Многоликий Янус

Глава 62. Странное предупреждение

Я подошла ближе.

— Вау! Да вы просто красавицы стали! – я потрясенно разглядывала ухоженных, со вкусом одетых женщин. В их взгляде сквозило только лишь сильное и неподдельное удивление, но, ни капли страха или неуверенности в себе.

— Девочки, вы даже представить себе не можете, как же я рада вас видеть! – продолжала я радоваться, умильно сложив ладони и разглядывая сестер.

Ядвига, теперь носила высокую стильную прическу и одета была, отнюдь не по-деревенски. Сразу вспомнилась модная портниха, — Агнесса Трубецкая, наверняка, это ее работа. Да и Гарнии, скорее всего она же одежду шила, стиль прослеживался один. И экономка, наконец, перестала городить у себя на голове, этот старящий ее пучок из волос. Теперь, она тоже делала себе прическу, но скромнее и проще, чем у Ядвиги.

Сохраняя удивленное выражение лица, сестры сделали книксен, приветствуя меня, но, не сказали, ни слова. И они так же, как и я, с любопытством меня разглядывали. Уверена, что им сразу бросилось в глаза и скромное для Авроры платье, и простая коса, вместо сложной прически и улыбающееся, приветливое выражение лица, в отличие от привычного, вечно недовольного и злого.

— Ну, так что, вы не рады меня видеть? – продолжала я терроризировать слабую психику женщин, в душе наслаждаясь их растерянностью.

Сестры переглянулись.

— Что вы, ваше сиятельство! Мы очень рады видеть вас в добром здравии! – вежливо, но не очень искренне, ответила Ядвига.

Я глубоко вздохнула.

— Ну, ладно, не буду больше вас мучить. Хотя, я очень надеялась, что вы догадаетесь, — предприняла я последнюю попытку, хитро переводя взгляд с одной на другую и теребя кончик косы.

— Не может быть! – прошептала Гарния, и буквально впилась в меня взглядом. Ее губы тронула неуверенная улыбка. – Яна. Это ты!?

Я же, широко улыбаясь, лишь кивнула.

Гостиную огласил радостный визг и сестры кинулись меня обнимать. Не знаю, сколько длились наши радостные обнимашки, но случайно бросив взгляд на дверь, я увидела столпившихся в проходе слуг и дворецкого с отвисшей челюстью.

— Девочки, — прошептала я, давайте уйдем куда-нибудь подальше и спокойно поговорим.

— Может, ко мне в дом? – предложила Гарния.

— Можно, но у меня есть идея получше! – я взяла сестер за руки и потащила на кухню.

Там мы застали Виктора. Судя по настороженному, но не очень удивленному взгляду Милы, дворецкий уже донес до поварихи свежую сплетню. Что, собственно и к лучшему. Надоело мне в последнее время откачивать людей, падающих из-за меня в обморок.

— Здравствуй, Мила, — поздоровалась я с поварихой и удовлетворенно заметила, как вытянулось от удивления, ее лицо. — Собери-ка нам, пожалуйста, корзиночку с разными вкусностями! И попить не забудь положить. Мы собираемся на пикник. – Пояснила я поварихе, довольно потирая руки.

— Да. Да, сейчас, — отмерев, кивнула Мила и бестолково заметалась по кухне.

Я хитро улыбнулась и скомандовала:

— Девочки, вперед!

За несколько минут, мы, втроем, сунули свой нос везде, где только могли, и в итоге у нас набралось целых три корзины провизии!

— Даа, уж! А справимся? – с сомнением посмотрела я на наши запасы.

— Придется постараться, — хихикнула Ядвига.

Повесив себе на руки корзины с провиантом, мы двинулись на выход. Гарния заглянула в кладовую и захватила плед. На торжественное шествие нашей троицы, высыпала посмотреть вся прислуга, а мы лишь улыбались и словно заговорщицы переглядывались.

— Ну, как вы поняли, я предлагаю устроить пикник на свежем воздухе. А уж симпатичное местечко для пикника, вы показывайте!

Ядвига привела нас на чудесную лесную полянку. Не смотря на конец лета, трава на ней была нежная и зеленая, еще не тронутая ржавыми оттенками осени. Над поляной, нависали густые кроны дубов, оставляя посередине, лишь небольшое пятно света.

— Мрачновато, — поежилась я, — как в сказочном лесу. Так и кажется, что сейчас из-за деревьев, покажется ступа с Бабой Ягой!

— Что появится? – удивилась Гарния, замерев с пледом в руках.

— Да так, ничего, — отмахнулась я, сметая в сторону дубовой веткой нападавшие желуди и пытаясь вспомнить, когда впервые в славянской мифологии, был, упомянут этот сказочный герой, а точнее, героиня.

— Ну, Яга вряд ли появится сама, — пожала плечами Ядвига, — старая совсем стала и ноги болят. Кому нужда есть, те сами к ней идут.

— В смысле!? – так и осела я на землю, переводя взгляд с одной сестры на другую, — вы шутите!?

— О чем?

— Ну, про Бабу-Ягу!

— А что тут шутить!? – выкладывая провизию на рушни́к, удивилась Ядвига, — ну, живет тут баба недалеко, ну, зовут ее Яга, ну, колдует помаленьку! Ты, лучше, давай рассказывай, когда ты оказалась в теле Авроры!?

Я на некоторое время зависла, переваривая неожиданную информацию, решив позже обязательно вернуться к этой теме.

— Ну, что рассказывать!? Буквально несколько дней назад я стала Авророй.

— И? Ну и как оно, чувствовать себя такой красавицей!? – аж подалась вперед Ядвига, возбужденно блестя глазами и одновременно вгрызаясь в куриную ножку.

— Если честно, пока не поняла, — пожала я плечами. В многообразии разных вкусностей, разложенных на рушнике, мой взгляд упал на покалеченную Ядвигой курицу, и я лишила бедную, второй ножки.

— Ну, же! Рассказывай, не томи! – это уже не выдержала Гарния, до этого терпеливо нарезая овощи на салат.

— Да, собственно и рассказывать-то нечего. Веду себя с людьми, как обычно дружелюбно. Но это как раз и поразило всех окружающих. Думаю, вы понимаете, о чем я!

— Да, уж, понимаем!

— Еще как!

— Но, по счастью, вроде бы особых вопросов не возникло, отчего это Аврора вдруг перестала быть гарпией. Так что и с отцом Оливера и с прислугой, и с работниками, у меня хорошие отношения.

— А что с душой Авроры? Она уже вышла на контакт? – поинтересовалась Гарния.

— В том-то и дело, что нет! И это странно, девочки. – Я улеглась на край пледа и вытянула ноги. Захотелось просто спокойно полежать, помедитировать на природе, но, дело, прежде всего. – Я помню, что вы выходили на контакт, когда то, что я делаю, задевало вас эмоционально.

— Как-как? – не поняла Ядвига. – Ты иногда странные слова говоришь, ненашенские.

Я озадаченно посмотрела на женщин. Да, пожалуй, я с ними расслабилась и почти не контролирую свою речь.

— Ну, вы начинали со мной общаться, когда то, что я делала, было для вас очень неприятно, — поправилась я.

— Ну, это другое дело!

— Так понятно.

— Но сейчас получается, что я делаю совершенно не свойственные… ой. Делаю то, что не любила Аврора. А она не любила помогать людям и по-доброму к ним относиться. Но, как, ни странно, тишина! – я развела руками и обвела взглядом озадаченные лица сестер.

— Да, не понятно, — пробормотала Гарния, также боком укладываясь на другой стороне пледа.

— А может, она совсем не вернется!? – восторженно блестя глазами, предположила Ядвига.

— И куда, по-твоему, денется ее душа?

— Не знаю, может, уже туда? — Ядвига показала глазами вверх, а затем, поспешно перекрестилась.

— С чего бы это? – пожала я плечами. – Молодая еще, рано помирать.

— А может она переместилась в твое старое тело!? – Ядвига аж запрыгала от фантастичности своего предположения. Хотя, не более фантастичного, чем мой вояж по их телам. – Ой! Извини! – буквально съежилась она, и посмотрела на меня глазами написавшего в тапок, щенка.

— За что? – не поняла я.

— За «старое» тело, — прошептала Ядвига.

— Вот ты всегда так, — укорила старшая сестра, младшую. – Сначала делаешь и только потом, думаешь!

— Да ладно! Не ссорьтесь! Тем более что я совсем не обиделась. — Ну, да, получается, что то мое старое тело, я меняю на новые.

— Вообще-то, она имела в виду возраст, — хмуро зыркнула Гарния на Ядвигу.

Похоже, что тема возраста для экономки была довольно болезненной.

— Да какой там возраст!? – удивилась я. – Мне всего-то было тридцать семь лет!

— Всего!? – изо рта Ядвиги, посыпался, только что закинутый в него, салат.

— Ну, да! – засмеялась я. – В моем времени и в тридцать семь рожают и даже в пятьдесят! – Мне стало очень весело, глядя, на ошарашенные лица сестер и я продолжила их шокировать. – Только лет в шестьдесят, женщина считается пожилой, ну а в семьдесят, уже старой.

— У вас доживают до семидесяти лет? – протянула Гарния недоверчиво.

— Не только до семидесяти, а и до девяноста пяти часто доживают и даже больше. – Настороженно наблюдая за лицами женщин, я уже пожалела о своей излишней откровенности и забеспокоилась об их психическом здоровье.

— Даа, — мечтательно протянула Гарния, — вот мне бы в твоем времени оказаться! Я бы тогда смогла родить Виктору ребенка! – как то сразу загрустила она.

— Ну, а почему здесь ты этого не можешь сделать? У тебя, прости, эти женские дни еще не закончились?

— Да нет, — покраснела она, потупив взгляд.

— Ну! А в чем же тогда дело?

— Не знаю, не получается что-то, — совсем засмущалась Гарния.

— Так ты обратись к этой вашей, Бабе-Яге! – посоветовала я, насколько я поняла, она здесь у вас, что-то вроде гадалки и целительницы, а значит, в травах хорошо разбирается! Наверняка ведь знает травку для того, чтобы быстрее забеременеть!

Сестры переглянулись.

— Дык, как же тогда ребятенок останется один? – пригорюнилась Гарния, механически, не глядя, принявшись, есть все подряд.

Я некоторое время, ошарашено наблюдала, как она, положив в рот кусок курицы, откусывала пирожок с яблоками и тут же, заедала салатом. А затем, придержала ее руку, протянувшуюся за пирожным. Гарния отмерла, и вполне осмысленно посмотрев на свою руку, покраснела. – Да, это у меня бывает, когда сильно разволнуюсь.

— Так, возвращаемся к предыдущему вопросу! Почему твой ребенок должен остаться один?

— А как же? Возраст ведь! У меня. Боюсь, не успею поднять.

Я фыркнула, меняя положение из-за затекшей спины. – Запомни, Гарния, — все у нас в голове! Если тебе внушили, что в пятьдесят ты старуха и помирать пора, то так оно, скорее всего и случится! Но теперь, то ты знаешь, что вполне возможно дожить до девяноста пяти!? Ну, да ладно, пусть до семидесяти хотя бы. Это тебе, наверное, проще представить. Этого тебе хватит, чтобы ребенка вырастить?

— Да, — словно болванчик, кивнула Гарния и задумалась о чем-то, о своем.

— Ну, хватит вам! – вмешалась Ядвига, — ты еще не все рассказала. С молодым князем, — то у тебя как? – она аж запрыгала от любопытства, совершенно забыв о зажатом в руке, окорочке.

— Не егози! В салат сейчас сядешь! – очнувшись, заворчала на нее Гарния, отодвигая от сестры продукты.

На этом вопросе, я подзависла. Я так торопилась встретиться с сестрами, чтобы посоветоваться, как мне вести себя с Оливером, но как дело до этого дошло, все мысли куда-то улетучились.

— Да, собственно по этому поводу, я хотела с вами посоветоваться, — обвела я сестер, взглядом. – А сейчас даже не знаю, с чего начать. — Я улеглась на спину и протянула руку к ближайшему дубу и погладила его ствол. Его шершавая теплая кора, пройдясь по акупунктурным точкам ладони, словно навела порядок в моей голове. Я встала, от души потянулась, и снова усевшись на плед, начала свой рассказ:

— Я люблю Оливера! – зашла я с козырей.

— Ооооо! – послышалось хоровое, от обеих сестер.

— И я сначала решила, держаться от него подальше! – проигнорировав удивленные взгляды сестер, продолжала я. — Я не хочу, чтобы он в меня влюбился! Так как вернувшаяся позже Аврора, начнет вить из него веревки! Поэтому, я, сначала и старалась так делать, избегать с ним встреч, почти не заговаривать и так далее. Но потом, не знаю, что случилось, так как Оливер, начал по-другому на меня смотреть и постоянно искать со мною встреч. – Я бросила взгляд на сестер. У тех были глаза, очень похожие на глаза Рокфора из мультфильма «Чип и Дейл», когда он видел сыр. Видимо, подобный эффект на романтических барышень конца восемнадцатого века, производило слово «любовь».

— Эй! Что с вами? Вы вообще, меня слышите? – разозлилась я.

Мне вообще этот разговор давался нелегко, поэтому совсем не хотелось повторять сказанное.

— Да – да!

— Конечно, слышим!

Взгляд женщин, приобрел более осмысленный вид.

— Смотрите! Если что, больше не буду повторять! – пробурчала я и продолжила. – Так вот, один раз, когда Оливер начал разговор, он назвал меня Яной!

Женщины дружно ахнули и со страхом в глазах, переглянулись.

— Я так и знала, что это ваша работа! – усмехнулась я. – Рассказывайте! И, не бойтесь, я не обижаюсь на вас, понимаю, что вы вряд ли стали бы за князем бегать сами, чтобы рассказать обо мне.

Сестры облегченно вздохнули и переглянулись.

— Ну, давай ты первая! – кивнула Гарния Ядвиге.

Девушка уселась, обхватив колени руками, и, почти не поднимая на меня глаз, начала свой рассказ:

— Мы тогда с Вильямом на Ярмарке были, когда в толпе меня нашел Оливер. Вильям куда-то отлучился, а князь стал ко мне приставать и чуть ли не в любви объясняться! – заволновалась девушка и принялась теребить юбку. – Ты представляешь, что бы было, если в этот момент нас застал Вильям!? – она вскинула на меня испуганные глаза, а я, лишь кивнула, живо представляя эту картину. – Так вот, мне пришлось договориться с князем о встрече на закате в конюшне, когда Вильям уже уйдет. Там я ему и рассказала про заблудшую душу из другого мира, которая какое-то время занимала мое тело, но потом ушла. И, знаешь, — заволновалась девушка, — он поверил! Расскажи кто мне такое…! Вообщем, он поверил и ушел сильно огорченный. Ну, в общем-то, и все. – Закончила Ядвига свой рассказ.

А я, невольно поежилась, представив, насколько сильно я себя выдала, даже находясь в теле местной жительницы. Видимо, вела себя так нестандартно, что мужчина смог поверить в историю с переселением душ! Затем, я перевела взгляд на Гарнию.

— Я после свадьбы наводила порядок в новом доме, — начала она свой рассказ. – Когда постучал мальчишка и сказал, что меня хочет видеть князь. Ну, я вышла, и мы с ним поговорили на лавочке. Яна, ты не подумай, я и не думала о тебе рассказывать! Но, с тех пор, как ты пропала, прошло уже много времени. Очень много, почти полтора месяца! Мы уже с Ядвигой думали, что ты навсегда ушла… куда-то. – Бросила она на меня, извиняющийся взгляд. К тому же, князь принялся допытываться, почему я все время за ним следила, пристально смотрела на него!? И мне…, стало стыдно! – щеки женщины покрылись румянцем и она зачастила: — Яна! Ведь он же подумал, что я, старая перечница, влюбилась в него, — молодого аристократа и тайком на него любуюсь! Это же такой стыд! – по щекам Гарнии покатились слезы. – Вот я ему во всем и призналась! Прости меня, — всхлипнула она.

А я, словно очнулась, представляя описанные женщиной, события. Я улыбнулась, встала и жестом подозвала к себе сестер. Когда они подошли ближе, обняла обеих за плечи и притянула к себе, по очереди чмокнув каждую в щеку.

Женщины ойкнули, и смущенно посмотрели на меня и друг на друга.

— Девочки, как же я вас люблю! – расчувствовавшись, прошептала я.

— Девочки! – хихикнула Гарния.

— Пусть бросит в меня камень тот, кто докажет, что вы, — мальчики!

Женщины захохотали, признав «бородатую» в моем времени фразу, очень смешной. Но тут, в кустах что-то зашуршало, и громко хрустнула ветка, под кем-то довольно тяжелым. Мы же, в едином порыве отскочили в сторону, напряженно всматриваясь в качающиеся ветки кустов.

— Мммедведь? – простучала я зубами.

— Нне знаю, — хором ответили сестры.

А между тем, шорох и хруст веток приближались, и к ним еще прибавилось недовольное старушечье бормотание. Наконец, накал страстей достиг своего апогея, и, между двумя кустами, показалось нечто лохматое, и… Передо мной, собственной персоной, появилась героиня множества детских сказок, Баба-Яга! Пожалуй, если бы я не узнала только что, о ее реальном существовании, и если бы не мое патологическое любопытство, то я бы точно грохнулась в обморок! Но любопытство пересилило страх, и я быстро окинула взглядом согнутую, словно вопросительный знак, горбатую старуху в тряпье. Она опиралась на тонкую сучковатую палку, которая практически сразу хрустнула и переломилась. Старуха пробормотала под нос очередное ругательство и отбросила от себя часть палки, которая осталась в руке.

Увидев нас, она остановилась, пожевала беззубым ртом и прошамкала:

— Ну, пошто уштавились? Чаво вылупились, будто лешего увидали?

— Добрый день, бабушка! – первой сориентировалась Гарния, — это мы от неожиданности! Думали, что медведь по кустам шарится.

— А што ему тута делать в конце лета, на опушке леса? Ягод уже нет, грибов, еще нет. – Словно потеряв мысль, бабка уставилась в одну точку, лишь ее длинный нос, будто жил своей собственной жизнью, шевелясь, словно она что-то пыталась унюхать.

Неожиданно, старуха отмерла и, ткнув в мою сторону длинным крючковатым пальцем, прошамкала:

— А ты, крашавица, не ждешних мешт будешь! Пошто чужую шкурку напялила? А? – Яга прищурила один глаз, вторым же, пытливо уставилась на меня.

От удивления, я не нашла ничего лучше, как только просто пожать плечами и пролепетать, — да так, как-то само получилось.

Старуха засмеялась, как закаркала, вдруг пошатнулась и чуть не упала, но Гарния и тут сориентировалась быстрее всех, оказавшись рядом со старой женщиной и поддержав ее. Яга, тут же потеряла ко мне интерес, проворчав:

— Да вот, пошох швой потеряла гдей-то, теперь найтить не могу! А куда ш мне беш хорошаго пошоха, да ш моею ногою коштяною!?

Я невольно опустила взгляд вниз, и почувствовала, как мои длинные волосы, буквально приподнялись у корней. Теперь я точно была уверена, что сказочный герой всех детских сказок, был списан конкретно с этой, Бабы-Яги-костяной ноги! Ведь одна нога у нее была, — костяная! А именно, из человеческой кости! Подозреваю, что из большой берцовой.

То, что я посчитала поначалу тряпьем, была юбка, разрезанная от низа до самого пояса на широкие ленты, а под юбкой, на Бабе-Яге, были одеты обыкновенные мужские штаны. Левая нога была в штанине, заправленной в стоптанный башмак, а штанина правой ноги, была закатана до колена, а от колена и ниже, был прилажен грубой конструкции протез, из толстой человеческой кости!

Я гулко сглотнула и крепче стиснула руку Ядвиги, за которую все это время держалась. Девушка ойкнула. Этот звук, словно привел в себя Гарнию и она, как гостеприимная хозяйка, принялась приглашать «бабушку, отведать, что бог послал». Старушка, надо сказать, кочевряжиться не стала, а бойко поковыляла к нашей «скатерти-самобранке», поддерживаемая справа, экономкой.

Подойдя к покрывалу, старушка принялась озираться, словно что-то выискивая. Мне тут же стало понятно, что с такой ногой, ей не усесться на землю. Набравшись храбрости, я сказала:

— Бабушка, подождите немного, мы вам сейчас какое нибудь, бревно найдем!

На что, старушенция скривилась и громко щелкнула пальцами правой руки. Тот час, из-под земли, откуда ни возьмись, вырос большущий гриб со шляпкой, изогнутой наподобие спинки стула.

Причем, сестры вовсе не выглядели пораженными. Скорее, они смотрели на колдовство странной старухи, как на давно известный, но все же, неразгаданный фокус.

Поддерживаемая с двух сторон, Яга с кряхтением уселась на стул-гриб и принялась указывать на то, что ей хотелось бы отведать, а Гарния и Ядвига, только и успевали подавать еду, да наливать компот старушке. Да, аппетит у бабушки был на зависть любому добру-молодцу!

Я же, продолжала столбом стоять на одном месте и бесцеремонно разглядывать героиню детских сказок. Ну, во-первых, теперь мне стало совершенно понятно, откуда взялось такое необычное описание ноги, почему ее в сказках называли костяной! Да потому, что она реально была из кости! И все остальное описание внешности, практически в точности соответствовало оригиналу: горб, лохматая шевелюра, повязанная платком, длинный нос с большой волосатой бородавкой, беззубый рот с единственным торчащим вперед, зубом. Правда, мне в голову тут же закралось смутное сомнение, так как еду, бабуля молотила, словно средних размеров, комбайн! И это при полном отсутствии зубов!? Но, бросив взгляд на стул-гриб, я решила ничему не удивляться, по крайне мере, хоть психику уберегу.

— Ну, чаво штоишь, крашавица? Неушто не нашмотрелась ящо на крашоту мою, девичью? – не глядя на меня, обратилась ко мне, Яга и зашлась в похожем на карканье вороны, хохоте. – Ну, шделай бабушке, хоить што полежное. Найди шоль, хоть палку крепкую, жамешто моей клюки.

И тут, я словно отмерла.

— Да, бабушка, я попробую. Только, не пойдет сухая палка, ломаться будет почти сразу. Палку нужно срезать с живой ветки!

— Шрежать? – переспросила старуха и перестала жевать. Осмотрела меня, окружающие деревья и постановила, — ну, коль надо, то шрежай! – И вновь потеряв ко мне интерес, продолжила трапезу.

Я подошла к нашей скатерти и осмотрела «поле боя», обнаружив среди почти опустевших плошек и тарелок, два ножа. Выбрав из них самый большой, с толстым лезвием и мощной рукояткой, потрогала лезвие пальцем, и удовлетворенно кивнула. Гарния, бросив взгляд на нож в моей руке, украдкой вздохнула, что я оценила, как прощание с конкретным кухонным инвентарем.

Оглядевшись по сторонам, я решила залезть на дуб с самыми низкими и кряжистыми ветвями, а уж из середины кроны, искать подходящую ветку, так как снизу, из-за густой листвы, все равно было не рассмотреть ничего.

На мою радость и удивление, на дерево я буквально взлетела! Пожалуй, впервые с момента моего появления в этом мире, я по достоинству оценила пребывание в молодом и стройном теле. В детстве и юности, я больше любила гулять с мальчишками, поддерживая их во всех играх и сопровождая во всех вылазках, в том числе по деревьям и по крышам. Вырезать что-либо из дерева, ножом, мне тоже было привычно. Я, конечно же, учитывала, что ветку дуба будет очень тяжело перепилить ножом, но, она не обязательно должна быть толстой, так как дуб, — сам по себе крепок.

Я некоторое время, с удовольствием, карабкалась по ветвям, выискивая глазами подходящую ветку, которая могла бы подойти в качестве прямой палки, но с изогнутым концом для удобного удержания в руке и упора. Наконец, мне повезло! Оседлав соседнюю, более толстую ветку, я, высунув от усердия язык, принялась пилить ту, что выбрала для клюки. Ну, как пилить. Я, словно точила карандаш, срезая стружку за стружкой, под углом к сердцевине ветки, затачивая ее на манер карандаша.

Строгала я долго, слыша под деревом, раскатистый храп Яги. Мне было интересно посмотреть, как она решила вопрос с «кроватью», неужели сестры умудрились уложить ее на плед? Но, сквозь густую листву, внизу ничего не было видно. Наконец, твердое дерево поддалось моему упрямому напору, и ветка хрустнула, переломившись в нужном мне месте. Открутив ее до конца, я, срезала мелкие веточки с листьями, и, взяв нож в зубы, со своей добычей осторожно спустилась вниз.

Ну, что, Яга не мудрствуя лукаво, «наколдовала» рядом с первым стулом-грибом, еще четыре и сейчас с комфортом спала на них, пугая окрестное зверье, своим храпом. Я представила, что сама бы подумала, услышь я этот богатырский храп, и, не зная, кому он принадлежит. Отвернувшись от Яги, я посмотрела на сестер, они сидели на краешке пледа и не спеша ели, тихо разговаривая. Увидев меня, встали и подошли, рассматривая будущую клюку.

— Слушай, Яна, а ведь она почти точь-в-точь, как та старая, потерянная клюка! – удивленно распахнув глаза, прошептала Ядвига.

— Ага! – кивнула Гарния, и указала на находящееся посередине палки, узловатое образование из коры. – И на палке Яги точно также было!

Я лишь недоверчиво покачала головой и устроилась на уголке пледа, продолжив обрабатывать оба конца будущей клюки.

Спустя примерно, полчаса, все было готово. И, тотчас, словно ее кто толкнул, проснулась бабка. Протерев кулаками глаза, она тут же уставилась на палку и, вскочив с гриба, резво поковыляла ко мне. Я встала и протянула старушке ее новую клюку. Яга аккуратно взяла ее из моих рук и трепетно провела пальцами по тому странному спиралевидному образованию из коры. Затем, быстро бросив на меня задумчивый и потеплевший взгляд, неожиданно мягко проговорила:

— Ну, шо, девонька, утешила ты бабку! Нашла клюку мою! Потому, шовет тябе дам. Бешплатный! А уж пошлушаешься ты яго, али нет, тябе решать! – Яга замолчала, пожевав беззубым ртом, и произнесла, — не ходи шегодня домой, а то беды не миновать!

— Это как это? – опешила я. – Совсем не ходить? – переспросила, тут же поняв, какую глупость сморозила. – А почему нельзя мне идти домой? – попыталась уточнить, я.

— Больше не могу шкажать, — резко бросила в ответ старуха и, не прощаясь и не оборачиваясь, шустро заковыляла прочь.