На страже человечности

Глава 29. Нападение на штаб-квартиру

— Да ладно! Даже с торератом Ханом? — Олиси застыла с вилкой в руке. — Ну она вообще неразборчивая…

— Я про то и рассказываю, что Мседео себе тёплое местечко выторговала отнюдь не только головой, — с многозначительной усмешкой ответила Ама́ла Те́ссен, щедро поливая еду в своей тарелке соусом. — Всех, кого надо, ублажила. Под Рэйзора бы тоже легла, если б не боялась роботов.

Олиси брезгливо скривилась и отрезала кусочек мяса. С ферьером Амалой Тессен, старшим оператором аванпостов, она познакомилась только утром, но новая коллега вела себя так, будто знает Олиси уже лет десять. Этой невзрачной белобрысой ламерийке с мелкими чертами лица, смахивающей на какого-то грызуна, как будто не терпелось поделиться всеми грязными сплетнями об омарате Кариш. Олиси сначала обрадовалась халявному информатору, но вскоре почувствовала, как Амала душит её подробностями, половину из которых, похоже, выдумала сама. Про Мседео ходило много небеспочвенных слухов, но по описаниям Амалы омарат Кариш представляла собою просто-таки воплощение всех пороков в красивой обёртке.

— А пошему она боитша? — с набитым ртом полюбопытствовала Олиси.

— Её вроде роботы изнасиловали, когда она в плену была, — небрежно ответила Амала и зачерпнула ложкой овощи, потонувшие в соусном море. — Хотя с таким-то послужным списком удивительно, что её это травмировало.

Олиси поперхнулась и постучала себя по груди, помогая мясу проскользнуть по пищеводу. Нет, неприязнь Амалы к Мседео точно носит личный характер. Но и послать назойливую коллегу куда подальше уже не получится: ламерийка явно мстительна и злопамятна. Придётся терпеть и поддакивать, пока Софике не вернётся, ну а потом потихоньку свернуть общение.

Олиси подозревала, что Амалу протащили в «Третью сторону» буквально за уши — обычно таких отсеивают ещё в интернатуре. Но ламерийка набрала семь баллов из десяти возможных по шкале чувствительности к отражениям миров, и отказывать подобным специалистам в трудоустройстве очень сложно.

Одна польза от этой Амалы — она успела занять место в столовой возле окна. Сегодня на ужин подтянулось немало людей, и Олиси за болтовнёй по привычке рассматривала всех проходивших мимо столика. Вдоль витрин с едой выстроилась длинная очередь — сотрудники в её хвосте вытягивали шеи, с тревогой наблюдая, как быстро уменьшается количество вазочек с ягодным муссом, украшенным кремовыми завитками. Олиси уже несколько дней не ела ничего сладкого и теперь пожирала глазами чужие подносы с лакомством, но мужественно терпела.

В конец очереди пристроился Идир с офицерами из своего звена — все в тёмно-фиолетовых робах пилотов. Олиси исподтишка показала спине шерла неприличный жест правой рукой.

Амала наконец-то осушила соусное море с овощными рифами и принялась за десерт, дразняще медленно снимая верхний кремовый слой. Олиси с вожделением сглотнула.

— Фигуру бережёшь? — насмешливо спросила Амала, облизывая ложку.

— Волю тренирую, — хмуро ответила Олиси, не в силах отвести взгляда от притягательного содержимого вазочки.

Краем глаза она заметила, как рядом прошли — нет, не прошли, проплыли! — две фигуры в тёмных одеждах. И тут же сослуживцы в округе перешли на шёпот, словно эти двое своим присутствием приглушали громкость бесед. Олиси машинально посмотрела вослед и обомлела — таких необычных людей она ещё не встречала. Высокие, худые на грани с болезненностью мужчина и девушка с иссиня-чёрной кожей, одетые в странную одежду, на вид сшитую из шкур животных. Прямые чёрные волосы девушки достигали пояса, а седая растрёпанная коса мужчины и вовсе доходила до ягодиц. Подол облегающего платья незнакомки почти подметал пол, и в глубоких вырезах по бокам мелькали её босые ноги. Незнакомец в жилете и шортах тоже не носил никакой обуви. Пара присоединилась к очереди, и компания Идира настороженно уставилась на пришельцев.

— Это темийцы, что ли? — сипло выдавила Олиси.

Амала скорчила недовольную гримасу.

— Нет. Итиайя изволили пожаловать. Иномиряне, да ещё и маги. Чванливые до невозможности.

Темнокожая девушка обвела столовый зал скучающим взором: в отличие от темийцев, её глаза были светло-голубыми, почти белыми. И сам зрачок тоже казался каким-то мутным и размытым. Нечеловеческий взгляд.

— Их в одиночку отпустили по штаб-квартире гулять? — поразилась Олиси.

— Ну, дорогу показали, наверное, — хихикнула Амала. — Они всех так достали, что с ними никто не хочет возиться.

— И даже переводчиков не выдали? — продолжала удивляться Олиси, не увидев в ушах иномирян характерных «капелек».

— Олиси, ну что ты как маленькая? — Амала презрительно повела плечом. — Мы всё предусмотрели. Итиайя запоминают другие языки, прикоснувшись к голове их носителя. У них телепатия такая особенная, мы сами пока не знаем, как это работает. Выражаются неуклюже, но понять их можно.

Олиси позабыла о десерте и следила за иномирянами. Впрочем, они привлекли внимание всех посетителей столовой, и такое положение дел магов совершенно не смущало. Пока очередь продвигалась, итиайя брали блюда с витрины, крутили их в руках, обнюхивали, морщились и ставили обратно. Иномирянка по понятным причинам приковывала взгляды больше седого спутника: её платье недвусмысленно обрисовало все изгибы пусть и худого, но весьма женственного тела. Идир распушил хвост и разве что не гарцевал: шёл спиной вперёд, лицом к итиайя, периодически делал маленькие шажки ближе к гостям штаб-квартиры и придвигал к ним всё новые блюда. Заигрывания прошли незамеченными, и Олиси видела, как мрачнеет лётчик, привыкший к заинтересованности женщин. Наконец придирчивая парочка дошла до конца витрины, где стояли заветные десерты, и шерл широким жестом преподнёс красотке ягодный мусс. Даже не посмотрев на пилота, она склонилась над вазочкой в его руке, придерживая волосы пальцами, настороженно понюхала и с разочарованным видом отстранилась. Униженный Идир так и застыл на месте, а итиайя, молча обойдя его по дуге, встали между шерлом и его ошарашенными подчинёнными.

— Что вы вообще сюда пришли, раз ничего не нравится? — в сердцах бросил Идир, сердито запихнув десерт обратно на полку. — Ходите тут всем недовольные… Что вы забыли на Тохше?

Иномирянин обернулся и смерил его презрительным взглядом.

— Вы слабые, поэтому мы здесь, — рокочущим голосом произнёс он.

— Я ж говорю, хамло, — заключила Амала, тоже наблюдавшая за сценкой.

У неё зазвонил элеком, и она поднесла его к уху.

— Да?.. Вы не могли бы подождать? Ну хорошо, хорошо, иду. — Амала, вздохнув, нажала кнопку отбоя. — Мседео снова выпендривается, не хочет работать. Меня попросили её подменить, а то больше никто в истории отражений не разберётся.

— А торерат Хан? — спросила Олиси.

— Ну ты прикинь, если торерат вместо омарата вкалывать начнёт? — ухмыльнулась Амала. — Это ж все поймут, что Акан у неё на коротком поводке. Доедать десерт будешь?

Амала подвинула вазочку с муссом, и Олиси качнула головой. «Ну да, размечталась — за тобой доедать», — едва сдерживая раздражение, подумала она.

— Нет, спасибо. Я скоро тоже пойду.

— Ну, как хочешь. — Амала приторно улыбнулась. — Увидимся завтра.

Олиси осталась наблюдать за разъярённым Идиром и заносчивыми иномирянами в надежде на продолжение конфликта. Но нет — шерлу хватило ума больше не цепляться к итиайя и вместе с ферьерами расположиться подальше от невежливых магов. Те взяли обычную воду со льдом и попросили столовых робопомощников бросить в стаканы листики душистой ли́ссы, которой обычно украшают десерты. Больше итиайя не разговаривали — просто сидели, попивали воду и смотрели то друг на друга, то в окно. «Они ж телепаты, — вспомнила Олиси. — Наверное, мысленно общаются. Удобно».

***

Уже на пороге Центра управления аванпостами Рэйзор понял, что выбрал не лучшее время для беседы с торератом Ханом.

В зале обычно говорили шёпотом, поэтому спор на повышенных тонах звучал как уличная перебранка. Так, кто с кем ругается? Судя по голосам, омарат Кариш с… ксаратом Келлемоном? Что он тут делает?

Свет голограмм над единственным открытым аванпостом выхватывал человеческие фигуры из полумрака. Остальные операторы второй смены попрятались в звуконепроницаемые куполы, как моллюски в раковины; Рэйзор подозревал, что не столько из-за работы, сколько из-за нежелания оказаться между двух огней — точнее, даже трёх, если считать молчащего торерата Хана. Омарат, как обычно, напрочь игнорировала субординацию и протоколы: откинувшись в кресле и расслабленно положив руки на подлокотники, она сидела в присутствии ксарата Келлемона, как если бы к ней обращался подчинённый. Стоявший рядом Акан Хан сжимал спинку её кресла — понять бы, для поддержки или, наоборот, предостережения. Гес заложил большие пальцы рук за поясной ремень и перекатывался с носков на пятки, давая хоть какой-то выход распиравшим его эмоциям.

— Я не собираюсь перед тобой отчитываться, Келлемон. Доклад я делала для Совета, а не для тебя. Разговор окончен, — холодно обронила Мседео и демонстративно взялась за визор оператора.

Если бы Селиса Аванис вела себя подобным образом перед другим ксаратом, Рэйзор сразу сделал бы ей строгий выговор. Акан всегда был слишком мягок с подчинённой — вот и сейчас промолчал, спуская с рук наглую выходку.

— Докладом твоим разве что подтереться можно! — сгоряча выпалил Гес, но опомнился и произнёс уже более спокойно: — Поставлена задача расшифровать историю отражений и определить цепочку событий на Смиде. Задачу ты не выполнила. В докладе указано, что глубокий анализ невозможен. По какой, хунд побери, причине он невозможен?

— По такой, что интуиция мне подсказывает туда не лезть, — склонив голову набок, устало произнесла Мседео. — И ты не лезь туда, в чём не разбираешься, Келлемон.

— Интуиция? Это что за инструмент измерения такой — интуиция?! — Гес воззрился на торерата Хана и раздражённо ткнул в него пальцем: — Чтоб к полуночи у меня на столе лежала объяснительная записка, почему твой отдел не выполняет свои обязанности. Я найду управу и на тебя, и на Кариш. Маллинана ты знаешь.

— Я давно знаком с уважаемым Эделем Маллинаном, но, боюсь, изучение специфики работы операторов за пределами его компетенции, — язвительно отозвался Акан.

Да уж, зашёл Рэйзор действительно неудачно. Помимо того, чтобы убедить Акана пересмотреть отношение к бывшему демону, он как раз хотел уточнить расплывчатые формулировки в докладе Мседео — возможно, темиец дал бы чуть больше информации. Келлемон опять всё испортил.

— Кто ещё разбирается в истории отражений? — хмуро спросил Гес.

— Хм-м… — Акан задумчиво коснулся подбородка. — На таком уровне, как Мседео, никто. Есть другой специалист по истории отражений, ферьер Амала Тессен, но её рабочий день окончен.

— Вызови её сюда.

— Гес…

— Я сказал — вызвать Амалу Тессен в Центр управления аванпостами! — рявкнул Келлемон. — Вы тут совсем от рук отбились. Забыл, с кем разговариваешь?

Рэйзор сымитировал покашливание, и его наконец заметили. Гес даже воодушевился:

— А, Рэйзор! Тоже пришёл выяснять, что за муть Кариш предоставила в докладе? Только полюбуйся на эту звезду, которая держит нас за дурачков.

У Мседео подскочил сердечный ритм, как только она увидела Рэйзора, и вряд ли причиной тому была радость. Акан, склонившись над саморийкой, шёпотом попросил её войти в положение начальства и пойти на уступки. Мседео вскинула на темийца возмущённый взгляд:

— Ты предлагаешь поддаться на шантаж Келлемона? Акан, он сам не понимает, чего просит! И ради всего святого, не вызывай Тессен — эта дура только всё испортит.

Акан укоризненно покачал головой и отошёл в сторонку, чтобы кому-то позвонить. Мседео осталась в окружении Геса и Рэйзора. Ламериец самодовольно ухмыльнулся:

— И что ты сразу не согласилась? Если Тессен действительно что-то раскопает, вся слава достанется ей одной.

Мседео, вскочив с кресла, ураганом налетела на ксарата:

— Закрой рот, Келлемон! — наступая на опешившего Геса, сквозь зубы цедила она. — Ты вмешиваешься в процессы, о которых не имеешь ни малейшего понятия! Ещё пожалеешь об этом!

— Мседео! — запоздало одёрнул её Акан.

— Та-а-ак… — угрожающе протянул Келлемон, скрестил руки на груди и расставил ноги на ширине плеч.

Прикинув, чем обернётся столкновение двух звёзд первой величины, Рэйзор вклинился между спорщиками и загородил собою Мседео.

— Я отправлю тебе черновик докладной на торерата Хана и омарата Кариш, — быстро сказал он кипящему от негодования Гесу. — Подпиши, если со всем согласен. Я выступлю свидетелем.

Прищурившись, Гес с подозрением смотрел то на Рэйзора, то на встревоженного торерата Хана. Рэйзор понимал, что даже мимолётная поддержка Келлемона сожжёт доверие Акана дотла, но другого выхода у него просто не было: поведение омарата Кариш поставило под удар репутацию торерата Хана. Геса нужно срочно отвлечь от препирательств, пока они не вылились в катастрофу и для Акана, и для его любимицы.

— Подписать подпишу, но таскаться по заседаниям следственной комиссии не буду, — буркнул ламериец. — Кариш упряма, как сервид во время гона. Поступим так. Добьёшься от неё внятного объяснения — жалоба ляжет только на стол Лараша. Не добьёшься — я подключу Маллинана. Что я, требую от неё чего-то запредельного?

— Нет.

— Ну и всё тогда. Разбирайся сам, мне надоело.

Келлемон одарил Мседео испепеляющим взглядом, крутанулся на каблуках и вышел из зала. Она же переключила внимание на Рэйзора и с вызовом смотрела в его оптику, но дыхание её оставалось учащённым и неровным — страх не так-то просто замаскировать.

Ветер недавно обмолвился Рэйзору, что до сих пор не познакомился с омаратом Кариш лично — она старательно избегала любых встреч с новым роботом.

Доступ к личному делу Мседео был ограничен, и Рэйзор лишь по отрывочным сведениям знал о кошмарах, которые она пережила в плену. Едва открыв феномен чувствительности к отражениям миров, фуссы захватили многих одарённых тохшан и попытались использовать их способности. Людей насильно кибернетизировали, превратив в изуродованные обрубки плоти со встроенными микросхемами, и подключили к чудовищной машине, искажённому подобию аванпостов. Двенадцатилетнюю саморийку утащили на планету в другой вселенной, где время текло медленнее, чем на Тохше, и помощь пришла только когда ей уже исполнилось двадцать. Мседео пришлось пройти через десятки операций и годы психотерапии, восстановивших её тело и личность. Неудивительно, что у неё сформировался очень тяжёлый и противоречивый характер.

И тем не менее, прошлое нисколько не оправдывало сегодняшнее безобразное поведение.

— Торерат Хан, омарат Кариш, мне нужно поговорить с вами наедине, — безапелляционным тоном произнёс Рэйзор. — Сейчас же.

***

Закинув ногу на ногу и обхватив колено обеими руками, Мседео сидела в гостевом кресле и, отвернувшись, рассматривала головы трофейных животных на стене кабинета торерата Хана. С расположившимся слева Рэйзором она принципиально не встречалась взглядом. Тягостное молчание висело несколько минут, пока Акан не прочистил горло и не обратился наконец к Рэйзору:

— Итак?..

— Вы оба должны извиниться перед ксаратом Келлемоном. В первую очередь это касается тебя, Мседео.

Саморийка фыркнула и продолжила изучать интерьер кабинета с таким вниманием, будто оказалась в нём впервые. Её всё-таки следовало хорошенько встряхнуть. Рэйзор потянулся к подлокотнику кресла Мседео и крутанул, разворачивая лицом к себе. Она ахнула, вцепилась в сидушку и уставилась на его ноги.

— Ты хоть понимаешь, какой вред наносишь Акану? — прямо спросил Рэйзор.

Торерат Хан попытался что-то сказать, Рэйзор жестом оборвал его — и темиец бессильно смолк. Похоже, противостоять двум ксаратам за один день он не решился.

В глазах Мседео промелькнула растерянность, но она лишь плотнее сжала губы. «Нет, не понимает», — разочарованно определил Рэйзор.

— Из-за тебя Акан теряет авторитет среди подчинённых. Из-за тебя страдает его офицерская репутация. Из-за тебя люди не верят в его лидерские качества и распространяют грязные слухи о ваших с ним отношениях. Как думаешь, много ли человек проголосует за торерата Хана на выборах, видя, что он игнорирует нарушения дисциплины в собственном отделе? Ты хочешь, чтобы он проиграл?

Акан, опустив голову, постукивал указательным пальцем по столу. На его губах играла горькая полуулыбка, и Мседео, бросив взволнованный взгляд на начальника, поспешила возразить:

— Конечно, нет! Что за глупости! Я всю жизнь в «Третьей стороне» бьюсь за добросовестное выполнение задач, а потом приходят дилетанты типа Келлемона и пытаются диктовать мне, как надо работать!

— Мседео, довольно! — осадил её Акан. — Ты договоришься до того, что меня разжалуют в омараты, а тебя — в ферьеры. После этого Гес не преминет подмять под себя и разведку, и Центр.

— И ты, Мседео, потеряешь изрядную долю контроля за системой аванпостов, — закончил мысль Акана Рэйзор. — Если хочешь, чтобы твои доводы имели вес при рассмотрении в Совете, научись сдерживать свои эмоции. Иначе прислушаются к уверенным дилетантам, а не к взбалмошным специалистам.

— Почему… — саморийка на миг задохнулась и гневно воззрилась на Акана: — Почему всё это мне говорит он, а не ты?

— Потому что мне никогда не хватало духа, — просто ответил темиец.

Для Рэйзора не было секретом, что Акан относится к Мседео как к наследнице, а вовсе не как к любовнице. Темийцы очень консервативны в вопросах супружеской верности, и подозревать примерного семьянина Хана в изменах могли только недалёкие люди, не знакомые с культурными традициями его народа. Мседео блистала не только на рекламных картинках — лучшего специалиста по истории отражений пока не нашлось на всём Тохше. Как только темиец понял потенциал саморийки, сразу взял под своё крыло и уже пятнадцать лет растил как преемницу. Но обуздать её своенравие так и не сумел — видимо, для менталиста, вытащившего из памяти Мседео все ужасы плена, она так и осталась истерзанной, до смерти напуганной девочкой, и он до сих пор жалел и оберегал её, как родную дочь.

Мседео наконец-то села в кресле ровно, но раскаяния на её лице было не больше, чем у объевшегося заварным кремом хунда.

— Я приношу извинения за неподобающее поведение, ксарат Рэйзор, — тихо произнесла она, опустив ресницы и по-прежнему стараясь не встречаться с роботом взглядом. — Торерат Хан, я ни в коем случае не хотела бросать на вас тень.

— Небесные силы! — не выдержал Акан и воздел руки. — С каких пор ты обращаешься ко мне по званию? Рэйзор, что ты с ней сделал?

— Убрал «слепую зону», наверное, — усмехнулся Рэйзор. — Извинения приняты. Но разговора с Келлемоном это не отменяет.

Мседео недовольно втянула щёки и попросила разрешения ненадолго выйти. Пошла она разговаривать с Гесом или нет, Рэйзора не интересовало — едва омарат закрыла за собой дверь, он вкратце обрисовал темийцу ситуацию с Моро Саном, попутно честно признавшись, что Ветер наблюдал за духом с дозволения самого Рэйзора. Акан слушал, прикрыв глаза и приложив ладонь ко лбу.

— Что ты от меня хочешь? — не меняя позы, спросил торерат, когда Рэйзор закончил рассказ. — Чтобы я не реагировал, когда демон гуляет по базе, как у себя дома? Или, может, разрешил с ним общаться? В гости пригласил в штаб-квартиру? Вот скажи мне, знаток статистики: какой процент преступников в Саморе исправляется после тюрьмы? Сколько из них больше не нарушает закон?

— Около шестнадцати процентов, — с мрачной паузой ответил Рэйзор, уже догадываясь, куда клонит собеседник.

— Прекрасно. И я должен поверить, что демон, по вине которого погибли миллионы невинных существ, встал на путь праведника после одного-единственного разговора с психологом средней квалификации? Подсчитай-ка вероятность такого развития событий, будь любезен. Можешь не отвечать, я и сам скажу — околонулевая.

Рэйзор придвинулся к торерату Хану и положил локти на стол.

— Акан, на данный момент Моро Сан — наш единственный шанс хоть что-то узнать о демонах от них самих же. Да, есть большой риск. Но альтернативы нет.

— Даже у меня на родине говорят, что хунд, случайно укусивший руку, должен облизать её тысячу раз. Что хорошего нам сделал Моро Сан, кроме помощи рядовым Муни и Сото?

Человек с роботом упрямо смотрели друг на друга, пока Рэйзор не сдался первым:

— Хорошо, я понял твою позицию. Ты предпочитаешь наблюдать и ждать, когда наберётся достаточное количество добрых дел.

Очередная попытка склонить Акана на свою сторону с треском провалилась: безусловно, доводы темийца имели под собой веское основание, но категорическое нежелание торерата иметь дело с духами сильно затрудняло работу Рэйзора.

Для того, чтобы Тсадаре Лараш согласился отправить экспедицию за Эрсом, Рэйзору пришлось буквально ловить его в коридоре за рукав и объяснять ситуацию на ходу, иначе временный главнокомандующий созвал бы заседание и непременно пригласил Акана. Как ни крути, менталист умеет незаметно подчинять людей своей воле, пускай и всегда отрицает, что когда-либо проворачивал подобное с тохшанами. Расчёт Рэйзора сработал: Тсадаре дружил с Эрсом, поэтому его обеспокоило предположение робота, что товарищ всё же жив, и из него под пытками вытягивают информацию о «Третьей стороне».

Убедить Лараша удалось, но мировоззрение самого Хана оставалось непоколебимой крепостью. Что ж, темиец хотя бы не стучал кулаком по столу, как в прошлый раз.

Вернувшаяся Мседео вынудила Рэйзора поставить обсуждение на паузу: препираться с торератом в её присутствии или давить на него, как ксарат Келлемон, он не считал правильным. Саморийка толкнула дверь бедром и, уперев руки в бока, сердито уставилась на торерата Хана, как будто и не извинялась перед ним несколько минут назад.

— Ты всё-таки вызвал Амалу Тессен! — с осуждением воскликнула она. — И даже не посоветовался со мной!

— Моё звание позволяет принимать такие решения самостоятельно, — с сарказмом ответил Акан.

Рэйзор попробовал добиться ясности хотя бы от омарата:

— Мседео, можешь рассказать не посвящённому в ваши таинства, в чём сложность расшифровки отражений?

Она закатила глаза, прошествовала к гостевому креслу напротив Рэйзора и присела на самый краешек. Теперь вместо трофеев на стене Мседео сосредоточенно изучала пятнистую шкуру на полу, изрядно затёртую ногами многочисленных посетителей.

— Отражения всегда хаотичны, — с неохотой начала саморийка. — Это как разбирать рисунки душевнобольных и по ним догадываться, что у них в голове. Часами, а то и днями бьёмся над одними и теми же следами на границах миров, сопоставляем их с известными отпечатками. Некоторые и вовсе оставляем нерасшифрованными. А на Смиде я заметила закономерности. Как трафаретные линии. Или как паутина, в которой липнешь, как муха. Чем дольше сижу за аванпостом, тем больше затягивает, и не хочется вылезать.

— Ты думаешь, что некто сумел оставить ложные следы или даже изменить существующие? — уточнил Рэйзор.

— Не знаю. Но чувствую, что кто-то водит меня за нос. — Мседео поднялась с кресла и недовольно воззрилась на Акана. — Я же говорила, что вернусь к задаче позже, нельзя было подождать? Амала прёт как танк и не задумывается, почему это у неё так ловко получается разбирать отражения.

— Может, как раз потому, что вы с ней специалисты высокого уровня? — с усмешкой ответил темиец. — Тебя уже не впервые пугают собственные способности.

Рейтинг чувствительности операторов к отражениям миров лежал в открытом доступе на внутреннем портале. Когда-то темиец с семёркой по десятибалльной шкале возглавлял этот список, сейчас же на вершине находится омарат Кариш с восемью баллами, а ферьер Тессен с торератом Ханом делят второе место. Рэйзор понимал, что одного дара недостаточно — нужны опыт, умение анализировать и даже интуитивно домысливать то, что не могут точно отобразить аванпосты. Мседео не хватало хладнокровия, но об Амале Рэйзор не знал ничего за рамками личного дела.

— Акан, не пора ли тебе самому проверить, что творится в отражениях Смиде? — предложил Рэйзор.

Темиец сдержанно улыбнулся.

— Я научился полагаться на…

Истошные крики за стенкой не дали ему договорить. Рэйзор рванул к выходу первым — успел заметить, как Акан молниеносным движением выхватил из-под крышки стола два устаревших револьвера и кинул один из них Мседео. Распахнув дверь, Рэйзор включил тепловой режим зрения. Купол одного из аванпостов раскололся, как будто из него вылупился гигантский птенец. На полу, скорчившись и закрыв лицо руками, вопила женщина, по её пальцам сочилась тёплая жидкость. Кровь. Рэйзор немедленно вызвал на помощь медбригаду.

Нормального освещения в Центре никогда не было. Рэйзор задал максимальную яркость всем экранам по периметру зала и перевёл их в режим белого листа.

— Амала… — хрипло выдохнула Мседео за спиной Рэйзора, узнав корчащуюся от боли коллегу.

Из-за купола аванпоста вдруг показался мохнатый зверь с лобастой головой, напоминающий высокого, ростом по пояс человеку, хунда с обрубленными ушами. Его верхняя губа поднялась, обнажив острые как ножи клыки, и он ринулся на Амалу. Рэйзор прошил тварь насквозь лазерным лучом. Чуть запоздало грохнули два выстрела, образовав в шкуре дополнительные дырки. Зверь безмолвно рухнул на пол и застыл. «Не демон», — с немалым облегчением понял Рэйзор.

Радость была преждевременной. Крышки куполов откидывались одна за другой, и операторы буквально выпрыгивали из них, словно спасались от огня. Из аванпостов рвались наружу силуэты других тварей — едва они вылезали целиком, как принимали осязаемый облик. С глухим рыком они высыпали в коридоры между аванпостами и застыли, шумно втягивая воздух.

С тварями пришлось расправляться втроём вместе с Аканом и Мседео. Операторы побороли первоначальную панику, сориентировались и убрались с линии огня, кто успел — юркнул обратно под куполы и затаился.

Рэйзору пришлось побегать по залу, отвлекая на себя тупоголовых тварей — они легко переключали внимание и гонялись за всем, что быстро движется. Собрав за собой «хвост» из четырёх хундов-переростков, Рэйзор запрыгнул на крышу ближайшей сферы и с неё лазером раскромсал зазевавшихся врагов. В другом конце зала Мседео с Аканом уверенно добивали оставшихся. Стреляли оба метко — Мседео наверняка училась у самого Акана, увлекающегося охотой.

Одна проблема — патронов им не хватит. Рэйзор считать умел, поэтому вернулся на выручку товарищам прежде, чем раздались сухие щелчки вместо выстрелов.

— Тридцать один, — подытожил он, уложив последнюю тварь. — Как они сюда проникли?

— Хотел бы я знать… — отозвался Акан, задумчиво разглядывая последний патрон в барабане.

Мседео так и не убрала оружие — держала полностью разряженный револьвер обеими руками и напряжённо вглядывалась в зал. Саморийку знатно потряхивало, и Акан сначала аккуратно надавил ребром ладони на ствол её оружия, вынудив опустить револьвер, а потом заботливо накинул на её плечи собственный китель.

— Аванпост, — судорожно переведя дух, заявила омарат. — Точнее, телепорт в аванпосте. Но он ведь сигнально-волновой, как он мог пропустить… это?

«Это» в количестве тридцати одной штуки растворилось в воздухе, не оставив после себя даже клочка драной шерсти. Все наблюдения сводились к одному — настоящими, живыми существами иномирские твари не были. Вспомнилось давнее предположение Келлемона о магах, которые умеют создавать материальные объекты. «А что, если магия — ещё один вид волн? — пришла неожиданная мысль Рэйзору. — Тогда это объясняет, каким образом захватчики проникли через сигнально-волновые телепорты».

На место происшествия наконец-то примчались медики — ворвавшись в зал, они ненадолго замерли из-за непривычной яркости экранов, прежде чем кинуться к всхлипывающей Амале. Тварь порвала щёку и бровь ферьера, чуть не повредив глаз.

Остальные операторы собрались вокруг медбригады и мялись, не решаясь продолжать работу. Да и стоило ли им в таком взвинченном состоянии садиться за пульты?

— Надо отключить телепорты до выяснения обстоятельств, — предложил Рэйзор. — Не только встроенные, а вообще все, включая стационарные.

— И лишить Тохш глаз и ушей? — язвительно переспросил торерат Хан. — Может, всему разведотделу сразу дать бессрочный отпуск?

Аванпост в центре зала издал тонкий писк, его подхватил ещё один, и ещё… Акан и Мседео с ужасом уставились друг на друга. Рэйзор в очередной раз понял, что складывает кусочки головоломки слишком медленно.

Бестолковые, легко убиваемые твари служили отвлекающим манёвром, чтобы выгнать всех операторов с рабочих мест. В автономном режиме аванпосты менее эффективны.

Пока ничего не произошло, но тишина в Центре, разрываемая только сигналами аванпостов, оглушала. Даже медики оцепенели.

Неужели штаб-квартире конец, неужели противник всё-таки перекинул супероружие на Тохш и вот-вот расправится с «Третьей стороной»?.. Нет, сдаваться рано. Рэйзор отправил команду боевым дронам в цеху на базе, чтобы облететь окрестности — и удивился, когда не смог установить связь. Попробовал ещё раз. И ещё. Бесполезно. В боевых условиях он полагался на передвижные ретрансляторы, в штаб-квартире — на усилители в подвале и на крыше. Они почему-то не работали, и дотянуться управляющим сигналом Рэйзор тоже не мог. Есть и другие способы обойти генератор помех, но все они завязаны на перенастройку приёмников.

Исчезла и беспроводная, и спутниковая связь. Противник пришёл очень хорошо подготовленным.

— Они уже в штаб-квартире, — как можно спокойнее сообщил Рэйзор. — Не знаю, в одном месте или в нескольких. Меня «глушат».

Акан медленно протянул руки к Мседео, положил ладони ей на плечи и, нагнувшись, заглянул в глаза. Сглотнув, она кивнула и одними губами прошептала «я справлюсь». Темиец несколько секунд не двигался, и Рэйзор увидел, как у омарата замедляется бешеный пульс, расслабляются челюсти и исчезает морщинка между бровей. Глубоко вздохнув, Акан отпустил Мседео, и она повернулась лицом к остолбеневшим подчинённым.

— Всем сесть за аванпосты! — громко распорядилась она. — Отключить встроенные телепорты. Для наблюдения за штаб-квартирой они не нужны.

Она хотела добавить что-то ещё, но тут наверху будто взорвалась бомба. Погасшие мониторы загорелись и грозили обрушиться каскадом с потолка; пространство рассекали фейерверки искр, и этот огненный экранопад мог похоронить под собою всех операторов, как боги в мифах Тохша — человечество.

Рэйзор выбил дверь в ближайший кабинет и затолкал в него Акана с Мседео. Одновременно активировал телепорты других людей в зале — не сработали лишь самые дальние, но сотрудников он успел перенести в безопасное место собственным устройством.

Мониторы рухнули все, и лавина падающей техники сотрясла этаж. Сирена общей тревоги так и не сработала…