Многоликий Янус

Глава 53. Не виноватая я!

На стене, тихо тикали массивные, темного дерева часы с ходиками, и это был единственный звук комнате. За длинным столом сидели все участники недавнего происшествия и молчали. Причем, Степан, Тимофей и Глафира, усаженные за хозяйский стол да еще в присутствии самого хозяина, чувствовали себя явно не в своей тарелке.

Я же, с интересом разглядывала библиотеку и вдыхала знакомый и приятный запах книг. Помещение, на мой взгляд, было неудобное, так как имело слишком узкую, прямоугольную форму. Посередине, стоял длинный стол, снабженный деревянными крестообразными подставками для книг и углублением для свечи. Подобных старинных дивайсов, я насчитала восемь, что мне было не понятно. Я с трудом представляла себе всех членов семьи и нескольких слуг, собравшихся одновременно в библиотеке и чинно читавших за столом книги. Тем более что наплывы воска только у единственной подставки, ясно давали понять, что читатель в этой библиотеке только один.

Стены, так же, как и везде в этом доме, были обиты тканевыми, довольно сильно выцветшими обоями. Конкретно здесь, они были бледного персикового цвета, с более яркими пятнами в затененных углах комнаты. Стеллажи, стоявшие по всему периметру помещения, были полностью заполненными книгами. Но в целом, библиотека была лишена того уюта, который ощущался в библиотеке графа Саяна, так как здесь я так и не увидела камина и мягкого кресла.

Закончив озираться по сторонам, я перевела взгляд на сидевших за столом людей, так как, по моему мнению, пауза уж как-то слишком затянулась. Судя по скрещенным на мне взглядам, они думали то же самое. Но только причем здесь я!? Что я и озвучила, нарушив тягостное молчание, а потом начала свой рассказ:

— Все началось с Тимофея! — сдала я дворецкого с потрохами, — только и успела спросить у Глафиры, что можно поесть из приготовленного, как он сполз по стеночке и упал без сознания!

— Без чего!? – переспросил хозяин усадьбы.

Я нахмурила брови, вспоминая давно не используемое в мое время, слово.

— Без чувств! Тимофей упал без чувств! И мы с Глафирой, понесли его на улицу, чтобы на свежем воздухе он пришел в себя! – затараторила я, боясь, что меня опять перебьют.

— Я видел, что ты одна тащила Тимофея, — возразил благообразной наружности, старый князь.

— Глафира маленькая, она шла слева от Тимофея, поэтому с лестницы, вы видели только меня и его!

— Хорошо. Тогда почему сама Глафира лишилась чувств? – продолжил свой допрос, Винсент Райли.

— Когда мы уложили Тимофея на травку, я позвала ее, чтобы вас тоже вынести на свежий воздух! Так как, когда мы несли Тимофея, я услышала звук падения у лестницы и посмотрела туда. Ну, и увидела вас! А Глафира упала в обморок, ну, то есть, лишилась чувств, когда узнала, что вам стало плохо! Волновалась за вас! – закончив свой длинный и сбивчивый рассказ, я выдохнула.

Князь с теплотой во взгляде, посмотрел на повариху. А я обратила внимание, что глаза у князя, были не черные как у сына, а карие, но сам взгляд был такой же, пронзительный, буквально проникающий в душу. Особенно, если мужчина ставил цель заморозить им своего оппонента, чего видимо и добивался Винсент Райли, вновь посмотрев на меня. Я внутренне поежилась, но упрямо вздернув подбородок, продолжила рассказ:

— Когда Глафира упала, я испугалась! Три человека лишились чувств, а я не знаю, чем им помочь! Поэтому увидев Степана, я побежала к нему просить о помощи!

— Ну, да! Поэтому ты бешено вращала глазами и пыхтела! – раздраженно произнес мужчина. Но вдруг вспомнил, с кем говорит и вздрогнул, испуганно бросив взгляд на князя. Но тот, о чем-то глубоко задумался и не заметил неуважительного обращения к его невестке. Кузнец перевел взгляд на меня и буркнул: — Прошу прощения, княгиня.

Я совершенно не обратила внимания ни на его грубость, ни на извинение. Мне было очень обидно, что я, ничего плохого не сделав, а, наоборот, пытаясь помочь людям, должна еще и оправдываться! Но, так или иначе, пытка объяснениями продолжалась:

— Я повторяю, что была очень напугана! Я ведь тащила на себе Тимофея, а потом еще и к Степану бежала, вот и запыхалась! Конечно, дыхание сбилось, вот и трудно было что-то произнести, кроме короткого: «вот». – Но так как князь, задумавшись, молчал, я обратилась к поварихе:

— Глафира! Ну, ты хоть скажи! Ты знаешь, что я ничего такого не дела, чтобы Тимофею навредить!

Повариха испуганно икнула и залилась краской.

Князь испытывающе посмотрел на женщину.

— Глафира, ты действительно готова подтвердить слова Авроры?

После секундной паузы, повариха кивнула. Затем нахмурилась, из ее глаз ушли, страх и неуверенность и она обратилась ко мне:

— Аврора, вы простите, но я должна рассказать князю, что узнала от вас.

С этими словами, она встала из-за стола, и решительно выпрямив спину, сказала:

— Барин, мы можем отойти в сторону, я должна вам рассказать что-то очень важное!

Князь, лишь чуть приподнял бровь, выдавая этим свое удивление, а затем сказал:

— Степан и Тимофей, я более вас не задерживаю, уверен, у вас много дел, можете быть свободны.

Дворецкий и кузнец, бросили заинтересованный взгляд в мою сторону, но, поспешили уйти.

Князь посмотрел на и меня. Я поняла его взгляд, как пожелание, чтобы я ждала в коридоре, что и сделала с преогромным удовольствием.

Едва за мной закрылась дверь, я огляделась. На втором этаже я еще не была, но и здесь царило запустение. Все те же тусклые обои, непонятно какого цвета и выложенный тонкими дощечками, похожими на паркет, пол, тоже был изрядно потерт.

У немногочисленных узких окон, в потрескавшихся деревянных рамах, на полу, стояли большие напольные кадки с чахлыми болезненными растениями. Сами окна находились в нишах между шестью комнатами, они были словно утоплены между помещениями, образуя эдакие тупики. Света из этих ниш, проникало не много, поэтому даже днем в коридоре царил полумрак. Не успела я удивиться странной планировке, как открылась дверь в библиотеку и вышла повариха. Бросив на меня виноватый взгляд, женщина быстро направилась к лестнице.

Дверь она оставила приоткрытой, что я посчитала, было для меня приглашением. Вздохнув, я отправилась на заключительную часть «разбора полетов».

Винсент Райли стоял возле самой двери, нервно потирая руки. Его карие глаза, уже не предвещали грозу, скорее всего, в них я увидела любопытство и сомнение.

— Ну, продолжим, — проговорил мужчина, и указал на ближайший стул.

Я, с обреченным видом плюхнулась на него, вопросительно уставившись на «свекра».

— Мне сейчас Глафира, рассказала нечто очень странное, — начал мой "свекр", пристально следя за моей реакцией. – Она рассказала про твою сводную сестру и порчу из-за зависти. Это правда?

Я нехотя кивнула. Мне очень не хотелось развивать эту тему. Вскользь брошенное мною обвинение, чтобы как-то оправдать ужасное поведение настоящей Авроры и потом ее, резкое изменение характера, могло вылиться в нечто неприятное для моих подруг, Ядвиги и Гарнии. Назвав их мысленно подругами, почувствовала, как сразу на душе стало легче, и поймала на себе удивленный взгляд князя, похоже, я улыбалась.

— Да, это правда, — подтвердила я вслух. – Но я на нее не обижаюсь! Просто не повезло сестре с рождения. Мать рано умерла, отец долго не признавал. Жила бедно, с самого детства работала! И, если она хотя бы не знала, кто ее отец, то было бы легче. Я так думаю. А у меня, с самого детства было все! Как тут не позавидовать? – Я задумалась, представляя то, о чем сейчас сказала и очнулась, лишь почувствовав на себе пристальный взгляд. Во взгляде мужчины, не было ничего предосудительного, но мне стало не по себе, словно он мог прочитать мои мысли.

— Если бы я не знал, что это невозможно, — присаживаясь напротив меня и приближая свое лицо к моему, тихо произнес князь, — я бы решил, что тебя подменили, Аврора.

В комнате повисла тишина. Не смотря на то, что мужчина ни как не мог узнать мою тайну, по спине побежали мурашки, и я невольно вздрогнула, что не укрылось от пытливого взгляда моего «свекра».

— А еще, я помню, — тихо, словно разговаривая сам с собой, продолжил он, — что ты с детства отличалась несносным характером и всячески измывалась над моим сыном! А тут вдруг, такие перемены в один день! – Князь встал и направился к двери, уже взявшись за ее ручку, он обернулся и добавил:

— Мне безразлично, что именно стало причиной такого волшебного преображения. Но знай! Я буду следить за тобой, и не приведи Господь, ты что-то сделаешь с моим сыном! – старый князь сверкнул глазами, и больше ничего не добавив, вышел из комнаты.

Мне стало очень грустно. До чего же это обидно и несправедливо, отвечать за чужие ошибки! Я уже даже собиралась немного всплакнуть, так как раньше мне это помогало и становилось легче, но что-то не давало мне расклеиться окончательно. В душе рос протест, я почувствовала, как мои кулаки сжимаются, и ногти больно впиваются в ладонь, и решила, что больше не буду ничьей марионеткой! В этом, временно мне данном теле, я буду жить так, как сама хочу! Делать то, что мне нужно, а не Авроре! И только единственное, что я запретила себе, так это думать и даже смотреть в сторону Оливера, как не был бы велик соблазн и что бы ни говорили мне мои чувства к этому мужчине. Ведь если молодой князь влюбится в свою жену, а потом я исчезну, настоящая Аврора будет вертеть им, как захочет, а я этого никак не могла допустить! Но только как мне удержать свои чувства в узде? Наверное, лишь занявшись каким-то важным и интересным для меня делом!? Да, мне нужно отвлечься, и, кажется, я даже знаю, как!

Ну, а пока, я вспомнила, что так сегодня и не пообедала и направилась на кухню.

Глафира встретила меня удивленным взглядом.

— Аврора, его сиятельство Винсент Райли, ждет вас к обеду в гостиной!

Упс! А вот это неожиданный поворот! Как-то после того разговора, мне, в присутствии хозяина Усадьбы кусок в горло не полезет! Но, делать нечего, придется идти, не в моих интересах, еще больше портить отношения с князем. Если сейчас не поем, так потом на кухне пообедаю! Обернувшись к поварихе, я попросила:

— Глафира, обращайся ко мне на "ты"! Не люблю, когда выкают.

Уже выходя из кухни, я наблюдала очень забавную замершую от удивления, "статую" поварихи.

По счастью, мое незнание расположения помещений в доме и в том числе, гостиной, пока не было замечено, так как туда, меня церемонно проводил Тимофей. Старый дворецкий, после недавних событий, вел себя, как ни в чем не бывало, чинно шествуя чуть впереди меня. И все же у двери гостиной, я не выдержала и, обернувшись, тихо спросила:

— Тимофей, как ты себя чувствуешь?

Дворецкий удивленно распахнул глаза и, после непродолжительной паузы, также тихо ответил:

— Благодарю за беспокойство, княгиня, все хорошо!

В ответ, я широко улыбнулась и с этой улыбкой, шагнула в гостиную.

Довольно скромное по размерам, в сравнении с гостиной в замке графа, помещение, все же было намного уютнее! Кроме традиционно длинного обеденного стола, накрытого белой накрахмаленной скатертью, в гостиной, у большого окна, стояла изящная софа, окруженная четырьмя креслами из того же гарнитура и журнальный столик на витых ножках.

В левой стороне гостиной, располагался большой камин, уютно потрескивающий горевшими в нем, дровами. Как раз ближе к нему, а точнее, спиной, мне и предложили место. Я и князь, сидели на противоположных концах стола, а между нами, посередине, стоял большой трехрожковый канделябр из темного металла. Я практически не видела князя, чем и поспешила воспользоваться, в надежде, что ему меня так же плохо видно. Так как, заметив на столе простые, но любимые мной блюда моего еще недавнего прошлого, у меня появился просто зверский аппетит!

Еще бы! На столе, благоухали мои любимые маринованные опята! А в супнице, ароматный грибной суп из настоящих лесных грибов! Рядом, стояли плошки с бочковыми солеными огурцами и квашеной капустой, блюдо с исходящей ароматным паром, целой вареной картошкой, щедро посыпанной укропом! А еще, дубовая дощечка с нарезанным аккуратными кусочками, салом! Мой рот наполнился слюной, и я быстро наполнив себе до краев тарелку, принялась уничтожать всю эту вкуснятину, довольно вздыхая и что-то мурлыча себе под нос.

В какой-то момент, я подняла глаза от тарелки, чтобы посмотреть на столе, что там еще есть, такого вкусного и встретилась со смеющимися глазами старого князя. Такого уютного барьера между нами, как канделябр, уже не было! Я, в пылу гастрономического экстаза, даже не заметила, как его убрали со стола.

— Не знаю, что с тобой случилось, Аврора, но такой ты мне куда больше нравишься! – засмеялся мой «свекор». – А особенно, твой аппетит! А ведь раньше ты нос воротила от нашей скромной еды.

— Да вы что, князь! Все очень и очень вкусно! – с воодушевлением воскликнула я и тихо попросила. – А можно еще сала?

Винсент Райли улыбаясь, кивнул и тут же Тимофей вышел из гостиной.

— Это что, Тимофей пошел на кухню за салом? – запихивая в рот очередной грибочек, пробубнила я, — так зачем же было посылать дворецкого!? Я бы и сама сходила, мне не трудно! – расстроено произнесла я, чувствуя угрызения совести оттого, что гоняю старого человека.

— Аврора, если бы я не знал точно, что вы с моим сыном еще не консумировали брак, я бы решил, что я скоро стану дедом!

Услышав это, я подавилась маринованным опенком, который в данный момент, так увлеченно жевала, а откашлявшись, поняла, что аппетит пропал, и добавки уже не хочется.

— Благодарю, князь! Все было очень вкусно! Пойду быстрее на кухню, скажу Тимофею, что больше не нужно сала. Может, вам, что еще принести?

В который раз за эти несколько часов, я поймала не себе удивленный взгляд «свёкра». Но он лишь отрицательно покачал головой и, уже подойдя к двери, я услышала, брошенное мне вслед:

— А с распущенными волосами, тебе куда лучше! Хотя, слегка волосы нужно прибрать, ты все же замужняя женщина.

Заскочив на минуту, на кухню, я отменила свою просьбу в добавке сала и поблагодарила Глафиру за вкусный ужин, отчего была удостоена еще одного удивленного взгляда и смущенной улыбки.

Поднявшись к себе в комнату, я почувствовала, что просто ужасно устала из-за всех этих дневных треволнений. Посмотрела в окно, солнце близилось к закату, окрашивая верхушки соснового леса, всеми оттенками багряного. Да, не очень хорошее время для дневного сна, потом голова может болеть, — подумалось мне. Но усталость и сонливость после сытного обеда, буквально валила меня с ног, так что я, недолго думая, быстренько разделась и юркнула под невесомое пуховое одеяло. Не успела моя голова коснуться подушки, как я мгновенно уснула и не услышала, как к дому, громко цокая копытами, подъехал всадник.