нет, дорогая, никто отсюда недолеченным не выйдет, — продолжил то ли шутить, то ли издеваться странный чёрно-белый робот.

— Тэро! — осадил его второй. — Ты ей пульс поднимаешь. Прекрати. Так, что у нас тут…

Он разрезал бинты, набор инструментов в кистях его рук превратился в нормальные пальцы, а во лбу загорелась красная точка сканера. Широкополосный луч скользнул по лицу Софике, прошёлся по рукам и телу, задержался на изувеченной ноге, и Софике задрожала. Почему-то подумалось, что ногу ей могут вовсе отрезать. Шинро, не прекращая сканирование, положил на её плечо тёплую и слегка шершавую ладонь:

— Не бойся, сделаю всё в лучшем виде по особому распоряжению Рэйзора.

— А в-вы тут новенькие? — стуча зубами, невпопад уточнила Софике.

Робохирурги неожиданно рассмеялись.

— Старенькие мы, только будят нас, когда дела в «Третьей стороне» совсем плохи, — пояснил Шинро.

— Это ты старенький, а я в самом расцвете сил, — недовольно отозвался Тэро. — Меня даже включают чаще тебя.

— Включают-включают. Потому что никак не могут все обновления загрузить, — весело отозвался Шинро.

Дружеская перебранка настолько не вязалась с происходящим, что Софике захотелось себя ущипнуть. Пока роботы препирались, в палату въехали дроиды-помощники, взяли на буксир столики с прооперированными военными, выстроились в вереницу и увезли их один за другим. Тэро почему-то замолк, прекратив поддевать Шинро, и сбоку послышалось жужжание шуруповёрта. Софике повернула голову: робохирург, а по совместительству робомеханик быстро снимал крепёж фронтальной брони Рэйзора, сидевшего прямо на полу. От внезапной неразговорчивости циничного весельчака Тэро стало не по себе.

— Что с ним? — обеспокоенно спросила Софике.

— Зарядка сломалась, а батарейка сейчас сдохнет, — мрачно сообщил Тэро, освобождая путь к энергоячейке Рэйзора.

Угловатые бронепластины небрежно сыпались на пол, и звон гулким эхом гулял под сводами сферы.

— Её же можно заменить?

Тэро не ответил. Шинро чуть сжал плечо Софике, отвлекая её:

— Переворачивайся на живот. Проведу наращивание тканей под местным обезболиванием.

Он отошёл к дальней стене сферы с неведомой аппаратурой, и вдруг разделился на части, как разборная игрушка. Голова по невидимым направляющим уехала под купол, руки-манипуляторы закрепились на гибких кронштейнах и принялись выдвигать какие-то ящики в шкафах, доставая плотно запечатанные контейнеры, чтобы потом отправить их внутрь бочонка — тела робота. И без того напуганной Софике поплохело ещё больше, когда голова Шинро на длинном кабеле спустилась с потолка и застыла прямо над ней.

— Софи, ты меня задерживаешь, — мягко напомнил робохирург. — На очереди ещё сотня человек. Пожалуйста, ляг на живот.

Сглотнув, она послушалась. Ногу обволокло чем-то водянистым, и сердце ёкнуло. От того, что она не видела манипуляции над собой, стало только хуже: Софике заёрзала, пытаясь определить, что именно делает робот.

— Софи! — голос Шинро зазвучал строже. — Если не прекратишь вертеться, мне придётся тебя обездвижить.

— Подождите, пожалуйста! — взмолилась Софике. — Я сейчас, соберусь только… Сейчас, подождите секундочку…

Она ойкнула от холодного прикосновения — Рэйзор взял её ладонь в свою. В его «настроенческих» диодах теплились еле заметные огоньки, и голос, напрочь лишённый привычных глубоких ноток, плавал, как старая плёночная аудиозапись:

— Не бойся. Всё хорошо. Я рядом.

Набрав воздуха в грудь, она кивнула и замерла. Тэро уже паял прямо внутри корпуса Рэйзора, потом пробормотал что-то вроде «разъёмы-отказники» и кинулся к свободным силовым кабелям на стене сферы. Софике краем глаза увидела, как он снимает защитные гофры, и тут её ногу ощутимо кольнуло. Она дёрнулась, и Рэйзор чуть сжал пальцы. Софике слабо улыбнулась:

— Спасибо. Огромное-преогромное спасибо за всё. Просто за то, что ты есть, Рэйзор.

Жжение в лодыжке сменилось онемением, сзади доносился лёгкий запашок палёной плоти, но уже было не так страшно. Она хотела пошутить про боязнь кибернетизации и вдруг увидела, как «настроенческие» диоды робота потухли. Экономит энергию? Она обхватила его кисть обеими руками — никакой реакции. Попробовала высвободить собственную ладонь — бесполезно.

— Тэро!

— Да вижу, вижу!

Софике беспомощно обернулась к Шинро и еле сдержала крик — одна из его рук на кронштейне сшивала мышцы, вторая срезала разодранную кожу слой за слоем, взамен накладывая какие-то тонюсенькие плёночки из контейнеров. Задняя поверхность ноги превратилась в пособие по анатомии.

Тэро уже возился рядом с каталкой, пробуя приладить к энергосистеме Рэйзора модифицированные разъёмы кабеля. Софике затаила дыхание, следя за манипуляциями и каждую секунду надеясь, что Рэйзор вот-вот оживёт. Но он не шевелился.

Робомеханик наконец-то воткнул кабель и напряжённо застыл, склонившись над неподвижным пациентом. Ничего. После долгого молчания Тэро потянулся к Софике и насильно распрямил пальцы Рэйзора, всё ещё державшего её за руку. Как будто разогнул окоченевшую кисть трупа.

— Он жив? — с замиранием сердца спросила Софике.

Тэро оставил её без ответа и зачем-то отгородил Рэйзора раскладной ширмой.

— Он жив? — холодея, уже громче повторила она.

Сверху раздался бесстрастный голос Шинро:

— Давай-ка я вот что сделаю…

Софике почувствовала очередной укол, на этот раз — в шею, и скоро провалилась в тревожный сон.