На страже человечности

Глава 23. Смена обстановки

От учебных корпусов на базе до штаб-квартиры рукой подать: всего-то минут пятнадцать, если идти пешком, или минуту, если проехаться на гравимашине. И тем не менее, три недели жизни в казармах показались годом, проведённым в другой стране. Вернувшись ранним утром в свой уютный номер на восьмом этаже, Софике небрежно швырнула сумку с вещами в дальний угол, бросила на кровать элеком, легла на одеяло прямо в одежде и с блаженством зарылась носом в мягкую, приятно холодящую кожу подушку. Какое вторжение? Какие демоны? Спать, только спать. Впереди пять дней законного отдыха, и она заполнит их максимальным ничегонеделанием.

Она отключилась почти до самого вечера — и, наверное, проспала бы целые сутки, если бы нетерпеливый стук в дверь не вынудил разлепить веки.

— Ну кто там ещё? — простонала Софике, приподнялась на локтях и крикнула: — Олиси, опять ты?

— Открывай! — послышался приглушённый голос подруги. — Чего сейчас расскажу!

Софике нехотя слезла с кровати и, отчаянно зевая, зашаркала к двери. Олиси с порога схватила за руки, закружила по комнате и крепко стиснула в объятиях. Выглядела она такой восторженной, будто вот-вот объявит о собственной помолвке — или вовсе о свадьбе.

— Ты прикинь: у меня обнаружили чувствительность к отражениям миров! — с горящими глазами возвестила Олиси.

Софике ошарашенно раскрыла рот. Как? Когда? Почему именно сейчас, а не в интернатуре?..

— Помнишь, мы с торератом Ханом разговаривали после того происшествия в институте? — трещала Олиси. — Он нас ещё сначала на какие-то тесты направил, там типа датчики всякие прилепляли к голове… Ну помнишь же? Потом уже к психологам послал. Так вот, на тех тестах и выяснилось, что чувствительность есть! Я, оказывается, одарённая!

Проверяли обеих, а дар, получается, обнаружили только у Олиси, раз никто из Центра управления аванпостами так и не связался с Софике. Значит, никаких редких способностей у неё и нет. Лёгкая зависть к чужому таланту затмила радость за близкого человека и грозила занять главное место в путаных мыслях.

— Не, ну там не то, чтобы много чувствительности этой, — продолжала рассказывать Олиси, не замечая перемен в настроении подруги. — Мне сказали, что я даже интернатуру операторов не потяну. Но достаточно, чтобы заниматься обслуживанием и программированием аванпостов. Понимаешь, к чему я клоню?

Софике помотала головой. Спросонья, да ещё и после таких ошеломляющих вестей, и думалось, и понималось очень плохо.

— Я-а ухожу-у от Ре-егеро-о-о, но остаю-у-усь в «Третьей стороне-е-е»! — пританцовывая, пропела Олиси. — И он вместе со всеми своими экзаменами и переаттестациями может катиться в каверну! Меня переводят в подчинение омарата Мседео Кариш. При Центре тоже есть свой техотдел, но он как бы особняком, там только одарённые работают. А раз нас мало, то и на улицу не выкинут, как безродных хундов каких-то.

— Ты вообще-то сама хотела уволиться, — хмуро напомнила Софике.

Олиси тут же надулась и обиженно скрестила руки на груди. Софике почувствовала себя завистливой тварью, а не настоящей подругой — нет бы что-то приятное сказать.

— Извини. Я, конечно, очень за тебя рада, — выдавила она. — Просто расстроилась, что мы больше не будем вместе работать.

— Почему не будем? — Олиси широко распахнула глаза. — Ты что, письма не видела? Соня-засоня, ты весь день спала?

Софике принялась шарить по постели в поисках элекома — ага, вот он, спрятался между простынёй и одеялом. Как она пропустила столько оповещений? А-а-а, забыла убрать беззвучный режим. Бедняга, наверное, разрывался от звонков и сообщений, но Софике спала как убитая. Фильтры аккуратно рассортировали входящие письма по меткам: автоматизированные процессы техотдела наштамповали уже двадцать две рассылки, ещё около десятка пришло после обновлений документации во внутреннем портале, два поручения — от омарата Регеро… «Подождёт», — мрачно подумала Софике, нетерпеливо листая список дальше. Заветная единичка горела рядом с самой новой категорией меток — от Рэйзора. Раньше там было пять писем, и Софике берегла их как национальное достояние, даже включила в «избранное». И вот, наконец, шестое… Софике поскорее ткнула на заголовок — «Хорошие новости для Олиси Муни».

«Олиси переведут в Центр управления аванпостами. Я же обещал, что разберусь», — отчитался Рэйзор, добавив в конце подмигивающий эмокон. В душе зародилась тёплая волна благодарности, и Софике невольно заулыбалась. «Всё-таки он правда обо мне помнит», — подумала она, перечитывая короткий текст. Олиси с любопытством заглянула через её плечо.

— Ты нашла письмо?.. Да не это!

Софике прижала элеком экраном к себе, но было поздно: Олиси уже увидела имя отправителя.

— Рэйзор тебе лично пишет? Ну ничего себе! — удивлённо протянула она. — Так между вами правда что-то есть?

— Да нет ничего! — Софике вспыхнула и отодвинулась подальше от любопытной подруги. — Мы просто по работе общаемся.

— Ну да, с эмоконами, — хихикнула Олиси. — Что-то я сомневаюсь, что робот, да ещё и ксарат, будет эмоконы в деловой переписке использовать.

— Слушай, между нами не больше, чем между тобой и Ветром!

— Ну да, ну да, рассказывай, — передразнила Олиси и тут же сменила тему, пока Софике не завелась окончательно: — Там ещё одно письмо должно быть, от ферьера Креса… как его там… Ванеуша. Вы с ним над каким-то проектом вместе собирались работать. Так вот, я с вами.

Ах да, обработка сигналов от аванпостов! За время трёхнедельного курса Софике совершенно позабыла о той задаче — точнее, втайне надеялась, что Кресу надоест ждать возвращения напарницы, и он сам всё запрограммирует. Видимо, у инженера ещё не дошли руки.

Софике наконец-то открыла письмо Креса, пробежалась взглядом по диагонали: ферьер объяснил старшим офицерам цель проекта, дал примерные сроки выполнения и перечислил участников. При виде списка адресатов внутри всё похолодело: ксарат Рэйзор, ксарат Келлемон, торерат Хан, торерат Маллинан, омарат Регеро, омарат Кариш… Фамилии Софике и Олиси в самом конце казались случайно затесавшимися. Это Рэйзору можно сказать «извини, не успела, не было времени» — а с остальными-то как? Мелькнула мысль, что отпуск лучше потратить не на просмотр сериалов, а на адаптацию уже написанной программы под новую задачу.

— Ты работать сегодня собралась? — возмутилась Олиси. — По глазам вижу! Там делать-то всего ничего, у тебя же всё готово. День-два максимум.

Оптимизм Олиси, вписанный в проектные планы и заверенный начальником отдела, обычно заканчивался срывом всех сроков, поэтому Софике порадовалась, что Крес предоставил командованию собственный прогноз — от недели до двух.

— Так получается, мы будем вместе в одном проекте максимум недели две, а потом что? Всё-таки по разным этажам разбежимся. Меня Регеро без тебя загрызёт совсем, — вздохнула Софике.

— Да что ты заладила: «потом», «потом»… Потом ещё что-нибудь придумаем. Вон, Рэйзора попроси «разобраться».

Олиси нахально подмигнула, и Софике схватила подушку. От неминуемого удара мягким по мягкому же месту подругу спасло синхронное треньканье элекомов. Софике замешкалась, и Олиси, плавно подшагнув, мастерски заломала ей руку.

— Ай! — Софике от боли выронила подушку. — Рехнулась?!

— Ну а как ещё форму поддерживать? Зря мы, что ли, на базе тренировались? Надо теперь пользоваться, чтоб не забывалось.

Софике еле высвободилась из захвата и потёрла ноющий локоть, с негодованием глядя на Олиси.

— Сумасшедшая!

Та как ни в чём не бывало достала из заднего кармана брюк элеком и прочитала входящее сообщение.

— Нет, ну ты глянь, а! Нас уже в Центр вызывают на совещание по проекту. Может, напомнить, что мы в отпуске?

Копия приглашения в почте Софике гласила, что через десять минут ферьеру и обеим рядовым надлежит явиться на двадцатый этаж, в кабинет омарата Кариш, чтобы получить все необходимые инструкции по работе с аванпостами. Автор приглашения, сама Мседео Кариш, проигнорировала выходные дни в расписаниях Олиси и Софике.

— Ох, чувствую, с этой женщиной тоже вряд ли сработаюсь. — Олиси закатила глаза. — Ладно, пойдём, хоть вблизи посмотрим на нашу знаменитость…

***

Знаменитостью Мседео стала не только в «Третьей стороне», но и во всех странах Тохша, где организация проводила рекламную кампанию. Мседео красовалась на плакатах и презентационных слайдах даже на других планетах: фотография саморийки в белоснежной форме с серебристыми нашивками облетела множество миров. Она стояла на взлётно-посадочной полосе, приставив руку к кокетливо сдвинутой набок офицерской фуражке, а позади неё взмывала в небо тройка истребителей. Мседео слыла если не первой красавицей в организации, то уж точно одной из самых привлекательных женщин: ростом выше среднего, с выдающимися формами, подчёркнутыми облегающей одеждой, она регулярно вынуждала мужчин заглядываться, когда проходила мимо.

Вот и сейчас Крес «поплыл», глазея на омарата Кариш: она сидела за рабочим столом, склонившись над записной книжкой, и как будто вообще не замечала присутствующих. Три расстёгнутых пуговицы на блузке Мседео давали зрителям отличный обзор на ложбинку между «талантов». Олиси, не выдержав, пихнула осоловелого ферьера в бок, и он, громко сглотнув, наконец-то поднял взгляд. Торерат Хан понимающе хмыкнул.

По раздувающимся ноздрям Олиси было понятно, что она злится: ещё бы, она-то привыкла привлекать мужское внимание к себе, а тут появилась серьёзная конкурентка — причём, что самое обидное, старше Олиси раза в полтора. Софике уже представляла, как подругу прорвёт после совещания, и она выложит всю подноготную и Мседео, и её окружения.

Саму Софике куда больше беспокоило присутствие торерата Хана — ведь его не было в списке приглашённых. Когда же она вместе с Кресом и Олиси пробралась через едва освещённый зал к кабинету, вдруг оказалось, что их там поджидает и сам торерат. Ещё эти жутковатые, почти чёрные глаза темийца практически без белков, сливающиеся с цветом кожи. Вдобавок куча браслетов на руках, металлические кольца и в бровях, и в крыльях носа, и в ушах… Пускай Хан общался добродушно, но за напускной мягкостью Софике чудилось коварство. Вообще все операторы аванпостов казались эдакими людьми не от мира сего, немного «странненькими». Та же Мседео почему-то отказывалась красить волосы, хотя к своим тридцати пяти годам поседела почти полностью, и в серебристых прядях остались лишь вкрапления чёрного. Правда, нельзя не признать, что ей шла даже седина.

Мседео продолжала что-то строчить в блокноте, так и не поздоровавшись с визитёрами. «Левша», — невольно отметила Софике. Торерат Хан вполголоса заговорил с Кресом, чтобы хоть как-то заполнить паузу. Бесцеремонность Мседео уже раздражала: зачем омарат назначила встречу, если сама не в состоянии начать её вовремя? Софике оглянулась на входную дверь, переступила с ноги на ногу и от скуки принялась смотреть по сторонам. Живые цветы в вазе с питательной капсулой на краю стола — не иначе, как от поклонника. Подставка с кучей разноцветных ручек слева от Мседео смотрелась забавно — последний раз Софике видела такие в начальных классах школы. На полке шкафа возле стены расположились вереницей семь фоторамок, три из которых почему-то лежали лицевой стороной вниз. На остальных Мседео была запечатлена с разными, причём очень симпатичными, офицерами. Да уж, как тут не вспомнить разнообразные слухи о любвеобильности обольстительной саморийки…

Когда Мседео поставила жирную точку в записях, подняла голову и воззрилась на посетителей, Софике как холодным душем окатило. В полопавшихся капиллярах прекрасных зелёно-карих глаз Мседео, в замаскированных косметикой припухших веках читалась боль — много боли. До Софике дошло, что перевёрнутые фотографии запечатлели погибших людей. Волна учений и курсов военной подготовки взбодрила солдат, отвлекла от катастрофы в Монехе, но вернуть погибших не могла. Сколько друзей и знакомых саморийка потеряла в институте?.. Софике устыдилась собственных домыслов о похождениях омарата Кариш.

Мседео внезапно требовательно обратилась к Олиси:

— Какой уровень чувствительности к отражениям? — хрипловатым грудным голосом спросила она.

— П-первый, — заикнувшись, ответила Олиси.

Саморийка медленно повернулась к стоявшему рядом торерату Хану и изогнула бровь.

— У нас что, нет других сотрудников?

— Больше нет, — лаконично ответил темиец.

Мседео поджала губы и устало закрыла руками лицо. Софике удивилась, что омарат разговаривала со старшим офицером таким тоном, будто они поменялись чинами.

— Хорошо. Очень хорошо. Чем меньше уровень, тем даже лучше, — зло проговорила Мседео, схватила с края стола толстенную папку в засаленной обложке и протянула Олиси. — Вот, прочитаешь к завтрашнему дню. Хотя нет, вы все втроём прочитайте, раз собираетесь лезть в аванпост. Скачаете с внутреннего портала, если нужно.

Олиси взяла папку с такой гримасой, будто ей вручили пакет с мусором — так и застыла, брезгливо держа её на вытянутых руках. Софике могла бы попытаться добровольно осилить кипу документов за ночь, но приказ Мседео её немного разозлил.

— Омарат Кариш, извините, что напоминаю, но у нас с Олиси пятидневный отпуск только начался, — тихо сообщила она.

Мседео смерила её тяжёлым взглядом.

— Демонам ты то же самое скажешь, когда они здесь снова объявятся? — ядовито поинтересовалась она. — «Извините, я в отпуске, зайдите через неделю».

— Мседео, — произнёс торерат Хан вкрадчивым голосом, — не требуй от рядовых ответственности офицеров. Пусть отдохнут. Я думаю, на сегодня краткого инструктажа будет достаточно.

Софике начала понимать, зачем торерат Хан пришёл на встречу — чтобы осадить взвинченную подчинённую, если она сорвётся на новых сотрудниках отдела. Мседео прикрыла веки, успокаиваясь — вроде бы и сама почувствовала, что перегибает палку. Наконец она шумно выдохнула и уставилась на столешницу.

— Ладно, расскажу в двух словах, — не поднимая взгляда, бесцветно произнесла она. — Главное правило для программистов аванпостов: не ломать то, что работает, и чинить то, что поломалось. Все изменения кода сначала будете обкатывать на учебной модели, потому что штатная стоит как военный самолёт. И ещё кое-что: если узнаю, что вы используете аванпост в личных целях, вылетите из «Третьей стороны» вот так, — омарат щёлкнула пальцами, и Крес почему-то вздрогнул.

Мседео открыла ящик стола, достала пластиковую бутылочку и закапала глаза. Под неодобрительным взглядом торерата Хана вынула оттуда же упаковку с таблетками и высыпала четыре штуки в рот. Проглотила и привычно поморщилась.

— Идём, я покажу учебный аванпост.

Энтузиазма в её голосе было не больше, чем у Олиси — чувствительности к отражениям миров.

Блёклое изображение сети аванпостов занимало весь сферический потолок и стены тёмного зала. Если бы не светящиеся «дорожки» на полу Центра и шлейф тонкого аромата духов саморийки, Софике точно бы заблудилась. По пути к кабинету омарата подруги держались за руки Креса, чтобы не потеряться, а сейчас приходилось шагать самостоятельно — не вцепляться же в ферьера на виду у старших офицеров. Один раз Софике всё-таки чуть не врезалась в чёрный матовый купол высотой в человеческий рост, совершенно не заметив его контуров в потёмках. Учебный аванпост скрывался под полупрозрачной оболочкой; Мседео коснулась незаметной кнопки на куполе — и он откинулся, как крыша кабриолета.

Софике уже видела макет устройства в интернатуре — аванпост походил на первые вычислительные машины, какими их изображали в учебниках. Эдакий внушительный комод с тремя выдвижными креслами для операторов, только вместо россыпи кнопок и переключателей — сенсорные дисплеи. На тыльной стороне корпуса шевелилось множество «усиков"-антенн, навевая неприятные ассоциации с фуссами. Как в тощего Ветра помещалось содержимое огромного аванпоста, Софике вообще не представляла.

Мседео властно надавила на плечо Олиси, понуждая усесться в среднее кресло, а сама разместилась справа. Подруга вцепилась пальцами в подлокотники, когда омарат надела на её голову визор с прозрачным голубоватым щитком. Мседео обернулась к Кресу и Софике, стоявшим позади мест операторов.

— Запомните главное: кнопки аварийного отключения здесь, здесь и здесь. — Она показала на красные кругляши слева и справа от центрального кресла, а потом качнула ступнёй в изящной туфельке в сторону педали в самом низу аванпоста. — Не сможете нажать рукой, наступите ногой. Работать будете минимум в паре, чтобы страховать друг друга. Я понятно объясняю?

— Так точно, омарат Кариш, — нестройным хором проговорили Крес, Олиси и Софике.

Мседео недоверчиво хмыкнула и приступила к инструктажу Олиси. Софике пыталась вникнуть в речь омарата, но голова вскоре начала пухнуть от обилия незнакомых терминов и неочевидных правил с кучей исключений. Главное, что она поняла — аванпосты сами могут построить нечёткую картинку, а задача оператора — детализировать её и не дать программе лезть куда не следует. Мседео сравнила аванпост с замочной скважиной: если некто обнаружит, что за ним подсматривают, то дверь может резко распахнуться и пребольно ударить по лбу.

Над корпусом машины развернулась голограмма с размытым изображением штаб-квартиры. Олиси пыжилась-пыжилась, мучительно вглядывалась в проекцию, морщила лоб — и наконец-то картинка укрупнилась, показывая вход в здание. Поверх голограммы то и дело наплывали мутные пятна, а цвета вообще не совпадали с реальными.

— Фух, не могу больше. — Олиси сняла визор, повесила его на подлокотник и бессильно обмякла в кресле. — Аж вспотела. Я думала, вы сидите тут, кино смотрите, а оно вон как, оказывается…

Мседео впервые улыбнулась — но усмешка получилась скорее горькой.

— Пожалуй, хватит на сегодня, — объявила она. — Ближайшую неделю я буду анализировать историю отражений Смиде, так что меня, считайте, здесь нет. Все вопросы — к торерату Хану, он направит вас к специалистам. Свободны.

Она жестом приказала Олиси подняться и занялась приведением учебного аванпоста в исходный вид: закрепила визор на подголовнике кресла, вытащила из щели сбоку корпуса салфетки и протёрла ими все поверхности, включая сенсорные экраны; запустила механизмы складывания сидений… Софике покосилась на Олиси и Креса: они тоже следили за плавными, гибкими движениями саморийки как завороженные.

— Ну, что стоите? — с лёгким нетерпением поинтересовалась Мседео, даже не оборачиваясь к компании. — Вам нечем заняться?

Крес пересилил себя, путано извинился и зашагал к выходу — по крайней мере, Софике хотелось на это надеяться. Она схватила подругу за руку и потащила следом. Оказавшись в освещённом чуть лучше зала коридоре, все трое не сговариваясь выдохнули.

— Ты ж там более-менее разобралась, да? — спросил Крес у Олиси, обхлопывая свои карманы. — Вас теперь двое, так что сами справитесь. Не так уж и сложно.

— Не поняла-а-а… — Олиси упёрла руки в бока. — А что это ты задний ход дал?

Крес сделал вид, что не слышит её, наконец-то нашёл элеком и отправился к лифту, листая на ходу новые сообщения. Олиси догнала ферьера и перегородила ему дорогу.

— Если не объяснишь, в чём дело, я Рэйзору пожалуюсь! — пригрозила она.

Крес закатил глаза.

— Ну не хочу я этой фигнёй заниматься, неинтересно мне! — выпалил он. — Что тут ещё объяснять?

Олиси придвинулась вплотную к ферьеру, и он отступил на шаг.

— Так Рэйзору и передам, — мстительно пообещала она.

Крес почесал шею и оглянулся — никого, кроме них троих, в коридоре не было.

— Давай без обидок, — тихо попросил он. — У меня обстоятельства. Не могу я с вами возиться много.

Софике заподозрила, что за нежеланием Креса связываться с рутинной задачей скрывались какие-то личные мотивы. Она перебирала в голове, что такого могло случиться за последние дни — и вдруг её осенило.

— Это Идир тебе запрещает?

Крес вздрогнул и опять оглянулся.

— Да ничего он мне не запрещает! — сердитым полушёпотом воскликнул он. — Он мне вообще не начальник. Ну, чином старше, так это временно. Просто, ну… Короче, разозлили вы его чем-то — уж не знаю, чем. Постоянно вас полощет в разговорах, я уже ему намекал — хватит, мол, задолбал. Если он узнает, что я вам помогаю, хотя формально не должен — придётся объясняться. Мне это вообще никуда не упёрлось, только время тратить. А не объясню — так он хрень какую-нибудь выкинет, типа как он Мойеде Алвина подставил…

Он осёкся, но Олиси уже навострила уши:

— А что он сделал?

— Только никому, ладно? Даже Рэйзору. Точнее, тем более — Рэйзору. Идир на Мойеде настучал, что тот с базы отлучается для помощи в ремонте дома.

— Какого дома? — растерянно переспросила Софике.

— Да не знаю, — отмахнулся Крес. — К северу от базы стоит. Я не интересовался. Какой-то мужик получил в наследство развалины и решил отремонтировать. Мойеде зачем-то полез помогать. Идир, когда пилотов тренировал, всё сверху видел. Наябедничал ксарату Ларашу, что Мойеде с базы уходит самовольно — Лараш наехал на Рэйзора. Рэйзор запретил Мойеде туда соваться теперь. Такие дела.

Подруги растерянно переглянулись: Идир, конечно, в последнее время вёл себя отвратительно, но ситуация с Мойеде выходила за все рамки.

— Ладно, иди тогда, — буркнула Олиси. — Не понимаю, как Рэйзор до сих пор этого засранца при себе держит.

Крес развёл руками.

— Зато специалист хороший. Один из лучших пилотов. И куча народа его поддерживает. А Рэйзор на выборы идёт, так что…

Не договорив, Крес обошёл Олиси и, насвистывая, двинулся к лифтам.

На Софике как будто только что вылили ушат грязи. Как хорошо, что она рассталась с шерлом после того скандала! Будь они до сих пор вместе, Софике испытывала бы жгучий стыд за поведение своего парня. Какой же он на самом деле несносный! А тот мужчина с наследством и вовсе без помощников остался. В неуёмном желании отомстить Идир ломал жизни ни в чём не повинных людей, и Софике ужасно захотелось что-то исправить.

— Может, съездим, посмотрим на этот дом? — предложила она Олиси. — Нам Рэйзор не запрещал уходить из штаб-квартиры. И вообще, у нас отпуск. Если таскать тяжести не надо, я думаю, мы справимся — стены там покрасить, мусор вынести…

Подруга сразу загорелась идеей:

— Точняк! Я фоток наделаю и перешлю Идиру, чтоб неповадно было. Только Крес не дал ни адреса, ни координат — и вряд ли он их знает. А спрашивать у Алвина как-то неудобно. Как мы дом найдём-то? Хм-м…

Они замолчали, размышляя над задачкой. Софике полезла в элеком, чтобы проверить спутниковые снимки окрестностей — сколько она ни двигала карту туда-сюда, здания никакого не нашла. Потом они с Олиси попробовали перебирать номера домов, близких к адресу штаб-квартиры — тоже глухо. Публичная нейросетка отказалась выдавать такую информацию, сославшись на закон об охране личных данных. Олиси встрепенулась и подняла вверх указательный палец:

— О! У меня же доступ к аванпосту есть! Пошли, попробуем на нём!

— Ты что? — Софике округлила глаза. — Омарат Кариш сказала же, что уволит за использование аванпоста в личных целях!

— А это не личная, это общественная, — важно ответила Олиси. — Мы же не собираемся ни за кем подглядывать — только помочь.

Биометрический пропуск в Центр подругам уже сделали, поэтому они беспрепятственно вернулись в тёмный зал. В помещении царила почти полная тишина — все операторы закрылись в непроницаемых колпаках над аванпостами и следили за отражениями миров. С горем пополам они нашли дорогу к учебной модели — всё-таки не зря учились запоминать местность на недавних курсах. Сфера над аванпостом приглашающе откинулась, когда Олиси нажала на кнопку. Не колеблясь, она выдвинула центральное кресло и плюхнулась на сиденье.

— Если что — вырубай питание, — попросила она, набрала воздуха в лёгкие и отважно надела визор.

Софике немного потряхивало. Ощущение незаконности действий, да ещё и риск при работе с опасным устройством — они как будто разминировали бомбу втихаря от профессиональных сапёров. Софике держала одной рукой запястье Олиси, считая пульс, а вторую положила на красную кнопку, чтобы успеть быстро среагировать: Мседео вскользь упомянула про инсульты у операторов из-за перегрузок.

Голограмма над аванпостом напоминала художественное полотно в абстрактном стиле — цветные кляксы, геометрические фигуры, хаотичные линии… То ли у Олиси не получалось сосредоточиться, то ли она пока не научилась управлять сложной машиной. Софике посматривала на солерсы — время шло, а картинка не прояснялась. На лице подруги же словно застыла каменная маска.

— Дом… Дом… — почти беззвучно шептала она, не моргая глядя на изображение. — Нет, не может быть там дом… Это Крес перепутал… Дом… Мельдом?.. Мельдом!

Голограмма вдруг показала белое строение в лесу, потом масштаб увеличился — и Софике увидела базу «Третьей стороны». Не растерявшись, она тут же сфотографировала изображение на элеком. Олиси странно всхлипнула — из её носа потекла тонкая струйка крови. Софике в ужасе хлопнула по кнопке аварийного отключения и схватила подругу за плечи:

— Олиси! Олиси, что с тобой?

Та с трудом вышла из транса, заторможенно коснулась верхней губы, смазнула кровь и ошарашенно уставилась на пальцы.

— Вот это да! Прямо как в спортзале, когда штангу слишком тяжёлую взяла.

— Дурочка! — Софике почувствовала, что вот-вот расплачется. — У тебя кровоизлияние в мозг чуть не случилось!

— Да ладно тебе, мне не впервой перенапрягаться, — с напускной беспечностью возразила Олиси.

Она попыталась пружинисто подняться с кресла и тут же повалилась бы на пол, если б её не поддержала Софике. Хотя Олиси храбрилась, потряхивало её знатно — Софике чувствовала, как подруга дрожит.

Когда они выбрались из Центра, возвращаться в свой номер Олиси наотрез отказалась. Сказала, что ей срочно нужен свежий воздух, а это ещё один повод съездить в мельдом. Софике заколебалась: не просто так Рэйзор запретил подчинённому помогать с ремонтом. И дом действительно не обычный, а мельдом, здание для религиозных служений. Кто в своём уме будет его восстанавливать?

— Я зря тут, что ли, кровью истекала? — возмутилась Олиси. — Давай уже посмотрим и закроем этот вопрос.

По фотографии проекции аванпоста подруги наконец определили примерные координаты мельдома — оказалось, ехать до него минут пятнадцать-двадцать. На подземной парковке штаб-квартиры взяли прокатную гравимашину — для пользования служебной потребовалось бы разрешение от начальства. Лето перевалило за середину, дни становились короче: Тельса уже висела над горизонтом, и с другой стороны неба показался краешек Улы, когда девушки добрались до затерянного на краю леса здания. Софике выключила двигатель, вышла из машины и прислушалась к окрестностям. Вдали, на базе, раздавались раскатистые хлопки — военные допоздна проводили учения на полигоне. В траве высотой по колено стрекотали насекомые, а из леса доносилась репетиция ночного птичьего концерта. Стена здания заметно выделялась в просвете между стволов деревьев, и подруги, переглянувшись, принялись осторожно пробираться к странной постройке…

Мельдом походил на идеально обточенный зубной имплант, выращенный на грядке — настолько нелепо он смотрелся в девственном лесу. И даже серый налёт на когда-то белоснежных стенах, типичный признак запустелости, не смазывал впечатление. На вытоптанной вокруг здания поляне обнаружились следы шин, а в рыхлой почве — и отпечатки ног. Вокруг крутой лестницы, ведущей ко входу, лежало несколько мешков с цементом и коробки с плиткой. Кто-то и впрямь задался целью восстановить обветшалое строение.

Олиси первой потянула за ручку тяжёлой двери, и та мягко отворилась — значит, хозяин мельдома не боится незваных гостей, раз смазал петли. Софике вошла после подруги, запрокинула голову и восторженно открыла рот. Лучи заходящей Тельсы устроили причудливую игру света и тени, выстроив фрактальный узор на противоположной стене — как будто посетители здания находятся внутри огромной многогранной призмы. Обычно Софике не любила большие и пустые помещения — их всегда хотелось заполнить хоть какими-то вещами, чтобы не было ощущения транспортного ангара. Но в мельдоме настрой почему-то создался другой — светлый, воздушный, умиротворённый. Кроме одинокого стула у дальней стены, никакой мебели здесь пока (или уже?) не нашлось. Слева раскинулись строительные леса с двумя лампами на втором этаже. Судя по мокрым пятнам цементного раствора, кто-то совсем недавно трудился над заплатками. На полу повсюду валялся строительный мусор — коробки, мешки, крепёж, поломанные свёрла…

— Ого-о! — громковато воскликнула Олиси, тоже любуясь светопредставлением.

Её голос разнёсся по всему залу и как будто устремился ввысь, под прохудившиеся своды башенок. Олиси испуганно зажала рот и нервно хихикнула. «Вот это звук!» — восхитилась Софике. Когда она более серьёзно занималась пением, ей, конечно, доводилось бывать в концертных залах и даже выступать со сцены. Но акустика тех зданий затачивалась под определённые цели — мельдом же казался совершенно голым внутри, не приспособленным под качественную реверберацию и подавление паразитного эха. Захотелось проверить, случайно ли у Олиси получилось, или нет.

Софике прокашлялась и попробовала разогреть голосовые связки: сначала тянула согласные, потом пробежалась вверх-вниз по лесенке нот, поупражнялась со слогами… Олиси улыбнулась и отправилась гулять по мельдому, попутно пиная мусор, чтобы собрать его в одну кучу вместо хаотично разбросанных ошмётков.

Наконец Софике запела по-настоящему. Она выбрала гимн Панерута — жизнеутверждающий, полный любви к стране и к людям, объединяющий народы и вдохновляющий на подвиги. Её голос как будто заполнил собою весь зал: усиливался стенами, набирал глубину и медленно затухал уже под потолком. Олиси иногда подпевала, не особо, впрочем, стараясь — и всё равно потрясающая акустика превращала их дуэт в настоящий многоголосый хор. Здесь, в мельдоме, гимн зазвучал в полную мощь. Софике так прониклась стихами, что расчувствовалась и в конце исполнения даже украдкой смахнула выступившие слёзы. Она буквально подпрыгнула, когда в тишине, перемежаемой шагами Олиси, раздались аплодисменты.

Моро Сан, тот самый загадочный инопланетянин-телепат, сидел на единственном стуле в помещении. Как он прошёл мимо подруг незамеченным?..

— Какой чудный голос. — Он улыбнулся и изобразил, будто снимает невидимую шляпу и кланяется. — Моё почтение. Как бы сказали у меня на Родине — Энгельсштиммэ. Только, боюсь, у вас это не считается комплиментом.

— Моро! — Олиси округлила глаза. — Как ты сюда просочился? Телепортировался, что ли?

Рядовой усмехнулся и загадочно пожал плечами. Софике вздрогнула во второй раз, когда из тёмной комнатушки, куда Олиси ещё не заглядывала, послышался ещё один голос:

— Поддержу, вы поёте просто изумительно! — Из дверного проёма показался взлохмаченный самориец в немного помятом рабочем комбинезоне. — Простите, я тут заработался, решил прилечь и не заметил, как уснул. Проснулся под звуки вашего волшебного голоса — спросонья решил, что Пророки вернулись и послали вперёд себя Вестниц. Потом уж сообразил, что гимн Панерута Вестницы вряд ли споют. Специально ждал, когда вы закончите — не хотел напугать. Ах да, позвольте представиться: Дио Мереш.

— Софике Сото, — смущённо отозвалась Софике и махнула на Олиси. — А это моя подруга, Олиси Муни.

— Вот так тренируешься-тренируешься, строишь из себя крутого спецагента, а потом к тебе подкрадываются два мужика на открытом пространстве, и ты их даже не замечаешь, — пожаловалась та.

Дио подошёл к Моро и протянул ладонь для рукопожатия — тот не только не поздоровался, но и отвернулся с презрительным выражением лица. Дио, стушевавшись, положил руку в карман. Подруги непонимающе переглянулись.

— Знаете, Софике, вы меня просто спасли, — прочистив горло, откровенно заявил Дио. — Я которую неделю ломаю голову над тем, что делать с мельдомом. Ваш робот, Рэйзор, предупредил, что я должен предоставить «Третьей стороне» план реконструкции. Я всё тянул время, потому что ничего толкового придумать не мог, и тут — вы! Меня наконец-то осенило: надо переделать мельдом под выступления. Построить сцену, поставить кресла для слушателей. Если вложиться в обустройство, то здесь и концерты можно будет давать, и лекции читать. Ведь военным ездить в Коор далековато, а выписывать гражданским пропуски в штаб-квартиру каждый раз накладно. Что скажете, как вам идея?

Дио с надеждой воззрился на подруг, и Софике почувствовала себя крайне неловко. Олиси, напротив, с готовностью взяла на себя роль оценщика бизнес-плана.

— Ну-у, тут переделывать слишком много придётся. — Она принялась загибать пальцы: — Зал маленький. Если концерт, то разве что самодеятельность какая-то, чтоб поклонников максимум несколько десятков. Популярную группу сюда не притащишь. Потом, под лекции и под выступление музыкальной группы совершенно разное оборудование нужно. Проводку тащить, опять же. Это дорого и долго. Моро, что скажешь?

Настал черёд Моро дёрнуться — похоже, участвовать в обсуждении он не собирался вовсе.

— Мельдом останется мельдомом, как его ни раскрашивай, — зло выплюнул он. — Маяком.

— В каком смысле? — Олиси непонимающе нахмурилась.

— В прямом. — Моро недобро смотрел на опешившего Дио. — Он знает, о чём речь.

Софике решила сменить тему. В принципе, ясно, почему Моро так некрасиво себя ведёт — после вторжения атлериев многие жители Тохша до сих пор ненавидят религию и всё с ней связанное. Возможно, неприязнь рядового Сана к владельцу мельдома имеет те же корни.

— Моро, ты так и не ответил, как сюда прокрался, — требовательно сказала Софике. — И вообще, с какой ты планеты? Инструктор на курсах сказал, что сейчас иномирян на Тохше нет, командировки отменены. Мы тебя искали-искали, а ты куда-то запропастился. Признавайся, ты маг?

Моро фыркнул и расхохотался так искренне, что Софике сама улыбнулась. Солдат резко оборвал смех, поднялся со стула и скрестил руки на груди. Глаза его, и без того необычного синего цвета, разгорелись ещё ярче. Дио попятился и зачем-то загородил собою Олиси.

— Нет, я не маг, — спокойно ответил Моро и ухмыльнулся.

Ухмылка неожиданно поползла всё шире и шире, исказив привлекательное лицо рядового уродливой гримасой. Софике с холодком осознала, что его облик ненастоящий. И сам он — не человек.

— Я гораздо хуже, — добавил Моро Сан и жутко оскалился.