Многоликий Янус

Глава 20. Я не одна

На ослабевших, словно ватных ногах, я дошла до своей комнаты, чувствуя спиной пристальный изучающий взгляд князя. Открыв дверь, буквально ввалилась к себе в апартаменты, и вот тут, напряжение последних двух часов дало о себе знать в полную силу! Мне показалось, что из меня, словно вытащили какой-то стержень, тот самый, что помогал мне всё время обеда, держать спину ровно, а подбородок чуть приподнятым.

Я сделала несколько шагов вперед, и, повернувшись лицом к двери, рухнула спиной на кровать. Оценив по достоинству хорошо пружинящие свойства матраса, бездумно посмотрела в потолок. По нему ползла муха, большая такая, и что-то внимательно обнюхивала, а потом, резко взлетев и приземлившись мне на грудь, сказала:

— А теперь объясни мне, что ты делала в хозяйской гостиной, за одним столом с графом и женихом Авроры?

От неожиданности, я, словно пружина, села на кровати и захлопала глазами. Муха тем временем, сделав круг по комнате, вылетела в распахнутое окно.

— Ну, я жду! Ты обещала мне всё рассказать, а тут еще нового, сколько всего с тобой произошло!

И только услышав вторую фразу, я с облегчением вздохнула, поняв, что ещё не сошла с ума, и что со мной разговаривает не насекомое, а Ядвига в моей голове.

И, снова упала на кровать, закрыв глаза.

— Я расскажу! Но пока лишь, самое главное! – мысленно ответила я хозяйке тела. – Только я очень устала, и могу, кажется уснуть на полуслове! Так что, если что, не обессудь. Если вдруг усну, то не буди меня, пожалуйста! Сегодня был трудный день, и я не знаю, каким будет для меня вечер. – Я немного помолчала, собираясь с мыслями. Из открытого окна, в комнату залетел, очень приятный ветерок, неся с собой запахи цветущего сада. Мне очень захотелось спать! Но я поняла, что Ядвига не отстанет от меня, пока мы с ней не поговорим. Поэтому, глубоко вздохнула, и начала свой мысленный рассказ.

Коротко, в общих чертах, рассказала Ядвиге, что, по всей видимости, я прибыла из будущего, а конкретнее, из две тысячи двадцать третьего года. Рассказала ей коротко и про свой, неудавшийся брак, и про дочку, и про свою работу, а самое главное, про тот самый сон, который долгие годы преследовал меня и, наконец, исполнился! Как я и подозревала, в моём времени, мне не было места, вот только чего я не понимала, зачем нужно было так долго ждать, и не забрать меня сразу, ещё в детстве?

Я рассказала Ядвиге, что почувствовала, когда проснулась в её теле, и что именно пинок Гарнии поспособствовал моему быстрому пробуждению и побуждению, поскорее приняться за выполнение служебных обязанностей!

Ядвига оказалась благодарной слушательницей. В нужных местах она охала и ахала и задавала уточняющие вопросы, а во время рассказа про моё пробуждение и Гарнию, так громко смеялась, что я начала беспокоиться, не оглохну ли. Хотя, такой исход, наверное, маловероятен, если мои уши, напрямую, не задействованы в нашем диалоге.

Потом я рассказала Ядвиге про свои поиски душа и туалета, про падение в колодец, про моё пробуждение в незнакомой комнате, про разговор с Милой, Гарнией и Вильямом. Почти весь мой рассказ, девушка смеялась, пока я не упомянула имя ее жениха. После этого, последовали причитания и слезы. Девушка оплакивала свою жизнь, свою несостоявшуюся свадьбу с любимым и будущую счастливую семью…

Я, кусая губы, выслушала все её жалобы, сочтя их совершенно обоснованными. Но, оказаться в этом теле, было вовсе не моей прихотью, о чём я ей и сообщила, предложив пока не делать поспешных выводов, и что может быть, мы что, нибудь, с ней придумаем! И всё же, как хорошо, что Ядвига не может слышать абсолютно все мои мысли, иначе мне бы точно не удалось так быстро её успокоить! Я уже поняла, что душа-хозяйка этого тела, может слышать лишь те мои мысли, которые предназначаются именно ей или, направлены на близких ей людей. Вот как тогда, когда Вильям повстречался мне на прогулке.

Потом, я рассказала Ядвиге, о моём посещении дома графини Овердрайв. При упоминании имени этой женщины, она даже охнула, мгновенно забыв поревновать меня к своему жениху. Ядвига буквально прошипела, что эта Виктория Овердрайв, буквально преследует Вильяма, и уже давно. И что, все ее слуги мужского пола успели побывать в её постели, а то и на сеновале. И что, именно эта распущенная особа, очень нравится графу Лариону Саяну, но, капризная красавица, считает этого благородного аристократа, стариком и поэтому всячески подсмеивается над его безуспешными попытками, ухаживать за собой.

Желая подбодрить Ядвигу, я с большим удовольствием рассказала ей, о своих попытках защитить честь её жениха, и что ошибочно, приняв на конюшне неизвестного мужчину за Вильяма, я насыпала графине на платье муравьёв. Как я и ожидала, девушка очень веселилась, услышав эту историю!

— Давно нужно было наказать эту развратную графиню! – Уверенно поддержала меня, Ядвига. – Если бы ты знала, сколько из-за неё, бедных жен и невест, страдает и сколько пар расходится! Так ей и надо! – злорадно прошептал голос, в моей голове. – А теперь, расскажи мне, пожалуйста, как ты смогла из служанки, стать личной гостьей нашего графа!? А мой чулан, поменять на комнату, достойную, дочери хозяина замка!? Я, к сожалению, не всё вижу, а лишь какими-то кусками! Никак не пойму, почему так!? – печально сказала Ядвига.

— Я тебе, конечно же, всё расскажу! Но и ты мне потом расскажешь, как оно там, где ты сейчас находишься. Хорошо!? – выставила я условие девушке.

— Расскажу! Только и рассказывать то особенно нечего! – буркнула та, в ответ.

— Ну, ладно, слушай! – начала я, и поведала Ядвиге, как мне пришла в голову гениальная в своей простоте мысль, прикинуться потерявшей память, после попадания в мою голову ведра в колодце. И как я своими загадочными фразами, и, не типичным, для зашуганной деревенской девчонки, поведением, а также, отсутствием страха перед Гарнией, довела экономку, практически до помешательства. И что та, неизвестно по какой причине, решила, что душа больной дочери графа, переселилась в тело служанки!

Потом, я снова вернулась к посещению дома графини Овердрайв, где умудрилась, своим умело наложенным макияжем, расположить к себе своенравную перезрелую красотку, и даже, получить в подарок, несколько баночек косметических средств!

— Я не совсем поняла, — прервала меня Ядвига. – Ты сказала, что нанесла на моё лицо грим для этих актрисок!? И я теперь выгляжу, как… как, как неприличная женщина!? – от возмущения, голос девушки стал похож на визг бензопилы, и я невольно поморщилась, с сожалением понимая, что заткнуть уши, в моём случае, это совсем не вариант!

Тогда я сделала единственно то, что могло прервать поток возмущения в моей голове. Я встала с кровати, и, подойдя к трюмо[1], встала, прямо напротив зеркала и посмотрела на своё отражение. Поток брани, в моей голове, немедленно прервался и на некоторое время, мое сознание погрузилось в блаженную тишину.

— Это… Это я? – тихо и как-то благоговейно прошептала Ядвига у меня в голове.

— Ну, ты же видишь, что ты! – хмыкнула я ей в ответ.

— Я и не знала, что могу быть такой красавицей! – также тихо, продолжила она. – А где же на лице, яркие краски актрисулек? – спохватилась девушка.

И тут, я почувствовала, что усталость, апатия и сонливость, как рукой с меня сняло! Я снова была в своей стихии, и меня понесло:

— Макияж… — начала я нравоучительно.

— Что!?

Хм. – Начнём сначала. То, что накладывают актрисы себе на лицо перед спектаклем, называется, — гримом! Грим нужен для того, чтобы «нарисовать» на лице актрисы, внешность изображаемого ею персонажа! А чтобы лицо актрисы было хорошо видно зрителям, грим наносят толстым слоем и делают довольно ярким! – Поняла!?

— Да! – восторженно прошептала Ядвига.

— А в обычной жизни, — воодушевленно продолжала я лекцию, — женщина накладывает себе на лицо, — Макияж! Его основная цель, сделать невидимыми или менее заметными недостатки лица, с помощью специальных маскирующих средств. – И я, достала баночки, которые получила в дар от щедрот графини Овердрайв. – А также, с помощью макияжа, подчеркивают в лице то, что нравится в себе! Например, с помощью специальных косметических средств, широкий нос, ты можешь сделать уже, нанеся по его бокам, более тёмный тон. Можно сделать более выразительными глаза, накрасив ресницы тушью. Это такая черная краска. А вообще, запомни основное правило: темный тон – уменьшает, сужает, а светлый тон – делает более выпуклым и заметным! Хочешь спрятать, — затемни! Желаешь, чтобы было лучше видно, — осветли! – Постаралась я, как можно более понятными словами, объяснить простой деревенской девушке, азы и основные принципы макияжа.

С минуту, в моей голове, царила непривычная тишина. – Ээй! Ты здесь!?

— Да, я думаю, — отозвался голос в моей голове. – Мне, вроде понятно, но как это самой сделать! Ни в жизнь не сумею!

— Сможешь! – усмехнулась я, — покажу, научу! – Произнесла я покровительственно. И, только где-то там, на задворках сознания, промелькнула мысль о том, что я будто готовлюсь передать свои знания ученику, прежде чем уйти навсегда! По моему (моему ли?) телу, побежали предательские мурашки. И я постаралась выкинуть эти неприятные мысли из своей головы. Хотя бы на время.

— А какое платье у тебя красииивоееее! – вторгся в мои грустные мысли восторженный голос. Я очнулась, и, улыбнувшись, подошла к шкафу, открыла его и, вытащив из него два оставшихся платья, разложила их на кровати.

— Ну, смотри внимательно на них, а теперь на это, что на мне, — снова встала я перед зеркалом. – Какое из них, ты выбрала бы для себя? – Задала я коварный вопрос.

— Нууу, яяя… То самое, что на тебе! – быстро ответила Ядвига, и я даже порадовалась за свою «ученицу». – А почему!? – продолжила я допрос.

— Эти два, черное и красное, очень похожи на платья, которые я видела на куртизанках и на актрисках! Они яркие, но ничего не скрывают! Срамота! – выдала девушка. А я, довольно улыбнулась. Вкус у моей протеже, похоже, имеется! Толк выйдет!

В самый разгар нашего содержательного разговора, проходившего в полной тишине, в дверь моей комнаты, постучали. Мысленно я переглянулась с Ядвигой.

— Ну, что молчишь? – вывела меня из ступора девушка.

Очнувшись, я сказала: — Входите!

Открылась дверь, и на пороге появился, как всегда важный и преисполненный чувства собственного достоинства, дворецкий.

— Виктор, что-то случилось? – спросила я мужчину.

Дворецкий слегка приподнял одну бровь, что у него означало, удивление высшей степени. – Чёрт! Мысленно выругалась я, опять что-то не то сделала. Жаль, что у меня нет старшей и опытной наставницы.

— Его сиятельство, граф Саян, просит вас быть к ужину, к восьми часам! – торжественно провозгласил, он.

Я растерялась. Собственно и прошедший недавно обед, я не успела переварить в своем сознании, осмыслить и проанализировать, а тут уже на ужин приглашают! В качестве кого, интересно!? Первой моей мыслью, было отказаться, сославшись на здоровье, но интуитивно почувствовала, что это не самый лучший выход из данной ситуации. Такой отказ, графу может показаться оскорбительным. И я, выбрала третий вариант, сказав дворецкому:

— Виктор, прошу вас передать его сиятельству, мою просьбу об аудиенции.

В этот раз, обе брови Виктора, чуть приподнялись, что видимо, означало высшую степень удивления. Молча развернувшись, он вышел из комнаты.

— Фу, вот это дааа! – восхищенно протянула Ядвига. – Сколько живу в этом доме, но, ни разу не видела у него на лице, столько эмоций сразу!

— И эти лёгкие поигрывания бровями, ты называешь эмоциями? – удивилась я.

— А то! – у дворецкого, всегда лицо похоже на маску! Ну, только если при Гарнии немного меняется! – как будто бы с сомнением в голосе, произнесла Ядвига.

— Ну-ка, ну-ка, — сделала я стойку. – Что ты там говорила про Гарнию?

— Да, ну, это всем давно известно, что Виктор к экономке неравнодушен, а она, кажется к нему!

— Да? – хмыкнула я, — может, тебе показалось?

— Ну, тогда не только мне! А всей прислуге, — усмехнулась в ответ, Ядвига.

— И в чём же это выражается? – поинтересовалась я.

— Ну, например, Гарния, не может смотреть в лицо Виктору, когда к нему обращается. Хотя, на всех остальных и смотрит и кричит! А с ним, ее голос меняется, становится приторным, как патока! Ну, что твоя кошка мурлычет! Да ещё, начинает теребить что-то в руках. Один раз, она несла графу, переданное через слугу, приглашение на именины нашего соседа, Евграфа Пахнутьевича. Так она, пока на словах передавала через Виктора послание соседа, всё приглашение в клочки порвала!

— Да, уж, — заинтересованно протянула я. Будучи женщиной взрослой и опытной в делах житейских, я сразу поняла, что Ядвига права! Все три признака по отдельности говорили за то что, экономка на самом деле неравнодушна к дворецкому, а уж все вместе… — Наверное, Гарнии влетело потом от графа, — предположила я вслух.

— Да что, ты! – с пылом возразила Ядвига, — Виктор взял вину на себя! Об этом потом вся челядь судачила! – заговорщицки прошептала Ядвига, будто её голос в моей голове, тоже мог кто-то услышать.

— Интересно, — подумала я, откуда прислуга могла узнать о том, что за разговор произошёл между хозяином и дворецким. Что-то мне подсказывало, что довольно мягкий граф Саян, выволочку Виктору, делал один на один, без свидетелей. Вот что значит «И у стен есть уши»! Нужно быть осторожнее!

Новый стук дверь, отвлек меня от моих мыслей.

— Войдите!

И, снова на пороге стоял Виктор.

— Его сиятельство приглашает вас пройти в библиотеку!

Я чуть было не ляпнула: — А зачем? — Хотя сама пять минут назад, просила графа об аудиенции.

— Спасибо, Виктор! Уже иду!

Едва за мужчиной закрылась дверь, как я быстро метнулась к зеркалу, и, пригладив растрепавшиеся волосы, вышла из комнаты, чуть не наткнувшись на дворецкого.

— Вы, полагаю, не знаете, где находится библиотека? – Внимательно глядя на меня, спросил он.

Я задумалась. – На втором этаже? – неуверенно спросила я, посмотрев на мужчину.

— Пойдёмте, — дворецкий развернулся, и, не оглядываясь, повел меня в противоположное крыло. Остановившись у четвертой от лестницы, двери, он постучал.

— Войдите! – послышался приглушенный мужской голос.

Виктор открыл дверь и сделал шаг в сторону, пропуская меня внутрь.

Я осторожно вошла в не очень просторное помещение. Вдоль его стен, стояли высокие стеллажи, до самого потолка уставленные книгами. Справа было единственное большое окно, выходящее в сад, его створки были открыты и лёгкий ветерок слабо шевелил занавески, наполняя это уютное помещение, запахами земли и цветущего сада. У дальней стены, находился самый настоящий камин, в нём, тихо потрескивая, горели поленья и по помещению, распространялось живительное тепло. По обеим сторонам от камина, располагались два кресла, в одном из них, сидел хозяин замка. Несколько растерявшись, я изобразила некоторое подобие книксена и улыбнулась.

— Присаживайтесь, Ядвига! – сказал мне граф, и указал рукой на второе кресло.

— Благодарю, — ответила я, и, расправив складки платья, грациозно опустилась в кресло, напоминая себе о том, что мне нужно вести себя как аристократка. Как говорится «Назвался груздем — полезай в кузов».

— Итак, Ядвига, чём вы хотели со мной поговорить? – начал разговор Ларион Саян.

— Граф, — начала я, и несколько замешкалась, пытаясь подобрать верные слова. Откашлялась и начала сначала: — Ваша светлость, я очень вам благодарна за приглашение на ужин, но…

Граф нахмурился и сдвинул брови.

А я, поспешила закончить фразу, пока решимость меня окончательно не покинула.

— Но мне сейчас очень трудно! Я не помню свою жизнь до падения в колодец, я не помню ни вас, ни кого-либо из тех, с кем жила и работала в замке, почти всю мою жизнь! Я не умею ничего делать! Я чувствую себя бесполезной неумехой! – По мере, страстной речи, мой голос, предательски дрожа, становился громче и звонче. – Но притом, я знаю то, что не должна знать прислуга! Откуда!? И, самое ужасное, я не знаю, кто я!? Вы меня понимаете? – с надеждой и мольбой, я посмотрела графу в глаза. Отвернулась к камину и несколько секунд смотрела на пламя. – Я знаю этикет и несколько иностранных языков, но я чувствую себя самозванкой, без спроса влезшей в чужое тело! – По моим щекам, предательски потекли слёзы. Я провела рукой по щеке и в удивлении посмотрела на мокрую ладонь. Порывисто встав, я нервно прошлась по библиотеке туда и обратно. Затем снова села в кресло и, словно ребёнок, спрятав ладони между коленями, посмотрела на мужчину.

— Граф, позвольте мне, некоторое время пожить в одиночестве! Я ведь, наверное, не смогу теперь питаться и на кухне, ведь там меня будут все расспрашивать о чём-то, а что я могу им сказать!? Позвольте мне обедать у себя в комнате! Понимаете, я сейчас нигде не чувствую себя своей! Я совсем запуталась. Но всё ещё надеюсь вспомнить.

С минуту, мы с графом, молча, смотрели друг на друга. Затем, мужчина тяжело поднялся с кресла, и, заложив руки за спину, повторил мой недавний маршрут. Затем, повернулся ко мне и сказал:

— Я понимаю тебя. И, да, если ты этого не хочешь, тебя никто пока не будет беспокоить. Можешь идти. – И, кивнув, хозяин замка, отпустил меня.

Я выдохнула. Оказывается, пока Ларион Саян говорил, я задержала дыхание, в ожидании его решения. Легко поднявшись с кресла, словно с моих плеч упала большая тяжесть, я поспешила к двери.

— Ядвига! – услышала я, едва взявшись за ручку двери и, обернулась.

— Захочешь поговорить или какая помощь понадобится, обращайся! – улыбнувшись, добавил мужчина.

А я замешкалась и всё же решилась попросить:

— Граф, могу я попросить у вас работу? Если можно, связанную, с книгами. Могу переводить с иностранных языков. Мне, мне нужны деньги. – Потупилась я, засмущавшись. – Кое-что из одежды еще прикупить нужно и обувь.

Его светлость опять пытливо на меня посмотрел, прохаживаясь по библиотеке, и, остановившись около меня, сказал:

— С книгами, говоришь? Переводить!? Хорошо, Ядвига, я подумаю о твоей просьбе! – И, улыбнувшись напоследок, отпустил меня кивком головы.

Я буквально выскочила из библиотеки, и, прислонившись спиной к стене, замерла, переводя дыхание. В ту же минуту, слева от меня, хлопнула дверь соседней комнаты, и послышались тяжёлые шаги.

Подняв голову, я буквально глаза в глаза встретилась с Оливером Райли. Мужчина ничего мне не сказал, он просто с жадностью смотрел на меня и молчал. От неловкости момента, меня спас лакей, который поднявшись по лестнице, направился прямиком к гостю.

— Граф, вам срочное письмо! Только что привез гонец из вашего имения!

Оливер Райли протянул руку за письмом, а я спешно ретировалась в свою комнату, снова, как совсем недавно, ощущая спиной, пристальный взгляд мужчины.

Едва я ввалилась в комнату, как Ядвига снова накинулась на меня с вопросами. Но теперь, я точно почувствовала жуткую усталость и опустошение. Всё же, сильные эмоции выматывают как никакой физический труд! И мне действительно нужно было перезагрузить свой разрывающийся от разных мыслей мозг. Поэтому, вздохнув, я подумала о Ядвиге и мысленно обратилась к ней:

— Ядвига! Позволь мне поспать. Мне нужно совсем немного отдохнуть и я всё тебе расскажу, что еще не успела. Хорошо!?

— Ну, чего уж, — отозвалась моя «соседка», — подожду! Только ты потом, когда будет происходить что-то интересное, подумай обо мне, и я смогу это сама увидеть и услышать! Тогда тебе и рассказывать ничего не придётся!

— Да? – удивилась я, — хорошо! Так конечно будет намного удобней! Только у меня к тебе тоже будет просьба!

— Какая? – заинтересованно спросила девушка.

— Когда я с кем-то общаюсь, ты, пожалуйста, ничего мне не говори и не спрашивай! А то можешь сбить меня с мысли, и я что-то не то отвечу собеседнику или не правильно себя поведу. Хорошо!?

— Договорились! Ладно, поспи! Но потом обязательно расскажи мне о том, что на обеде происходило, и почему тебя граф на него пригласил!?

Я кивнула, но сообразив, что моя собеседница не может видеть этот жест согласия, мысленно его продублировала. Затем, сняв с себя платье, аккуратно повесила его себе в шкаф, и нырнула под одеяло.

Мягкая перина, окутала меня, словно облако! Я довольно зажмурилась, и расслабленно выдохнула, уплывая в царство Морфея. И уже не услышала, и не увидела, как несколько минут спустя, в дверь тихонько постучали. А потом, она медленно начала открываться.

________________

[1] Трюмо́ — узкое и высокое зеркало, прикрепленное к простенку между двумя оконными проемами в стене. Поэтому сам простенок (часть стены между проемами) также называется трюмо. (Википедия)