Фабрика героев. Опытный образец

155

155

Мерки были сняты за час. Осмотр описанных платьев, в отличие от снятия мерок, занял месяц. И далеко не все платья Келвин успел за это время увидеть. С него хватило бесконечных прогулок по галерее дворца, где на картинах были изображены все прошлые правители Швейции и многочисленные их родственники. Блуждание среди бесконечных рядов портретов приводило в отчаяние. Платья были многочисленны и разнообразны. И все они были уже запечатлены. Еще две недели Келвин провел в библиотеке. Здесь его тоже ждало разочарование. Описаний различной одежды в хрониках обнаружилось бесконечное множество.

Но самое страшное – он вдруг осознал, что любое платье можно описать!

И впервые в жизни Келвин запил.

Пил он все подряд. Три дня и три ночи, не переставая. Пил бы и дальше, но то ли в пьяном бреду, то ли во сне, а может и наяву, ему явился Мастер. Сам Келвин так и не смог ясно вспомнить все детали, но главную мысль запомнил:

– Если назвать чудище неописуемым, то описывать его не придется!

И лучший портной принялся за создание платья, которое описать невозможно. Чтобы претензий по поводу красоты не возникло, он решил начать с самого короля. Идеальное платье идеально сидит на идеальной фигуре. Келвин резонно решил начать с последнего.

Швейскому королю идея улучшения фигуры пришлась не по вкусу. Монарх был уверен, что его формы – идеал. Тем более, что все придворные поголовно с этим соглашались. Но заказ есть заказ. Для платья неописуемой красоты король был готов постараться. Стараться ему пришлось без малого полгода. Келвин, подавая пример и показывая упражнения, сам за время бесконечных тренировок заметно изменился. Он постройнел, оброс мускулами, даже прибавил пару сантиметров роста.

О диете Келвин королю разумно не сообщил. Он просто наведался к главному королевскому повару и объяснил ему всю выгоду специального питания. Как для фигуры Его Величества, так и для кармана главного повара.

В часы, когда швейский король был занят государственными делами, лучший портной посещал галантерейные лавки и магазины, торгующие тканями. Нигде подходящего товара он, разумеется, не обнаружил. Вся эта беготня была нужна только для отвода глаз. Из Асседо в Палково уже направлялась фура, груженая невиданными тканями, нитками, пуговицами и всем прочим, необходимым для пошива нового королевского платья. Фура была трижды опечатана, чтобы никто прежде срока не смог увидеть ее содержимое.

Тем временем Келвин предложил Его Величеству за небольшую дополнительную плату добыть настоящего уникорна.

– Кого? – не понял Его Величество.

– Так единорог по-научному называется.

– А-а. У-ни-корн, – попробовал на вкус новое слово король. – А это не опасно?

– Разве самую малость. Зато представьте, как неотразимо Вы будете смотреться в новом платье на единороге!

Коль представил и согласился.

Дело в том, что, во-первых, он, как и поголовное большинство людей, не верил в существование этих непарнокопытных. А во-вторых, всем известно, что единороги не выносят сбруи, седел, да и вообще прикосновения любой материи. На этих скакунах ездить можно только полностью обнаженным. Келвин сумел убедить Его Величество, что его уникальное платье единорог не отвергнет. Неописуемое животное не сможет противиться неописуемому.