Фабрика героев. Опытный образец

157

157

С того дня король Келвину не перечил и тщательно выполнял все его указания и требования. Фура с бесценными материалами прибыла в срок, слуги под присмотром лучшего портного перетащили опечатанные ящики в гостевые покои, переделанные Келвином во временную мастерскую. И еще долго он выносил в карманах на улицу песок, которым были заполнены ящики для веса, и рассеивал его по двору и близлежащим улицам.

И вот настал день, когда Его Величество король швейский должен был появиться в новом платье неописуемой красоты. Келвин помогал монарху облачаться. Монарх удивленно наблюдал, как портной подает ему невидимые и неощутимые одежды, завязывает невидимые шнурки, застегивает невидимые пуговицы.

– Почему я не вижу и не чувствую своего наряда? – удивлялся Его Величество.

– Потому что платье неописуемо! Все согласно заказу! Если хоть кто-нибудь сумеет его описать, я верну все потраченное, а уникорна оставлю в качестве компенсации.

Король хмыкнул, но промолчал. Соответствующий указ давно был подписан.

Придворные, увидав короля в новом платье, подобострастно ахали. И не находили слов, чтобы описать прелесть творения Келвина. Благо, фигура Его Величества прекрасно соответствовала платью – ее тоже было практически невозможно описать. На ум приходили только эпитеты.

Уникорн, он же единорог, благосклонно позволил монарху устроиться на своей спине. Без седла и узды, разумеется. Но укрощенное Келвином непарнокопытное стало покладистым и послушным.

Гордо приосанившись, Его Величество во главе кавалькады отправился демонстрировать новый наряд подданным, ожидая услышать крики восхищения и вздохи зависти. Вздохи действительно имели место быть. В основном вздыхали барышни. Крики тоже присутствовали. Но выражали они отнюдь не восхищение. А один мальчишка-оборванец умудрился проскользнуть мимо стражников, оцепивших центральные улицы, и выскочить прямо под копыта единорога.

– А король-то голый! – радостно выкрикнул он, тыча пальцем в Его Величество.

И тут же проскользнул обратно и смешался с толпой.

Келвин Маленький понял, что пора делать ноги.