63
Казначей тем временем выдерживал осаду. Осаждали его все, кому не лень. Разве что Фома разумно держался в стороне – ему было чем занять себя и своих плотников. Нелюдима государственный преступник сумел отправить в кузню, предложив тому выковать очередной шедевр:
– Да хоть клетку для Жар-птицы! – под конец не выдержал он.
– Да кому нужна такая клетка?!
– Кому-нибудь, да нужна. Даже без Жар-птицы. Предложение рождает спрос.
– Я всегда думал, что наоборот…
– Ты просто не умеешь правильно предлагать, – подмигнул Казначей. – А я умею.
И выпроводил кузнеца.
С Воеводой дело обстояло сложнее. Пристроить его к какому-либо делу оказалось непросто. На строительстве бывшему лучшему места не нашлось, в кузню он идти отказывался, заниматься и упражняться стало не с кем. Пришлось ему заниматься с Казначеем. Чистописанием. Получив очередной урок и громадное задание на дом, Воевода все-таки отправился в центральный терем. Казначей надеялся, что домашнее задание займет бывшего лучшего хотя бы до завтра.
Не успел уйти Воевода, как появились Стрелок с Волшебником. Эти двое хотя бы новостей свежих принесли с необъятных просторов Непроходимого болота.
– Что новенького на болоте? – устало улыбнулся государственный преступник, приветствуя вернувшихся из похода.
– Герои, – мрачно произнес Стрелок.
– Новенькие?
– Старенькие. Но в новеньком качестве.
– Значит, получилось? – Казначей перевел взгляд на Волшебника.
– Еще бы не получилось! В лучшем виде!
– Ну и кто же они теперь?
– Как я и планировал, волки.
– Ох, чует мое сердце, добром это не кончится, – охотник мрачнел на глазах.
– В чем дело?
– В инстинктах. Особенно в инстинкте размножения.
– Ой! – все, что смог выдавить из себя пораженный государственный преступник.