Велес

Глава 35

Святогор прекрасно потрудился, сумев не только внедрить агентов в спешно возводимую Аидом пирамиду власти, но и завербовав, а на деле — банально купив, некоторых из вставших под знамена врага правителей. Через одного из них было решено сообщить информацию о планах Велеса.

— Господин, — поклонился Лир, стоя перед восседающим на троне Аидом. — Я послал алакеши разведать территорию врага вашего, и моя прозорливость позволила им обнаружить флот демонов. Дозволено ли мне будет использовать каракеш и показать вам?

— Прекрасно! — сверкнул глазами Аид. — Можешь воспользоваться силой бога.

— Мои воины две декады наблюдали за миром, возле которого враг собирает силы, — Лир активировал каракеш и прокрутил полученную от Святогора запись, — сейчас на орбите собралось двести Хатаков Велеса и они продолжают прибывать.

— Хорошо, — кивнул Аид, — я нарекаю этот мир Викторией, в честь нашей победы над врагом.

Полученная информация порадовала Аида. Во-первых, он уже собрал втрое больше кораблей на орбите столичного мира. Во-вторых, к нему вот-вот должны были подойти последние вассалы со своими кораблями, и тогда он получит четырехкратный перевес в силах. В-третьих, он теперь знал, куда направить всю собранную мощь, и не мог удержаться от соблазна решить исход войны одним ударом. Тем не менее, дураком Аид не был, и решил проявить разумную предосторожность — он послал к Виктории своих разведчиков. «Все равно подхода остальных ждать», — решил Аид.

В течение пяти минут тьму космоса трижды разорвали всполохи молний. Разведчики Аида вышли из прыжка в разных частях звездной системы. Алакеши, укрытые маскировочными полями, сориентировались в пространстве и направились к свежепоименованной планете Виктория. Полет занял разное время, но каждый корабль, независимо от других, подтвердил информацию Лира.

— Во имя нашего бога, мы обязаны узнать больше, — сказал Зуш.

— Кри, — выдохнули остальной экипаж алакеша, почти боготворящий уже немолодого джафа-пилота и командира в одном лице.

Три сотни кораблей Велеса разместились на орбите Виктории, образовав несколько пересекающихся кругов. Во многом это походило на схематичное изображение атома из учебника физики. Впрочем, Зушу и остальным джафа его экипажа подобные аналогии в голову не приходили. Построение флота велесеидов они рассматривали как препятствие, которое требовалось преодолеть.

— Лорд-адмирал, наши спутники обнаружили вражеского разведчика, — сообщил оператор скоба Воймиру.

— Очень хорошо, — ответил тот и кивнул Тирту. Капитан флагмана понял командира без слов. Рядом с основной голограммой появилась еще одна, показывающая планету и движение вражеского корабля. Сигнал о появлении разведчика ушел маршалу Ярополку и генералу Эразму.

— Хорошо идет, чувствуется рука мастера, — прокомментировал вполголоса Тирт поглаживая короткую бородку.

— Да, — согласился Воймир, и подумал о том, что ему не хотелось бы сбивать этот корабль.

Алакеш Зуша прошел сквозь пару колец, образованных орбитами кораблей Велеса, и теперь крался чуть ли не в верхних слоях атмосферы планеты Виктория.

— Веду запись, — доложил второй пилоту Зуша.

— Хорошо, — кивнул тот, осторожно ведя корабль так, чтобы на его щитах не вспыхнул плазменный кокон из-за трения об атмосферу.

— О, да тут не только место сбора, — обрадовался Фирк, третий член экипажа, отвечающий за орудийные и маскировочные системы.

Зуш откинулся на спинку кресла, уперся локтями в подлокотники, сложил пальцы домиком и задумался. Созданная вычислителем картинка ясно показывала — на Виктории собирают и чинят Хатаки. Определенно, это был важный мир врага. «Пытаться узнать больше, или донести уже собранную информацию?», — размышлял Зуш.

— Командир, может скинем увиденное нашим и нырнем в атмосферу? — предложил Фирк.

— Слишком опасно, — возразил второй пилот.

— Если уж делать, то как следует, — принял решение Зуш.

Крадущийся по нижней орбите алакеш связался с товарищами, передал коротким импульсом уже собранную информацию и начал снижаться.

— Жаль, — вздохнул Воймир. Допускать детальной разведки он не собирался. Слишком велик был риск обнаружения подготовленных сюрпризов. — Уничтожить.

— Есть.

С одного из Хатаков вылетела эскадрилья и понеслась в сторону алакеша Зуша. Тот проявил удивительное хладнокровие, начав медленно и без суеты уводить корабль в сторону.

— Хорош, явно мастер-джафа, — тихо прокомментировал действия разведчика Тирт.

— Жаль, — повторил Воймир, вспомнив Орлика. Тот поступил бы точно так же.

Зуш не мог точно знать, по его ли душу летят соколы Велеса. Их специально запустили так, чтобы сторонний наблюдатель и сама жертва до последнего оставались в неведении. Курс эскадрильи вел на поверхность, к одной из баз, но при этом пересекался с траекторией вражеского разведчика.

— Нас обнаружили! — выкрикнул Фирк, когда эскадрилья резко ускорилась и пошла на алакеш.

— Вижу, — пробормотал Зуш. Прикусив губу, он начал маневр уклонения, хоть и понимал бессмысленность сопротивления.

Гибель товарища стала для остальных разведчиков наглядным подтверждением и доказательством правильно выбранной тактики. Опытные командиры поспешили отвести алакеши подальше и ограничились наблюдением со стороны. Разумеется, тут не только и не столько боязнь за свою жизнь была, сколько начавшие активно прочесывать пространство глайдеры смерти. Они и без того патрулировали, но теперь планета превратилась в растревоженный улей. Разумеется, информация о случившемся ушла в штаб. Аид тут же собрал военачальников на совет.

— По последним данным, на орбите Виктории собралось триста восемьдесят Хатаков Велеса, — заговорил Первый военачальник, выводя голограмму над столом совета.

Аид не стал изобретать велосипед. Когда гоаулды объединялись против внешнего врага, они создавали штаб, единое командование, члены которого отказывались от имен. В принципе, использовать имена никто не запрещал, но когда ты пятый или десятый военачальник, замена имени номером не так больно била по самолюбию гоаулда. Подобный ход позволял как бы укрыться за маской и подчеркивал единение. Исключение составлял лишь Верховный. Фактически, Аид применил этот подход в локальном масштабе, но полном объеме — он сделал то, что до конца не реализовал Юпитер, ограничившийся лишь Первым военачальником Марсом.

— Быстро собирает силы, — сверкнул глазами Тридв, второй военачальник Аида.

— За декаду наблюдения подошло семьдесят два корабля, — кивнул Первый военачальник Чальтуэ.

— Нам это на руку, чем больше кораблей врага уничтожим одним ударом, тем проще будет взять его миры, — сжал кулак Аид.

— Все так, Верховный, но если враг соберет слишком много сил, мы понесем невосполнимые потери. Нам станет нечем брать миры Велеса, — кивнул Клюд, четвертый военачальник.

— Ты не совсем прав, мы потеряем темп, не сможем перевести тактический успех в стратегический. — покачал головой Сперх, третий военачальник.

— Какая разница? — сверкнул глазами Клюд. — Что так, что эдак — у велесеидов появится шанс собраться. Они наскребут силы и смогут дать нам бой.

— Мы не станем затягивать войну, — решил Аид. — Завтра же выдвигаемся к Виктории.

— Верховный, сутки ничего не решат, — заговорил Первый военачальник, — я предлагаю собрать побольше джафа, тогда мы сможем компенсировать часть потерь за счет захвата кораблей врага.

— По нашим данным, их Хатаки укреплены и подготовлены к обороне. Не так-то просто их будет взять абордажем, — заметил Сперх.

— Не имеет значения, если у нас будет возможность посылать отряд за отрядом — мы все равно изрядно осложним им управление кораблями и получим дополнительное преимущество, — сказал Тридв.

Ноздри Аида разошлись, глаза засияли, но он не просто так был патриархом. Он смирил эмоции волей и разумом. «Хорошо», — принял окончательное решение он, и назначил дату выступления через два дня. «Даже сотня-другая Хатаков ничего не решит, а захват кораблей и правда на пользу будет», — сказал он самому себе, и начал прикидывать возможности по ремонту Хатаков. «Да, пожалуй, это будет возможно», — мысленно усмехнулся Аид. Оглядев своих военачальников, он кивнул и отпустил их заниматься делами.

План Аида был прост и банален — пока одни захватывают миры и теряют корабли, он готовит армаду, которая, в нужный момент, позволит одним ударом сменить состав совета. Нет, Аид не собирался возвращаться к прежним порядкам, но он понимал — победа над Велесом сделает его сильнейшим звездным лордом запада. Слишком соблазнительный статус. Правители на месте военачальников позволяли меньше опасаться заговоров и удара в спину. «Им еще предстоит оглядеться и переварить полученные миры», — усмехнулся про себя Аид, и отправился в купальню. Настроение у него было великолепным, а когда он расслабился под умелыми руками массажистов и предался фантазиям о казни Велеса и его сподвижников, так и вовсе заоблачным стало.

Манлиин Эразм, генерал и главнокомандующий дружиной, поднялся на обзорную галерею Хатака. Впрочем, от корабля тут остался в основном корпус, перевезенный с Плоя. Не совсем муляж, так как внутри сохранилось достаточно систем, для имитации полноценного Хатака, но летать меж звезд это уже не будет. Корабль стоял над центральным бункером и, по задумке командования, ему предстояло погибнуть одним из первых во время орбитального удара. Враг не станет повторно бомбардировать уже уничтоженную цель. Остаточная энергетика скроет деятельность штаба. Определенная логика в этом была, хоть кое-какие риски и сохранялись. «Охота на опасного зверя всегда риск, можно и жертвой стать», — подумал Эразм, подходя к краю обзорной палубы и смотря на небо.

Планета Виктория с самого начала была среди основных кандидатов на место для организации ловушки флоту Аида. Пониженная гравитация положительно сказывалась на скорости строительства бункеров и подготовку мест для размещения систем противокосмической обороны. Она же, вместе с разреженной атмосферой, повышала эффективность ракетных дивизионов. Постоянные пылевые бури на экваторе и деятельность вулканов там же — затрудняли врагу наблюдение с орбиты. Но самым важным оказалось местоположение. Как только стало понятно место сбора вражеских сил — умирающий мир, разрываемый гравитацией соседних планет, стал превращаться в одну большую ловушку.

Эразм поднес к глазам бинокль — и далекая вершина Хатака приблизилась настолько, что стали видны фигурки людей, имитирующих ремонтно-строительные работы. Собственно говоря, они не совсем и имитировали, поставленные над бункерами Хатаки активно использовались в качестве наглядного пособия для молодых специалистов. Под каждым кораблем размещались звездные врата. Притащили их для одной цели — обеспечить эвакуацию в случае провала операции. Чтобы все это не простаивало просто так, решили тренировать молодежь. Как собрали на орбите достаточный флот, как сочли опасность гибели гражданских приемлемо-низкой, так и приступили.

Сам Хатак Эразма не интересовал, он использовал его лишь как ориентир. Переведя окуляры бинокля левее и ниже, он смог заглянуть под созданное проекторами маскировочное поле. Дивизион ПКО выглядел грозно и внушительно, несмотря на то, что машины с округлыми тубусами пусковых выглядели хрупкими бабочками на фоне самоходных орудий. Последние всегда напоминали Эразму округлого жука с длинным хоботом. Этаким копьем, призванным пробить броню. В некотором роде так и было. Батареи дивизиона не могли сбить щиты Хатака одним залпом, но этого от них не требовалось. При согласованной работе с ракетными комплексами они могли в достаточно мере ослабить силовые поля. В теории, при идеальных условиях, один согласованный залп мог уничтожить Хатак. Половины дивизионного залпа ракетами класса «земля-космос» для этого вполне хватало.

«Жаль, что идеальных условий на войне не бывает», — подумал Эразм, переводя бинокль на вершину следующего Хатака. «С другой стороны, бить-то ведь по уже ослабленным и поврежденным кораблям придется. Тут и пушки многое смогут», — утешился он, рассматривая построение одной из вверенных ему частей. «Надо бы узнать, кто там и чем отличился, что две роты на плац выгнали», — поставил он мысленную зарубку в памяти.

Генерал Эразм имел в дружине своеобразную репутацию. Его уважали, любили, а кое-кто чуть ли не всеведущим пророком считал. Разумеется, в большинстве своем он узнавал обо всем творящемся по стандартным для командира каналам, но иногда он посылал запрос или являлся лично и проявлял любопытство с такой поразительной оперативностью, что любой офицер понимал — ему просто физически еще не могли ничего доложить. Сначала у Эразма так само собой получалось, теперь же он не упускал возможности поддерживать сложившуюся репутацию. Давно уже понял — «Сначала ты работаешь на имидж, потом он работает на тебя». В частях, расположенных рядом со ставкой генерала, всегда царил образцовый порядок, а там, куда он собирался с инспекцией, с поразительной быстротой устранялись все недочеты.

— Эр, спускайся в бункер, донесение разведки, — пришла мысль от симбионта.

— Понял, — опустил бинокль Эразм.

Ему не требовалось спрашивать, что там сообщили бойцы Святогора. И без того понятно — враг ушел в прыжок и скоро начнется бой. Детали Эразма не слишком интересовали. Он не флотский, все что могла армия — ударить из всех стволов по команде лорда-адмирала Воймира. «Стоять, стрелять и умирать», — на миг губы Эразма исказила грустная усмешка. Дивизион ПКО не имел шанса уйти из-под орбитального удара. Маневренность не позволяла. А повысить ее — дешевле БХ построить.

— Текматей, — приветствовал Эразма Ярополк.

— Текматей, — ответил тот. — Началось? — спросил он, передавая бинокль и плащ адъютанту.

— Нет, но скоро. Третий вариант, — пояснил Ярополк.

— Логично, — кивнул Эразм, занимая свое место за столом.

— Объявить боевую тревогу, — приказал Ярополк.

В последний момент Аид повел флот через глубокий гипер. Агенты успели послать предупреждение, подобное рассматривалось генштабом, вероятность этого учли и подготовились, но легче не становилось. Эразм почти физически услышал вой сирен, раздавшийся по всей планете и на кораблях. Сфера каракеша на запястье его правой руки засветилась, но тускло. Армии предстояло вступить в бой намного позже. Если все пойдет по плану. Но это не означало, что Эразму, Ярополку и прочим не найдется, чем заняться.

Вернувшись после завтрака в кубрик, Акамир улегся на кровать, достал пару упругих мячиков и принялся коротать время, кидая их в стену и ловя на отскоке. Минут двадцать он развлекался подобным образом, потихоньку доводя Боша, своего друга детства, с которым в этом году закончил летную академию имени Орлика.

— Лучше бы записи боев посмотрел, — оторвался от планшета Бош.

— И чего я там не видел? — прекратил кидать шарики Акамир.

— Многого. К примеру…

— А, — отмахнулся Акамир. — В нашем деле важна реакция, — наставительно поднял он палец и продемонстрировал шарики.

— На одной реакции далеко не уедешь. Еще и соображалка нужна.

— Вот станешь командиром эскадрильи, тогда и будет где соображалку проявлять, — усмехнулся Акамир.

— Не стану, — покачал головой Бош.

— Это почему же? Неужто рапорт удовлетворили? — Акамир сел и поджал ноги, уставившись на друга.

— Нет, но после боя удовлетворят. Мне капитан обещал лично посодействовать.

— Не понимаю я тебя, — вздохнул Акамир и откинулся спиной на стену кубрика. — Вот зачем тебе с глайдера на алакеш пересаживаться? Он же деревянный, ни тебе скорости, ни тебе маневра.

— Зато потом на драккар переберусь и смогу постоянно летать. — Бош выключил голограмму и убрал планшет. Закинув ладони за голову, он прикрыл глаза и мечтательно улыбнулся.

— Ты всегда героем стать хотел, — усмехнулся Акамир, смотря на друга.

— Нет, я просто с детства хотел летать. Как увидел учебный бой глайдеров, так и загорелся.

— Ага, и меня поджег, — усмехнулся Акамир.

Он вспомнил тот день, десять лет назад. Лето, гладь младшей из великих сестер, несущая воды к океану. Они на спор и скорость поплыли к отмели, ставшей из-за жары островом. Бош снова обогнал его. Он всегда и во всем был первым. Тогда, лежа на нагретом солнцем песке, они и увидели их — глайдеры смерти. Две черные точки стали птицами, выбросившими вперед крылья, да так и замершими в этом положении. Они неслись к земле, казалось, падали прямо на них, а потом появились еще два истребителя, эти и правда пронеслись прямо над вскочившими мальчишками. Это сейчас Акамир понимал — одна пара учеников зажала другую, вынудила уйти вниз, лишила маневра, а тогда он просто стоял с раскрытым ртом и смотрел на скоротечную круговерть боя, видел яркие трассеры и всполохи щитов.

— Опять вспомнил, — усмехнулся Бош, приоткрыв один глаз и покосившись на друга.

— Как будто ты сейчас не вспоминал, — хмыкнул Акамир.

— Я и не забывал никогда, — пожал плечами Бош, — как и ты, — добавил он с улыбкой.

— Ну… да.

— Только я вырос, а ты остался все тем же пацаном из деревни.

— Ой-ой-ой, какие мы, — фыркнул Акамир. — Нос не задирай, сопли видно.

— А как же в бою головой крутить должно? — усмехнулся Бош.

— Мы не в бою, — усмехнулся Акамир, усилием воли удержавшись от того, чтобы не потереть макушку, на которую частенько опускалась тяжелая рука мастера-джафа, обучавшего пилотов. Хотя, вернее будет сказать, вбивавшего в них правильные рефлексы.

— Сам-то не хочешь рапорт подать? Или уже? — прищурился Бош.

— Пф, дались мне эти гробы неповоротливые, я на своей ласточке их пачками ссаживать могу.

— Значит, подал уже, — усмехнулся Бош.

— Нет, только у комэска спросил, как там с вакансиями и прочим, — соврал Акамир.

— Понятно, — хмыкнул Бош. — Ты матери давно писал? — сменил он тему.

— Ну… — задумался Акамир, — месяца два назад, или около того.

— Дурень ты. — вздохнул Бош. — Прямо сейчас напиши, пока время есть, у нас тут со дня на день большая драка, всякое случиться может, а ты…

Закончить он не успел. По базе раздался рев сирен. Оба пилота вскочили и бросились к шкафчикам. Вбитые рефлексы вели их тела без всякого вмешательства симбионтов. К тому же, для гоаулдов нашлось дело важнее, чем контроль экипировки носителя. Снабжать всех собратьев каракешами Александр не стал, очень уж накладно это было, но упрощенную версию для тех же пилотов спроектировал. С ее помощью симбионты Боша и Акамира ознакомились с доступной на их уровне информацией, после чего ввели в курс дела партнеров. Те как раз до своих машин добежать успели.

— Наконец-то, а то уж думал — свихнусь от скуки, ни тебе полетов, ни тебе…

— Письмо матери напиши, пока время есть еще! — перебил Акамира Бош.

— Ладно, — вздохнул тот, и попросил Римака помочь. Симбионт ответил на это образом тяжело вздыхающего Боша, но, зная партнера и понимая всю серьезность ситуации, не отказал.

Акамир успел закончить и сбросить письмо в сеть базы, когда на экране кабины глайдера смерти вспыхнул световой индикатор. «Не суетись, заранее открывают», — предупредил Римак. Свет в ангаре погас и створы разошлись, открывая вид на звезды и унылые серые пейзажи спутника Виктории. «Ждем», — прошла по сети команда комэска.

— Мой бог! — капитан флагмана с трудом удержался от того, чтобы не опуститься на одно колено. Велес, особенно задумавшийся, подавлял своей аурой даже постоянно общающихся с ним гоаудов и людей. — Срочное донесение, флот Аида идет глубоким гипером.

— Хорошо. — кивнул Александр. — Ждем сигнала и прыгаем.

— Да, мой бог, — склонили голову капитан и подошедший контр-адмирал Таммуз.

По уму, Александра не должно было быть на флагмане второго флота, получившего кодовое наименование «Молот». Но из-за событий на востоке галактики, лорд-адмирал Огун оказался слишком занят. Отзывать его было крайне нецелесообразно. Да и не очень-то возможно, честно говоря. Разумеется, опытные контр-адмиралы могли обойтись без Александра, но тот сам настоял на своем участии в битве. Аргумент у него был один — если удастся захватить Аида, то получится сберечь десятки тысяч жизней. Риск самому сложить голову был, но в пределах допустимого. Опять же — не стоило сбрасывать со счетом моральный эффект от присутствия Велеса на поле боя. Тот же Аид и сам потащился с флотом из-за подобного. «Ну, а еще он своим военачальникам не слишком-то доверяет», — мысленно усмехнулся Александр.

Естественно, его решение вызвало бурную реакцию соратников, но он включил режим «самодур и деспот». Пришлось им отступить и покориться неизбежному. Но была еще одна причина, по которой Александр собрался рискнуть жизнью. С увеличением числа подданных, вернее, с увеличением числа подданных, обладающих наквадахом в крови и искренней верой в Велеса, Александр стал замечать некоторые странности. С одной стороны — ничего такого, чего он не мог сделать раньше, а вот с другой…

Последние годы он ходил с одним и тем же каракешем, процесс подстройки и адаптации к нему давно прошел, и все же даруемые им возможности продолжали расти. Да, крайне медленно, но, оглядываясь назад, Александр мог точно сказать — прогресс идет до сих пор, и он ненормален. Не должно такого быть, невозможно это в рамках условной технологической мистики, активно использующейся гоаулдами. И переизбыток наквадаха в теле подобное объяснить не мог. А самое «веселое» во всем этом — генетическая память. Она начинала проявлять активность, но не выдавала воспоминаний на гипотезе об искренней вере подданных в божественность Велеса.

Александр знал — многие воины идут в бой с его именем на устах, истово молятся и гибнут, думая о свете Велеса, освещающем путь за грань. Потому-то он и решил поучаствовать в битве. Посидеть на троне, следя за собой и всей этой мистической чертовщиной, от которой пробегал мороз по коже и вдоль позвоночника ходили строем мурашки. Александр прекрасно понимал — не с его опытом лезть в управление военной операцией подобного масштаба. Он собирался сверкать глазами и изображать из себя символ, коим, по сути, давно стал.

Собственно говоря, если бы вопрос касался только его, он бы все же воздержался от риска, но в том-то и дело — по докладам Витомира, Ашу и Чернобога с Ярилой, не на него одного молились подданные. Потому и решил он, что его долг разобраться со всем этим. Некому больше было. Не дошли еще соратники до подобного. В этом вопросе единственным подопытным и исследователем мог быть только сам Александр.

Примечание к части

xbnfntkm13, бечено